Друг моего отца

– Я? – даже пальцем на себя тыкнула для проформы, вдруг он меня с кем-то перепутал?

– Да, Лена! Ты, блядь! И всегда, еб твою мать! – Олег злился, безумно и бешено. И, что самое ужасное, в тот момент, когда его кулак врезался в стену, я поняла, что злился он не на меня, а на себя.

На глазах снова выступили слезы, я протянула ему руку помощи, сдавленно шепча:

– Олег, тебе нужна помощь…

– Помощь? – расхохотался он, как сумасшедший. – Разве что психотерапевта!

– Ничего не понимаю, – пожала плечами, вздрагивая от каждого яростного рыка мужчины, расхаживающего из угла в угол.

– Я тут решил закрыть спор с Арсеном… А знаешь как? – путано хмыкнул он, сжимая губы и вскидывая бровь. Мой ответ не требовался, Олег сразу импульсивно развел руками в стороны, осматриваясь. – Решил подарить ему этот долбанный клуб!

Мои глаза чуть с орбит не выпали от шока, а сердце биться перестало:

– ЧТО?!

– Да, Лена! – прокричал он, пока перепуганный Дед на карачках уползал вон. – Арсен постоянно доставал тебя. Он такой же отбитый на всю голову, как и ты, только еще и опасный бандит!

– Обидно прозвучало, – вынуждена была признать я, поджимая губу. – Но… Зачем все это?

– Он хотел глушить с тобой водку дальше или получить свой проигрыш, – рассмеявшись, Коробейников прикрыл губы руками, словно до сих пор пребывая в шоке от разговора со стариком. – Не знаю, чем я думал… Видимо, любовь во мне нашептала на ушко отдать ему этот гребанный клуб и послать лесом… Только ты забыла упомянуть, что спорили вы совсем на другое! И хочет он не этот блядушник, а тебя конкретно во всех позах. – Олег смотрел на меня иначе, словно сквозь, а сердце мое разрывалось от боли, когда он мертво шептал: – О чем я думал вообще? Надо трахаться почаще, чтобы трезво мыслить! Какая-то двадцатилетняя дурочка готова стать шлюхой бандита глазом не моргнув…

– Олег, – прошептала не своим тоном, чужим и мертвым, – я собиралась выиграть!

– Нет, Лена… – словно не слыша меня, покачал головой Олег, – Я не могу любить тебя. Тебя вообще невозможно любить. И отношения, которые я планировал разрушить раз и навсегда с Витей, тебя не достойны. Ты… Ты… – он пощелкал пальцами, ища нужное слово, а после указал пальцами на слезы и сопли Деда на полу: – Ты с ним одно целое. Зря сопротивлялась. Чем он хуже Арсена?!

Закрыв глаза, я испытала чувство падения в бездну. Тошнота, головокружение, боль и тяжесть в груди… Я просто умирала внутри! Олег выстрелил в упор и на поражение. Мне хотелось кричать, вопить, плакать и многое сказать, но сил нашлось лишь на косую ухмылку и сиплый вопрос:

– Я такое заслужила за спор с Арсеном?

– Нет, конечно, – ахнул Олег, словно это само собой разумелось. Вытянув руку вперед, он начал загибать пальцы, уничтожая меня своими голубыми глазами. – Ты заперла Витю с лучшей подругой в морозильной камере на Новый год! Будучи при этом под травкой! Едва ли не сбила людей по пути!

Меня пошатнуло, мир рушился. Он был прав, а я лишь нашла силы сглотнуть тяжкий ком:

– Я уже десять раз пожалела об этом, но папа не хочет слушать моих извинений…

– Естественно, блядь! – покачал головой мой киллер. Тот, кто заставил испытать настоящую боль. Ту, что внутри, но намного сильнее физической. – Ты ведь жила в квартире и вымогала деньги у ее родителей на украшения!

– Мне негде было жить! Папа выгнал меня на улицу! – захлебываясь слезами, чувствовала, как тяжело держать равновесие. – Не вымогала, а просила немного взаймы на еду! Какие к черту украшения?!

– Слухи ты тоже про Алину не распускала по вузу, да? – теперь Олег казался мне чужим. Смотрел свысока и с омерзением.

Прижавшись к стене, я закрыла глаза и молила вселенную прекратить эту пытку:

– Она спала с моим отцом, Олег! Больно, когда тебя предают и отворачиваются.

– И не пыталась Алину с Витей рассорить, фотки ей подсовывая «компрометирующие»?! – новый удар обрушился на голову, я вздрогнула.

– Я правда думала, что он новую женщину себе нашел… Он так всегда поступает, а Алину я в любом случае простила уже, правда хотела помочь. – шмыгнув носом, я в ужасе посмотрела на Олега: – Постой. А откуда ты все это знаешь? По новостям вроде как не передавали!

– Я знаю все, поверь! И даже больше, чем ты думаешь! – хищно оскалившись, он осмотрел меня с ног до головы, как нечто неприятное. – А откуда – не твое дело. Важно вот что, – размашисто проведя пятерней по волосам, Олег наконец выпустил последнюю пулю, – ты маленькая избалованная дочка депутата. Бессовестная и наглая. А я, старый дурак, повелся. Видел в тебе то, чего нет… Благо вовремя понял, что нет тут никакой любви. Банально недотрах.

– Рада это выяснить, – улыбнулась сквозь слезы я, – ты ведь и правда меня не любишь. Того, кого любят, так не бросают. И принимают любыми.

Он смотрел на меня долго, миллион эмоций промелькнуло в его глазах за это время. Коробейников сражался с собой, принимал решение… К слову, это самое решение я для себя уже приняла.