Дропкат реальности или магия блефа

— Не спрашивай, но так для тебя будет лучше, — монашка начала нервничать.

— А для тебя? Если ты меня не найдешь?

— Да как обычно, отстою молебен ночной, и все, — беспечно отмахнулась рыжая.

Вассу тронул этот порыв. Редко кто сторонний будет действовать в ущерб себе. А вот нате, эта смешная, в чем-то несуразная Улина пытается ей помочь. Просто по-человечески, не требуя ничего взамен.

— Уль, а как ты оказалась в монастыре? — Вассария сама от себя не ожидала, что задаст этот вопрос.

Монашка, похоже, тоже его не ожидала, потому как откровенно ответила:

— Когда в обнищавшей семье ты четырнадцатая дочь, на приданое рассчитывать не приходиться. А кто за меня так пойдет. Не захотела всю жизнь приживалкой быть при старших, которые будут попрекать куском. В белошвейки — горничные идти отец не позволил бы — как-никак герцогский род, с каплей императорской крови, — на последних словах девушка махнула рукой, словно отгоняя почетное родство как надоедливую муху.

— А здесь крыша, еда. Не разносолы, но никто же не запрещает — пока не знает — держать в келье постный пирожок, чтобы подпитать дух и тело, — монашка хитро усмехнулась, — Да и занимаюсь тем, что по душе — оклады расписываю. Конечно молитвы, посты и бдения — то еще развлечение. Но здесь для меня все же лучше, чем в миру.

Такой короткой и эмоциональной исповедью Васса была поражена. До этого монастырь ей казался чуть ли не тюрьмой. А смотри-ка ты, для кого-то он — лучшее из зол. Меж тем Улина резко выдохнула, словно коря себя за откровение:

— В общем, я не для того оббежала пол монастыря, чтобы ты мне тут кошачий хвост на кулак мотала. Давай прячься от всерадетеля! — повелительно цыкнула монашка.

— Улина, спасибо тебе огромное, но не стою я твоей ночи бдения.

Васса в порыве попыталась обнять монашку на прощанье. Выглядело это со стороны как потуга обхватить стог. А потом девушка развернулась и припустила в сторону кабинета настоятельницы.

— Дуреха, одумайся! Я же тебе добра желаю! — понеслось беглянке в след.

Вассария чуть — чуть не успела. Всерадетель уже покинул гостеприимные хоромы матери Арелии и через двор направлялся к карете. Видно, много времени уже прошло с распоряжения найти и привести в кабинет новую послушницу, вот носитель слова хоганова и потерял терпение.

Девушка решила, что столь удобный случай упускать не стоит и, разбежавшись, попыталась повторить недавний Уленькин маневр. Благо грязи на улице было в избытке и скользить ничего не мешало. Разогнавшись, она точно так же, как и монашка до этого, поставила стопы параллельно и почувствовала себя как в детстве, когда стоя съезжала с горки.

Однако кое — чего Васса не учла: тормозной путь по дворовой грязи оказался намного длиннее. И девушка, практически не сбавляя ходу, врезалась во всерадетеля. Мужчину крепкого, даже кряжистого, однако, видно, не привыкшего к таранам в виде послушниц, снесло в сторону как щепку. Глубокая лужа радостно распахнула свои объятия проводнику слова хоганова. Вассария же, слегка замедлившая ход, затормозила уже о шедшую впереди настоятельницу, оседлав почтенную фиррену на манер норовистого жеребца.

— Вы меня искали? — это первое, что пришло на ум девушке в этой ситуации, поспешившей слезть с костлявой спины матушки Арелии.

Всерадетель, отплевываясь вставал из лужи, напоминая скорее мракобеса, нежели служителя Хогана.

"И пришёл к нам дед Капец!" — пронеслось в голове Вассы.

— Да искали, но уже надобность в том отпала, — зло прошипела Аурелия, потирая поясницу.

"Вот это будет номер! Застрять в этом гребаном монастыре еще на пару седьмиц, а может, и дольше или вовсе провалить задание", — размышляла девушка, а ее руки меж тем уже приподнимали подол платья, так, чтобы виден был лишь маленький, а потому и весьма соблазнительный участок тела — голая лодыжка. Этому приему научил ее дед, правда, уже не как шулера, а как молоденькую фьеррину. Старик Хайроллер утверждал, что кровь мужчины будоражит не увиденное, а домысленное. Поэтому, если желаешь отвлечь герра, не стоит выпрыгивать из декольте. Гораздо эффективнее повернуться так, чтобы край юбки на мгновение оказался чуть выше дозволенного. Впрочем и "случайно" с грохотом разбитый лекифы эпохи Брутгартов сгодится. Вазы или еще чего-нибудь столь же ценного не было, и Вассе пришлось работать с тем, что имелось в наличии. Девушка попыталась распалить воображение всерадетеля, старательно изображая на лице муки боли.

— Кажется, я ногу, — и для достоверности картины, ступив на "больную" конечность, рухнула как подкошенная в грязь.

Тот, для кого этот спектакль и разыгрывался, то ли проникся чувством собственного благородства, подавая девушке руку, то ли симпатичная ножка, мелькнувшая из-под подола, сыграла свою роль, но так или иначе хоганов дланник произнес:

— Милое дитя, давай я помогу тебе.

Лицедейка, изображая робость, встала, опираясь на одну ногу. Всерадетель, подставив локоток, ненавязчиво повлек девушку к карете.