Драконы пропавшей звезды

— Нет! — воскликнул король, заранее отметая все возможные упреки. — Довольно я слушал разных непрошеных советчиков! «Она сама должна прийти к вам, — говорили вы. — С вашей стороны унизительно идти к ней, Ваше Величество... Этим вы оказываете ей незаслуженные почести... Вы поставите себя в неловкое положение...» Вы не правы. Я понял, в чем дело. Мину не пускают ко мне ее офицеры, этот грубый минотавр и прочие. Может быть, они даже удерживают ее силой?

— Кузен, — мягко заметил Кайрин, — она свободно покидает дворец, а ее офицеры подчиняются ей беспрекословно. Вы можете не сомневаться, Сильванеш: если бы она захотела вас увидеть, ей бы ничто не помешало.

Но Сильванеш уже надевал лучший из своих нарядов, притворяясь, что не слышит уговоров. Возможно, это и на самом деле было так. Кайрин сочувствовал королю и с тревогой следил за тем, как растет любовь Сильванеша к Мине. Он предполагал, что девушка использует чувства короля в собственных, никому пока не известных целях, и желал разлучить его с ней, разрушить чары, которыми она пленила его. Но разработанный им план бегства в леса не удался. И теперь Кайрин терялся, не зная, что еще предпринять.

Сильванеш потерял аппетит и сон, он бродил ночи напролет по спальне, вздрагивая от каждого звука в надежде, что слышит шаги Мины. Его длинные волосы потеряли блеск и висели унылыми прядями. Ногти были обкусаны. Мина, излечившая тысячи эльфов, теперь отнимала жизнь у их короля.

Облачившись в лучшее платье, висевшее, впрочем, как на вешалке на его похудевшем теле, Сильванеш накинул на плечи шитую золотом мантию и устремился к выходу. Кайрин, набравшись смелости и зная, что встретит отпор, все-таки предпринял еще одну попытку остановить его.

— Кузен, — в его голосе звучала искренняя забота, — не делайте этого. Не роняйте своего достоинства. Постарайтесь забыть ее.

— Забыть? — саркастически усмехнулся Сильван. — С таким же успехом можно постараться забыть дышать!

И, отбросив руку Кайрина, король выбежал из покоев.

Кайрин последовал за ним с бьющимся сердцем. Придворные низко склонялись перед королем, одновременно пытаясь поймать его взгляд. Но он ни на кого не обращал внимания и почти бежал по коридорам, пока не достиг покоев, в которых расположились Мина и ее ближайшие сподвижники. Здесь было пустынно и тихо, лишь двое рыцарей стояли на часах у закрытых дверей. Увидев короля, они выпрямились, почтительно приветствуя его, но пропускать явно не собирались.

Сильванеш бросил на них разъяренный взгляд.

— Откройте дверь, — приказал он.

Рыцари не шелохнулись.

— Я приказываю вам. — На щеках короля вспыхнули ярко-красные пятна, из-за его нездоровой бледности напоминавшие открытые раны.

— Приносим наши извинения Вашему Величеству, — почтительно ответил один из часовых, — но нам приказано никого из посторонних не пускать к командиру.

— Я вам не «посторонний», — почти закричал Сильванеш. — Я король этой страны! И это мой дворец! Немедленно откройте, я вам приказываю!

— Кузен, — прошептал Кайрин, — прошу вас, давайте уйдем.

Но тут дверь распахнулась, и часовые отпрянули. В проеме стоял огромный минотавр, голова которого едва не упиралась в золоченую притолоку двери. Ему пришлось пригнуться, когда он переступал порог.

— Что здесь за шум? — громко спросил он. — Вы беспокоите командира.

— Его Величество просит аудиенции у Мины, Галдар, — объяснил часовой.

— Я не прошу! — сердито сказал Сильванеш. Он разгневанно мерил взглядом огромное чудовище. — Уйдите с дороги. Я буду говорить с Миной. Вы не посмеете помешать нам.

Кайрин внимательно наблюдал за лицом минотавра и увидел, как губы гиганта дрогнули в насмешливой улыбке, которую тот сразу же подавил, сделав нарочито торжественное выражение лица. Наклонив рогатую голову, он шагнул в сторону.

— Мина, — громко позвал он, — Его Величество король Сильванести хочет видеть тебя.

Сильванеш почти вбежал в комнату.

— Мина! — воскликнул он, в его голосе зазвучала любовь. — Мина, почему ты не приходила ко мне?

Девушка сидела за столом, сплошь заваленном военными картами. Одна из них была расстелена поверх остальных, ее загибающиеся края были придавлены мечом и молотом «Утренняя Звезда».

В последний раз Кайрин видел Мину в день сражения с Цианом Кровавым Губителем, когда ее в рубище узницы привели к месту казни. С тех пор девушка сильно изменилась. Тогда волосы ее были так коротко острижены, что оставался лишь едва заметный рыжеватый подшерсток. Теперь волосы отросли, они были вьющимися и блестели в проникавших через окно лучах солнца. На ней была черная туника Неракского Рыцаря, надетая поверх кольчуги. Янтарные глаза, устремленные на Сильванеша, сохраняли холодное, отсутствующее выражение. В них мерцало отражение карты: дороги, города, реки и долины. Только Сильванеш не отражался в этих чудесных глазах.

— Ваше Величество, — после минутной заминки произнесла она, и отражение карты медленно уплыло из ее глаз. — Простите, что не пришла засвидетельствовать вам свое уважение. Но я страшно занята.

Уже погружаясь в янтарную глубину ее глаз, юноша еще продолжал бороться.