Дрон

А Андрей, покрытый весь спокойным сине-голубоватым сиянием, возвращался в свой дом, вернее сказать в свою пещеру, в которой он уже жил почти десять месяцев, по его подсчетам. Идя по рыхлому, мягкому снегу, в который он ранее провалился чуть ли не покалено, сейчас с легкостью шел по его поверхности и не только не проваливался, но даже не оставлял за собой каких либо отпечатков босых ног. Словно это был вовсе и не снег, а натянутый единым полотном мягкий батут, позволяющий так же от него мягко отталкиваться и затем возвращаться свою форму.

Крупные крылатые белые звезды, кружась в своем удивительном танце, мягким покрывалом ложились на тело, окутанное голубоватым панцирем. И вместо того чтобы умереть, как всегда при касании о любую поверхностью, продолжали свой вальс, но уже на теле Андрея. Они словно мягкие волокна стекались и пересекались друг с другом, скользя по изгибам и изъянам, не спешно бредущего человека. Они, словно пережившее второе рождение, своим скольжением благодарили его обладателя, за то, что он подарил им еще несколько мгновением жизни. А перья, пушинки, снежинки, словно увлекаемые мыслями Андрея, и обрекшие свой смысл бытия, скользя то тонкими дорожками, то толстыми струйками, то маленькими вихрями, скользили по все телу. И словно уловив, только им известный, счастливый момент, озарившись серебреным сиянием, отрывались от тела, и продолжали свой путь к толстым пластам снега. И серебряная искра, поселившаяся в каждой снежинке, будто говорила в след уходящему человеку, 'спасибо, спасибо за счастье, спасибо за жизнь'. И маленькой, уже серебреной звездочкой ложилась в толстое белоснежное покрывало. Андрей же захваченный свои мыслями, не видел того преображения, которое творилось с пушистым снегом. Как он тонкими полосками, кусочками, комочками, словно как скопище мелких, но счастливых зверьков, попавших в райскую долину, визжат и веселятся от счастья, и стараются пойти за ним следом.

А мысли Андрея возвращались к последнему бою. 'Сколько я уже за это время провел этих боев. Два, три десятка, а может быть уже две, три сотни' – думал он. Парень давно уже сбился со счета, так как чуть ли не каждый день был сбоем вырван у нового мира, который словно испытывал его на прочность. И каждый раз подбрасывал все новые и новые испытание. Так вот и сейчас, когда он уже думал, что у него уже не осталось серьезных противников, если только не считать подводного монстра, от которого ему чудом удалось выбраться еле живым, в один из первых дней пребывания его в пещерах. До этого, он считал первобытных людей не способными оказать ему достойного сопротивления. И за свою не до оценку противника, он чуть было не поплатился жизнью. Поэтому для себя, он навсегда решил, – 'Прежде чем вступать в схватку с противником, узнай его слабые и сильные стороны, иначе ты можешь и проиграть. Ведь фортуну штука изменчивая, и везение не всегда будет на твой стороне. И в один из дней может и изменить, как капризная женщина. Ведь ты же Андрей и так уже на прочность испытываешь ее слишком давно. Что, богом себя здесь посчитал, царем зверей? А ведь первые дни только и жался страха, боялся любого шороха, и готов был уже кучу наложить. Да, расслабился ты в пещерах за эти несколько месяцев и если бы не броня накрывшая тело в момент удара дубиной, летал бы дорогой мой уже в раю'. За время пребывания в одиночестве, он часто стал разговорить сам с собой. Это хоть немного, но облегчала тяжесть, от отсутствия общения. И так же, как воспоминая о Маринке, не давали ему окончательно превратиться в зверя, который носился по туннелям пещер в поисках новых жертв. После нескольких побед в боях с ужасными пауками и огромными скорпионами, и другими обитателями пещер он ощутил настоящий азарт охотника. Лишь однажды он чуть было не проиграл бой. Это было месяца три назад, когда он столкнулся с огромным скорпионом, который чуть ли не в два раза превосходил всех ранее встреченных его собратьев. И увлеченный воспоминаниями его мысли понеслись вскачь, восстанавливая всю картинку вновь.

***

Шел уже седьмой месяц, Андрей вновь, как и вчера и позавчера, и так же как почти каждый день исследовал очередной новый туннель, обнаруженный им в хитром лабиринте нескончаемых пещер.

Проход, обнаруженный за тонким низким лазом, который пришлось преодолевать, полусогнувшись, а кое-где и вообще, лезть по-пластунски, через узкие участки. Он уже было хотел возвращаться назад, как глаза заметили впереди крошечное свечение. Продолжив движение, он через несколько метров оказался в довольно широком туннеле, тускло освещенном ядовитым мхом. Как-то обжегшись им в первый день, он избегал лишний раз, без всякой необходимости, касаться светящихся мхов. Осмотревшись в свете бедно-голубого света, Андрей выбрал движение в правую сторону, так как левая была лучше освещена и при неожиданном нападении со спины, гораздо раньше позволит заметить приближающегося противника. Поэтому, он сперва решил исследовать более темную часть туннеля.