Читаем Древняя Греция. Книга для чтения. Под редакцией С. Л. Утченко. Издание 4-е полностью

Спор о богах длился всю ночь. К утру все разошлись по палаткам. У потухающего костра остались только Паисий — египетский воин, служивший в тяжеловооруженной пехоте, и Андротион — из отряда греческих наемников.

Дело происходило в VI в. до н. э. в Египте. По приказу фараона большая армия египтян и наемников — греческих и ливийских — направлялась на юг, к истокам Нила. Поход был труден, греки плохо переносили жару. Уставший от похода Андротион говорил тихо и злобно:

— Ты хвалишь своих богов, Паисий! По-твоему, боги египтян сильнейшие, и не последний среди них — Апис. Не так ли? В Мемфисе я был во время праздника в честь всемогущего бога Аписа.

Тогда я еще не таскал на себе, подобно вьючному ослу, эту кожаную крепость, — Андротион с ненавистью ударил лежащий рядом с ним кожаный щит, — я толкался среди праздничного народа и расспрашивал всех о всемогущем боге Аписе. И я узнал, что всесильный, могучий Апис, явившийся в Мемфисе, — это всего лишь черный бык с белым пятном на лбу. Разве грозные боги могут быть бессловесными животными? Ответь же мне, о мудрый Паисий.

Коричневое лицо Паисия задрожало от гнева.

— Зачем же ты явился в страну наших богов? Отчего ты не просил у своих богов удачи на родине? А может, ты здесь потому, что боги твои бессильны. Подумай об этом на досуге.

Оставшись один, Андротион долго сидел неподвижно и думал. Может быть, прав Паисий. Счастье, действительно, забыло к нему дорогу. Ему не везло в Милете. И в Египте он не смог, как многие его земляки, заняться выгодной торговлей в Навкратисе — греческой колонии в дельте Нила. Он тянет лямку наемника. А разве мало жертв принес он греческим богам?

Чья-то тяжелая рука легла на плечо Андротиона. Он схватился за меч, висевший у пояса. При свете костра Андротион разглядел рослого ливийца, который давно уже сидел невдалеке от костра. Пока Андротион разговаривал с Паисием, ливиец сидел, не меняя позы, казалось, что он спит, низко свесив голову; видна была только густая шапка курчавых волос.

Коверкая греческие слова, ливиец сказал:

— Я слышал, как вы спорили. Расскажи мне о своей стране и богах. Я хочу знать о них больше.

Андротион с благодарностью взглянул на ливийца. Он тосковал по родине, и воспоминания о ней были для него приятны.

— Садись, — сказал он, — мой рассказ будет долгим… На севере земли, населенной эллинами, находится страна Фессалия. На границе с Македонией, среди гор, со всех сторон окружающих фессалийскую равнину, возвышается гора Олимп — самая высокая из всех гор Эллады. Склоны ее покрыты густыми лесами. Там растут дубы и каштаны, вечнозеленый кустарник. Трудно подняться на эту гору, скалистые склоны ее обрывисты, на вершине лежит вечный снег.

В ясные дни снега Олимпа горят на солнце, но вершина горы всегда окутана густыми облаками. Там в вышине — золотые чертоги бессмертных богов. Смертному невозможно проникнуть в них. В царстве богов всегда лето, и в чертогах светло. С неба льется яркий голубой свет.

В чертогах пируют бессмертные боги. На высоком золотом троне сидит Зевс — царь богов и людей. Рядом с ним его супруга Гера. Здесь же дети Зевса — близнецы Аполлон и Артемида, Афина, Гермес, Арес и Гефест — бог огня и кузнечного дела. Это он выстроил для богов прекрасный дворец на вершине Олимпа. Каждому из богов подвластны дела и судьбы людей. Но сильнейший из них — Зевс, сын бога Крона. Крон был рожден Ураном — Небом и Геей — Землей. Обманом и хитростью Крон низвергнул Урана. Боясь, что дети лишат его власти, Крон приказал своей жене Рее приносить ему только что родившихся малюток и проглатывал их. Последнего сына — Зевса — Рея пожалела. Она поднесла отцу спеленутый камень, и Крон проглотил его. Рея укрыла Зевса на острове Крит, в одной из горных пещер. Пчелы кормили его медом, а коза — молоком. Если маленький Зевс плакал, юноши, охранявшие пещеру, начинали военную пляску и ударами оружия по щитам заглушали крик ребенка, чтобы Крон не узнал о его существовании. Говорят, что на Крите еще и сейчас юноши пляшут военные танцы в честь Зевса.

Когда Зевс вырос, он заставил отца извергнуть проглоченных детей, а его самого сковал и бросил в мрачную пропасть Тартар, куда никогда не проникает луч солнца. После победы Зевс в колеснице, запряженной четверкой коней, направился на Олимп вместе с другими богами. Владычество над миром он поделил со своими братьями, которые помогли ему одолеть Крона. Аид получил власть над царством мертвых, Посейдон стал морским владыкой. Зевс же с тех пор правит небом и землей.

Зевс сильнейший из всех богов. Бури и грозы, ветры и дожди, молнии и гром — все это происходит по воле Зевса, он тучегонитель и громовержец. Горе тому, кто нарушит порядок, установленный Зевсом на земле! Взмахнет могучий бог правой рукою и поразит клятвопреступника пламенной молнией. Поэтому те, кто клянутся, всегда призывают Зевса в свидетели. «Клянусь Зевсом!» — говорят у эллинов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука