Древние цивилизации

Эти длинные, порой бессвязные речи напоминают обличения Давида пророком Нафаном. Тут описаны бедствия, постигшие Египет после крушения Древнего царства или перед эпохой гиксосов. Произошел грандиозный социальный переворот. Война внутри и извне не прекращается, растет анархия, призрачна безопасность, не действуют никакие заклинания. Всюду печаль и скорбь. Привести все в норму мог бы один бог Ра или его наместник на земле – премудрый царь. Только в его силах «искоренить зло» и навести порядок. Мудрец рисует идеалистическую картину, когда в стране водворятся мир и спокойствие. Все заняты производительным трудом, а не убийствами и грабежами, не забывают о своем долге и обязанностях, все веселы и довольны. Не вполне ясно, как автор представлял эти лучшие времена, ждал ли он их наступления на земле или на небе. Во всяком случае, Брестед назвал сей текст проявлением «социального идеализма, который у евреев мы называем мессианством». Тураев же разделяет точку зрения Гардинера, видя в идеальном царе бога Ра.

Дом знатного египетского вельможи – с садом и слугами

Но был ли тот благой бог, что готов вступиться за бедняка? Дошли молитвы к египетскому богу Амону эпохи Нового царства (Амону-Ра): «Большие взывают к тебе, Амон, и маленькие ищут тебя». Однако земные законы, словно в насмешку над правдой и справедливостью, нещадно попирались. Маленьким людям оставалось уповать на милость божью. Но тот не спешил прийти на помощь. С воцарением частной собственности в сознании людей образ злого божества персонифицировался в облике богача и крупного феодала-чиновника. Египтяне видели, как боги служат всем этим обманщикам, лжецам и ворам, а потому они, не стесняясь, награждали бога эпитетом «владыка лжи, князь обмана».

Вельможа Хеви у чаши для возлияния. Берлин. Египетский музей

Усилились скептические настроения и в религии. Не потому ли Гермес Трисмегист, пророчествуя, предсказал приход тяжких времен для богов. Боги не принесли счастья людям: «О, Египет, Египет! Одни только предания останутся о святости твоей, одни слова уцелеют на камнях твоих, свидетелях благочестия твоего… Наступят дни, когда будет казаться, что египтяне тщетно служили богам так усердно и ревностно и в религии, потому что боги уйдут на небо, и люди на земле погибнут. Ты плачешь, Асклепий? Но придут еще горше бедствия: сам Египет, некогда светлая земля, станет примером несчастия, впадет в отступничество. Земля, любимая богами за ее набожность, станет вертепом разврата, мир перестанет внушать им благоговение… Потоки крови осквернят твои божественные воды и зальют берега; число мертвых превысит число живых, а уцелевшие лишь по языку будут считаться египтянами, …превратившись в чужеземцев, подавая пример жестокости».

Смута могла возникнуть и в ходе борьбы за престолонаследие. У фараонов были сыновья, и иногда очень много сыновей. Между ними нередко возникала смертельная вражда (особенно если они от разных матерей). В основе соперничества лежали вопросы власти, материальные интересы. В «Царевиче, не помнящем зла» рассказывается, как молодого царя соперники отстранили от власти. Отец решил наследником сделать сына от наложницы. Пересказывать страдания и беды законного принца не будем. Финал же истории таков. После долгих злоключений на его сторону переходят армия и гвардия. Царевич врывается в покои самозванца и видит того, напуганного до смерти, «бледного от страха и потного, как женщина после сношения». В гневе он хочет заколоть мерзавца, но сдерживает свои эмоции и прекращает резню во дворце. Однако виновник не избежал заслуженного наказания. Предателя бросают в кишащую крокодилами реку. Победитель милостиво говорит внутренней оппозиции: «Вот – первая и последняя казнь среди приближенных моих, ибо не помню зла». И враги якобы восхваляли его. Эта замечательная история более походит на сказку.

Шейх Эль-Балад (царский сын?)

Боги, будучи «крупными землевладельцами», нуждались в многочисленном персонале (жрецы, слуги, охрана). В эпоху Нового царства число храмовых людей не превышало 2 процентов от пятимиллионного населения Египта, но всех их надо было обеспечить богатством или хотя бы достатком. Сюда входили: сами правители (жрецы), их подданные (семдет), рабы из числа военнопленных Египта и т. д. Первые являлись свободными собственниками, приписанными к храму (часть из них – рабовладельцы). Вторую группу составляли храмовые рабы и рабыни. Когда фараоны вернули себе землю после изгнания гиксосов, они стали ее раздаривать жрецам храмов, что было крайне недальновидно и даже опасно, хотя и неизбежно.

Портрет одного из верховных жрецов Египта. I в. Берлин. Египетский музей