Друзья (СИ)

На этом, пожалуй, лирическую часть пора заканчивать и поговорить о главном — моем ЗАВЕЩАНИИ. Не знаю получил ли ты это письмо до того, как с тобой связался мой нотариус или после. Если ДО, то хочу сообщить тебе, что в соответствии с завещанием моими наследниками являются четыре человека: первым и основным наследником всего движимого и недвижимого имущества становится моя племянница — Паршина Марина Михайловна и получает 21 % акций АО «Сапфир Косметикс», и становится контрольным держателем акций компании (и весьма богатой невестой в придачу); имена остальных трех наследников — Никитин Юрий Борисович — 9 % акций, Ларин Валерий Владимирович — 9 % и Ларина Юлия Борисовна — 8 %.

Полагаю, вас троих сильно шокирует эта новость, но я долго размышлял и посчитал подобное решение самым верным. Не стоит опасаться, Марина в курсе происходящего и полностью согласна со мной. Я бы даже сказал, что она вздохнула с облегчением, когда я сообщил ей об этом, потому как, несмотря на то, что считаю эту девушку умной, решительной и сильной, о чем говорил уже не раз, но, к сожалению, ей пока не хватает жизненного и профессионального опыта. И еще я не хочу, чтобы она прожила свою жизнь подобно мне, без семьи, без детей. Все-таки она женщина и будущая мать, хотелось бы верить. Я хочу, чтобы она была счастлива, а не положила свою судьбу на алтарь интересов компании, как это сделал я. Хотя я ни о чем не жалею, да и поздно уже для сожалений, не находишь?

Поэтому, заклинаю, ни в коем случае не отказываться от наследства в пользу Марины. Этим вы сделаете только хуже, но никак не лучше. Прошу вас помогите и поддержите её по мере своих возможностей. Теперь это и ваша компания тоже, и она нуждается в вас троих. Более того скажу, что в совокупности ваши активы на 1 % превосходят количество активов у Марины (включая её собственный процент, унаследованный еще от отца — 4 %). Я сделал это нарочно. Как я уже говорил, она еще слишком юна и неопытна, и может принять поспешное необдуманное решение, чем может нанести непоправимый вред или действовать под влиянием не совсем подходящих для этого личностей (например, её мать, хотя она меньшая из зол). Я не могу этого допустить, поэтому перекладываю управление компанией на ваши нехрупкие плечи. Уверен всем вместе вам удастся вытянуть компанию из кризиса, в который она, предполагаю, погрузиться после моей смерти. Главное, пережить первые полгода, пока будет идти передача прав на наследство. Верю, вы справитесь. Со своей стороны, я сделал всё, что мог, чтобы этот период прошел наиболее безболезненно, но предусмотреть всё невозможно, а помочь, хотя бы советом я уже не смогу.

На этой ноте я заканчиваю деловую часть письма и хочу пожелать тебе и остальным: «БУДЬТЕ СЧАСТЛИВЫ! И не тратьте время зря. Оно так скоротечно».

P.S. Чтобы не вдаваться в долгие объяснения Лере и Юле, просто дай им прочитать моё письмо, кроме первой его части. И, хотя стыдно мне уже быть не может, всё же это слишком личное. Уверен, ты и сам это понимаешь. И еще раз спасибо вам, что были со мною рядом все это время. Передавай привет Марине.

Искренне твой,

Костя»

Соленая капля упала на бумагу слегка размывая текст. Юра тут же отодвинул письмо, чтобы не испортить его своими слезами сильнее. Сдержываться не было сил. Это письмо стало последней каплей. Какая тавтология, письмо стало последней каплей для множества соленых капель, именуемых слезами.

Сложно сказать сколько прошло времени, пока Юрка пытался совладать со своими чувствами и эмоциями, и взять себя хоть немного в руки, но не получалось. Как же редко он позволял себе эту слабость, живя по принципу, что «мужчины не плачут». Наконец, немного успокоившись и понимая, что снова в силах говорить, Юра вспомнил, что до сих пор не сообщил о смерти Кости сестре и её мужу. И, хотя парня все еще подтрясывало от обилия эмоций, он взял ключи от машины и направился на выход, забыв, что недавно выпивал, но рассказывать о последней воле Кости по телефону считал кощунством. Но не иначе судьба в этот непростой для него день была на его стороне, и Никитин доехал до дома Лариных без происшествий, где и заночевал, в итоге, потому как Юля с Лерой не отпустили его домой и не разрешили снова садится за руль в таком эмоционально нестабильном состоянии. А утром понедельника с ними связался нотариус, представляющий интересы ныне почившего Константина Викторовича Паршина.

Глава 10

К полудню компания гудела, как растревоженный улей. Весть о смерти гендиректора и основного акционера «Сапфир» облетела все отделы без исключения с поразительной быстротой, при том никто не мог назвать источник печальных известий. Как обычно: «кто-то где-то сказал, кто-то где-то услышал».

В отделе разработок также активно обсуждались планы и дальнейшее будущее. Один из коллег Юли — Женя, худосочный мужчина лет сорока, серьезный и, обычно, не шибко общительный, даже окрестил назревающую ситуацию на фабрике «смутными временами».