Древнерусские княжества X–XIII вв.

Объяснение племенного названия «сѣвера», стоящего несколько особняком в ряду полян, кривичей, бужан и др., по созвучию со стороной света неудовлетворительно[218]. Другие объяснения, как показал Х. Ловмяньский, также неубедительны[219].

Наиболее приемлемым представляется объяснение этого термина, данное В.В. Седовым, который, отмечая, что славяне в процессе расселения застали в области днепровского Левобережья балтское (к северу от Десны и Сейма) и ираноязычное (к югу от них) население, считает этот термин иранским по происхождению. Исследования лингвистов показали, что слово «север», как и гидронимы этого района Сев и Сава, может восходить к иранскому «seu» — «черный»[220]. В.В. Седов поддерживает это мнение лингвистов, анализируя археологический и антропологический материал, подтверждающий наличие ираноязычного субстрата на территории северян XI–XII вв.[221] Он считает, что в V–VII вв. днепровское лесостепное Левобережье было занято ираноязычными (сармато-аланскими) племенами, значительная часть которых была вытеснена славянами в бассейн Дона в самом начале VIII в.[222]

Это заключение позволяет считать, что племенной союз левобережных славян, сложившийся на основной территории распространения роменской культуры VIII–X вв.[223], получил наименование «северо» по дославянскому названию местности, заселенной носителями этой культуры. Некоторые племенные союзы славян (древляне, поляне, дреговичи и др.), как известно, получили наименование по названию местности («прозвашася имены своими, гдѣ сѣдше на которомъ мѣстѣ»[224]). Отличие в данном случае лишь в том, что это иноязычное, древнее название местности, сохранившее свой отличительный характер от других племенных названий (север, севера, а не северяне). Длительное, до конца XVII в., бытование этого географического термина на изучаемой территории, устойчивость его, несмотря на то что северяне утратили свои этнографические особенности ранее большинства других племен, свидетельствуют в пользу приведенного мнения.

А.Н. Насонов считал, что первоначальным ядром Черниговского княжества было междуречье нижней Десны и Днепра, являвшегося, по его мнению, северянским. Не принимая мнения Б.А. Рыбакова о существовании полян на Левобережье, А.Н. Насонов, однако, учитывал отмеченное там Б.А. Рыбаковым наличие двух обрядов погребения и по отношению к населению территории, лежащей к востоку от Десны, применял термин «восточные северяне»[225]. Основываясь на известии Повести временных лет под 1024 г., указывающем «сѣвер» в «челе» полка Мстислава Владимировича Черниговского в сражении при Листвене, А.Н. Насонов связывал северян с Черниговом, считая, что отвести показания этого текста можно лишь в случае, «если бы нашлись археологические данные о том, что в Чернигове жили поляне или какое-либо другое племя»[226]. Исследования И.П. Русановой показали, что в X–XII вв. правобережная территория полян и левобережная территория лесостепи вплоть до устья Сейма являлись единой областью с однородным населением, с полным тождеством погребального обряда и инвентаря погребений[227]

. Если не для всего X в., то для второй его половины это не вызывает сомнения. И.П. Русановой отмечено также, что пределы указанного единства археологического материала на левом берегу Днепра почти полностью совпадают с границами «Русской землиц, выявленными А.Н. Насоновым на основании анализа летописных известий[228].

В связи с этим представляет значительный интерес замеченное С.С. Ширинским совпадение западной границы ареал?? второго периода распространения диргема (883–900 гг.) в Восточной Европе с восточной границей «Русской земли»[229]. Исследователь справедливо связывает почти вековое исключение юго-западной области восточного славянства из сферы распространения куфических монет с появлением на этой территории раннегосударственного образования, противостоящего Хазарскому каганату, который изолировал зарождающееся государство от контактов с Востоком. На рубеже IX и X вв. наступает третий период распространения диргема, когда эти монеты вновь обнаруживаются по всей восточнославянской территории[230].

Приведенные соображения подтверждают мнение А.Н. Насонова о сложении «Русской земли» в IX в.[231] Вместе с тем восточная граница «Русской земли», совпадающая с границей территории полян X–XII вв. (по И.П. Русановой) и с границей распространения диргема (с 883 по 900 г.), делит на две части основную область распространения роменской культуры, совпадающую с территорией, носившей до XVII в. название «Севера». Таким образом, мы приходим к выводу, что в IX в. территория племенного союза оказалась рассеченной политической границей на западную часть, вошедшую в состав «Русской земли», и восточную, находившуюся, вероятно, в зависимости от Хазарского каганата до конца IX в.