Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Стоит обратить внимание еще на один немаловажный факт— отсутствие на конференции вана и его представителей. Их просто не было, о них никто не вспомнил, их, скорее всего, забыли, не сочли нужным пригласить. Вообще-то по этикету приглашать вана на совещания князей не было принято. Но в столь серьезном случае могло быть сделано исключение. Ведь в прошлом на некоторых важных совещаниях чжухоу представители вана присутствовали (как мы помним, один из них посоветовал опаздывавшему цзиньскому Сянь-гуну вообще не ехать на встречу чжухоу, созывавшуюся циским Хуань-гуном). Словом, исключения бывали. И уж на столь неординарное во всех отношениях совещание вана должны были бы пригласить. Но — не вспомнили и не пригласили. И это тоже можно считать своего рода знаком: ван и его домен окончательно превратились из субъекта политики в ее объект. Домен стал небольшим государством и отличался от других лишь тем, что формально не зависел от опеки сильных, а считался как бы предметом особой заботы с их стороны. Не исключено, что это сыграло свою роль в том, что правители Цзинь после Вэнь-гуна обычно не домогались у вана формального присвоения им титула ба, довольствуясь статусом председательствующего на совещаниях, который давал им реальную власть и от которого они теперь вроде бы отказались.

Домен вана, царства Вэй, Сун и Чжэн

В обстановке постоянных споров и войн, которые вели между собой сильные царства, будь то цивилизованные Цзинь и Ци либо полуварварские Цинь и Чу, осуществляли свою политику и защищали свои интересы царства менее крупные, к числу которых принадлежал и домен вана. Остановимся на взаимоотношениях между этими царствами, а также между ними и более сильными, которые оказали сколько-нибудь заметное влияние на динамику политической структуры чжоуского Китая в период Чуньцю.

Начнем с группы стран, расположенных в западной части Чжунго, — кроме домена имеются в виду царства Вэй, Сун, Чжэн, не считая более мелких. Наибольшего внимания из них, естественно, заслуживает домен вана. Данных о событиях в нем за более чем три четверти века (628–546 гг. до н. э.) сравнительно немного^[63], что вполне соответствует той роли, которую он играл в делах Поднебесной. Но сведения, имеющиеся в источниках, свидетельствуют, с одной стороны, о военно-политической немощи домена, его зависимости от сильных соседей, прежде всего Цзинь, а с другой — о постоянном стремлении вана подчеркнуть свой высокий сакральный статус и проявить его в сфере ритуально-церемониальной (к слову, очень значимой и высоко ценившейся всеми), включая право всех учить и даже как бы наставлять на путь истинный.

«Го юй» приводит запись о событиях, связанных с экспедицией Цинь против Чжэн сразу же после смерти циньского Вэнь-гуна в 628 г. до н. э. Об этой записи выше уже упоминалось: циньские войска с 300 колесницами проходили в Чжэн через земли домена. Приближенным вана показалось, что, проходя мимо ворот столицы вана, циньские воины не так спрыгнули с колесниц и не так поклонились, из чего был сделан вывод, что они потерпят поражение. Экспедиция действительно завершилась разгромом циньской армии у горы Сяо и пленением ее командиров. Нет сомнений, что упомянутая запись помещена в текст явно задним числом, что вполне обычно для многих китайских источников. Но более всего она интересна своей аргументацией: «Воины легкомысленны и своевольны. Легкомыслие говорит о плохо разработанных планах, своеволие указывает на несоблюдение правил поведения». Отсюда следовал вывод, что это ведет к небрежности и к гибели в труднопроходимой местности [85, с. 110; 29, с. 4546]. Такого рода глубокая философия на мелком месте очень типична для поучений, исходивших из домена.

Другой аналогичный пример связан с посольством сановника вана в царство Сун незадолго до драматических событий в царстве Чэнь в 599 г. до н. э., связанных с приключениями в доме распутной вдовы Ся и убийством сыном вдовы правителя Чзнь. В тексте говорится, как на обратном пути посланец вана проехал через Чэнь и убедился в том, что дороги в этом царстве запущены, хлеб с полей не убран, нет мостов через реки и, что уж вовсе недопустимо, нет должного уважения к важным проезжающим. Возвратившись, сановник доложил вану, что Чэнь скоро постигнет большая беда, о чем свидетельствуют отмеченные им недостатки (число их значительно больше, чем здесь упомянуто). Далее в тексте подробно и весьма нудно рассказывается, как это все нехорошо и не соответствует древним правилам и принятой норме, и дается вполне ожидаемое резюме, сводящееся к краткому напоминанию о вскоре наступивших событиях, связанных с убийством правителя Чэнь в доме распутной вдовы Ся [85, с. 22–24; 29, с. 48–51].