Драконовы земли (СИ)

Магический щит, окружавший территории замка прозрачной стеной, вновь подрагивал, не давая драконам крушить дальше. Сфера заметно уменьшилась по сравнению с прошлыми границами: теперь она окружала прямо подступы перед самыми стенами, да и выглядела как-то менее прочной. Но всё же она была и не пускала внутрь крылатых ящеров. Зотарес дала команду отступить к лесу, откуда теперь родичи под прикрытием крепких, раскидистых деревьев зло зыркали, на людей. Обе стороны переводили дух. Пауза выдалась внезапная, и нападающие потеряли несколько драконов, оставшихся за призрачной границей. Остальным осталось лишь наблюдать и яростно бросаться на переливающийся слабым свечением, издевательский заслон. Всё без толку. Они успели разобраться почти со всеми рукотворно созданными тварями. Их выпустили где-то в середине боя, и те сумели нанести свой вред. Гибриды за один небольшой натиск убили достаточно. Однако теперь их останки лежали то там и тут посреди обломков от охотничьих механизмов. И всё это одним видом грозило людям неминуемой, страшной гибелью. Говорило куда громче искалеченных в драках зверей, зализывающих кровоточащие раны. Вокруг зависла неприятная, противоестественная тишина. Даже ветер притих, а месяц скрылся за чёрными тучами, будто не желая смотреть на учинённый разгром. Земля стала вязкой от крови. Отчего-то на этот раз её было больше чем раньше. Вспаханные пласты земли тускло поблескивали в свете факелов и фонарей, установленных на стенах и под ними. Этот же свет отражался в сотнях пар глаз собравшихся, притаившихся на время в зарослях хищниках. Они ждали. Людям же оставалось только перегруппироваться и готовиться к следующему, неизбежному удару.

— Что-то не так, — произнёс ледяной самец, тихо подходя к громадных размеров драконице. — У Нивервира и Трефалкира что-то случилось.

— Сигнала не было, — строго ответила Зотарес, бдительно осматривая дальние кроны тёмного леса. — Издать клёкот Нивервир бы успел в любом случае, пусть и предсмертный. К тому же, никто ещё никуда не телепортировался, да?

— Да, в этом плане магия ещё недоступна, — нехотя кивнул дракон.

— Стало быть, там что-то сейчас происходит, но пока что нет причин вмешиваться и ставить весь план под угрозу. Успеем ещё, — самка поскребла рыхлую землю когтями, затем спросила. — А что насчёт щита, Теймерир? Что скажешь?

— Держится, но думаю, если бы мы могли навалиться разом, то он сломался бы, — он покачал белой мордой и выдохнул клуб белого морозного воздуха. — Один удар посильнее, да по напористей. Но так не выйдет. Их оружия сразу же выстрелят в нас гарпунами.

— Значит, пока ждём, — подвела итог Зотарес, щуря фиолетовые глаза, показывая тем самым, что разговор окончен.

Если бы только она могла взлететь и спикировать, обрушивая всю свою мощь и гнев на этот дурацкий купол. Неважно, чего это могло ей стоить — она бы проломила брешь, а этого хватило бы всем драконам. Но у неё было побито и сломано крыло. Драконица бережно приоткрыла оба, прислушиваясь к ощущениям. Планировать было бы ей вполне по силам. Вспомнилась холмистая местность неподалёку. Если перед ней полетят пара или тройка родичей, то потоков от их крыльев хватит, чтобы набрать кое-какую высоту и долететь до замка. Зотарес раздула ноздри, недовольно урча: магию надо доверять сведущим. Они лишь помешают. Сперва выждет ещё минут десять или пятнадцать. Может, что-то успеет поменяться, и препятствие пропадёт. Но пока всё оставалось по-прежнему. Правда, кроны начали раскачиваться сильнее, поднялся ночной ветер, а листва начала шелестеть, создавая иллюзию ожившего и что-то шепчущего леса.

***

Боль. Она словно мириады шипов пронзало его естество. Кусала. Душа растянутая на большое пространство стремительно сжалась, будто пытаясь избавиться от судорог. Однако его окружало ничто. Пустота. Где не существовало абсолютно ничего. Только боль и что-то ещё не позволяло тому, что только и осталось от сознания, кануть в небытие. Это что-то поднималось с какой-то невообразимо чёрной глубины и было даже страшнее и гуще непроглядной темноты, но вместе с тем и знакомое. Эти тени окутали его медленно избавив от боли, но и разожгли взамен что-то своё. Голод и дикое желание. Неукротимый и ненасытный голод. Оно тянуло его куда-то вперёд, поднимало, насыщало силой, действуя через него. И тьму стали прорезать слепящие огоньки. Манящие и множественные, словно бы похищенные от него. От них начало рябить всё восприятие. Захотелось обратно во спокойную тьму. Но он сам, его сущность, объятая тенями тянулись к ним. И один за другим те начали гаснуть как и положено. Потому что должна быть лишь изначальная пустота.

***