Другой Пастернак: Личная жизнь. Темы и варьяции

Каждый мужчина теоретически может быть единственным отцом всего человечества. Людей сколько? Примерно шесть миллиардов. Мужчина за одну эякуляцию выдает 3—6 миллионов сперматозоидов. То есть в среднем за 1500 половых актов можно произвести на свет все население земли. Если заниматься этим ежедневно, то за четыре года – всех, если раз в неделю (максимальная активность сперматозоидов – после 5—6 дней воздержания, то есть это уже почти наверняка) – через 25 лет. Все в рамках возраста полноценной мужской зрелости. Дать мужчине чуть больше лет на это дело – и родятся все человеки всех поколений, и до нашей эры и после. Этот физиологический символизм обозначает, что человек – мужчина – Бога собой и представляет. Подобен ему во всем. Кто создал мир? Он.

Женщин – сосудов греха – надо побольше, и то, что они никак не могут включиться в эту игру, женской плодовитости число красное – «20», ее место оно и определяет.

Косвенное доказательство Бытия Божия. Пример Гармонии, которая невозможна без существования Гармони-затора.

«…это было лето на папиной даче в Голицыне, папа с женой Татьяной Алексеевной приезжал довольно часто. <> Но меня давно интересовали подробности одного события <> и вот однажды <> за вечерним чаем в саду я собралась с духом и спросила Татьяну Алексеевну: „А помните ли вы вашу замечательную шубу? Из какого она была меха?“ Она не насторожилась, как обычно, от моего вопроса, а с воодушевлением стала рассказывать давнюю историю о покупке своей знаменитой шубы из нещипаной выдры. Шуба из мягкого коричневого меха была сшита с заграничным шиком – с глубокими карманами, с поясом и даже с хлястиками на рукавах. Такой шубы не было ни у одной писательской дамы, и Татьяна Алексеевна по праву гордилась ей. „Да, я помню, очень красивая была шуба. А скажите, в каком году вы ее купили?“ И в этом вопросе она не почувствовала ничего подозрительного и ответила, что шуба была куплена летом 1947 года. Татьяна Алексеевна зашла в комиссионку на Петровке, увидела шубу, прибежала домой, и папа дал ей денег на покупку. Вот это-то мне и надо было выяснить. Значит, покупка совершилась именно вторым послевоенным летом <> Я очень хорошо помнила то лето <> С собой в Малоярославец мама дала нам две буханки черного хлеба и несколько селедок. Ермиловна готовила из селедочных внутренностей, лука и сыворотки окрошку <> Остаток этого лета мы провели под Москвой, в деревне около Петушков, жили одни в заброшенной, полуразвалившейся избе. <> Как это у Некрасова? „В мире есть царь, этот царь беспощаден…“ Да, нас мучил голод. <> Привезенные мамой скудные продукты исчезали очень быстро, и конец недели был самым мучительным. Мы рвали красную рябину, но, даже испеченная на костре, она не утоляла голод. Грибы в тех местах росли какие-то странные, похожие на белые, но горькие и несъедобные. Другого „подножного корма“ не было. <> А в ноябре Андрей простудился и заболел туберкулезом. Врачи сказали, что из-за сильного истощения защитные функции его организма ослаблены и не могут оказывать сопротивления палочкам Коха… Тогда на даче в Голицыне Татьяна Алексеевна не поняла, почему меня интересовали подробности покупки ее шубы из нещипаной выдры, случившейся почти тридцать лет назад. И слава Богу, а то начала бы что-то объяснять, оправдываться. А в чем она, собственно, была виновата?»

ТАРКОВСКАЯ М.А. Осколки зеркала. Стр. 62—65.

Пастернак – преданный, мягкий, совестливый, исполнительный муж. Муж-мечта. В какой момент он понял, что тихую Женю ему придется обслуживать, как нанятому за деньги? У него было два варианта – или начать с ней торговаться за каждое вынесенное ведро, или все безропотно делать самому, подразумевая, что он выше этого и не замечает своего униженного положения. Он, однако, столкнулся с необходимостью заключения завета, что она, жена, на которой его женили, не возьмет сама на себя все женские домашние заботы (оставшиеся от ежедневных усилий работавших на полную ставку няни и «опытной домработницы»). Без четких договоренностей, чуть ли не скрижалей, невозможно случиться, например, таким эпизодам.