Древнерусская цивилизация

В аргументации Д.А. Мачинского проявляется естественное представление о связи культуры с языком. Но уровень, достигнутый центральноевропейскими кельтами, вовсе не был обязателен для всех племен, говоривших на языках кельтской группы. С одной стороны, не все кельты вошли в центральноевропейское объединение, а с другой – у кельтов может быть более чем у других европейских племен заметны «перепады» – смена подъемов культуры «варваризацией».

На Балтийском Поморье, как отмечалось, на рубеже н. э. еще сохранялся отличный от собственно кельтского венетский язык. Вместе с тем сюда издавна проникало и кельтское влияние, а ряд племен, по-видимому, говорили на диалектах кельтского языка. И если у бастарнов прослеживаются какие-то кельтизмы в языке, то их необязательно связывать с центральноевропейскими кельтами. Такую окраску их язык мог получить и в Прибалтике.

На рубеже III и II вв. до н. э. ольвийский декрет в честь Протогона упоминает крупные силы «галатов и скирров», незадолго до этого угрожавших городу. «Жестокости галатов» опасались также скифы и другие причерноморские племена[459]. Высказывалось мнение, что под «галатами» в данном случае имелись в виду бастарны[460]

. Галатами греческие авторы именовали кельтские племена, причем о составе угрожавшего Ольвии союза они получили достоверные сведения от перебежчиков[461]. Существенно также, что ветвь бастарнов – певкины при крещении просили себе епископа из Галатии, что имело смысл только при языковой близости тех и других. Что касается скирров, то одноименное племя упоминается в Южной Прибалтике. Очевидно, они также входили в первую волну колонизационного движения от Прибалтики на юг и юго-восток. Их древности не выявлены, и обычно они сближаются либо с бастарнами, либо с причерноморскими иранскими племенами, либо с германцами. Если учесть, что этноним известен также в Прибалтике, их, как и бастарнов, следует связывать с поморской культурой и этнически с прибалтийскими венетами. Противоречия источников в определении их этнической принадлежности, видимо, из того и проистекает, что язык венетов был настолько близок к кельтским, что его можно было признать за «галатский», и настолько отличался от него, что его можно было назвать «германским», т. е., в данном случае, просто не-кельтским. Самое разделение «галатов» и «скирров» как разных, очевидно, и по языку племен может указывать и на разную степень кельтской окраски языка и культуры пришельцев. С другой стороны, кельты придунайской области (если нападение на Ольвию приходилось на время после 212 г. до н. э.) после разгрома их государственного образования должны были искать прибежища у соседних нейтральных племен, каковыми в это время и являлись бастарны[462]

.

Таким образом, с конца III в. до н. э. по всему юго-западному ареалу Среднего Поднепровья располагаются племена и этнические группы кельтического и поморско-балтийского происхождения. Просачиваются они и в самое Приднепровье. Несколько позднее в этом же направлении продвигаются и дако-фракийские племена, отходящие под натиском римлян. К последним, в частности, относится липицкая культура первых веков н. э., существовавшая относительно короткое время в Северном Поднестровье[463].

Вторжение сарматских племен в Причерноморье привело к ряду передвижений и в другом направлении: с востока на запад и северо-запад. В то время, как остатки скифов, тавров и других древнейших насельников этого района, искали защиты у греческих городов-государств или просто в районах неудобных для кочевий, пришедшие в движение кочевые племена проникали все далее на запад, смешиваясь с другими варварскими племенами или сдвигая их с насиженных мест. Среди пришельцев возвышались то одни, то другие племена, возникали союзы, называемые обычно по какому-то преобладающему в данный момент племени. Некоторые племенные наименования позднее послужили основанием для создания концепций начала Руси или, по крайней мере, происхождения имени «Русь»[464]

. Имеются в виду прежде всего аорсы и роксаланы. Аорсы – ираноязычные племена, обитавшие до н. э. в низовьях Волги и далее на восток. Во II – III вв. н. э. это название вытесняется именем «аланы», коих будут называть также и «русами» (об этом речь пойдет ниже). Как бы оба названия соединило в себе племя «роксаланов»[465]. Оно, во всяком случае, легко этимологизируется как состоящее из двух компонентов «рокс» – из иранского «светлый, блистающий, белый» речь идет явно о племени, считавшем себя особо благородным среди алан (о последнем варианте речь будет ниже), – и «аланы»[466].