Дремлющая Бездна

Фахин начал рыться в своей медицинской сумке, с которой никогда не расставался. В ней он носил пакетики с высушенными травами, маленькие флаконы и несколько свернутых в трубочки льняных бинтов. Прошлой ночью в тавернах эта сумка не раз становилась предметом насмешек, но Фахин ни за что не согласился бы с ней расстаться.

— Как ты думаешь, они позволят нам ехать на телегах? — печально спросила Джанни, поглядывая на усмехавшихся взрослых. — Я не думаю, что смогу сегодня взобраться на ген–лошадь.

— Наверняка не позволят, — ответил Эдеард.

— А сколько денег у нас осталось? — поинтересовался Фахин. — У всех нас?

Подмастерья принялись нехотя шарить по карманам. Фахин набрал два фунта мелочью и побрел к лавке с сухими травами. Вскоре он вернулся, вскипятил воду, высыпал туда содержимое нескольких пакетиков и вылил жидкость из флакона, хранящегося у него в сумке.

— Что это? — спросил Алси.

Он вдохнул смолистый запах варева и тотчас отступил назад, вытирая слезившиеся глаза. Эдеарду показалось, что пахнет сладковатым дегтем.

— Гровейн, семена флона, глаза птицы дуль–дуль и нанамята. — Фахин выжал в котелок два лимона и стал помешивать кипящую жидкость.

— Отвратительное пойло! — воскликнул Оброн.

— Клянусь Небесной Заступницей, оно нас вылечит.

— Только умоляю, скажи, что его надо втирать в кожу, — взмолился Эдеард.

Фахин протер запотевшие очки и налил зелье в кружку.

— Лучше всего выпить это залпом.

Фахин проглотил лекарство; щеки у него мгновенно раздулись, и Эдеарду показалось, что вся жидкость сейчас выльется наружу. Остальные подмастерья с подозрением поглядывали на котелок. В их мыслях Эдеард отчетливо видел сомнения. Он сосредоточился на Фахине — тот старался изо всех сил, чтобы помочь и отличиться. Эдеард протянул руку.

— Залпом?

— Да, — кивнул Фахин.

— Ты же не собираешься… — взвизгнула Джанин.

Эдеард выпил. Спустя мгновение, когда мозг отреагировал на вкус, он решил, что такой напиток вполне можно закусывать навозом.

— О, Небесная Заступница! Это же… Бр–р–р!

Мышцы живота у него сжались в клубок, Эдеард согнулся, решив, его вот–вот вырвет. Но тело охватило странное оцепенение. Он плюхнулся на землю и открыл рот, как будто после сильного удара.

— Как ты? — спросил Генрил.

Эдеард уже собирался обвинить Фахина в том, что тот подсыпал испорченные порошки.

— По правде сказать, я ничего не чувствую, вот только голова прежнему болит.

— Не так быстро, — просипел Фахин. — Подожди минут пятнадцать. Семенам флона надо попасть в кровь и разойтись по телу. Чтобы ускорить процесс, надо выпить пинту воды.

— А для чего нужны лимоны?

— Чтобы немного замаскировать вкус.

Эдеард внезапно рассмеялся.

— Неужели работает? — недоверчиво спросил Алси.

Эдеард пожал плечами. Фахин снова наполнил кружку.

Излечение превратилось в ритуал. Каждый из подмастерьев залпом выпивал кружку снадобья и отчаянно морщился, а остальные смеялись и подшучивали. Эдеард потихоньку поднялся и принес бутылку воды из фонтанчика на рынке. Фахин не обманул; в голове действительно прояснилось, и через четверть часа он чувствовал себя вполне сносно. Отвратительное пойло избавило его от большей части неприятных симптомов, и он уже подумать о завтраке.

— Спасибо, — поблагодарил он Фахина.

Высокий парень расплылся в улыбке.

Впоследствии, когда пришло время загружать телеги и готовить ген–лошадей, подмастерья стали намного терпимее друг к другу и их шутки и шалости лишились большей доли жестокости. Эдеард решил, что тепе так будет всегда. Они охотно общались и налаживали контакты. Он зав довал легким дружеским отношениям между взрослыми жителями деревни и их способности работать сообща. Семена подобных отношений пробуждались вот в таких путешествиях. Возможно, лет через сто он вместе с Генрилом будет посмеиваться над похмельем неопытных подмастерьев. Но караван тогда станет гораздо больше, а Эшвилль разрастется до размеров Визама.