Драконы Хаоса

Гисиб постоянно твердил о своей родине. Из-за этого старого Гисиба даже после семнадцати лет, прожитых здесь, в Скрытой Гавани, все еще считали новичком.

— Мне пора уходить. Наслаждайся своим элем. — Френзиль вернул чрезмерно отполированную кружку на полку и дал знак Кардане занять его место за стойкой.

— Лады. Только плесни мне еще кружечку, пока ты еще не ушел наблюдать за войной, — сказал Гисиб, на этот раз протягивая деньги. — И смотри, не пропусти там драконов, — сухо добавил он.

Френзиль опять тяжело вздохнул, и в его слезящихся голубых глазах внезапно проступило жесткое выражение. Когда Гисиб поднял свою кружку, Френзиль ловко выхватил дохлую муху из эля, долил и подал старику. Карлана, наблюдавшая за ним в испуганном молчании, бросила поднос на пол и убежала в двери, ведущие к ее комнате, откуда тут же раздался приглушенный звук рвоты. Гисиб поднял брови, покачал головой и, не сумев определить причину внезапного бегства Карданы, сделал долгий, удовлетворенный глоток из своей «новой» кружки.

Френзиль ехидно улыбнулся, опустил монету Гисиба в карман и накинул легкий плащ, укрывшись от вечерней прохлады. В это время воздух обычно был довольно свеж, что делало приятным для трактирщика исполнение своих наиболее тягостных и скучных обязанностей — дежурства на стенах. Но сегодня, как и вчера, ветер был кисловатым и дымным. «И откуда только приносит эту проклятую сажу? Не могла же война настолько приблизиться», — подумал он.

Дойдя до края города, Френзиль заметил, что улицы Скрытой Гавани были необыкновенно пустынны. Только несколько женщин, сгорбившись над общественным огородом, со смехом пропалывали сорняки… и не засмеялись ли они громче, когда увидели Френзиля? Его взгляд принудил их к должному почтительному молчанию, а потом трактирщик незаметно проверил свои штаны, когда мимо проехал фургон, груженный сеном, заглянул себе через плечо, пытаясь посмотреть, не измазан ли его плащ вездесущей сажей, и раздраженно потряс головой.

«Куда все подевались?» — задумался он, но тут пустые переулки перестали беспокоить его, поскольку по тени, отбрасываемой солнечными часами на городской площади, он определил, что уже добрых полчаса как опаздывает на свою вахту. А ведь время было военное, и вечерний ветерок часто приносил с другого конца долины отзвуки далеких сражений.

Френзиль раздраженно взобрался на огромные древние деревянные ворота Скрытой Гавани и уставился на темные облака, затянувшие восточный горизонт, подобно савану.

«Грозы давно не было… за несколько недель ни единой молнии», — подумал он, и узкое, одутловатое лицо трактирщика скривилось, когда он облизнул отогнутый палец и подставил его ветру, проверяя, правильно ли работает проржавевший флюгер.

Внизу пробежала стайка мальчишек с румяными, смеющимися лицами, их руки были полны миниатюрных деревянных рыцарей и лошадок.

— Видишь там сражение, господин Френзиль? — прокричал один из них, в котором трактирщик с трудом признал сына пекаря. — Можно нам подняться и тоже посмотреть? Сегодня все говорят о войне. И о драконе! Вы знаете, он направляется сюда.

Френзиль лишь посмотрел с негодованием на нетерпеливые лица внизу и пошел дальше по стене. «Сегодня значительно больше дыма, чем вчера, — размышлял он. — Да и на день раньше… и за день до того тоже. Ветер его несет прямо в нашу сторону. Какая досада! Дым будет здесь как раз во время Фестиваля Середины Года». Трактирщик посмотрел на клубящиеся темные облака, давая имена их очертаниям: кружка, бочонок, денежный мешок. Он медленно покачал головой, отвернувшись от сурового неба, чтобы посмотреть на свой опрятный маленький городок. Двадцать или тридцать ярких полотен уже свисало с намытых перед праздником окон. Какая жалость, что они запачкаются!

Ухоженные лавки, окруженные розариями и мощенными булыжником улицами, образовывали широкую, тенистую городскую площадь. С высоких ворот, которые так долго не открывались, что их петли и замки проржавели, Френзиль отлично видел его гордость и отраду, Дом Отменной Выпивки. С верхнего окна он вывесил большое красное полотно, на котором было начертано: «Добро пожаловать. Лучший эль в мире». Причудливо прописанные буквы танцевали над пенящейся кружкой. «Это действительно лучший эль в мире», — самодовольно подумал он, ведь никто, кроме него, не делал такого.

Партия нынешнего сезона, пятьдесят огромных бочонков, доверху заполненных отменным прозрачным янтарным напитком, заполняли особым образом сработанный погреб Френзиля. Благодаря такой обильной поставке он окажется на верном пути к тому, чтобы стать самым богатым человеком в этом маленьком городке. Когда-нибудь он может даже стать мэром.