Дромедар (СИ)

   - А, с удовольствием! - Согласился Амбросий и пошёл с Василием к машине, перейдя в речи на тему крестьянства:

   - Что же касается габоты в дегевне, то здесь тгудность, несомненно, большая, и на VIII съезде пагтии этот вопгос, как один из самых главных, был нами поставлен полностью...

   - Ой, Фёдор Иванович, а я как раз собиралась Вам позвонить! Здравствуйте, товарищи! - Встретила приехавших Анжела Ипатьевна. - У нас всё спокойно. А, это кто с Вами?

   Анискин внимательно посмотрел на вдову, ожидая продолжения утреннего концерта, но Анжела Ипатьевна пока не проявляла признаков каких-нибудь отклонений. Хотя, видимо, Агату и Вагика она не узнавала.

   - Это следователь прокуратуры Василий Петрович Чихуа.

   Даже ожидаемого "Будьте здоровы" не последовало. Анжела пожала руку Василию.

   - Понятно. Бедные ваши бабушки. Прямо неожиданно - сначала Ариадна, а за ней через день Амира.

   - Это корреспондент журнала "Крестьянка", Агата Бонцова. - Продолжил представлять друзей Анискин.

   - Вы, товарищ участковый, всё шутите! Это же был мой любимый журнал, но с 2015 года уже не издаётся. Ни журнала нет, ни крестьянства!

   Стоявший молча дед Амбросий, вдруг оживился и подскочил к Анжеле.

   - Как нет? Что Вы такое говогите? - Шумел, исполняющий обязанности Ленина, дед Амбросий. - Завоевание власти габочими позволило вам, къестьянам, сгазу же смести власть помещиков, уничтожить частную собственность! Вы, пгиступив к газделу земли, осуществили наибольшее гавенство и таким обгазом значительно подняли эксплуатацию земли, доведя ее до уговня выше съеднего. Но, извините! Газумеется, полностью это не могло нам удаться, потому что пъи одиночном хозяйстве для обеспечения каждого къестьянина достаточным количеством семян, скота, огудий тъебуется гигантское количество матегиальных съедств!

   Анжела Ипатьевна пристально посмотрела на Амбросия. Все остальные ждали реакции вдовы председателя.

   - Это - актёр! Двойник Ленина! - Поспешил пояснить Василий. - Выступает в наших деревнях, развлекает стариков.

   - Надо же, как похож на Амбросия из Малых Гадюкиных. А, врач с вами для диспансеризации? Из-за этих смертей? - Спросила Анжела.

   - Да. Диспансеризация. - Подтвердил Гурам. - Вам надо сдать кровь.

   - Конечно. Пойдёмте в дом, заодно чаю попьём. - Предложила Анжела. - Правда, угощать особо нечем. Магазин завтра приедет. Да, Фёдор Иванович?

   - Чёрт! Я и забыл! Это меняет дело. Мне надо позвонить. - Сказал участковый и тихо прошептал Агате и Василию:

   - У Анжелы что-нибудь стяните на анализ, сами не ешьте! Возьмите нашу еду из моей сумки и коньячок Аполлинарии. Всё положите на стол. Постарайтесь напоить вдовушку, может удастся что-нибудь выяснить про лекарства или наркотики. Владимира Ильича надо нейтрализовать - и ему налейте.

   - Да, понятно, Фёдор! У меня ещё снотворное с собой или Гурам ему укол всадит. - Сказал Василий.

   Участковый остался во дворе говорить по телефону, а все прошли в дом. Амбросий пытался возобновить речь о крестьянстве, но налитый щедро Василием стакан самогона сделал своё дело, и дед уже смотрел на всех осоловелыми глазами и молчал.

   Когда вернулся участковый, Гурам уже закончил брать кровь у Анжелы Ипатьевны, и она с Агатой накрывали на стол. Пока они были на кухне, Гурам успел сделать укол Амбросию и его уложили на кушетку. Анискин собрал немного еды из запасов Анжелы и даже налил в бутылку заваренного хозяйкой чая, отдал Гураму для проведения анализа.

   - Уже темнеет, а нам надо ещё обойти местных и взять анализы, если согласятся. - Сказал Фёдор, когда Агата и Анжела сели за стол. - Ещё наш корреспондент хотела взять интервью у Ягужинской.

   - О чём? - Анжела явно забеспокоилась. - Старухе сто три года - она совсем из ума выжила!

   - Я собираюсь написать статью про монашеский скит, который был здесь недалеко от ваших деревень. - Пояснила Агата.

   - Ну, а при чём здесь старуха? Она ничего не помнит. - Продолжала вдова председателя. - Я и то больше знаю - старики рассказывали. После революции, когда всю религию объявили опиумом для народа и начали преследовать священников, монахов и вообще верующих, здесь в лесу поселились какие-то религиозные люди, скит построили, дома у них были, церковь маленькая.

   - Я, кажется, забыла диктофон. - Огорчённо прошептала Агата Василию.

   Василий развёл руками. Агата достала из сумки блокнот и стала записывать.

   - А, что с ним стало? - Спросила Агата.

   - Да, бесили эти монахи всех в трёх деревнях! В лес люди боялись ходить. Пойдут за грибами или за ягодами, а тут эти в чёрных одеждах ходят. Даже кто на охоту из мужиков и то пугались. Один охотник с испугу пристрелил в лесу монаха. Приехала милиция из района, начальство. Народ бучу поднял против монахов из скита. Ну, и через несколько дней увидели, как машины с НКВДешниками в лес поехали. Монахов этих всех забрали, а церковь, дома - весь скит, взорвали и сожгли. Вот и всё.

   - А, правда, что монахи эти ещё в деревнях таинственно появлялись и таинственно исчезали? - Спросила Агата.