Дубликат

— Ты собираешься исследовать материал, из которого сделаны чаши. Ведь так? — с затаённой надеждой поинтересовался Гарман.

— Угадал! В доме отца есть современная, хорошо оборудованная лаборатория. И я с высокой точностью могу определить состав глины, из которой сделаны эти сосуды.

— Отличная идея, — поддержал спутника Гарман. — Но нам просто необходим второй грааль, чтобы проводить опыты.

— Правильно мыслишь. А ты не так прост, оказывается, хоть и производишь впечатление невежественного ремесленника, — произнёс Мансур, задумчиво глядя на спутника. — Только нам ещё потребуется вода из источника в этой самой пещере.

— И мы отправимся туда вместе, — заключил юноша. — Я знаю, кого следует найти в горах и что сказать.

Также как и начитанный Гарман, сын шейха не допускал никакого мистического объяснения процессу образования напитка бессмертия в граале. Кроме вполне естественного исследовательского интереса у Мансура возникла собственная идея, как использовать чудесное открытие, но посвящать юного спутника в свои планы он не собирался.

Для опытов действительно требовался второй сосуд, чтобы исследовать срезы глины, поэтому коллекционер настроился на торг до победного конца. Пока цели попутчиков совпадали — выбраться из пустыни, добраться до шейха и попасть к источнику. Гостеприимных бедуинов в тайны решили не посвящать, чтобы не сорвать сделку.

Наутро мать Зейны с согласия присутствующего Язида рассказала гостям о чаше. Сосуд женщина получила вместе с приданым из рук отца, вождя известного племени бедуинов из пустыни Руб-эль-Хали. Она была младшей и самой любимой дочерью. Её отец в возрасте восьмидесяти лет, так и не дождался сыновей от своих двух жен, поэтому отдал реликвию в руки последней выданной замуж девочке. Что именно нужно делать с чашей, женщина толком не знала, помнила только из объяснений отца про чудесные свойства воды, проявляющиеся после наполнения сосуда водой.

— Так какими свойствами обладает вода в этой чаше? — насторожился сын шейха.

— Увы, мне неизвестно, — ответила мать Зейны, опустив глаза.

— Ручку у чаши кто отбил? — спросил Мансур.

— Сын, случайно, когда был совсем маленьким. Он тогда заболел, сильный жар ничем не удавалось снять, даже верблюжье молоко не помогало. Я набирала каждое утро из горной речки свежую воду в сосуд, держала ее там сутки, потом поила ребенка и обтирала его этой водой. Мы тогда стояли деревней в дальнем оазисе на юге под Эр-Риядом.

— Судя по всему, вода помогла чем-то?

— Нет, не думаю. Моего сына спасли молитвы мужа и снисхождение Аллаха.

— Уважаемая, можно ли нам купить у тебя этот сосуд. Мой спутник везет в подарок такую же чашу своему дяде в Ат-Таиф, она потребуется ему для паломничества к святым местам, — на ходу сочинял сын шейха, используя всё своё умение договариваться. — Хоть ручка и отколота, но воду в сосуд можно налить.

— Не могу, это подарок отца, — неуверенно ответила женщина, вопросительно оглядываясь на Язида, который сохранял бесстрастное выражение лица, и, казалось, не вникал в беседу. — Вот-вот вернется муж, и я спрошу его.

— Жаль, мы скоро собираемся покинуть этот гостеприимный дом, — сетовал коллекционер. — Мотоцикл практически готов, и нам не хотелось бы стеснять вас своим присутствием. Пока Гарман, отосланный для подготовки Мото Гуччи в дорогу, возился на улице, Мансур демонстрировал чудеса артистичности. Он вел беседы с пришедшим попрощаться лекарем, нахваливал эффективное лечение верблюжьим молоком, демонстрировал, как перемещается с одним костылём и встаёт без посторонней помощи на ноги.

Стараясь проявлять интерес к вертевшейся рядом Зейне, сын шейха намекал Язиду, что мог бы поговорить со своим отцом и предложить хороший калым за такую красавицу. Прислушиваясь к разговорам мужчин, девушка суетилась по хозяйству и перемещалась с одной половины палатки на другую. Она позволила себе выпустить наружу еще больше косичек и надеть новые украшения. Галантный Мансур не упускал случая делать девушке изысканные комплименты, окончательно убедив старого бедуина в серьезности намерений.

Наконец, гости были полностью готовы к отъезду. На невысказанный вопрос Гармана о граале, спутник лишь нахмурился и едва заметно покачал головой, что могло означать всё, что угодно. Все ждали только отца Зейны, который должен был вернуться из рейда и привезти топливо. Всерьёз озаботившись перспективой породниться с влиятельной семьёй шейха, Язид не отходил от гостей ни на шаг.

Стараясь угодить Мансуру, он объяснял, что эта никому, в общем-то, ненужная чаша принадлежит его невестке, и только она может её подарить. По негласным обычаям местных жителей вещь, понравившаяся гостю в доме, должна быть передана ему в дар хозяином. Однако, женщина не могла распорядиться даже своим личным имуществом без согласия супруга.