Другая жизнь

    - Вот как? Но вы же с ней ужасно не любите друг друга? С какого перепугу ты так ей благоволишь?

    - Пытаясь вызвать у меня зависть, она оказала мне одну неоценимую услугу. Так, когда будет это торжество на Валлоре?

    - Через девять дней – тринадцатого числа. Очень скоро. Поэтому я и говорю тебе, что делать нам с судебным делом что-то надо срочно. Или не с ним, а с теми, кто его завёл.

    - Робин, я надеюсь, ты собираешься обойтись без жестокости?

    - Постараюсь, конечно, но ничего не обещаю!

    - Нет, так никуда не пойдёт! Я думаю, мы будем всё делать совсем по-другому. Первым делом навестим Мег.

    - Что? Да ты хоть задумалась, как меня там встретят?

    - Ладно, к ней я съезжу сама. Уверена, у меня получится поговорить с ней и её семьёй по душам. Намекну, что ты не оставишь своего ребёнка, что будешь помогать ему…может, дашь титул…

    - Ещё чего! Чтобы при дворе через несколько лет появилось ещё одно чудо, вроде Марии?

    - Да чем тебе не угодила бедная Мари? Ты что-то имеешь против кузины?

    - Нет, что ты! Подумаешь, позор семьи, от которого ничего хорошего ждать не приходится…

    И всё-таки Беллона переубедила своего брата. И съездила в ближайшую деревню, где жила бывшая горничная принца. Девушка, давно влюблённая в своего господина, со скромной радостью встретила его сестру и её фрейлин. Она сказала, что ей ничего не надо, и она никогда не желала зла его высочеству. Мег винила себя в несдержанности – могла бы ничего не говорить жениху. Однако того теперь успокоить было невозможно. Бриана подстрекал друг, у которого Сториан МакДжойн, воспользовавшись барским правом первой ночи, когда-то опорочил жену. Принцесса быстро поняла, что одним разговором дело не решишь. Вокруг, как запутанный клубок, одни за другие, цеплялись последствия забав принца и его друзей. Риджейсити и его окрестности были словно в паутине дворянских страстей.

   Вместо того, чтобы готовиться к долгожданному балу, на котором, возможно, произойдёт встреча с Дереком, Беллона занялась благотворительностью и разъездами по деревням, столице и Стенбурдскому району, который граничил с княжеством МакДжойн. Самое активное участие в этом принимала Габриэль. Стоило ей узнать, что случилось с любимым человеком и в какую переделку он попал, виконтесса сразу же вмешалась в дела принцессы, оказывая посильную помощь. Мария и Дора тоже не сидели, сложа руки, и везде следовали за госпожой. А первая даже не раз подавала идеи, как лучше всё устроить и чем задобрить жителей, чтобы они ни в коем случае не присоединились к мятежникам. Нужно заметить, что почти за неделю девушки уже имели заметные результаты. Красноречивая Габи лично выступила перед небольшой частью сбежавшей от МакДжойнов охраны и сумела их убедить, что князья – замечательные люди! Даже она, молодая и невинная, честная и благородная виконтесса, никогда не видела зла от Сториана и Рикардо. Можно себе представить, какой эффект произвели эти пламенные ораторские слова из уст хорошенькой и юной девушки на молодых солдат. Беллона потом ещё долго вспоминала, как бесподобна была её подруга в тот момент.

   К моменту отъезда на Валлор, Робин уже мог не волноваться за свою судьбу. Под давлением короля, князя Эскорини, другой влиятельной знати и министров, погорячившиеся судьи аннулировали дело, заведенное на принца, а обвинением друзей наследника занялись лично, стараясь максимально его смягчить. Народ ничего не имел против, польщённый вниманием принцессы и её фрейлин к своим персонам, а также осчастливленный подарками и денежной помощью, которая просыпалась на них, словно манна небесная. Робин-младший, по совету сестры, проявил «божественную милость» и всепрощение, лично повысив в чине Бриана Фиджи с лейтенанта до офицера. Тот в полном недоумении, но всё же с затаённой в сердце обидой, отправился на покой. Как все тогда подумали, навсегда.

   Беллона, рассчитывавшая отдохнуть дома после Гиганта, десятого числа – когда уже нужно было ехать на Валлор - чувствовала себя совершенно разбитой и вымотанной. Но всё же девушка ощущала умиротворение и удовлетворённость собой. Во-первых, она помогла спасению чести Карлеалей, а во-вторых, она, наконец-то, стала общаться с братом, с которым раньше напрочь не могла найти общий язык. А теперь они ещё и вместе ехали на другую планету! Чем не повод подружиться ещё больше? Король и королева выказали по этому поводу свою радость. Если раньше они гордились своим сыном и не брали всерьёз дочь, то после последних событий, их мнение заметно стало меняться. Особенно это показывал Робин Третий, который, по-прежнему, сурово смотрел на наследника и не переставал нахваливать Беллону.

   - Не перехвалите, ваше величество, – язвительно замечал Стенли Фиерман, никогда не нравившийся принцессе. – А то ещё сглазите!