Дружок, прости, но я ВСЁ честно рассказал

У моей сестры была заколка для волос, ей привезли в подарок родственники из Германии. Заколка имела вид хрустального листа с натуральными камнями бирюзового цвета, и предназначалась для женщин с изощрённым вкусом. Но моя сестра всегда носила короткую причёску и заколкой никогда не пользовалась. Однажды произошёл случай, в котором я оказал сестре довольно серьёзную услугу, и она в знак благодарности была готова сделать что-нибудь приятное и мне. Вот тут-то я и вспомнил про заколку, и она без колебаний отдала её мне. Даже не спросила, зачем она мне, а только улыбнулась. Умная, однако, у меня сестра. И не жадная.

Теперь пора вернуться к моей Музе. Елена Николаевна была обладательница длинных красивых густых волос каштаново цвета. А уж, чтобы описать её стройную изящную неповторимую фигуру, у меня просто не хватит правильных слов. Одно скажу – любая модель в сравнении с ней, буквально, отдыхает! И вот, представьте, такая Богиня, и рядом я, сопливый старшеклассник. Смешно. А что делать – Любовь!

Тут я чуть не забыл указать одну важную деталь. Эта деталь, по сути, и натолкнула меня на идею с заколкой.

Елена Николаевна всегда ходила с распущенными волосами, и ей не раз, даже слышал я, по этому поводу делала замечание наша завуч. Она была очень строгая и всех призывала к порядку. Считала, что учителя не должны показывать дурной пример. А нам Елена Николаевна нравилась именно такой: непосредственной, распущенной и какой-то своей, мы даже не чувствовали разницу в возрасте. Но она вынуждена была собирать волосы и скреплять их резинкой, пряча от нас всю красоту.

Вот у меня и возникла идея с заколкой.

Наступил Международный женский день. Появился хороший повод реализовать свою идею. Елене Николаевне надарили много всяких цветов, открыток, сувениров, и я обратил внимание, что ничего того, что реально бы пригодилось в жизни. Я ликовал, что моей идеей никто не воспользовался. Дождавшись, когда никого не было, я подошёл к ней и протянул заколку.

– Это вам, Елена Николаевна! – прохрипел мой голос. И я почувствовал, как у меня усиленно забилось сердце, но я взял себя в руки и продолжил. – Нельзя прятать такую красоту! Эта заколка будет гармонировать с вашими волосами и идеально впишется в ваш образ. Я люблю вас, Елена Николаевна! – неожиданно признался я и посмотрел ей прямо в глаза.

Елена Николаевна растерялась и не знала, что мне сказать и как себя вести. Но это было какое-то мгновение. Она улыбнулась, подошла ко мне, обняла и поцеловала в щёчку. Поцеловала так, как меня целовала, обнимая, моя старшая сестра.

– Сашенька! – ласково сказала она. – Какой ты молодец! Вот это подарок! Какая красивая заколка! Мне именно такая и нужна! Большое спасибо!

Я застыл истуканом и не находил слов для поддержания разговора. Елена Николаевна стояла напротив и мило улыбалась. Я окончательно смутился, что-то нечленораздельно промычал и вышел из класса.

Моя заколка понравилась всем. В адрес Елены Николаевны сыпались комплименты. Но кто подарил эту заколку, никто не знал. По умолчанию существовало негласное соглашение – не афишировать!

После праздника и длинных выходных я спешил в спортзал для индивидуальной тренировки, где вместе с Владимиром Васильевичем должны отрабатывать удар по мячу над сеткой. В волейболе это была важная позиция для нападающих, да и до соревнований оставалось меньше месяца.

Когда я появился в спортзале, физрук копался в раздевалке, перебирая какое-то снаряжение и старые мячи. Я поздоровался. Владимир Васильевич кивнул мне в ответ и сказал:

– Сейчас начнём, я вот закончу с этим барахлом… Да, Саня, а ты пока убери маты на место, там их разбросали, а убрать не убрали…

Я направился в угол с разбросанными матами. Они были навалены друг на друга в несколько рядов. И сразу же что-то знакомое блеснуло в глаза. На одном из матов лежала моя заколка, подаренная Елене Николаевне на женский день. Рядом вызывающе покоилась мужская запонка. Вокруг, покрыв всю поверхность мата, пестрели бледные молочные пятна.

У меня сжалось сердце. Его придавил тяжёлый осадок. Я подобрал заколку и запонку, и положил их в карман. Маты перетащил на отведённое для них место. Потом пошёл к Владимиру Васильевичу.

– Вот, – сказал я и протянул запонку, – кто-тот потерял.

– А, это Виктора Николаевича, он с кем-то тренировался на выходных. Я ему передам.

Виктор Николаевич числился вторым физруком, и занимался с начальными и младшими классами. Это был молодой спортивный парень. Он недавно отслужил. Закончил нашу школу и был хорошим спортсменом. Владимир Васильевич, чтобы себя разгрузить, пристроил его на полставки. Виктор Николаевич учился в пединституте.

Я очень переживал, мою душу терзали чувство ревности и её предательство. Я так полюбил, искренне и нежно, а она меня предала.

На другой день я подошёл к Елене Николаевне, она сидела за столом в пустом классе. Собранные волосы опоясывала резинка. Я молча положил заколку перед ней и осуждающе посмотрел в глаза, потом повернулся и хотел выйти.