Дремлет земля

Хижина опустела. Они с Гвенарой остались вдвоем. Она отрезала толстый ломоть скверного хлеба, испеченного из муки с отрубями, и подала ему хлеб с миской острого козьего сыра. Целый день у него не было времени перекусить, и сейчас он с жадностью накинулся на еду. Завершил он бурдючком эля, чтобы смягчить глотку. Он лег на шкуры, а Гвенара прикрыла пологом вход и подошла к нему.

Встав перед ним на колени, она принялась развязывать завязки его одеяний.

— Как ты думаешь, у нас есть шанс?

Саймон боролся со сном.

— Если нас засекут слишком рано, арбалетчики перестреляют нас как стадо оленей. Если мы сможем пробиться к Арсеналу, шанс у нас есть.

Хотя она ласкала его очень искусно, сон оказал на Саймона Рэка более чарующее воздействие, чем Гвенара. Она укрыла его шкурами и, слегка опечаленная, легла рядом с ним. Завтра к вечеру она или погибнет, или встанет на вершину нового правящего класса, который тоже станет владеть жизнями людей столетиями. В любом случае она станет свободной.

С раннего утра в замок «Фалькон» стали прибывать крестьяне. Если учитывать лишних посетителей, вскоре после рассвета внешний двор был забит необычно плотной толпой продавцов и покупателей. На случай неприятностей де Пуактьер удвоил стражу, стоявшую на равных интервалах вдоль внутренних стен замка и добавил людей на ключевые позиции у ворот. Арсенал же охранялся усиленно уже с тех пор, как приехали первые лорды — заговорщики.

Де Пуактьер собирался сам следить за внешними воротами, чтобы попытаться засечь знакомых ему партизан, и особенно Саймона Рэка. Но обязанности, связанные с ключевыми перевозками ферониума из карьера на секретную обогатительную фабрику, вынудили его отсутствовать пару часов с утра.

Торговля началась как обычно, если не считать большого числа торгующих. Саймон умышленно оттягивал начало нападения, пока стражникам не прискучит на них смотреть. Они расслабятся и не будут ждать неприятностей.

План его был простым. Первыми ударят женщины под предводительством Гвенары. Они распределились поближе к вооруженным стражникам, пряча под одеждой острые ножи. Один отряд мужчин под началом крепко сбитого бывшего солдата по имени Ральф был наготове, спрятав среди продуктов, которыми торговали, короткие охотничьи луки и стрелы. Их задачей было помочь женщинам, если что-то пойдет не так, а затем попытаться помешать лучникам с замковых стен обстреливать через бойницы нападающих.

Еще двадцать, под началом Уота, расположились как можно ближе к замковым воротам, лишь бы только не вызвать подозрений. Как только женщины начнут, они должны были захватить эти ворота и удержать их любой ценой.

Оставшаяся дюжина — лучшие люди, как отрекомендовала их Гвенара держались рядом с Саймоном и должны были справится с невыполнимой задачей захвата неприступного арсенала. Вокруг талий у них были обмотаны фитили, а в их корзинах с овощами прятались горшки с горючим маслом.

На звоннице под башней Источника прозвонил полуденный колокол. Через тридцать минут охрану сменят. Еще через час рынок будет закрыт. Саймон напряженно вгляделся сквозь толпу туда, где Гвенара, продававшая фасоль, ожесточенно торговалась с какой-то пожилой женщиной. Не обращая внимания на жалобы женщины на дороговизну, она уловила его взгляд. Он коротко кивнул, и она улыбнулась ему в ответ.

Вечером они недолго обсуждали, как подать сигнал к наступлению. Дворяне кричат о свободе и вольности. Но чем дольше удастся сохранить тайну, тем будет лучше для всех. Каждая сбереженная секунда может означать жизнь по крайней мере одного человека из их маленького отряда. Теперь, получив его сигнал, Гвенара передаст его так, как они договаривались. Уот и Ральф услышат его и начнут действовать.

— Сама ты старая карга! Пусть у меня болячка выскочит, если я продаю гнилую еду! Зачем обижаешь честных людей? Я найду на тебя управу. Пойду прямо к самому лорду. Пусть сам барон Мескарл скажет, злодейка я или нет.

Несмотря на напряжение, Саймон не сдержал улыбку. Было условлено, что она подымет скандал, и паролем станет имя Мескарла. Лицо женщины, торговавшей с Гвенарой, выражало изумление и замешательство от такого неожиданного взрыва.

Если бы она видела, к каким результатом привел этот крик, она изумилась бы в сто раз сильнее. Солдаты, стоявшие вдоль стен внешнего двора, бездельничали, наслаждались теплыми лучами солнца и думали о еде и питье, которые ожидали их менее чем через полчаса. Типичный пример того, что произошло со всеми ними, это то, что произошло с юным Годфри.

Годфри чуть не засыпал. Кольчуга натерла ему шею и подмышками, пот стекал по груди. В паху у него свербело, но почесаться он не мог. По крайней мере еще полчаса. На рынке было больше народу, чем обычно. Было душно. О чем кричит эта громкоголосая шлюха? Слава богу, вроде бы никаких неприятностей не будет! По крайней мере до смены. Ну вот, похоже все утихло. Какая-то женщина подходит к нему. Не одна ли их тех девиц, что в борделе предлагает свой товар? Что она говорит?

— Погромче дорогая. Что?

Солдат склонил голову ко рту девушки.