Древний мир

Но затем положение изменилось. Царь утверждал, что самая порочная сила, против которой ему удалось выстоять, – это речи жрецов. А жрецы служат богам. Эхнатон пытается уничтожить культы, приказав сбить имена других богов, и прежде всего Амона, что равнозначно их истреблению. Однако причины и практика такой религиозной политики остаются туманными. Она непоследовательна; более того, в самой Амарне население помимо Атона поклонялось и другим богам. Одно из серьезнейших деяний Эхнатона – уничтожение культа Осириса. Царь совершил чреватую тяжелыми последствиями ошибку, ибо народ был всей душой привержен этой религии, отражавшей надежды на загробную жизнь, на божественную справедливость, одинаковую для богатых и бедных. Но Осирис – антипод Атона. Он – воплощение мрака, тогда как Атон – воплощение света. Возможно, фараон занял в этом вопросе слишком решительную позицию. Слово «боги» во множественном числе упраздняется.

Любопытно, что Эхнатон поддерживал прекрасные отношения со своей матерью, царицей Тэйе, которая даже посетила его в городе Атона. Он приказал выстроить для нее культовое здание и торжественно принял ее, а ведь она олицетворяла старое фиванское общество. На сцене в одной из амарнских гробниц даже изображен Эхнатон, вводящий мать за руку в святилище. Над ними блистает Солнце, лучи которого заканчиваются кистями рук. За матерью и сыном следует процессия. Оказалась ли материнская любовь Тэйе сильнее ее политических пристрастий? А может быть, после смерти мужа, Аменхотепа III, она тоже склонилась к «атонизму»? Или попросту покорилась, как и все, приказам владыки Египта?

К девятому – десятому годам правления относится начало преследования бога отверженной столицы – Амона. Под запрет попало личное имя покойного Аменхотепа III: чтобы не упоминать об Амоне, в Фивах стали повторять тронное имя царя и вместо «Небмаатра» и «Аменхотеп, властитель Фив» писали два раза «Небмаатра». К тому же времени относится, видимо, сознательное опущение в письме знака бараньей головы, поскольку баран считался священным животным Амона (в старых надписях этот знак определенно истребляли). Известны также случаи уничтожения имени Амона на прежних памятниках. В новой столице надписи девятого – двенадцатого годов уже ни разу не называют по имени ни одного старого божества. Однако отдельные неопределенные намеки на существование прежних богов можно еще обнаружить на столичных памятниках, и даже близкие ко двору лица продолжали носить имена в честь старых божеств. Впрочем, к концу этого отрезка времени кое-кто из таких особ уже переименовал себя в честь Солнца. Те из сановников, в именах которых упоминался Амон, сделали это, по-видимому, еще раньше. Вполне возможно, например, что верховного сановника Нахтпаатон (Нахтпа-Йати – «Крепко Солнце») и управляющего царским хозяйством Паитнемхеб («Солнце в празднестве») звали прежде Нахтамон и Аменемхеб.

Такова в общих чертах последовательность событий до двенадцатого года царствования, насколько она может быть восстановлена по имеющимся памятникам. Но уже из этого обзора видно, что за первые 12 лет правления Аменхотепа IV (Эхнатона) в Египте произошел настоящий переворот. Потрясены были древние устои. Вековое господство Фив было уничтожено. Столицей стал новый город, выросший со сказочной быстротой, всего за несколько лет, в безвестном, пустынном захолустье. Амон, еще недавно бог главного города, главное божество «мировой» державы, сделался предметом преследования. Других старых богов перестали чтить при дворе. Вместо сонма тысячелетних божеств Египта фараон и его двор почитали одно Солнце, да и то под неслыханным именем и в невиданном образе. Изобразительное искусство отошло от своих многовековых традиций. Строители храмов отказались от всех прежних образцов, за исключением разве что принятых в древнем городе Солнца Гелиополе. В литературный среднеегипетский язык влился разговорный новоегипетский.