Другая империя (СИ)

  Я встретил и японского посла в Петербурге -- Курино, который подошел ко мне и сказал, что он считает нужным меня предупредить, чтобы я повлиял на министерство иностранных дел, чтобы оно дало скорее ответ на последнее заявление Японии; что вообще переговоры с Японией ведутся крайне вяло, ибо на заявление Японии, в течение целой недели, не дается ответа, так что, очевидно, все переговоры с Японией об урегулировании Корейского и Манджурского дела нарочито замедляются, что такое положение дела вывело из терпения Японию, что он как друг наш, умоляет дать скорее ответ, ибо, если в течение нескольких дней не будет дан ответ, то вспыхнет война. Этого Курино я знал еще до моего ухода с поста министра финансов; он мне и графу Ламсдорфу в июле месяце 1903 года, за месяц до моего ухода с поста министра финансов, представил проэкт нашего соглашения между Японией и Россией относительно дальневосточных дел, который, если бы был принят, устранил бы разрешение дальневосточного дела посредством войны. По-моему соглашение это было вполне приемлемо и я на этом настаивал; но мои настояния ни к чему не привели и все это соглашение было послано на заключение наместника Алексеева. Там застряло, или вернее говоря, вследствие этого заявления и начались бесконечные переговоры, которые тянулись с июля до января и ничем не кончились.

  Одновременно, правительство начало разрушать и созданную мной систему золотого рубля. Золотые монеты имели свободное хождение наравне с бумажными кредитными билетами. Параллельное хождение золотых и бумажных денег отличалось стабильностью - её поддерживал устойчивый баланс золотого запаса и объёма бумажной рублёвой массы, так как по закону число находящихся в обращении бумажных денег не должно было превышать золотой запас более чем на 300 млн рублей. Свободное хождение золотых монет не вызвало ажиотажного спроса на них и сперва от "желтяков" даже старались избавиться, как от неудобных в обращении, но затем стали распространяться оппозиционные, антиправительственные и революционные призывы изымать и тезаврировать золотые монеты, чтобы подорвать финансовую систему и доверие к правительству. В итоге, для революционной и военной ситуации свободное обращение золотых монет было бы разрушительно для государства. Итого, были предприняты 2 шага: 1) предполагая возможное обострение международной ситуации, правительство отменило закон о нормативе бумажных денег и золотого запаса; 2) для изъятия золотых монет из обращения был принят золотослитковый стандарт (было установлено, что бумажные деньги можно обменивать на золото, но только в слитках, минимальный вес которых составлял 10 кг - таким образом, миллионы мелких потенциальных предъявителей прав на золото из запасов были отсечены. Впрочем, держателю небольшого количества банкнот не было необходимости обменивать их на золото, так как бумажные деньги были обеспечены достаточным количеством товаров. Для замены аналогичного количества монет, составлявших до 22% денежной массы в обращении, было выпущено достаточно бумажных банкнот. Хотя первое время обыватели и попрятали монеты)"

   Михаил помнил, что отстранение, обставленное как повышение до председателя кабинета министров, Сергей Юльевич воспринял, конечно, тяжело. Помимо потери реальной власти и контроля финансовых потоков империи пугала потеря авторитета, лица среди как своих, так и чужих.

  Но никогда не унывая и имея кучу идей, Сергей Юльевич продолжил плести интриги. Он не смирился и сейчас решил проявить инициативу во внешней политике, что вовлекло сюда и финансы и возможность влиять на внутреннюю политику.

  "...Чтобы хоть как-то зацепить внимание царя, под видом личного и государственного финансового совета государю я планировал несколько усугубить описание сложившейся обстановки возможным вступлением Британии в войну на стороне Японии, не говоря уже о всевозможных нарушений правил войны под видом защиты торгового мореплавания (естественно, под британским флагом), предупредил об опасности депозитов в потенциально недружественной стране и о выгодности вложения в акции нефтяных промыслов нейтральной голландской Royal Dutch и связанной с ней Shell (хоть и британской, но частная собственность священная) для спасения и для умножения капиталов. Свои капиталы я вложил частично в RD, частично в Shell, дабы подать пример, вдобавок к вложениям в нефтеносные русские компании.

  Параллельно Витте прилагал усилия к влезанию России к македонский вопрос, который хоть и быстро потерял остроту, но мог создать поводы для общения с турками - и для давления и для уступок. Россия могла сыграть в миротворца, выгадав за некие послабления восставшим македонцам очки на Кавказе.