Дрёмы Н.Е.Т. (СИ)

- Не дергайся! - злобно выдавил голый и дернул опять. По щекам у Виталика катились слезы, страх, паника мешали соображать, но одно он понимал - держаться подальше от этого мужика, подальше от его волосатых ног и этой штуки, вырваться, убежать, через кресло и вверх по ступенькам, стучаться во все двери и звать на помощь, кричать... Кричать?

- Помо...!

Более опытный голый предугадал его желание и удар кулака быстрый, мощный прилетел в лицо разбивая губу, забивая крик обратно в горло и заставляя глотать кровь.

Второй рукой он не позволил мальчику упасть или вырваться, подтянул к себе, усиливая и забивая все воздушные потоки вонью немытого тела. "Ходишь тут... счастливый... красивый... молодой..." - бормотал он подтягивая истекающего кровью мальчика и как только тот упирался пытаясь остановиться или вырваться добавлял удар по плечам, по спине, по груди и один раз в лоб. Виталик уже мало чего соображал, он только машинально на первобытных инстинктах старался отодвинуться подальше от приближающегося зла, несмотря на обжигающую боль в теле, возникающую после свиста воздуха, несмотря на забитый кровью и соплями нос, несмотря на рот, полный выбитых зубов, несмотря на искры перед глазами вместо привычной обыденной картинки, он еще старался отползти. Даже когда вдалеке разбилось что-то и когда маньяк закричал неразборчиво и отпустил руку, Виталик продолжал ползти пока не уперся в кресло. А тень впереди размахивала руками, пронзительно кричала противным, бабским фальцетом; водила хороводы и приседала, рвалась к жертве и отскакивала назад. Виталик трясся и не ощущал, как пускает кроваво пенистые слюни по подбородку и вниз по груди. Тень перед ним металась, но самая черная ее часть выделялась мрачным пятном там, под животом. Там темное пятно трепыхалось как будто само по себе - то увеличиваясь, то уменьшаясь, и чем больше оно менялось, тем сильнее вскрикивал любитель затаскивать мальчиков в укромные уголки.

Когда-то когда Виталик был совсем еще маленьким мама с папой поссорились. Это, наверное одно из самых ярких воспоминаний детства к сожалению. Почему? Из-за чего поссорились? Кто прав или кто виноват он не помнил. Только эта яркая сцена в глазах стоит. Он, еще совсем малыш, заглядывает в комнату, через приоткрытую дверь. Темно, ночь на дворе, Свод уже выключен и в комнате свет не горит - только ярким пятном светится экран десятидюймового планшета, еще из тех, старых планшетов третьего поколения. Там идут новости, элегантный ведущий что-то рассказывает с постоянно опуская глаза вниз, чтобы прочитать шпаргалку. Отец сидит на стуле без движения и молча смотрит программу. А мать бегает вокруг него и страшно кричит. Размахивает руками, толкает его, но он не реагирует и только смотрит новости. А она все бегает и бегает, кричит и кричит, в одной ночнушке, растрепанная, красная и злая. Она не замечает сына который смотрит на происходящее с открытым ртом и только зевает периодически. Мама. Мама.

"Мама" - думал Виталик, выбираясь из подъезда. "Мама", - думал он перепрыгивая через неподвижно лежащего черного плаща. "Мне нужно к маме." Споткнулся на пороге и схватился за перила, оставляя окровавленный отпечаток ладони, за спиной раздался шелест и Виталик похолодел от страха, обмочив штаны первый раз за десять лет. На секунду он представил, что нехороший мужик встал и разъяренный идет за ним, чтобы снова схватить, но теперь уже не отпустить. Не выдавив ни звука мальчик обернулся и не увидел никого. Закрытая дверь подъезда и немного крови, там где он цеплялся, удерживая равновесие. Мелькнула черная полоска в крае зрачка уходя вверх и уже осознавая кто спас его Виталик поднял взгляд. Уменьшалась в небе маленькая черная точка, пока не пропала совсем. Кто это был? Дрема или Тихоня? Или рыжий? В правом верхнем углу мигало извещение. Виталик сплюнул кровавый сгусток слюны на землю и побежал в сторону рынка.

Виталик встречает друзей

Мамы на работе не было. Зато была Барби.

Виталик не помнил, как добрел до рынка, как он шел изредка перехватывая удивленные взгляды прохожих. Никто не остановил его и не спросил "Что случилось?", да и ладно, главное что копов не вызвали. На рынке лица стали еще более выразительными, потому что его тут знали - год назад мальчик часто сюда забегал сам или с мамой, как воспитанный ребенок со всеми здоровался и улыбался. Теперь он брел между магазинчиками, прилавками и вагончиками постанывая и роняя иногда капли крови на пол. Растут дети, ага, думали наверное соседи. Вот уже и проблемы несет мамаше.

Мамы на работе не было. Зато была Барби. Она уже бежала навстречу когда слезы потекли у него по лицу. Внезапно молодой трансморфер, повелитель диких животных, превратился в маленького мальчика.

- Ой, ой. Да что же это случилось. Виталик, что с тобой? Ты не плачь, ты только не плачь. Ой, я не могу на это смотреть.

- Где мама? - буркнул сквозь слезы Виталик, когда она за руку вела его в магазин. Открыла двери, придержала, чтобы пострадавший вошел первый и скользнула следом. - И я не плачу.