Драконовы земли (СИ)

Целое семейство драконов расположились на отвесной скале, с которой открывался захватывающий вид на долину. Когда-то очень давно здесь протекал бурный поток, меняя ландшафт этой земли. Теперь же прорытую водой низину, уходящую вдаль и незаметно сужающуюся, затоплял собой лес. Его изумрудное полотно сверху выглядело совсем как диковинная озёрная гладь со своими проблесками волн. Кроны покачивались от ветра будто дышали, отчего листья на какие-то мгновения одновременно приподнимались, демонстрируя более светлую, изнаночную сторону, обычно скрытую от лучей солнца. Со всем этим отчётливо слышался шелест, с которым воздух скользил в ветвях. Звук то сливался в какой-то слабый, невнятный шум, то набирал силу, перерастая в гул и вой. Но независимо от того, как он звучал, ветер приносил будоражащее и всеобъемлющее чувство свободы. И хоть драконыши ещё не отведали полёта, но это ощущение накрыло их целиком с того самого момента, когда родители только привели их на вершину каменного уступа, чтобы те начинали привыкать к такой высоте. Оттуда было видно, как по зелёной целине то и дело проползали тени от облаков, казавшихся невероятно близкими и большими. Это уже была территория птиц и прочих крылатых созданий. И над всем этим раскинулась манящая синева безграничного неба. Троим подросткам не терпелось поскорее коснуться её. Год мучительного прорезания и раскрывания крыльев, ещё десять месяцев привыкания к ним, на протяжении которых они учились ими управлять, тренируя и развивая мышцы. Теперь последние несколько месяцев превратились в томительное, наполненное такими прогулками к возвышенностям, обрывам и скалам, ожидание того дня, когда им разрешат взлететь. К новому грузу на спинах детёныши уже привыкли. Казалось невероятным, что когда-то этой тяжести не было и что когда-то она давила на кости и лапы, мешала ходить, играть, охотиться. Как-то раз драконыши чуть ли не сломали друг другу несущие плечевые кости во время шутливой борьбы. Теперь крылья воспринимались естественно и неотъемлемо, как хвост и лапы. Прочие перемены тела воспринимались как-то проще. Фангрэнэ и Бэйлфар ещё чуть прибавили в росте, в то время как Сардолас сравнялся с матерью, грозя вырасти очень большим драконом. У всех троих шкура начала потихоньку грубеть, окрас стал из детского плавно сменяться на взрослый, предвещая скорое наступление половой зрелости. У кислотного драконыша цвет уже почти сформировался раньше всех. Туловище и даже когти сделались болотно-зелёным, лишь на пояснице и лопатках остались зелёно-голубые ореолы. На верхней же стороне крыльев преобладал такой же оттенок, только по кайме сменяясь на жёлто-зелёный. Внутренняя сторона лап и хвоста была кислотно-голубой, в то время как внешняя сторона повторяла болотистый цвет тела. На пальцах встречались голубые пятна, как и на выросших, чуть волнистых рогах, венчающих голову. Их было шесть: четыре у черепа, а два у угла нижней челюсти. На носу и щеках прибавилось складок, и два нижних, массивных клыка утопали в них, когда Фангрэнэ держал пасть закрытой. Его подбородок продолжал выступать вперёд верхней челюсти, но теперь это смотрелось не так странно и чудно. А вот изменения у Бэйлфара лишь подчеркнули эту недоразвитость. Морда смотрелась так, как будто кто-то её откусил наполовину, оставив одну челюсть нетронутой. Зато у огненного драконыша окрас, распространившись и на новую пару конечностей, остался почти таким же. За исключением чёрно-алой полосы вдоль хребта, да такого же цвета пластин на лбу и редких переливов на теле. У него отросло четыре жёлто-оранжевых, винтовых рога: два от лба, два от скул. На подбородке виднелся чёрный загнутый костяной нарост. Когти и зубы были всё ещё ослепительно белыми. Зато у Сардоласа когти будто позолотились, а клыки посеребрились. Морда вытянулась, верхние клыки опасно выпирали, доставая до нижней челюсти. У него на подбородке тоже вырос нарост, только прямой и фиолетовый. На голове же обошлось без рогов. Впрочем, у него имелась мембрана у затылка. Не такая широкая и большая как у отца — узкая и длинная. Рельеф надбровных дуг, лба, щёк чем-то повторял морду матери. Грузность и неуклюжесть превратилась в массивность и мощь. Штормовой драконыш был сильным. Тело приобрело в основном серо-чёрный окрас с фиолетовым отливом. На плечах, бёдрах и кистях, однако, остались и фиолетовые подпалины.