Друзья и враги Анатолия Русакова(изд.1965)

— Эй, дядька, черт, отдай! — завопил растерявшийся от неожиданности Витяка.

Он схватил Анатолия за руку, силясь вынуть ее из кармана.

— А ты возьми, — спокойно ответил Анатолий, не замедляя шага и волоча за собой уцепившегося мальчишку.

Паренек сунул руку в карман Анатолия, юноша крепко зажал ее и, не отпуская, продолжал идти. Витяка чуть не плакал от злости. Он крикнул:

— Пусти, укушу!

Сзади на почтительном расстоянии свистели и кричали дружки Витяки, камешек просвистел мимо уха. Анатолий пригрозил вздуть хулигана, мальчишки присмирели.

— Эх ты, герой, — сказал Анатолий Витяке и остановился. — А я думал — ты умнее! Ты сначала узнай, в чем дело, а потом действуй.

— Отдай! Отдай! — вопил тот.

Анатолий вспомнил фотографию отца Витяки и вдруг неожиданно сказал:

— Я к тебе от Якова Ивановича Полянчука, а ты дурак дураком. Помнишь отца? — И встретив растерянный взгляд сразу же присмиревшего паренька, пояснил — Ну, твоего отца, капитана Полянчука, Героя Советского Союза?

— Так он же убитый… — растерянно прошептал парнишка.

— Одним словом, есть у меня разговор от него. А не хочешь, катись к черту! — Анатолий выпустил руку мальчика и швырнул на землю биту. — Буду я с такими канителиться. Ему хочешь добра, а он укусить норовит.

Витяка догнал Анатолия у ворот и, схватив за рукав, просительно зашептал:

— Так вы не сердитесь, дяденька! Я же не знал. Вы бы сразу… Ну, извините. А то тут ходят всякие, ругают почем зря… А какой у вас разговор ко мне?

Он заглядывал Анатолию в лицо. А тот и сам еще не знал, о чем будет говорить с Витякой. Слова об отце выскочили совершенно неожиданно, они явно поразили мальчишку. А как быть дальше?

Они остановились в подворотне, и Анатолий сказал:

— Я вместе с твоим отцом воевал. Таким, как ты, мальцом был, фронтовым воспитанником Якова Ивановича. Много мне добра твой отец сделал. От смерти спас. И я поклялся Якову Ивановичу за все его добрые дела отплатить добром, а не пришлось. Он погиб в Германии, адреса вашего не оставил… А я после войны в армии служил, потом учился, вот только сейчас впервые в Москву попал, с трудом разыскал вас. Ты об отце знаешь что-нибудь?

— Ага… Знаете, какой он герой был? Он разведчик был, пробирался в самые главные фашистские штабы. Он даже гитлеровского генерала поймал и повел через фронт. А сколько «языков» переловил! А меня отец хотел в Суворовское устроить.

— Он тебе это говорил?

— Нет, мамке писал.

— А ты очень хочешь там учиться?

— Еще бы!

— А как у тебя с учебой?

Витяка нахмурился, потупился, шмыгнул носом и молча начал чертить правой ногой по асфальту.

— Так, — понимающе протянул Анатолий. — Значит, плохо?

— Плохо, — прошептал паренек, не поднимая глаз.

— А на что живете? Мать работает?

— Ра-бо-та-ет… — презрительно растягивая слово, проговорил Витяка и бросил подозрительный взгляд на Анатолия, не улыбается ли тот. Но глаза Анатолия были совершенно серьезны, и тут Витяка заговорил горячо: — Если бы работала, как люди, а то так, мотается. Тому постирает, там уберет, то с работой, то без работы… Да разве по ней это? Она шофер первого класса… Орден у нее! Вернули бы ей права, она бы показала, как надо работать. А теперь пьет водку… Говорит — с горя. Ну, и меня лупит. — Он грустно усмехнулся. — Мне что, пусть лупит, лишь бы за дело, а то от злости. Соседи нажалуются, она и давай… Вот брошу все и уеду.

— Куда?

— Куда-нибудь. В Одессу. Моряком стану.

— Моряком интересно быть. Что ж, это тебе может удаться. Кончишь школу, и я тебе помогу. Ты в какой класс перешел?

Витяка потупился и невнятно пробормотал:

— В шестом учился.

— Значит, перешел в седьмой?

Со двора донесся призывный крик мальчишек. Витяка обернулся к ним и досадливо махнул рукой.

— Не перешел я…

— Экзаменов не выдержал?

— А я и не держал. Мне классная руководительница учиться не дает, ненавидит меня, другим учителям наговаривает. Даже прогоняет.

— Прогоняет? Как же это?

— Честное даю! Чуть забалуюсь в классе — все! И хорошо отвечу — другому за такой ответ все четыре, а мне все равно двойка-тройка. Она говорит мне: «Ты позор школы. Уходи от нас!»

— Что же это за зверь такой?

— Софья Осиповна.

Анатолий посочувствовал Витяке, обещал, что этого так не оставит, сходит в школу, все выяснит.

— Твой отец немало потратил на меня, — продолжал Анатолий. — Я считаю себя должником и деньги должен вернуть. Как ты думаешь, если я дам сейчас твоей матери денег, она купит тебе ботинки, форменный костюм и пальто?

— Мамка ни за что не возьмет, я знаю, — решительно сказал мальчик.

— А если бы мы пошли вместе и я бы тебе все это сам купил?

— Она увидит, будет плакать, скажет: мы не нищие какие-нибудь. А не скажу откуда, подумает, что купил на краденые, и выбросит в помойку.

— Трудненько! — согласился Анатолий и спросил: — Ну, а что ты посоветуешь?

— Вот если бы она шофером работала, тогда все наладится.

— Дело нелегкое… Но в лепешку расшибусь, а сделаю. Но только без твоей помощи не обойтись. Во-первых, мне надо узнать обстоятельства дела. Как думаешь, где сейчас твоя мать?