Дремлющий демон Декстера

Совсем нет крови… Я понял, что повторяю эту фразу про себя, с каждым разом все громче и громче. Липкой, горячей, ужасно тягучей крови. Ни пятнышка. Ни следа.

СОВСЕМ НЕТ КРОВИ.

Почему я об этом раньше не подумал? Такое ощущение, будто нашел недостающее звено неизвестно к чему.

Я не претендую на понимание того, что связывает Декстера и кровь. Иногда от мыслей об этом у меня начинают постукивать зубы, однако кровь стала моей карьерой, моей наукой, частью моей реальной работы. Очевидно, какие-то глубинные процессы должны происходить, но мне как-то тяжеловато все время ими интересоваться. Я есть то, что есть, и разве не приятно провести ночь, препарируя убийцу детей?

Но здесь…

— У тебя все нормально? — спросил Винс.

— Фантастика. Как он это сделал?

— Возможны варианты.

Винс рассматривал горсть кофейной гущи, передвигая ее частички пальцем, затянутым в резиновую перчатку.

— Что за варианты, Винс?

— Смотря кто он такой и зачем он это делает.

Я покачал головой:

— Иногда, Винс, ты прилагаешь слишком много усилий, чтобы тебя не понимали. Как убийца избавился от крови?

— Трудно сказать прямо сейчас. Мы не нашли ни капли. Да и тело в не слишком хорошем состоянии, так что обнаружить что-либо будет нелегко.

Вот это уже менее интересно. Я люблю оставлять аккуратные тела. Ни суеты, ни грязи, ни капающей крови. Если этот убийца всего-навсего еще один пес, грызущий свою кость, меня он не интересует.

Я вздохнул с некоторым облегчением и спросил:

— А где тело?

Винс дернул головой в сторону, показав на точку футах в двадцати:

— Вон там. С Лагуэртой.

— О боже! — вздохнул я. — Дело ведет Лагуэрта?

Винс снова улыбнулся своей притворной улыбкой:

— Убийце повезло.

Посмотрев в ту сторону, я увидел группу людей, стоящих вокруг кучки аккуратных мешков для мусора.

— Ничего не вижу, — сказал я.

— Да там же. Мешки. Каждый — это часть тела. Он разрезал жертву на куски и каждый из них запаковал, точно рождественский подарок. Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное?

Конечно да.

Именно так поступаю и я.

Глава 3

Есть что-то странное и обезоруживающее в присутствии на месте убийства при ярком свете дня. В лучах солнца Майами самые гротескные убийства выглядят антисептическими. Постановочными. Как будто в Диснейленде на новом аттракционе не для слабонервных. Дамерленд[3]. Пищевые отходы просим выбрасывать только в предназначенные для них контейнеры.

Не то чтобы вид расчлененных тел когда-либо действовал мне на нервы, о нет. Меня немного возмущают изуродованные, у них нехорошие флюиды — неприглядная картина. Все остальное не хуже, чем тощие ребра в мясной лавке. А вот новичков и случайных гостей от сцен убийств тянет блевануть, и по какой-то причине здесь они блюют намного меньше, чем на севере. Видимо, солнце снижает остроту восприятия. Оно все очищает, делает опрятнее. Может быть, потому я и люблю Майами. Такой чистый город.

В Майами уже пришел чудесный жаркий день. Каждый, кто с утра надел пиджак, теперь гадает, как бы от него избавиться. Увы, на неухоженной парковке такого места не найти. Здесь пять или шесть машин да мусорный контейнер. Его запихнули в угол рядом с кафе; позади него — розовая оштукатуренная стена с колючей проволокой сверху. Тут же задняя дверь в кафе. Угрюмая молодая женщина сновала взад-вперед, делая на копах и техническом персонале быстрый бизнес, подавая café cubano и pasteles[4]. У горстки разномастных копов в пиджаках, которые околачиваются в местах убийств — то ли чтобы помелькать и оказать давление на следствие, то ли чтобы быть в курсе, — теперь появилось еще несколько развлечений. Кофе, пирожок и пиджак.

В банде криминалистов пиджаков не носят. Рубашки для боулинга из вискозы с двумя карманами катят им больше. Я сам такую же ношу. Рисунок на ткани — черные барабанщики вуду и пальмы на ярко-зеленом фоне. Стильно, но практично.

Я направился к ближайшей вискозной рубашке в группе сгрудившихся вокруг тела людей. Она принадлежала Эйнджелу Батисте-не-родственнику[5], как он обычно представляется. «Привет, я Эйнджел Батиста, не родственник». Эйнджел работал в отделе медэкспертизы. В настоящий момент он сидел на корточках перед одним из мусорных мешков и заглядывал внутрь.

Я присоединился к нему. Мне самому интересно увидеть, что там в мешке. Все, что могло вызвать у Деборы такую реакцию, заслуживает, чтобы на это взглянули.

— Эйнджел, — я присел рядом с ним на корточки, — что мы имеем?

— Что ты подразумеваешь, говоря «мы», белый юноша? — спросил он. — На сей раз у нас нет крови. Ты без работы.

— Я слышал. Это сделали здесь или просто сюда выбросили?

— Трудно сказать, — покачал он головой. — Мусор отсюда вывозят два раза в неделю, так что этому дня два.

Я обвел взглядом парковку, затем заплесневелый фасад «Касика»:

— А что мотель?

— Там еще проверяют, — пожал плечами Эйнджел, — но не думаю, что найдут что-нибудь. Раньше он просто использовал ближайший контейнер. Хм…

— Что?

Карандашом Эйнджел оттянул край пластикового мешка.

— Посмотри на разрез.