Друд, или Человек в черном

– Скорее отсутствие всяких новостей, – сказал я. – Вы никак не отреагировали на мой письменный отчет и не ответили на мой вопрос.

– Приношу свои извинения. – В хриплом голосе инспектора не слышалось ни намека на сожаление. – Я был очень занят, мистер Коллинз. Страшно занят. Я чрезвычайно признателен вам за отчет о выступлении мистера Диккенса в Бирмингеме, пусть даже наш приятель Друд так и не появился. Вы хотели задать какой-то вопрос?

– Меня интересует, умер ли кто-нибудь из тех троих парней, – сказал я.

– Каких таких парней? – Инспектор покраснел, картинно вскинул брови и придал своей испещренной прожилками физиономии выражение самого невинного недоумения.

– Трое парней в переулке, инспектор. Трое грабителей, которые напали на меня и которых ваш сыщик Реджинальд Для-Друзей-Просто-Реджи Баррис измолотил дубинкой. Баррис сказал, что один из них наверняка умер от удара. На следующее утро, перед отъездом из Бирмингема, я вернулся в переулок, но никого там не обнаружил.

Теперь инспектор Филд улыбался и кивал, прижав указательный палец к носу сбоку.

– Ах да, да, конечно. Баррис действительно докладывал мне о происшествии в переулке. Я уверен, все трое негодяев отделались лишь головной болью да ущемлением своей воровской гордости, мистер Коллинз. Вы уж простите Барриса. Он питает слабость к театральным эффектам. Порой мне кажется, что ремеслу частного сыщика он охотно предпочел бы актерскую карьеру.

– Зачем вы приставили его ко мне, инспектор? Мне казалось, вы собирались наблюдать за Чарльзом Диккенсом в надежде, что Друд войдет в общение с ним… а не следить за каждым моим шагом.

Кустистые брови Филда удивленно поползли вверх.

– Но сыщик Баррис наверняка все объяснил вам, сэр. Мы опасались, что Друд попытается убить вас.

– Баррис сказал, что трое парней в переулке, по всей вероятности, были обычными грабителями.

– Да, – согласился инспектор Филд, снова кивнув. – Поскольку они белые и все такое прочее, скорее всего, именно так и обстоит дело. Но вы должны признать: вам крупно повезло, что Баррис оказался поблизости. Вас могли серьезно покалечить, мистер Коллинз, и уж как пить дать ограбили бы.

Мы уже дважды прошлись по мосту Ватерлоо из конца в конец, но на сей раз не стали поворачивать, а пошли дальше, к Стрэнду. Где-то к западу отсюда, на берегу реки, находилась фабрика ваксы Уоррена, куда Диккенса отдали работать в детстве, как однажды рассказала мне Кейти. Неподражаемый упомянул ей о данном обстоятельстве почти шутливо, но у Кейти сложилось впечатление, что работа на фабрике была самым тяжелым в жизни отца испытанием, оказавшим сильное влияние на формирование его характера.

– Я знаю, где скрывается ваш Друд, инспектор, – сказал я, когда мы повернули направо и двинулись по Стрэнду в сторону Сомерсет-хауса и Друри-лейн.

Филд остановился.

– Знаете, сэр?

– Да, сэр. – В дрожащем от грохота экипажей воздухе повисла долгая пауза, потом я наконец проговорил: – Диккенс и есть Друд.

– Прошу прощения, сэр? – сказал инспектор.

– Диккенс и есть Друд, – повторил я. – Никакого Друда не существует.

– Это в высшей степени маловероятно, мистер Коллинз.

Я улыбнулся почти снисходительно:

– Я однажды сказал вам, инспектор, что Друд представляется мне плодом воображения Диккенса. Теперь я знаю, что сей фантом – не просто порождение праздной фантазии. Диккенс сотворил Друда для своих целей.

– И для каких же именно, сэр?

– Власть, – сказал я. – Пьянящее ощущение власти над людьми. На протяжении многих лет Диккенс развлекался игрой в животный магнетизм и месмеризм. Теперь он придумал этого магистра месмеризма – свое альтер эго.

Мы уже снова шагали на восток, и инспектор Филд постукивал по мощеному тротуару тяжелой тростью.

– Вряд ли он придумал Друда, мистер Коллинз, ведь я охочусь на этого мерзавца вот уже двадцать лет.

– Вы когда-нибудь видели его, инспектор? – спросил я. – В смысле – Друда.

– Видел ли я его? Нет, сэр. Кажется, я говорил вам, что ни разу не лицезрел собственными глазами этого гнусного душегуба. Но в свое время я арестовал нескольких его приспешников, и я всяко видел результаты его кровавых деяний. Свыше трехсот убийств за минувшие двадцать лет, в том числе зверское убийство лорда Лукана в сорок шестом году. Вы же сами рассказали мне историю, переданную вам Диккенсом со слов Друда, – а лорд Лукас, по давним слухам имевший сына в Египте, идеально подходит на роль отца Друда.

– Слишком идеально, – пробормотал я.

– Прошу прощения, сэр?

– Возможно, вы хороший сыщик, инспектор Филд, – сказал я, – но вам никогда не доводилось сочинять истории с детективным сюжетом. А мне доводилось.

Инспектор продолжал шагать широким шагом, постукивая тростью, но вопросительно взглянул на меня.