Друг моего отца

Договорились мы встретиться с мужчинами в маленькой пристройке с надписью «баня». Дескать, чтобы тонкую женскую организацию других гостей моей распущенностью не тревожить! Честно говоря, я была не против, потому как не хотела видеть округлившиеся глаза Олега после того, как он узнает суть спора.

– Мне нужно по-маленькому, – быстро улизнув в общий зал, сбросив с плеч чужой пиджак, спокойно прошла на кухню через распахнутую дверь, за которой курили повара. Юный паренек весело жарил креветки, напевая себе под нос нерусскую песню, когда я аккуратно положила ему руку на плечо, шепнув на ухо сексуально, как только могла: – Масло есть?

Волосы на теле мальчика в пубертате тут же встали дыбом. Сглотнув ком, он хрипло и испуганно выдохнул перед собой:

– Какое?!

– Оливковое, сливочное, подсолнечное… – начала загибать пальцы я, но тут же плюнула: – Любое, дорогой мой. Лю-бо-е.

Повара вернулись с перекура через пять минут, пришлось спешно удалиться с чужих глаза с добычей. Бедный паренек так и не понял, что вообще произошло, ошарашенно махая мне вслед лопаткой.

Не желая встретить кого-то из друзей Арсена, я тут же забежала в подсобку, поставила верх ногами ведро и примостилась сверху. На миленькой белой тарелке с золотым ободком лежало полкилограмма подмороженного сливочного масла. Паренек же для поглощения деликатеса всучил золотую вилку с ножом.

– Ну-с, Лена, – хмыкнула я самой себе, отрезая кусок побольше, – пора перейти к первой фазе плана.

Первый кусок прошел легко… Как, собственно, и второй. Я глотала их слово пилюли. Наверное, таковыми они и были, спасая меня от верной смерти.

Дверь распахнулась с грохотом. Я не сразу поняла, мол, кто-то пришел, а списала все на землетрясение.

– Я тут ее по всему зданию ищу, а она!.. – пылающий от ярости Олег замер мгновенно, теряя дар речь. На пути к губам была очередная вилочка с маслом. Было явно – съела уже прилично. Невнятно пытаясь сложить звуки в слова, блондин вдруг закашлялся, а я ожила и продолжила поглощать масло. Наконец, он осторожно протянул: – Леночка, а, Леночка… Скажи, что я заснул у туалета и мне это все снится в страшном сне.

– Что я, по-твоему, должна так долго там делать?! – возмутилась раздраженно. – Это вы, мужчины, способны полжизни на толчке провести!

– Тогда… – он махнул рукой на тарелку и поморщился, когда я снова глотнула масло. – Ты беременна?

От внезапной догадки меня прямо передернуло. Со скептицизмом оценив свой плоский живот, покачала головой:

– То есть я еще и толстая? Отлично, спасибо большое на добром слове!

Зарывшись лицом в ладони, Коробейников пытался стереть увиденное из памяти. Не вышло, потому хрипло взмолился:

– Ты мне скажешь, что здесь происходит?!

– Обязательно, но чуть позже, – нагло солгала я, потому как в детали мужчину посвящать не планировала. Пусть лучше знает итог спора, чем процесс! – Ты мне лучше скажи, сколько завод стоит, из-за которого весь сыр-бор?

– Почти миллиард, – так спокойно произнес блондин, словно мы цены на семечки обсуждали. – А что?

Я закашлялась так, что думала, не только маслице обратно полезет, но и все внутренние органы. Олег испуганно принялся хлопать меня по спине, а испуганная и охрипшая я удивилась не на шутку:

– То есть, ты надо мной из-за каких-то трех миллионов издеваешься, а сам миллиардер?!

– Во-первых, я для покупки этого завода весь бизнес продал, кроме бара! – принялся оправдываться тот, помогая мне на ноги встать и отставляя последний кусочек масла в сторону. Да еще и с таким видом, будто он проклят. – А во-вторых, не было бы у меня столько денег, прощай я всяким девицам бабки за красивые глаза и длинные ноги. И вообще, долг – дело чести. Папка не учил?

Вот говорил же Олег внятные и правильные вещи, и все равно на душе стало до невозможности горько и противно! Он буквально подписал меня на соблазнение старика, и ради чего? Денег, которые в масштабах миллиарда особого значения не имели. А значило это лишь одно – я для него совершенно не важна. Даже как дочь лучшего друга!

– Знаешь что, Олеженька, – сцепив зубы, резко съела остатки масла, – я просьбу твою сегодня выполню. Скидку у Арсена уже почти выбила. И не пять миллионов, а… десять. Ясно тебе?

По лицу Олега тень прошла, губы перекосило:

– И каким же образом ты ее «выбивала», позволь уточнить?

– Так вот! – перебила его я, складывая руки на груди. – Забирай деньги и забудь мое имя. И отца забудь. Не нужны ему такие друзья, как ты. Понял меня?

Хмуро разглядывая меня, тот чернел с каждой секунду все сильнее.

– Я понял, – усмехнулся тот гневно и даже насмешливо. – Это все ревность твоя из-за бывшей. Так вот, если тебе легче станет, нас связывает сейчас только…

Что-то внутри меня заставило сжать мужчине губы руками, не желая слышать продолжения. Пора было заканчивать качели в жизни и возвращать все на круги своя!

– Плевать, – грубо выплюнула я ему в лицо, – наша маленькая история закончена. Сейчас я иду к Арсену… Закрепить, так сказать, нашу сделку, и…

– Каким, – рыкнул тот так гневно, что внутри меня все перевернулось, – это образом ты собралась сделку закрепить?!