Дружеский разговор о душевном мире

Дышат таковым же пьянством и сии Павловы слова: «Кто нас разлучит от любви Божией?» Но во всех сих препобеждаем за возлюбшего нас. Видите, сколько сильно в сем муже укоренилась радость, что все горести его приуслаждает, ничто ему не страшно, весел и в темнице. Сей есть истинный мир.

Как здравие селение свое имеет не вне, но внутри тела, так мир и счастие в самой среднейшей точке души нашей обитает и есть здравие ее, а наше блаженство.

Здравие тела не иное что есть, как мир телесный, а мир сердечный есть живность и здравие души, а как здоровье рождается после очищения из тела вредной и лишней мокроты, матери всех болезней, так и сердце, очищаемое от подлых мирских мнений, беспокоящих душу, начинает прозирать сокровенное внутри себя сокровище счастия своего, чувствуя, будто после болезни, желание пищи своей, подобное нашему ореху, зерно жизни своей в пустом молочке зачинающему. Сих-то начинающих себя познавать призывает премудрость Божия в дом свой на угощение через служителей: «Придите, ешьте мой хлеб и пейте вино…»

В сию гостиницу и пациент иерихонский привозится самарянином, зовет и всех сердце свое потерявших: «Приступите ко мне, погубившие сердца, сущие далече от правды»; «приидите ко мне, все труждающиеся…» О сем враче внушает нам сын Сирахов: «Почитай врача… ибо Господь создал его». А кто ж есть тот врач, если не сей: «Исцеляя всяк недуг и всякую язву в людях». Но что исцелял? «Исцеляя сокрушенных сердцем…» Если кто сердцем болен, если мыслями недужен, тогда точно сам человек страдает. Не тело, но душа есть человек, не корка, но зерно есть орех. Если целое зерно, сохранится и корка в зерне. Кто прозрит сие и поверит? «Очисти прежде внутренность стакана и блюда, да будет и внешнее их чисто». Исцели прежде сердечное сокрушение, не бойся убивающих тело. Иное телесное здоровье – другое дело веселье и живость сердца.