Другие приходят. Лёха

- Нет, ты прикинь. Я вижу себя – только лет на пятнадцать старше. И квартиру нашу с Элькой, но ремонт совсем другой. Вот дивана этого нет, белый кожаный стоит. Думаю, откуда что? Я бы не стал белый кожаный. Из комнаты выходит Эля. Красивая. Красивее даже, чем когда я ее впервые увидел. Эля, говорю, откуда диван. А Эля смотрит на меня, как будто меня нет, подходит к окну, задергивает шторы. Что случилось, спрашиваю. Она молчит, как меня и не видит. Так и живем с ней месяц. А мне в этот месяц никуда не надо, вроде как отпуск у меня. Обидел, наверное, вот и не разговаривает. А мне чего? Хоть не мешает. Только почему я из дому не выходил? Не понимаю. А в одно утро просыпаюсь – всё на своих местах. Элька завтракать зовет. Яйца сварила, хлеба порезала – вот и весь завтрак. Я её спрашиваю, что тут происходило и где диван. Она ржет, говорит, что пить меньше надо. И вообще.

Но дело в том, что я не пил. И тот месяц реально был. Ты помнишь, чтоб мы встречались, пока я в отпуске находился?

- Нет, в общем-то.

- Потому что не встречались.

- И что теперь?

- Не знаю. Или с Элькой что-то не так, или со мной.

После этого разговора с Сергеевным ни разу не встречался. Зашел как-тот к Эльке, а она на вопросы о Сергееве отвечать не стала. Сказала, что это больше не ее проблема.

С Элей у зама были всегда немного непонятные отношения. Вообще-то с Сергеевым дружили. И дела вместе делали. Сергеев был старше зама на четыре года, но выглядел далеко не молодо и отнюдь не свежо.

Эля появилась в жизни Сергеева внезапно - откуда, как - Сергеев не рассказывал. Жить они вместе стали практически сразу.

Эля служила декоратором в местной драме, всегда была усталой и какой-то замученной. Даже в отпуске брала подработки, хотя Сергеев неплохо получал на радиозаводе. Но деньги будто уходили сквозь пальцы.

С появлением Эли Сергеев стал малообщительным и несколько замкнутым. Это не мешало делам, но убавляло энтузиазма.

Как-то зашёл к Сергеевым незадолго до того, как товарищ исчез, а там пахло. Так пахло, будто кто-то квасил рыбу. Спросил у Сергеева, тот очень удивился. А тут Эля всплыла. Нет, он её после спрашивал, куда друг делся, но Эля не говорила. Общие знакомые тоже ничего сказать не могли. И про Элю старались разговора не поддерживать.

Значит, Эля.

- Женя, а вот исчез твой молодой человек давно?

- Пару месяцев как.

- А до того что было? Чем вы занимались, куда ходили?

- Гуляли. К друзьям ходили, только я вернулась к ним, пыталась вернуться, не нашла.

- Зачем?

- Узнать. Где Лёха. И шарф забрать.

- Фиолетовый. С серебристым. Так?

- Так.

- Женя, идти мне пора.

- Подожди. Ты про шарф откуда знаешь?

Женя незаметно для себя перешла на "ты" и также незаметно для себя обрела жёсткость голоса.

- Женя, давай потом об этом?

- Нет. Ты всё расскажешь сейчас. А заодно и том, зачем таскаешься за мной уже четыре месяца.

- Три.

- Какая разница? Рассказывай. Всё рассказывай. Эля тебе чем насолила? Зачем трубочки заказываешь постоянно? Почему странные вопросы задаешь.

- А сама как думаешь?

- Как я думаю - моё дело.

- Ты всё равно не поверишь и не поймёшь. Это истории из моей прошлой жизни, о которой я предпочитаю молчать. А Эля.. Издательство "Искра" не только дизайном коробок занимается. И не только квартальники печатает. Там, например, четырежды фигурант Мефодьев работает. Серия убийств секретарш. Да они от одного вида кони кинуть могли - одноглазый, хромой в пальто пыльном с карманом, степлером прихваченным. По крыше соскочил, в Тинской отбыл, вернулся и дальше верстает. И директор их. Жена его в окно вышла 14 лет назад. А уж про их дела с гуманитарным факультетом легенды ходят. Так даже в 90-е не делали. И ничего. Где двадцать миллионов? Какие двадцать миллионов? Никогда не видели двадцать миллионов.

Серию книг ещё делали - "Дворяне хрустальной короны". Только фамилия автора указана, а знать его никто не знал. Тираж маленький был, сразу разобрали. Да и рассказы там... Я бы тебе не рекомендовал. Я бы никому не рекомендовал. Ощущение после прочтения, что персонажи за тобой наблюдают, а не ты за ними.

- В смысле?

- В прямом. Мерещиться они начинали читателям. Помню, сидим с корешем, пьем. Ничего не предвещает. А тут он тост произносит. А заканчивает так: "Выпьем, Левкин!" Только я не Левкин. Спрашиваю его, почему так назвал. А он не знает. Только Левкин - это герой рассказа, который я накануне читал. Надо сказать, что я уточнил у кореша, читал ли он - нет.

- Мало ли что под водку померещится.

- Женя. Я бы и сам это всерьёз не принял, если бы потом не столкнулся с одним типом в очереди. Он выпрашивал у меня димедрол. Смотрел грустно и нудел. Ровно такой эпизод был в рассказе "Профиль-ток". Скажешь, совпадение? А у тебя часто димедрол выпрашивают? Незнакомые люди?

- Подожди. А книга сохранилась?

- Нет, потерялась в переездах. Да и не надо оно. Суть в другом. Мне тогда реально показалось, что я крышей поехал. После этого вПитер и двинул, вернулся - полностью круг общения сменил. Чтоб никаких. И нормально всё стало, понимаешь.

- И чо?