Читаем Драматург, который смеётся. КнигаSOSмехом полностью

10 минут мы ждали Бакытбека Гульматовича, но он позвонил и сообщил, что «задэржан гаишниками». Заказала ещё раз. Через десять минут ожидания Нодирбек Азамат Углы сообщил, что у него спустило колесо и придётся «одина цяса здатя» (один час ждать). Третий водитель – Жахонгир Ашуралиевич – тоже хотел что-то сообщить, но не смог. Я так и не поняла ни одного слова и в отчаянии вызвала четвёртую машину. Эльман Ширалы Оглы, видимо, понимал, что с объяснением у него туго, поэтому написал в чат: «Мне гайшник астанавил другой машина закажити пожалуйста». Урожайный день у «гайшников», однако.

Когда на пятый заказ назначили «Николаева Сергея Ивановича», сердце моё ёкнуло. Я протёрла глаза и даже чуть не всплакнула. С мыслью «наши едут» я принялась ждать. И ждать. И ждать. У Сергея Ивановича наверняка были дела поважнее моих, поэтому он, судя по карте, заехал во все необходимые ему места и прибыл через полчаса. Жахонгиры и Нодирбеки хотя бы пытались что-либо объяснить, а для Сергея Ивановича это было ниже его достоинства – что-либо объяснять презренному пассажиру. Поэтому он не звонил, не писал и на звонки не отвечал. Я совершила три крестных хода вокруг своего дома, но такси так и не обнаружила. Время бесплатного ожидания вскоре закончилось, и начал капать долг – 54 рубля, 62, 70. Я поняла: ещё пара крестных ходов, и я буду должна Сергею Ивановичу свою почку до пятницы.

Спешно вызвала шестую машину, молилась «только бы не Сергей Иванович», обрадовалась Нурулло Курванбековичу. «Второй руль я не выдаю, второго комплекта педалей нет», – в рабочем порядке сообщил Нурулло Курванбекович, перекрестился сам и перекрестил дорогу. Стало немного тревожно, и мы с Филиппом последовали его примеру. На всякий случай. И поехали в музей «Царь-макет» – в сюр, который начался со слов гида – детишкам: «Кто готов заглянуть в ад с гарантией?»

11 апреля 2021 года

Иван Всемогущий

Помните из курса второго класса замечательную запоминалочку на падежи? Иван Родил Девчонку, Велел Тащить Пелёнку. Я только в тридцать четыре года задумалась: почему девчонку родил Иван, а не Ирина, например? Ия? Инна? Истеричка какая-нибудь на худой конец? Стыдно сознаться: это даже не я задумалась, а наша китайская подруга, которой я решила помочь запомнить очерёдность падежей. Китайцы обычно и так в шоке от наших падежей (в китайском языке их нет), а тут ещё этот самостоятельный русский Иван…

Но если китаянке не сильно удалось запомнить запоминалочку, то Филипп, который слушал наш разговор, в этом деле очень преуспел и на первом же уроке по падежам отличился как никто, выдав полный список… Почему учителя устроил только родительный падеж, а Ивановый, Девчонковый, Велительный, Тащительный и Пелёнковый не впечатлили, – ребёнок понял не сразу.

Гугл говорит, что рожающий Иван процветает во всех российских школах. Более того, есть стишок и на обратный порядок падежей: «Пелёнку Тащит Великан: «Давай Рожай, Иван!»» Вы представили себе эту картину? Сидит себе нормальный Иван в офисе, работает. А тут Великан к нему идёт. С пелёнкой: «А ну давай, рожай!» В каком состоянии люди писали это?

Но выяснилось, что в некоторых школах гениальную фразу видоизменили. Вот варианты, принятые в российских школах: Иван Родил Девчонку Верочку – Толстенькую, Пузатую. Нууу… Ещё один вариант: Иван Романов Дал Вите Тетрадь, Подержать. У меня, как у Ивана, сразу родились варианты: Тапки Поносить, Томагавк Поиграть, Танк Погонять, Трубку Покурить. Но самое ужасное, что, кроме меня и Ивана, последний вариант родился у кого-то ещё, и этот кто-то, к моему ужасу, – учитель. Ибо в некоторых школах запоминалочка на падежи выглядит так: «Иван Родионович, Дайте Вашу Трубку Покурить». Аут.

– Филипп, ты про падежи понял?

– Понял. Когда ребёнок в творительном падеже, мама обычно в винительном. Так?

А в пятницу спросил:

– Мама, пятница – это какой падеж?

– Именительный.

– Неправильно, мама. Обожательный. Пятница – это обожательный падеж, потому что завтра суббота и не надо в школу.

Вот так.

13 апреля 2021 года

Сладкая жизнь

Если вам надо пожелать чего-нибудь врагу – пожелайте ему поставить варить сгущёнку и забыть о ней. Причём неважно – довести её до взрыва на плите или до обугленного состояния в духовке.

Вчера у меня был билет в первый ряд на это удовольствие. Двойное удовольствие. Потому что эксперимент «Какая варёная сгущёнка будет вкуснее – из духовки или с плиты?» трансформировался в эксперимент – «Какое чёртово средство оттирает эту чёртову сгущёнку со всех этих чёртовых поверхностей?!».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Маски
Маски

Борис Егоров известен читателю по многим книгам. Он — один из авторов романа-фельетона «Не проходите мимо». Им написаны сатирические повести «Сюрприз в рыжем портфеле» и «Пирамида Хеопса», выпущено пятнадцать сборников сатиры и юмора. Новый сборник, в который вошли юмористические и сатирические рассказы, а также фельетоны на внутренние и международные темы, назван автором «Маски». Писатель-сатирик срывает маски с мещан, чинуш, тунеядцев, бюрократов, перестраховщиков, карьеристов, халтурщиков, и перед читателем возникают истинные лица носителей пороков и темных пятен. Рассказы и фельетоны написаны в острой сатирической манере. Но есть среди них и просто веселые, юмористические, смешные, есть и грустные.

Борис Андрианович Егоров , Борис Федорович Егоров

Советская классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Проза
12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание
12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание

Вы читали романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»? Любой человек скажет: «Конечно, читал!» Мы скажем: «Конечно, не читали!» Потому что в изданиях советских времен романы представлены в том виде, в каком их «разрешили» редакторы и советская цензура.В новом коллекционном издании бессмертные произведения Ильи Ильфа и Евгения Петрова о «великом комбинаторе» Остапе Бендере воспроизведены в авторской редакции, восстановленной Александрой Ильиничной Ильф. В тексты романов возвращены фрагменты, опубликованные в их первых изданиях, а также включен ряд материалов из рукописного и машинописного вариантов произведений.Благодаря великолепным фотоработам Ильи Ильфа и других уникальных фотохудожников книга перенесет вас в атмосферу старой России и старой Москвы, в те времена, когда разворачиваются события романов, в 20—30-е годы прошлого столетия.

Евгений Петрович Петров , Илья Арнольдович Ильф

Юмор