Древние. Том I. Семейные узы. Часть I

Розель несла на руках корзинку, в которой проглядывались коренья, несколько листьев лопуха и медуница. Слин часто отправлял дочь на поиски еды и колотил девочку, если ей не удавалось найти чего-то стоящего.

Всё тело зудело, особенно живот. Розель не могла ступить ни шага, чтобы не почесать ту или иную часть тела.

— Чудовище! — Крикнул соседский мальчишка, запустив в Розель булыжник, который угодил девочке прямо в висок.

Другие жители деревни, кто сидел на пороге дома, кто бесцельно бродил по улицам, устремили свои взоры на беззащитную венеру. Под испепеляющие взгляды окружающих, Розель поспешила домой.

— Таких как ты надо душить в зародыше! — Закричал кто-то.

— Убийца! Твоё сердце так же черно, как и волосы!

Старик, который с утра до ночи сидел перед своим домом на поваленной деревянной балке и обычно не вмешивался в склоки других, схватил несколько веток и что было мочи запустил в Розель.

— Магам тьмы здесь не место!

Розель не понимала, почему все вокруг считают её волшебницей, ведь никакой магией она не владела. К старику присоединились остальные и вот уже несколько человек осыпали девочку проклятиями, под молчаливое сопровождение нахлынувшей толпы. Внезапно кто-то схватил Розель за руку. Девочка обернулась и увидела, как высокий мужчина прижался к ней вплотную, а его подельник начал с силой выгибать малышке пальцы, чтобы забрать корзину.

Сколько бы Розель не кричала и не сопротивлялась, она не сумела сохранить продукты. Всё случившееся происходило недалеко от её дома. Девочка даже сумела разглядеть в окне силуэт отца, который исчез тотчас, как Розель позвала на помощь.

Она вошла домой заплаканная, со сломанной корзиной, пока Слин нервно лазил по шкафчикам, пытаясь найти что-то на обед. Он видел, что произошло, но притворился, будто только что заметил дочь. Она оставалась недвижима, ожидая наказания за то, что не выполнила задание отца. Слин посмотрел на Розель с оттенком любопытства, после чего резким движением схватил неглубокий чан, наполнил водой, бросил какие-то коренья и поставил на огонь.

— Убери грязь, чего стоишь? — Кинул он, указывая куда-то в сторону обездвиженной женщины.

Вечером, сидя за столом с похлёбкой, Слин учуял неприятный запах, что исходил от Розель. Девочка не умывалась месяцами, из-за чего её волосы насильно срезались ржавым ножом, а саму её с недавних пор часто выставляли на улицу, чтобы избежать запаха.

Розель смиренно сидела по правую сторону отца, опустив руки на колени. Она ждала, пока Слин даст разрешение приступить к еде. Конечно, едой это было назвать трудно: едва тёплая мутная вода и пара гнилых картофелин на колотых мисках стояли перед семейством. Мать, в своей неизменной позе не двигалась и не моргала, ей раз за разом, открывая рот, клалась в рот ложка с похлёбкой.

Слин нервно глотал пищу. Он растягивал время, испытующе смотря в чумазое лицо дочери. Поднеся к изрытому оспой носу жижу, ему в очередной раз врезался смрадный запах, исходивший от девочки. Внезапно Слин, что было мочи, вскочил и ударил Розель по затылку большой деревянной ложкой, — девочка оказалась в похлёбке, проредив передний ряд зубов толстой тарелкой.

Осознание того, что произошло, пришло вместе с нестерпимой, режущей болью во рту. Розель, убирая остатки волос с лица, медленно приподнималась: несколько зубов плавали в красной жидкости, среди почерневших кусочков картофеля.

— Жри! — Прокричал Слин, сжимая кулаки. Он нервно выстукивал ногой ритм; мать устремила свой взор на Розель, молчаливо наблюдая за ужасом перед ней. Девочка вынуждена была зачерпнуть кровавую жижу с собственными зубами и, утирая нос, съесть всё, до последней капли.

Розель не решалась поднять глаза на отца. Истекая кровью она, вся дрожа, уставилась в деревянный стол. Слёзы душили её, но она не могла издать ни звука, не смела шевельнуться, скованная страхом. Слин же, всё сильнее настукивал ритм какой-то, только ему знакомой, мелодии.

В момент, мужчина сорвался с места и рывком затащил дочь с собой в единственную комнату. Крохотная кухня примыкала к пространству без дверей, где спали Слин с женой. Женщина видела, как тот повалил Розель на кровать и закрыл ей рот рукой. Сидя боком к ужасающей картине, женщина упиралась зрачками в уголки не моргающих глаз.

Стояла холодная ночь. Луна была в самом зените, когда дверь в тайное логово двух друзей отворилась. Большой увидел подругу у окна, небрежно прикрытую одеялом. Раскрыв дырявое покрывало, мальчику в глаза бросились в глаза множественные пятна крови на лице, руках и поношенном сарафане, где её было больше всего. Большой приобнял Розель, и та не стала сопротивляться. Безучастно она показала ему своё заплаканное лицо с выбитыми передними зубами, сломанный нос и бритую голову, израненную неумелыми движениями тупым лезвием.

Большой развёл небольшой костёр, принёс воды с расположенной недалеко канавы и вымыл лицо Розель.

Мальчишка накинул на них одеяла так, чтобы можно было дышать и вытащил из кармана пару морковок, что стащил у родителей.