Древо Тьмы

— Поднимись, Винтер Эйрлин, — ласково, но твёрдо произносит королева Алкайя.

Винтер поднимает голову, но остаётся на коленях.

Сильмир держится вызывающе прямо, упираясь одной рукой в бок.

«Как она сюда попала?» — удивляется про себя Винтер.

Сильмир почти достигла возраста, в котором проводится церемония Элианир — праздник совершеннолетия. Девушке следует находиться в окружении родственников и жриц. В такие дни выбраться из Альсигрота и доскакать до земель амазов — задача очень трудная.

— Если желаешь высказать королеве свою просьбу, стань на колени, — медленно и грозно произносит Алкиппа, обращаясь к гостье.

Команды, высказанной таким тоном, лучше послушаться.

Сильмир бросает острый взгляд на широкоплечую воительницу с топором в руках.

— Не встану я на колени, — бесстрашно заявляет она, презрительно кривя губы. — Я ни перед кем не унижаюсь.

Алкиппа собирается уже угрожающе шагнуть вперёд, однако королева примиряюще поднимает руку.

— Пусть стоит, — хладнокровно приказывает королева, не сводя внимательных изумрудных глаз на татуированном зеленокожем лице с девушки. — Иногда правда требует сильных слов. И решительных действий. Наша гостья проделала долгий путь. Путешествие было рискованным. — Королева манит девушку пальцем. — Говори, дитя.

— Я прошу вашей защиты, — объявляет Сильмир. Это, скорее, требование, чем просьба.

— Защиты от кого? — невозмутимо уточняет королева.

— От альфсигрских эльфов. — Храбрость, похоже, покидает девушку, её губы дрожат, а плечи вздрагивают, хотя она прилагает все силы, чтобы стоять прямо, будто готовясь к бою. — Они идут за мной. И убьют, если догонят.

Среди членов Совета слышен шёпот. Все взгляды устремлены на девушку. Винтер замечает ещё одну эльфийку в зале — она мрачно оглядывает собравшихся.

Исиллдир Иллириндор.

Высокая, гибкая воительница королевской гвардии, стоящая рядом с Алкиппой.

Её длинные снежно-белые волосы заплетены в тонкие косички, чёрные полосы рунических татуировок резко выделяются на белом лице, шее и руках. За спиной у эльфийки колчан и лук.

— Почему альфсигры хотят убить тебя, дитя? — спрашивает королева Алкайя.

Сильмир запускает руку в карман платья и достаёт мерцающее серебряное ожерелье. Крепко зажав тонкую цепочку в кулаке, эльфийка поднимает руку над головой, давая всем рассмотреть блестящий кулон с рунами, который, покачиваясь, сверкает в лучах магических ламп.

— Я сбежала из Альфсигрота, пока мне не исполнилось тринадцать лет, — сообщает Сильмир. — Прямо перед церемонией Элиантира. Потому что не хочу, чтобы меня заставили надеть вот это.

— Это Залинор? — спрашивает королева Алкайя. — Мне известно о существовании этого ожерелья. Его надевают всем альфсигрским эльфам, достигшим совершеннолетия. Это религиозный обряд, верно?

За подтверждением своих слов королева поворачивается к Исиллдире.

— Да, ваше величество, — невозмутимо отвечает воительница. Некоторые звуки она произносит так же грубовато, как Винтер. От альфсигрского говора избавиться нелегко, даже проведя у амазов пять из двадцати одного года жизни. Исиллдир вопросительно поднимает глаза на Сильмиру. — Такое ожерелье дают всем на двенадцатом году жизни, и оно навсегда сливается с нашей кожей рунической магией.

Исиллдир обеими руками оттягивает ворот военного мундира, открывая ключицы. На белой коже ясно видны очертания цепочки и кулона — овального диска с многочисленными альфсигрскими рунами.

По коже Винтер пробегает озноб: она мысленно представляет себе ожерелье под своим платьем.

— Залинор навсегда вживляется в наши тела, — продолжает Исиллдир, — церемонию проводит чародей Королевского Совета. С этим ожерельем мы получаем знание о нашей религии и традициях.

В голосе воительницы слышны отголоски презрения, и Винтер прекрасно понимает, откуда они взялись.

Винтер не раз прогуливалась с Исиллдирой, когда та обходила Сайм в карауле, и подруга обстоятельно изложила причины, вынудившие её сбежать из Альфсигрота. Исиллдир рассказала, что не могла выносить мыслей о страданиях, которым подвергаются эльфы-смарагдальфары, хотя изо всех сил пыталась быть покорной дочерью своей семьи и своего народа. Со временем Исиллдир стала замечать, что эльфы, высказывавшие недовольство эдиктами, изданными монархией или религиозными деятелями, незаметно исчезали в подземельях, где их заковывали в цепи рядом с опальными смарагдальфарами.

Однажды Исиллдир подслушала, как родители говорили, что пора обручить дочь с человеком, которого выбрал для неё альфсигрский Круг жриц. Наречённый был мужчиной с суровым взглядом и непререкаемой волей, старше девушки на двадцать лет.

Она сбежала к амазам в тот же день, едва удержавшись, чтобы не вернуться на полпути. Её неудержимо тянуло назад, как будто кто-то полностью подавил её волю.

— Залиор не только передаёт знания об истории и религии Альфсигра, — говорит Сильмир, злобно усмехаясь. — Он наполнен древней силой. Тёмной силой. Он способен контролировать разум.

Шёпот среди членов Совета становится громче.

Королева Алкайя терпеливо дожидается тишины, не сводя пристального взгляда с девочки.