Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Очередная провокация вызвала новое преследование, поднятые шум и пыль были восприняты за движение цзиньской армии к месторасположению чуского Чжуан-вана. Испугавшись за жизнь вана, чуские военачальники решили опередить врага и бросились на Цзинь, чье войско оказалось недостаточно готовым к сражению. Цзиньский главнокомандующий Сюнь Линь-фу (занимавший место первого министра после смерти Чжао Дуня) и Ши Хуэй сделали все, чтобы спасти армию. И все же отступление цзиньских войск было поспешным и беспорядочным. Цзиньцы устремились к Хуанхэ, надеясь переправиться через реку и тем спастись от преследования. Как писал Сыма Цянь, солдаты дрались за места в лодках, «поэтому в лодках везде валялись отрубленные человеческие пальцы» [103, гл.39; 71, т. V, с. 171–172]. Словом, победа Чу была полной.

Чуский Чжуан-ван стал наконец триумфатором. Приближенные предлагали ему отметить свою победу, возведя большой холм из тел павших врагов. Но Чжуан-ван заметил, что военная доблесть не сводится к жестокости и что в борьбе за верховенство добродетель важнее силы. Лучше отметить победу возведением храма на месте битвы. Это и было сделано, после чего армия Чу возвратилась домой, а правители соседних царств, Чжэн и Сюй, поспешили в Чу поздравить Чжуан-вана с победой [114, 12-й год Сюань-гуна; 212, т. V, с. 311–314 и 316–321].

Очень подробное описание в «Цзо-чжуань» событий, связанных со сражением 597 г. до н. э. близ Хуанхэ, весьма контрастирует с одной-двумя строками, уделенными этому событию у Сыма Цяня в главе, специально посвященной истории правящего дома Чу [103, гл. 40; 71, т. V, с. 189]. Правда, в другой главе, посвященной правящему дому Цинь (который, к слову, не имел отношения к описываемому сражению), почему-то упомянуто, что после победы над Цзинь в 597 г. до н. э. чуский правитель стал гегемоном, собрав вокруг себя чжухоу [103, гл. 5; 71, т. II, с. 34]. То, что Чжуан-ван стремился к верховенству в Поднебесной, общеизвестно: он начал с того, что стал интересоваться чжоускими треножниками. После победы над Цзинь он упомянул о верховенстве, заметив при этом, что не сила, а добродетель рождает гегемона. Но о формальном признании его верховенства в Поднебесной нет никаких сведений. Такого просто не было и не могло быть потому, что Цзинь отнюдь не перестало существовать, даже не лишилось сколько-нибудь существенной доли своего влияния и могущества. Конечно, оно потерпело поражение, но не пришло в упадок. Более того, когда встал вопрос, не казнить ли Сюнь Линь-фу за поражение (к чему тот был готов), цзиньский правитель, следуя мудрому совету Ши Хуэя, решил не делать столь ценного подарка Чу. Правда, боясь казни, бежал к ди Сянь Ху, спровоцировавший битву, приведшую к поражению, после чего весь его клан был уничтожен. Но главное не в этом. Главное в том, что царства Чжунго вовсе не стремились к тому, чтобы признать верховенство Чу, — несмотря на то что с Цзинь у некоторых из них были весьма напряженные отношения, порой войны. И меньше всего хотел этого сам чжоуский ван, который, стоит напомнить, не только категорически не желал говорить что-либо о символах власти с Чу, но не торопился присваивать звание гегемона и правителям Цзинь, которые давно уже — после смерти Вэнь-гуна — осуществляли функции ба

без официального их признания.

Конечно, речь могла бы идти о реальном верховенстве Чу после 597 г. до н. э. Однако не было и этого, ибо Чу не сумело сплотить вокруг себя никого, кроме Чжэн, Чэнь и Сюй. Видимо, именно поэтому случайное упоминание о верховенстве Чу в главе о Цинь не нашло своего подтверждения у Сымя Цяня в главе о Чу. Впрочем, это не означает, что Чжуан-ван не продолжал стремиться к верховенству. Напротив, продолжал, причем со все возраставшей энергией.

В конце 597 г. до н. э. чуские войска выступили против небольшого и тесно связанного с царством Сун княжества Сяо. Сунские войска вместе с отрядом из Цао попытались защитить Сяо, но не имели успеха. В начале 596 г. до н. э. чусцы напали на Сун, используя в качестве предлога столкновение в Сяо, но, в свою очередь, потерпели неудачу. В 595 г. до н. э. чуский Чжуан-ван решил спровоцировать это царство на обострение конфликта. Как сообщается в «Цзо-чжуань», Чжуан-ван направил посла в Ци. Он велел ему ехать через Сун, не испросив на то специального разрешения, что было обязательным в практике взаимоотношений между независимыми царствами. Посол шел на смерть, что он и сознавал, представив перед отъездом правителю Чу своего сына в качестве преемника. Действительно, в Сун появление чуского чиновника, намеревающегося без разрешения проехать через царство, было воспринято как дерзкий вызов: убить посланца — значит поставить Сун на край гибели, проглотить оскорбление — перестать быть независимым государством. Сунцы мужественно избрали первый вариант [114, 14-й год Сюань-гуна; 212, т. V, с. 323 и 324].