Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Зато на уровне этих чжухоу, как и на уровне наследственной знати, цин-дафу

, политические столкновения, часто переходившие в военные, уже с VIII в. до н. э. стали почти естественной нормой существования, что характерно для всех феодальных структур. Период Чуньцю был одной из особенно развитых и в своем роде совершенных из их числа. Поэтому неудивительно, что в VII–VI вв. до н. э. в чжоуском Китае социальные верхи общества не мыслили себя вне политики. Этим они разительно отличались, скажем, от индийской знати того времени, которая в аналогичной ситуации постоянных междоусобиц между соседними и всегда соперничавшими друг с другом государствами бассейна Ганга на передний план всегда выдвигала не политические, а религиозные соображения. Естественно, что древнеиндийские письменные памятники оказались почти ничем не похожими на древнекитайские: другое общество, другие интересы, иной облик социальной структуры, иные ценности и, как итог, иные по характеру и содержанию записей источники. И это при всем том, что в Индии, как и в Китае, было немало войн, в том числе воспетых в героическом эпосе, которого в древнем Китае как раз не было.

Я не случайно остановил внимание читателя на древней Индии. Сравнение показывает, что сами по себе политическая децентрализация, военное соперничество и даже войны не порождают феодальной структуры как таковой. Но зато там, где, как в чжоуском Китае, такого типа структура предстает во всей своей яркой и многообразной реальности, внутриполитическая борьба в ее различных проявлениях не только доминирует, но и захватывает умы, является своего рода квинтэссенцией бытия и соответственно находит красочное отражение в источниках.

Можно наметить несколько основных форм этой борьбы. Первая и самая интеллектуально яркая, обычно красочно и в деталях расписанная в источниках, — это политическая интрига. В чжоуском Китае периода Чуньцю именно этот вид скрытной придворной борьбы преобладал и давал наиболее ощутимые результаты. Описанием различного рода политических интриг при дворах чжухоу в первой половине Чуньцю и внутри уделов-кланов во второй буквально насыщены сообщения «Цзо-чжуань». О том же говорится в «Го юе», а также в лаконичных текстах Сыма Цяня (подробнее см. [59а]). Впрочем, интрига, обычно имевшая своей главной целью династийный переворот или смену наследника, была своего рода мягкой формой политической борьбы, никогда не оторванной от других форм. Напротив, она обычно легко и незаметно переходила в иную, более жесткую и кровавую форму, в заговор.

Речь идет не о том, что скрытная дворцовая интрига, связанная чаще всего борьбой за право наследования или за престол, была вовсе бескровной. Без крови дело не обходилось практически никогда. Имеется в виду несколько иное: в случае элементарной и тем более удавшейся интриги обычно устранялся (уничтожался либо изгонялся) законный наследник, а его место занимал новый. Или свергался с престола один правитель, а освободившийся трон занимал специально вызывавшийся из эмиграции родственник изгнанного, имевший более или менее легитимные права на престол. Нередко выбор нового правителя или наследника зависел от могущественных интриганов вроде сунского Хуа Ду. Естественно, дело могло обойтись без крови, но могла и пролиться кровь какого-либо заупрямившегося или сопротивлявшегося наследника или кандидата на изгнание. Однако в любом случае при этом дело обычно обходилось малой кровью, страдал лишь один человек, реже несколько, с ним связанных. Иначе все выглядело, если интрига с самого начала замышлялась как заговор.

В этих нередких случаях в нее обычно вовлекалось несколько влиятельных должностных лиц либо ближайших родственников того, против которого интрига была направлена. Разрабатывались детали заговора, и независимо от того, завершался ли он успешно или терпел неудачу, в итоге всегда текло немало крови. Уничтожались и изгонялись целые группы представителей влиятельной знати, служивших опорой того, кто был мишенью или, наоборот, инициатором заговора. Порой, как то было в царстве Ци в середине VI в. до н. э. с Цуй Чжу, заговор сопровождался контрзаговором, так что все царство длительное время буквально тряслось от кровавых разборок на верхах.