Драконовы земли (СИ)

Ещё не встало солнце, когда все проснулись. Трефалкир потягивался и разминал крылья, пока его дети сонно принюхивались к холодному предутреннему ветерку и запаху рос. Детёнышам отдых прямо под открытым небом был пока мало знаком, поэтому выспаться им не удалось. Роулсанэ тоже не ощущала особого прилива сил. Так долго летать она не привыкла — крылья совсем не отдохнули, а впереди ещё такой же день полёта. Трефалкир осмотрел своих спутников, прекрасно зная, что они с непривычки вымотаны, однако менять свой первоначальный план он не собирался. Дети выглядели слегка потерянными, но зелёный самец полагал, что правильней научить их сейчас преодолевать такие, пока ещё маленькие, трудности в жизни. Чем раньше они доберутся до Долины, тем будет лучше. Оттуда он может поскорее попробовать отследить свою Азайлас, и Нивервир сможет быстрее принять самое лучшее решение по поводу того, что видела Роулсанэ. Поэтому дракон проигнорировал сонный вид своих детей и измотанность неопытной драконицы. Она вяло садилась и с явным усилием раскрывала крылья, давая им почувствовать ветер. Драконята, в отличие от вчерашнего, с большей охотой и чуть притуплённым энтузиазмом забирались на спину отца. Всё же они были рождены для небес и рано или поздно привыкли бы к высоте, на которую когда-нибудь смогут взлететь. Отец с гордостью смотрел на то, как они занимают привычные места на его спине, готовясь к взлёту. Летели они ещё часов пятнадцать, к тому времени пейзаж сменился на более равнинный и менее лесистый. За всю дорогу им никто не встретился. Роулсанэ уже была на грани того, чтобы попросить Трефалкира остановить путь, отринув всю свою гордость. Ей оставалось гадать, как он может так долго лететь, да ещё и с немалым грузом на спине. Но внезапно дракон сам начал снижаться, круто забирая в бок, наклоняясь всем телом, отчего его сыновья какое-то время могли наблюдать мир, повёрнутый боком. Он приземлился, прямо на ходу сворачивая кожаные тёмно-зелёные крылья и шагая вперед. Роулсанэ последовала за ним и скорее рухнула на землю, чем села. Самка огляделась, прислушиваясь к своим ощущениям, пока драконыши весело спрыгивали со спины отца. Ничем не примечательное место, ни аурой, ни рельефом оно не выделялось. Обычная равнина с высокой травой, ни деревьев, ни какого-то особого нагромождения камней, лишь редкий кустарник. Тем не менее Трефалкир уверенно направился к вполне определённой, незримой точке. Набрал воздуха в грудь и склонился так низко, что широким носом коснулся земли, что-то прошептал ей. Пару мгновений ничего не происходило, но потом из ниоткуда им навстречу подул авра{?}[Авра с греческого«Ветерок», «Струйка»]. Драконыши ощутили неясную перемену в обстановке и стали неуверенно озираться, то и дело встревоженно поглядывая на своего отца. Тот с любовью взглянул на них и показал крылом, куда им идти. Сардолас переглянулся с Фангрэнэ, и оба направились туда, куда указал отец. Они замерли и обернулись, когда поняли, что Бэйлфар не идёт за ними, а испуганно смотрит на отца. Он понимающе улыбнулся и кивнул.

— Иди, не бойся. Каждый должен пройти сам.

Чуть приободрённый, красный малыш поравнялся со своими братьями и зажмурившись прошёл вместе с ними незримую грань. Не случилось ни потока света, ни волшебного мерцания, ничего такого: они просто исчезли по ту сторону. Трефалкир же торжественно обратился к спутнице.

— Твоя очередь, текущая песня течений. Обычно родители приводят детей сюда, но раз так вышло, я возьму на себя эту ответственность.

— Спасибо, — пролепетала она и сглотнула, испытывая такое же необъяснимое волнение как уже вошедшие в Долину драконыши.

Роулсанэ шагнула, не видя алыми глазами этот порог, но ощущая его какой-то частью души. Трефалкир подождал пару секунд в одиночестве и прошёл следом, замыкая за собой тайные ворота.