Древо Тьмы

Приглядевшись, я замечаю длинные уши, торчащие сквозь давно немытые пряди гарднерийки. Уши довольно большие, покрыты шрамами. И тогда я с ужасом понимаю, что уши этой девочке обрезали, как и Олиллии в ту кошмарную ночь, когда гарднерийские головорезы напали на урисок по всей Верпасии.

А значит, когда-то уши у неё были остроконечные, как у урисок.

В аметистовых глазах младшей девочки сверкают зелёные искорки, а в лиловых кудрях темнеют чёрные пряди.

Теперь понятно: передо мной дети смешанных кровей — наполовину уриски, наполовину гарднерийки. В Западных землях им, наверное, житья не было.

Конечно, у них нашлись тысячи причин, чтобы бежать на восток.

Оглядев всех троих, я дружелюбным жестом протягиваю к ним руку.

— Не бойтесь, — говорю я, как будто уговаривая не бояться и себя заодно.

Всё-таки только что я совершила нечто невероятное! Растерянно моргая, я на секунду оглядываюсь на трупы поверженных врагов.

«Я убила троих скорпионов».

«Троих!»

Наверное, не зря Лукас, Валаска и Чи Нам поверили в меня!

«Вы не ошиблись, — мысленно обращаюсь я к друзьям, вытирая слёзы. — Я умею бороться. Я могу стать воительницей».

— А ты… кто? — помедлив, спрашивает на всеобщем языке женщина.

Она говорит с сильным акцентом, её голос срывается.

В воспалённых аметистовых глазах плещется страх.

«Чёрная Ведьма», — чуть было не отвечаю я.

— Я… — Больше мне ничего выговорить не удаётся.

Мысли путаются. Надо вспомнить имя эльфхолленов, под которым мне следует жить в Восточных землях. И неплохо бы откопать в памяти историю новой личности, которую так усердно повторяли мне Лукас, Валаска и Чи Нам.

— Меня зовут Нилея Шизорин, — срывающимся голосом говорю я, и горло вновь сжимается от горя.

Все трое не сводят с меня широко раскрытых глаз.

Я шагаю было вперёд, но тут же останавливаюсь — все трое сжимаются от страха, а маленькая девочка плачет и захлёбывается кашлем, цепляясь за мать. В аметистовых с изумрудными крапинками глазах — безумный страх. Девочка, наверное, никак не может забыть бой со скорпионами. Какая она худенькая. Слишком худенькая. Как и её мать…

Бесстрастно, как всякий лекарь, я отмечаю симптомы страшной болезни. Мать и дочь не проживут и нескольких дней, если вовремя не примут лекарство от красного гриппа, микстуру «Норфюр». Страх за больных, нахлынувший чёрным потоком, быстро заставляет забыть о собственной боли.

— Где мы? — спрашиваю я, едва не вздрогнув от новой вспышки золотого огня в моих линиях силы.

Старшая девочка вопросительно оглядывается на мать и, не получив ответа, молча, с опаской смотрит на меня. Однако вскоре она вскидывает голову, как будто отгоняя страх, и в её изумрудных глазах вспыхивает надежда.

— Мы в лесу Диой, — крепко сжимая рукоять ножа, сообщает она.

Мне остаётся в который раз поражаться происходящему.

Вокруг лес Диой, Восточные земли, а значит, где-то здесь и мои братья, и близкие друзья. Тристан и Рейф. Диана и Джаред. И Андрас. Тьерни, Нага, Сейдж вместе с другими соратниками и добрыми друзьями. Все они где-то здесь.

— У тебя есть компас? — спрашиваю я девочку под грохот грома и блеск молний.

Она кивает, и, сосредоточенно нахмурившись, достаёт из кармана золотистый компас. Девочка держится напряжённо, но и решительно, как воин, готовый пройти через любые опасности, лишь бы вывести женщину и ребёнка к своим.

— Мне нужна твоя помощь, — присев, чтобы не смотреть на неё сверху вниз, говорю я девочке. — Я не знаю, в какую сторону идти.

Некоторое время девочка размышляет, сжав губы в тонкую линию и пристально глядя на меня.

— Хорошо, я помогу тебе, — наконец отвечает она, будто приняв очень опасное решение и собираясь броситься с обрыва.

— А я буду вас защищать, — обещаю я, благодарно кивая, восхищённая её отвагой.

Плотный воздух идёт рябью, и на плечах девочки, женщины и малышки появляются из небытия прозрачно-белые птицы. Белый Жезл нетерпеливо пульсирует в ножнах.

В памяти возникают другие случаи встреч с белыми стражами, и сердце тихо сжимается.

Стражи приходили, чтобы высказать сочувствие храброй Ариэль.

И чтобы отвести меня к Марине.

Я видела белых птиц на плечах детей беженцев-смарагдальфаров.

Стражи скорбели по ликанам.

Стражи отвели меня к Белому Жезлу.

И вот они здесь — с девочкой и больными красным гриппом.

«Быть может, есть на свете такая сила, которой мы не безразличны». — От этой мысли теплеет на душе. Быть может, кто-то и правда заботится о самых несчастных и угнетённых.

И пусть эта добрая сила проигрывает злу и магии Жезла Тьмы.

Однажды мы с Сейдж говорили о Жезле Легенды, который по очереди выбрал нас хранительницами.

«Добро не может похвастаться мощной силой», — печально сказала я тогда подруге.

«Значит, мы его укрепим, — без капли сомнения ответила Сейдж. — Мне кажется, потому оно в нас и нуждается».

Белые птицы растворяются в воздухе, и Жезл стихает в ножнах.

«Наверное, так всё и начинается, — говорю я себе, глядя вокруг сквозь слёзы. — Просто надо помогать друг другу».

По моим магическим линиям внезапно с новой силой растекается необычное тепло, золотистое и обжигающе-прекрасное.