Древо войны

грязные разводы. Умываясь, она успела заметить, что, несмотря на всю оборванность и лохматость, руки у Чипа были чистыми. Совсем не такими, как у Мухомора. Возможно, сказывались старые привычки — все-таки нейрокибернетики работали с живыми тканями людей, и работа их в большинстве случаев требовала стерильности.

— Ну, рассказывай, — как бы повелевая, сказал ей Чип, когда она закончила с водными процедурами.

— Подробности рассказывать не буду. Для вашей же безопасности. В общем, за мной охотятся как минимум две группировки, кто такие — не знаю. Также не знаю точно, что им от меня нужно. Вернее, знаю, что файл, знаю, что они предполагают, что я его слила с некоего сервера. Но я не знаю, что это за файл. Как, впрочем, не знаю, слила я его на самом деле или нет. Но это все не очень важно. Важно то, что мне надо все это выяснить, чтобы хоть как-то себя защитить. А в Сеть мне нельзя, накроют меня там.

— Ну, это и козе понятно, что накроют, — хихикнул Чип.

— Вот я и подумала, что единственный выход — это изменить идентификационный номер моего нейроконтакта. Я слышала только об одном человеке, кто такое умеет. Это — вы.

Чип нервно перебирал руками, разглядывая их, будто увидел впервые. Повисла неловкая пауза.

— Вот, — подвела итог Настя.

— Ага, — Чип принялся колотить кончиком указательного пальца себя по лбу. — Стало быть, тебе кто-то наплел, что я могу номер нейроконтакта изменить. Так?

— Ну, так, — согласилась Настя.

— Боги! — Чип театрально возвел руки к потол