Драконы исчезнувшей луны

— Звучит несправедливо, если только не допустить при этом, что Хума сам избрал свой путь, — улыбнулась Одила, — а Паладайн давал ему силы идти. — Она помолчала и затем добавила в отчаянии: — Но мы не сможем остановить Единого Бога, Герард! Я видела, какой силой он обладает. Нам нечего противопоставить ему! — Она закрыла лицо руками. — Что я натворила! Из-за меня ты в опасности. Мне ведь хорошо известно, почему ты остался в Соланте, так что даже не пытайся отнекиваться. Ты мог бы покинуть город уже много дней назад. Ты должен был его покинуть! Но ты остался. Остался из-за меня!

— Теперь это не играет никакой роли, ибо мы оба сбежим, — твердо сказал Герард. — Завтра войско выступает в поход, и Мина с Галдаром будут слишком заняты своими делами. Да и вообще, здесь поднимется такая неразбериха, что никто о нас и не вспомнит.

— Так давай выбираться отсюда! — воскликнула Одила, вскакивая на ноги. — Немедленно! Я не хочу провести ни одной лишней минуты в этом ужасном месте. Сейчас все спят. Никто не заметит моего отсутствия. Мы пойдем к тебе домой и оттуда...

— Нет, нам придется бежать порознь. За мной ведь следят. Ты уйдешь первой. А я задержусь и посмотрю, нет ли хвоста.

Одила снова схватила рыцаря за руку.

— Я так признательна тебе за все, что ты сделал для меня, Герард! Ты самый лучший, самый преданный в мире друг!

— Иди, — поторопил он ее, — Я прикрою тебя.

Стиснув его ладонь в прощальном пожатии, Одила направилась к выходу, который никогда не запирался, ибо служителям Единого Бога позволялось приходить в Храм в любое время суток. Девушка толкнула двери, и они бесшумно отворились на хорошо смазанных петлях. Герард уже собирался выйти следом, но тут у алтаря раздался какой-то шум. Он внимательно посмотрел в ту сторону, однако ничего не увидел. Пламя свечей горело ровно. Ни один человек не входил внутрь. И все-таки рыцарь был уверен, что не ослышался. Он все еще смотрел на алтарь, когда до него вдруг долетел сдавленный крик Одилы.

Герард схватился за меч. Он подумал, что беглянку схватили стражники, и очень удивился, обнаружив ее стоящей перед дверью. Рядом никого не было.

— В чем дело? — Герард не смел подойти к ней, опасаясь, что шпион может двинуться следом. — Просто выйди через дверь, вот и все.

Она обернулась и как-то странно посмотрела на него. Увидев ее бледное лицо, соламниец невольно вспомнил о душах мертвецов.

Одила заговорила лихорадочным шепотом, который эхом разнесся по пустому Храму:

— Я не могу выйти!

Герард выругался про себя. Крепко сжимая в руке свой меч, он начал продвигаться вдоль самой стены, надеясь таким образом остаться незамеченным. Подойдя к двери, он взглянул на Одилу.

— О чем ты говоришь? — спросил он тихо, но сердито. — Я рисковал своей головой, придя сюда, и теперь не уйду один. Если мне придется нести тебя...

— Я же не сказала, что не хочу уйти! — задыхалась она. — Я сказала, чтоне

могу!

Одила сделала шаг к выходу, но, как только она приблизилась к двери, ее движения стали такими тяжелыми, словно она переходила вброд невидимый горный поток. Наконец Одила остановилась и тяжело вздохнула.

— Я... не могу! — Ее голос дрожал.

Герард смотрел на нее в растерянности. Она старалась изо всех сил, это было ясно. Значит, что-то мешало ей уйти.

Взгляд рыцаря скользнул от перепуганного лица Одилы к медальону, висевшему у нее на шее.

— Медальон! Сними медальон!

Одила подняла руку к медальону и тут же отдернула ее, вскрикнув от боли.

Тогда Герард сам схватил медальон, намереваясь сорвать его с шеи подруги.

Страшный удар заставил его пошатнуться и ухватиться за дверь. Рука, прикоснувшаяся к медальону, тряслась и горела от невыносимой боли. Герард беспомощно взглянул на Одилу и увидел, что она так же беспомощно смотрит на него.

— Я не понимаю, — начала было она.

— А между тем, — произнес мягкий голос, — ответ до смешного прост.

Снова схватившись за рукоять меча, Герард обернулся и увидел Мину, стоявшую в проеме дверей.

— Я хочу уйти, — заявила соламнийка, стараясь овладеть своим дрожавшим голосом. — Позволь мне покинуть Храм. Ты не можешь держать меня здесь против моей воли.

— Я не держу тебя, — пожала плечами Мина.

Крепко сжав зубы, Одила снова направилась к двери, но ее новая попытка также не увенчалась успехом.

— Ты лжешь! — крикнула она. — Ты наложила на меня какое-то заклятие!

— Я не колдунья, — возразила Мина. — Ты и сама это знаешь. Как знаешь и то, что привязывает тебя к Храму.

Одила яростно замотала головой в знак отрицания.

— Твоя вера!

Соламнийка озадаченно посмотрела на Мину.

— Нет...

— Да. Ты веришь в Единого Бога. Это ведь твои слова: «Я видела, какой силой он обладает!» Ты отдала свою веру Единому Богу, Одила, и теперь принадлежишь ему.

— Вера не должна делать людей узниками, — сердито сказал Герард.

Мина повернулась к нему, и рыцарь увидел тысячи людей, замороженных в бездонной глубине ее янтарных глаз. Он с ужасом почувствовал, что если сейчас же не отвернется, то увидит там и себя.