Другая правда человека её нельзя изменить Том 1.

— Водки, тоже много не выпьешь! — произнёс свою мысль Иннокентий.

— С умным человеком, всегда приятно поговорить по душам — с восхищением сказал Рудольфович сняв с плиты вскипевший чайник. — Нужно чай покрепче заварить. А о чём это я? А, точно вспомнил! Кажется ты про водку говорил, что её много не выпьешь.

Иннокентий замолчал погрузившись в свои мысли и отчаяния. Рудольфович тоже молчал, помешивая сахар в кружке. Кеша попробовал чай и после вздохнул.

— И вот, Кеша, как-то раз я прихожу под вечер домой, и после не помню, откуда, наш сосед вышел. Дверь была закрыта. Думаю он всё-таки через окно смылся, а теперь шатается где — нибудь как бомж. Сколько я не стучал, в эту дверь. А после кто-то даже полицейских вызвал. В присутствии полицейского подполковник кое-какие открыл эту чёртову дверь! Будь с ней не ладно, пропащая! А там оказался мой, брат Валентин, он уже был мёртв на полу лежал с открытым ртом. Я бы даже сказал — жёлтый. Хоть тут не дожил, может хоть на том свете поживёт! После я его похоронил.

Иннокентий замолчал после потянулся к бутылке с крепкой водкой:

— Давай, тогда твоего брата помянем.

— Вот это обязательно! Мне только немного налей, а то опять на ногах не удержусь.

Мужчины встали, помянули и снова сели. Они долго пили чай, и оба молчали. Рудольфович неожиданно спросил:

— Иннокентий, а где ты своего брата хоронил? И кто всем этим занимался?

— Всем этим моя сестра занималась. Всё в деталях помню вот как вчера, всё было.

— А к нотариусу, не ходили?

— Да, не помню, я Рудольфович. У нотариуса вроде не были. Одно помню что — на квартиру доверенность оформляли на свою сестру. Брат пенсию получал. Это точно! Я ещё тогда вдруг подумал, какая ему нахрен, пенсия, если ему и семидесяти не было?

— А после что?

— А потом и суп с котом. Я так же как и ты в этой комнате очнулся.

— Да, ну и дела! Всё одно к одному. А сейчас чем займёмся Рудольфович?

— А пёс его знает! Давай лучше выпьем?

— Нет, Рудольфович я пока не буду. Мне ещё нужно вещи постирать до прихода Агафона и побриться не помешало, бы. Пока я ещё в нормальном состоянии.

Иннокентий сидел весь в раздумьях, а после отправился приучать себя к порядку. Побрил, бороду почистил зубы и почувствовал себя молодцом хотя от занятия стирки раздумываний не убавлялось. Любая физическая нагрузка приводила мужчину в усталом состоянии. Организм требовал отдыха. По квартире разносился запах жареного хариуса. Рудольфович опять готовил стоя у плиты.