Дружба пахнет корицей

Неделя пролетела быстро. В воскресенье утром, закончив плести балдахин, Алелия сбегала на реку, а после, вернувшись, переплела волосы в замысловатую косу, надела свое лучшее льняное платье, выкрашенное в густой синий цвет, а потом спустилась вниз, где уже собрались все мастерицы, готовясь поздравлять ее с днем рождения.

Девушки постарались на славу и испекли большой медовый торт, украсив его взбитыми сливками и марципановыми розочками. Это был невероятный подарок как по исполнению, так и по стоимости. Наверняка соседки копили не одну неделю, чтобы отметить скромный праздник кружевницы.

Леле исполнялся 21 год. В это время люди получали независимость от родственников, если таковые имелись, право принятия самостоятельных решений относительно собственности, а также могли выходить замуж или жениться без дозволения родителей. Ничего из этого девушке было не нужно. Подруги подарили ей книги с романтическими историями, а после весь вечер пили чай и сплетничали в общей комнате, то и дело громко и дружно смеясь над особо смешными моментами.

Уже почти перед самым сном явилась мадам Изольда, сбросила на стул свой палантин и тяжело уселась напротив Лели. Предмет мебели протяжно скрипнул, оповещая окружающих о своей незавидной доли.

– Ну, моя дорогая, вот и настал момент истины, – улыбнулась одними губами хозяйка, поправив пухлой рукой с массивными золотыми кольцами на каждом пальце высокую прическу. – Тебе, конечно, интересно узнать о своей дальнейшей судьбе, и я могу тебя уверить, тебе понравится то, что я тебе приготовила.

Засмеявшись грудным смехом, будто заклокотав, толстуха достала из сумочки бумаги. Бюст ее, утянутый корсетом и платьем, заколыхался в такт движениям.

– Это документы о твоем долге, Алелия, я продала его.

– Что? – девушка вскочила, оглушенная словами. – Продали? Но кому?

Прижав обе руки к груди, девушка ждала ответа, боясь услышать его.

– Госпоже Карриван, дорогая. Она умоляла меня отдать тебя, я не могла устоять.

– О боже! – прошептала Леля, оглушенно опускаясь на краешек своего стула и закрыв лицо ладонью. – За что?

– Ну, милая, – проворковала довольная эффектом мегера, – это же почти как семья тебе будет. Своя комната в их доме, мягкая постель, кухарка, выходные. Годы отработки долга покажутся тебе сказочными, тебе не захочется уходить. Поверь мне, семья Карриван ждет не дождется, когда ты прибудешь к ним.

– Господин Карриван тоже ждет? – Леля подняла покрасневшие от сдерживаемых слез глаза.

– О, милая! – мерзкая Изольда опять засмеялась своим грудным смехом. – Он так переживал, что я не соглашусь. Ты ведь моя лучшая кружевница, мне жаль будет с тобой расставаться, но обстоятельства превыше меня. Там же детки! Трое девочек, как ты знаешь, а им нужна своя мастерица.

Другие девушки с ужасом взирали на Изольду. Это был первый случай, когда она продала долг, все предыдущие предложения жестко откланялись. Теперь каждая из них в любой момент может оказаться рабыней!

– Сколько у меня времени на сборы? – глухо спросила Леля, взяв себя в руки. Плакать она будет потом.

– Два дня можешь отдохнуть и перенести вещи, а в среду должна уже полностью перебраться к Карриванам. Мне нужна твоя комната, там будет жить новая кружевница.

– Хорошо.

Поднявшись со стула и не проронив больше ни слова, с прямой спиной Леля поднялась к себе в каморку и упала на кровать, залившись слезами. Вот и все! Все ее сопротивление этому противному банкиру закончится в среду. Он просто принудит ее силой к физической близости, а она не сможет ничего противопоставить ему. Ей придется проделывать с ним все те вещи, о которых она до этого читала в книгах, задыхаться от омерзения при поцелуях и других интимных моментах. А если вдруг она забеременеет? При мысли о ребенке от этого лощеного хмыря Лелю передернуло.

Вытерев глаза, девушка поднялась и открыла свой сундук, служивший одновременно и стулом и диваном и прикроватной тумбочкой. Там хранились два платья, смена нижнего белья, да маленькая розовая пеленка с кружевным уголком – все, что осталось от родителей Леле. Когда ее подбросили в дом призрения, она была завернута в этот лоскут. Ни записки, ни какого другого опознавательного знака при ней больше не было. Настало время заняться поиском родителей! И искать их следовало не в Артауне, а в каком-то другом городе, так как пеленка была из чистейшего шелка, а такой могли себе позволить только очень не бедные люди, принадлежавшие к аристократии. Вообще, Леля думала сначала выплатить долг, а потом уже приступать к поискам, но в свете последних событий придется отступить от этого плана и отправиться в столицу немедленно. Небольшой запас наличных денег у нее был, его должно хватить на проезд, а там уже легко затеряться среди миллионного населения. Карриваны не найдут ее никогда! Тем более, у нее есть фору 2 дня.