Друзья. Больше, чем просто сериал. История создания самого популярного ситкома в истории

Как жительница Нью-Йорка, она любила и театр тоже. Мама водила ее на Бродвей смотреть не только «Энни»[38], но и шоу для более старшего возраста, которые высоко ценились, как, например, пьеса Марка Мэдоффа «Дети меньшего бога». В старших классах она знала, что желание стать актрисой – это не просто очередной этап ее жизни. Энистон была принята в Высшую школу искусств Нью-Йорка (также известную как Школа славы), и с этого момента она сказала: «Я не думала, что смогу заниматься чем-то еще, честно говоря». Ее отец был менее воодушевлен, зная, что преданность этой профессии, скорее всего, приведет к разбитому сердцу или, в лучшем случае, к большому разочарованию. Да, в конце концов он добился определенного успеха и нашел постоянную работу, но его случай был скорее исключением. И даже если ей повезет так же, как ему, это не значит, что она не будет страдать. К тому времени ее родители пережили тяжелый развод, и, несмотря на то, что у нее был звездный отец, Энистон росла постоянно несчастной. Она видела девушек из Верхнего Ист-Сайда с их идеальной одеждой и прическами, завидовала им и представляла себе их жизнь. Это были те девушки, о которых она вспомнила почти десять лет спустя, когда читала описание персонажа для нового сериала: «красивая, стильная, избалованная девушка, у которой всегда было все».

Но это было только спустя годы. Сначала она работала секретаршей в рекламном агентстве, потом мороженщицей в Sedutto’s, а потом два дня велокурьером на Манхэттене, пока не поняла, насколько это ужасная затея. В ее жизни были и роли в бродвейских постановках, и другая, не совсем актерская работа. Однажды, когда ей было восемнадцать, она начитывала текст рекламы Nutrisystem на шоу Говарда Стерна, понятия не имея, кто это такой. Как она призналась позже: «Осознание того, кем он был, пришло ко мне довольно поздно, скажем так».

Теперь ее отец жил в Лос-Анджелесе, и каждое лето она летала к нему в гости. Сначала она настаивала, что никогда не переедет туда. Как и многие актеры из Нью-Йорка (на самом деле абсолютно все ньюйоркцы), она со снобизмом относилась к Голливуду. Нью-Йорк был местом, где жили настоящие актеры, оттачивая свое мастерство в театрах без декораций, или выступая на Бродвее, или в парке, читая Шекспира. Но хотя она любила свои дурацкие театральные выступления, их было мало, чтобы оплатить счета. И в отличие от Мэтта Леблана, который едва успел побывать в Нью-Йорке за день до своего первого рекламного ролика, она и мечтать об этом не могла. «Я не могла получить роль в рекламе, чтобы спасти свою жизнь», – сказала она. Даже работая официанткой, она едва сводила концы с концами. Чем старше она становилась, тем больше ее тянуло к западному побережью, где было много рабочих мест, а улицы были переполнены различными сценариями.

Во время своего следующего визита к отцу Энистон решила задержаться. Снова. Наконец, она сдалась. Она одолжила сотню долларов у подруги, чтобы сделать несколько портретных снимков, и начала ходить на прослушивания. Тогда же она получила работу в телемагазине по продаже недвижимости. Эта работа ей совершенно не подходила, и она рассказывала: «Сейчас я бы просто извинилась и повесила трубку на такое предложение. Слава богу, что это было всего на две недели». Затем у нее появилась первая роль на телевидении.

Это было в «Моллой», где снималась Майем Биалик (после съемок в сериале «На пляже», но до «Изящного цветка» («Блоссом»). Шоу было закрыто после семи эпизодов, и так началось четырехлетнее правление Энистон в качестве королевы провальных ситкомов. И какое-то время ее вполне все устраивало. Не сказка, конечно, но ей платили за ее роли. Это напоминало замкнутый круг: она снимется в нескольких эпизодах, шоу будет закрыто, но она сможет оплатить аренду на несколько месяцев вперед и будет искать следующую роль. В конце концов Энистон поняла, что она ходит по кругу, не добиваясь прогресса. У нее было несколько небольших прорывов на этом пути: второстепенная роль в «Квантовом скачке», скетч-комедийное шоу под названием «Эдж» (которое длилось девятнадцать эпизодов) и сомнительная честь сыграть главную роль в фильме «Лепрекон». Этот фильм со временем станет культовой классикой и основой для бесконечной серии сиквелов, но, как и театр без декораций, культовая классика тоже не обещает большого заработка – как правило, они не прокладывают путь к славе. Во всяком случае, ей так казалось.

«Для меня когда-нибудь найдется что-то стоящее?» – спросила Энистон Литтлфилда в тот вечер на заправке. «Боже, я тоже очень хотел этого», – вспоминал он. Но он просто не знал. Только потом Литтлфилд получил сценарий от Кауффман и Крейна.

Рэйчел всегда будет ассоциироваться с самой трудной ролью, для которой они проводили прослушивания. Брайт, Кауффман, Крейн и все остальные знали это. «Эта героиня настолько неприятна. Она избалована, плаксива и вечно расстроена. Кому такое понравится?» – сказал Крейн. Они прослушали всех, и Кауффман пришла к заключению: «К нам пришли тысячи женщин. И никто не подошел».