Древо Тьмы

Валгард, Гарднерия

Сквозь отверстия в латунном замке проникают тонкие вьющиеся стебли, и замок щёлкает.

Лукас распахивает дверь и переступает порог. Захлопнув створку, он тут же снова запирает дверь.

— Неужели ты действительно думала, что замки меня удержат? — лукаво изогнув бровь, интересуется он, указывая недоверчивым взглядом на дверь.

Схватив с туалетного столика щётку для волос, я с угрозой наставляю её на Лукаса деревянной ручкой вперёд. Моя огненная магия клокочет, ощутив в правой руке древесину.

Вздрагивая, я отступаю на шаг, будто загнанная в угол.

— Я слышала, о чём ты говорил с отцом, Лукас. Каждое слово. А теперь ты послушай меня. Я никому не позволю собой управлять — ни тебе, ни Фогелю, ни кому-то ещё. И никакого скрепления брака не будет.

Спокойно окинув взглядом наставленную на него щётку для волос, Лукас согласно кивает. Бросив ещё один взгляд на дверь, он подходит ко мне.

— Эллорен, положи расчёску на место, — с полным самообладанием произносит он. В его голосе проскальзывают нотки нетерпения.

— Я не знаю, чему верить, — прерывисто бормочу я, стараясь удержать рвущиеся к деревянной ручке магические искры, — но если ты действительно собираешься сделать то, о чём говорил с отцом, Лукас… Я буду сопротивляться. И ты не представляешь, что я здесь устрою.

Лукас примирительным жестом вскидывает руки ладонями вперёд.

— Представляю. Я же целовал тебя, а значит, всё понимаю. — Протянув ко мне правую руку, он спокойно, но настойчиво просит: — Эллорен, отдай мне расчёску.

Стиснув зубы, я не двигаюсь с места, лишь чуть опускаю щётку, потому что рука начинает дрожать.

Едва заметно нахмурившись, Лукас шагает ко мне, вынимает из моих ослабевших пальцев несостоявшееся оружие и направляется к печурке. Не оглядываясь, он открывает дверцу из толстого стекла и бросает щётку в огонь — древесина мгновенно занимается жарким пламенем. Потом Лукас подходит к окнам и плотно задёргивает шторы.

Наконец он оборачивается и, пригвоздив меня пристальным взглядом, тихо просит:

— Расскажи мне всё, что не успела.

От такой наглости я едва не теряю дар речи.

— Ты столько всего наговорил отцу… Что из этого правда?

Лукас встревоженно качает головой:

— Ничего. Кроме того, что Фогель хочет скрепить наш брак.

В голове у меня столько мыслей, что додумать до конца ни одну не получается.

— Хотела бы я тебе поверить.

— Эллорен, — устало вздыхает Лукас, — я не могу тебе врать. Ты давно это знаешь. И ты не можешь врать мне. — Он мимолётно улыбается. — Поверь, я пытался и не раз.

Да, тут он прав. Ничего не попишешь. Пожалуй, с каждой нашей встречей наследие дриад — тяга говорить только правду — становится всё сильнее.

Улыбка Лукаса становится заметнее.

— Давай. Попробуй ещё разок, — предлагает он. — Соври мне. Скажи, например… — Он задумчиво умолкает, будто подыскивая интересную тему. — Скажи, что я тебе совсем не нравлюсь, — наконец шутливо предлагает он.

В негодовании я широко раскрываю глаза. Да как он смеет шутить, когда вокруг творится такое! Расправив плечи и прищурившись, я решительно сообщаю:

— Ты мне совсем…

И всё. Больше я не могу произнести даже полуслова. В горле сухо. Я задыхаюсь, хватаю ртом воздух, кашляю и всё равно не могу издать ни звука, кроме стона разочарования.

Лукас широко улыбается, как сытый кот.

— Знаешь, я бы тоже не смог выговорить этих слов.

— Ты просто… наглец! — выплёвываю я. — Вот! Так тебя назвать я очень даже могу.

Отступив на шаг, я отчаянно пытаюсь собраться с мыслями.

— Чи Нам меня защитила. Я не позволю тебе её убить, даже чтобы выполнить приказ. Она была ко мне добра, не то что остальные.

Лукас хитро усмехается. Вынув из кармана камень с руной, он протягивает его мне.

Я осторожно прячу тёмный опал в складках юбки, сжимаю его в ладони в поисках утешения.

Лукас склоняется ко мне.

— Чи Нам защищает только ву трин. И всё. Точка. — Он вдруг ласково проводит пальцем по моей шее от уха и вниз. — Помни об этом. Потому что если ты встанешь на её пути, она лично и без колебаний перережет твою изящную шейку.

Отшатнувшись, я отступаю к кровати с балдахином.

Тяжело, оказывается, постоянно слышать о том, как меня собираются убить. Всё вокруг кажется нереальным, воздух сгущается, в глазах темнеет. Ухватившись за шест, поддерживающий балдахин, я снова чувствую, как вскипает, отзываясь на прикосновение к железному дереву, моя магия.

Лукас кладёт ладонь мне на локоть и настойчиво ловит мой взгляд.

— Скажи, какую часть переполняющей тебя магии ты можешь высвободить?

Смаргивая колючие слёзы, я сильнее стискиваю деревянный шест.

— Гораздо больше, чем могла моя бабушка, — тихо хриплю я в ответ. — Меня отвезли в пустыню. Чтобы научить…

— Кто отвёз? Ву трин?

Я коротко киваю.

— Мне дали самую простую волшебную палочку. И я произнесла заклинание огня, которым зажигают свечи. — Вызывая в памяти точную картину, я умолкаю. Губы сами собой складываются в горестную усмешку. — Я вызвала целый океан огня. Если бы ву трин не спрятались за магическим щитом, погибли бы все на месте. Я убила лошадь Ни Вин. Бедное животное просто расплавилось.