Дуэль и смерть Пушкина. Исследование и материалы

2 ‘алА'<£я- ^ъ> '^J~^rJ^ jv^Vk^vi. с -Sv^jJUXZ-nJLjtr app^iiA о ItAisL -yut- ОЖЛ

¹jrjLMe* р^гХъе yj g^y^r iw

. йюс₍yjX _r ьс£а2л uj)djr*jbr -Фи р^Ам^о <у£2(^л,_: <2* 4г^олоА- d^xjxX' & &Ле*Г hc^

o&. \£аЛ$^о-аЛ tts> U £ck i^rr^pjrjVJL ^хиУ>^~> д-1Х*Л jjv-b&bUL&ld"7> * oyfc$£ ts^Uh ц^'OAtfJL fyA.- %^Lb<^urS^\уЛ^А*лА^.,ф^ 'Vrfr<$rb %£L^HM !

C2c-jU-*-« f&Sp\Д. К^Ж&СЪЛАЛ с' *H^>\Jz2x/' fdZgyMHi> "^L. А^Л-

TW\5- LJ&tiAAjl. c^; mspj&fxS -^rrr^^o-^л. \p4^JAX'-&4~

ь1ы£А* \ил4\лх£ЛуЛ-^~- w* ^ tx* f^l-^-Tb~*Ji<_rA^ '£)£'£л^ ¹

ь*?кя ~fc&3- t^JUyiii^s^r- _l£&\*r{e+s-f, $LoJl0dl!/rfaK44Jl —^№/4е£ъ&Уо rfi ' m Cie Q

ги г —■ T,r ЛУ гч/^г v

^й г«71Ли.,й ^

, ОС. 1*JM.

is

Письмо князя П. В. Долгорукова князю М. С. Воронцову, 4 (16) июня 1856 года (Извлечено из книги ’’Proces du prince Worontzow contre le prince Dolgoroukow”. Leipzig, 1862)

ределенные наклоны букв в разные стороны, неравномерность букв и их расположение, неравномерность интервалов между буквами и между строками и вместе с тем нерешительную тонкость письма, без определенных нажимов пера в тонких и толстых штрихах, что, между прочим, является признаком беспорядочного и мятежного характера писавшего анонимные письма и письма князя Долгорукова.

Кроме того, замечается совершенно одинаковый прием при неумении изменить начертание рисунков букв, умышленно писать очень крупно, однако, те же неправильные начертания некоторых букв французского алфавита наподобие русского, как, например, буквы „к” как русское „к“; „г” как французское „v” или как русское „г“; и „п“ — как русское „п“; „и“ —как русское „н“ и друг.

Исследуя каждую букву в отдельности в почерке анонимных пасквильных писем о Пушкине и подлинных писем князя П. В. Долгорукова 1856 и 1861 гг. и письма его 4/16 июня 1856 г., почерк коего французским экспертом Delarue найден тождественным с подобного рода анонимным письмом шантажного характера к князю Воронцову, факсимиле каковых писем помещены в изданной в 1862 году в Лейпциге книге "Proces du prince Woronzow contre le prince Pierre Dolgoroukow”, я обнаружил в некоторых из букв такие характерные и индивидуальные признаки их изображения, которые в данном случае являются присущими только одному почерку князя Петра Владимировича Дол горукова, как, например, буквы: „А”, „С”, „t”, „к”, „g”, „Р” и „ф“. Все выявленные мною особенности, как общего характера письма, так и отдельные сходные в некоторых случаях до фотографической точности признаки в почерках писем, данных мне для экспертизы, дают мне право утверждать о несомненном, а не случайном сходстве почерка князя Петра Владимировича Долгорукова с умышленно-измененным почерком в анонимных пасквильных письмах об А. С Пушкине.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании вышеприведенного детального анализа почерков на данных мне анонимных пасквильных письмах об А. С Пушкине и сличения этих почерков с образцами подлинного почерка князя Петра Владимировича Долгорукова, в разные годы его жизни, а также с умышленно измененным почерком анонимного письма шантажного характера к князю Воронцову, в 1856 году, отождествленного с почерком князя Петра Владимировича Долгорукова экспертом Theophile Delarue в 1861 году в Париже, я, судебный эксперт Алексей Андреевич Салъков, заключаю, что данные мне для экспертизы в подлинниках пасквильные письма об Александре Сергеевиче Пушкине в ноябре 1836 года написаны несомненно собственноручно князем Петром Владимировичем Долгоруковым.

Судебный эксперт и инспектор, заведыв. Научно-техническим бюро при ленинградском губернском уголовном розыске,

А. Сальков.

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ В КОММЕНТАРИЯХ

Абрамович. — Абрамовиче Л Пушкин в 1836 году: Предыстория послед, дуэли. Л: Наука, 1984.

Акад. —Пушкин А С. Полное собрание сочинений. М.; JL: Изд-во АН СССР, 1937-1949. Т. 1-16.

Аммосов. — Аммосов А. Н. Последние дни жизни и кончина Александра Сергеевича Пушкина. Со слов бывшего его лицейского товарища и секунданта Константина Карловича Данзаса. Спб., 1863.

Архив Опеки. — Летописи Г осударственного Литературного музея. М.; Л.: Изд-во Гос. Лит. музея, 1939. Кн. 5. Архив Опеки Пушкина/Ред. и коммент. П. С. Попова.

Ахматова. — Ахматова А А О Пушкине: Статьи и заметки. Л: Сов. писатель, 1977.

Боричевский. — Боричевский И. Заметки Жуковского о гибели Пушкина/Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М.; Л:

Изд-во АН СССР, 1937. Кн. 3. С. 371-392.

Военно-судное дело. —Дуэль Пушкина с Дантесом-Геккереном: Подлинное военно-судное дело 1837 г. Спб., 1900.

Вокруг Пушкина. — Ободовская И. М., Дементьев М. А Вокруг Пушкина: Неизвест. письма Н. Н Пушкиной и ее сестер Е. Н. и А Н. Гончаровых/Ред. и автор вступ. ст. Д. Д Благой. М.: Сов. Россия, 1975.

Врем. ПК. — Временник Пушкинской комиссии.

Вяземский. — Вяземский П. А. Полное собрание сочинений. Спб., 1878— 1896. Т. 1-12.

Зап. ОР ГБЛ.—Ъш. Отд. рукописей/Гос. б-ка СССР им. В. И. Ленина.

Звенья. — Звенья: Сб. материалов и документов по истории литературы, искусства и общественной мысли XIV—XX веков/Под ред. Влад. Бонч-Бруевича. М.; Л, 1932—1951. Сб. 1—9.

Карамзины. — Пушкин в письмах Карамзиных 1836—1837 годов.-М.; Л: Изд-во АН СССР, 1960.

ЛН. — Литературное наследство.

Переписка. — Переписка А. С. Пушкина. М., 1982. Т. 1—2.

Письма последних лет. — Пушкин А С. Письма последних лет, 1834— 1837/Отв. ред. Н. В. Измайлов. Л: Наука, 1969.

После смерти Пушкина. — Ободовская И М., Дементьев М. А После смерти Пушкина: Неизвест. письма/Ред. и автор вступ. ст. Д Д. Благой. М.: Сов. Россия, 1980.

Прометей. - Прометей: Ист.-биогр. альманах серии „Жизнь замечательных людей". М.: Мол. гвардия, 1974. Т. 10.

Я. в восп. 1950. —А С. Пушкин в воспоминаниях современников. М.: Гослитиздат, 1950.

П. в восп. 1974. —А С. Пушкин в воспоминаниях современников: В 2 т. М.: Худож. лит., 1974.

Я. в восп. 1985. — А. С Пушкин в воспоминаниях современников.

В 2 т. 2-е изд. М.: Худож. лит., 1985.

Я. Исслед. —Пушкин: Исследования и материалы. Д, 1956—1983.

Т. 1-12 РА. — Русский архив.

PC. — Русская старина.

Яшин. Хроника. — Яшин М И. Хроника преддуэльных дней/Звезда. 1963. No 8. С. 159-184; No 9. С. 166-187.

ПРИМЕЧАНИЯ

ИСТОРИЯ ПОСЛЕДНЕЙ ДУЭЛИ

С. 24. Щеголев имеет в виду „Записки А. О. Смирновой: Из записных книжек 1826—1845 гг.“, публиковавшиеся в 1893 г. в „Северном вестнике'¹, а затем вышедшие отдельным изданием (Спб., 1895—1897. Ч. 1—2). Эти записки представляют собой фальсификацию, составленную дочерью А. О. Смирновой, Ольгой Николаевной Смирновой. Впервые подлинные записки Смирновой были напечатаны в 1929 г. (см.: Смирнова А. О. Записки, дневник, воспоминания, письма/Со ст. и примеч. Л В. Крестовой. Под ред. М. А. Цявловского. М, 1929). См. также: Смирнова А. О. Автобиография: Неизданные материалы/ Подготовила к печати Л. В. Крестова. М., 1931; Житомирская С В. К истории мемуарного наследия А. О. Смирновой-Россет/Я. Исслед. 1980. Т. 9. С. 329-344.

С 24. Теперь письмо Е. Карамзиной от 30 января известно. Приводим его текст: «Милый Андрюша, пишу к тебе с глазами, наполненными слез, а сердце и душа тоскою и горестию; закатилась звезда светлая, Россия потеряла Пушкина! Он дрался в середу на дуэли с Дантезом, и он прострелил его насквозь; Пушкин бессмертный жил два дни, а вчерась, в пятницу, отлетел от нас; я имела горькую сладость проститься с ним в четверьг; он сам этого пожелал. Ты можешь вообразить мои чувства в эту минуту, особливо, когда узнаешь, что Арнд с перьвой минуты сказал, что никакой надежды нет! Он протянул мне руку, я ее пожала, и он мне также, и потом махнул, чтобы я вышла. Я, уходя, осенила его издали крестом, он опягь протянул мне руку и сказал тихо: „перекрестите еще", тогда я опять, пожавши еще раз его руку, я уже его перекрестила, прикладывая пальцы на лоб, и приложила руку к щеке: он тихонько поцеловал и опять махнул. Он был бледен как полотно, но очень хорош; спокойствие выражалось на его прекрасном лице. Других подробностей не хочу писать, отчего и почему это великое несчастье случилось: они мне противны; Сонюшка тебе их опишет. А мне жаль тебя; я знаю и чувствую, сколько тебя эта весть огорчит; потеря для России, но особенно наша; он был жаркий почитатель твоего отца и наш неизменный друг двадцать лет. <...> Дуэли ужасны! А что они доказывают? Бедного Пушкина нет больше! А через два года никто из оставшихся не будет и думать об этом. Пусть охранит тебя от них небо, и пусть твое доброе сердце и разум тебя от них отдалят! Прижимаю тебя к сердцу, опечаленному и страдающему, жалея тебя, потому что перенесу те же чувства в твое сердце. Благословляю тебя с любовью, поручая тебя милости господней. Я чувствую себя вполне хорошо" (Карамзины. С. 166—167).

С 25. Судьба писем Н. Н. Пушкиной к мужу давно занимает исследователей. Известно, что письма эти были на квартире поэта во время жандармского досмотра и с позволения Николая I были возвращены Жуковским владелице. С этого момента их судьба полна загадок. Никто из исследователей их не видел, не видел их даже П. В. Анненков, читавший всю переписку поэта, хранившуюся в его семье. В последние годы появилось несколько статей, посвященных возможной судьбе этих писем. В 1966 г. С. Г. Энгель напечатала статью „Где письма Натальи Николаевны Пушкиной?" (Новый мир. 1966. Ne 11. С. 272—279), в которой, основываясь на просмотренных ею архивных документах Государственной библиотеки СССР имени

В. И. Ленина, утверждала, что письма Н. Н. Пушкиной к мужу хранились в Румянцевском музее, фигурировали в издательских планах, а затем загадочно исчезли. «Загадочность» их исчезновения С. Г. Энгель связывает с уничтожением и фальсификацией части документов Румянцевского музея, которые якобы удалось ей обнаружить.

Проверку доводов С. Г. Энгель, тщательный анализ архивных документов и кропотливую работу по выявлению и сопоставлению всех упоминаний в печати о переписке Пушкина с женой провела С. В. Житомирская. Результаты ее исследования были опубликованы в 1971 г. (Житомирская С. В. К истории писем Н. Н. ПушкинойII Прометей. 1971. Кн. 8. С. 148—165). Изучение входящих книг ^мянцевского музея, нумерация страниц и протоколов показали, что никакой «фальсификации» не было. Сын поэта А. А. Пушкин передал в музей только письма самого поэта к жене, а все сообщения о письмах Натальи Николаевна исходят из одного источника — интервью с А. А. Пушкиным, в котором он сообщил репортерам, что в 1882 г. передал «переписку Пушкина с женой» в Румянцевский музей. Слово «переписка» привело виднейших пушкинистов — Лернера, Щеголева, Брюсова — к убеждению, что письма Н. Н. Пушкиной, так же как и письма самого поэта, находятся в музее. С, В. Житомирская связывает это убеждение со словесным недоразумением. К моменту появления интервью слово «переписка» (в особенности для специалиста) имело тот же смысл, что и для нас, — обмен письмами между двумя корреспондентами, но «для поколения, к которому принадлежал А. А. Пушкин, это слово равно обозначало и обмен письмами, и письма разных лиц к одному адресату». Убедительное объяснение дает Житомирская и всем другим упоминаниям о «Письмах Н. Н. Пушкиной» в архивных документах. Придя к выводу, что письма жены поэта «Румянцевскому музею никогда не принадлежали», она заключает свою статью обнадеживающими словами: «...поиски эти остаются делом будущего». Однако, скорее всего, эти поиски безнадежны. Письма могли сгореть в 1919 г., когда сгорел дом А. А. Пушкина, но, может быть, к этому времени они уже и не существовали.

Незадолго до появления статьи Житомирской М. А. Дементьев опубликовал письмо Российской книжной палаты от 30 октября 1920 г., где в перечне изданий, намеченных «к техническому исполнению... в первую очередь», упоминаются (так же, как и в ряде документов, приводимых в статье Житомирской) «Письма Н. Н. Пушкиной —3 печ. листа». М. А. Дементьев считает это письмо «чрезвычайно важным документом», даже «на сегодня единственным документом, который подтверждает, что письма Н. Н. Пушкиной действительно хранились в Румянцевском музее и действительно готовились к печати» (Дементьев М. А. Еще о письмах Пушкину его жены//Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз.

1970. Т. 29. Вып. 5. С. 447—448). Раскрывая инициалы в аналогичных документах, Житомирская читает: «Письма Наталье Николаевне Пушкиной» (т. е. письма поэта к жене, которые действительно хранились в Румянцевском музее). Правильность такого прочтения подтверждает совокупность приводимых ею доводов.

В 1902 г. II. И. Бартенев писал В. И. Сайтову, издававшему «Переписку» Пушкина: «Писем Натальи Николаевны к мужу не сохранилось, как говорил мне недавно старший сын их» (отрывок из этого письма впервые публикуется в статье С. В. Житомирской). Правда, через 10 лет после этого, незадолго до смерти, он выразил недоверие к словам А. А. Пушкина, написав о возможной публикации этих писем «в далеком будущем». Но, скорее всего, это только надежда ученого. Чтя память мужа и понимая научное значение его писем, Н. Н. Пушкина-Ланская сохранила все его письма, свои же письма к нему она вполне могла уничтожить, ограждая себя от любопытства будущих поколений.

С. 26. Письма членов семьи Карамзиных — вдовы историографа Екатерины Андреевны и его детей —Софьи Николаевны, Екатерины Николаевны (Мещерской), Александра, Владимира и Елизаветы к их сыну и брату Андрею Николаевичу, писанные во время его заграничного путешествия в 1836—1837 годах, обнаружены были в Нижнем Тагиле накануне Великой Отечественной войны. Полностью письма (французские оригиналы и русские переводы) опубликованы: Карамзины. В настоящем издании отрывки из писем приводятся в русских переводах.

С. 30. Рассказ о случайной встрече Дантеса с Николаем I принадлежит секунданту и другу Пушкина К. К. Данзасу. Приводим отрывок из его воспоминаний, записанных А. Аммосовым: «Счастливый случай покровительствовал Дантесу в представлении его покойному императору Николаю Павловичу. Как известно Данзасу, это произошло следующим образом.

В то время в Петербурге был известный баталический живописец Ладюрнер (Ladurnere), соотечественник Дантеса. Покойный государь посещал иногда его мастерскую, находившуюся в Эрмитаже, и в одно из своих посещений, увидя на полотне художника несколько эскизов, изображавших фигуру Людовика-Филиппа, спросил Ладюрнера:

- Est-ce que c’est vous, par hasard, qui vous amusez a faire ces choses la? (Это не вы, случайно, развлекаетесь подобными работами?) — Non, sire! -отвечал Ладюрнер. — C’est un de mes compatriotes, legitimiste comme moi, m-r Dantess. (Нет, государь... Это мой соотечественник, легитимист, как и я, господин Дантес).

— Ah! Dantess, mais je le connais, l’imperatrice m’en a d6ja parle (Ax, Дантес, я его знаю, императрица говорила мне о нем), — сказал государь и пожелал его видеть.

Ладюрнер вытащил Дантеса из-за ширм, куда последний спрятался при входе государя.

Государь милостиво начал с ним разговаривать, и Дантес, пользуясь случаем, тут же просил государя позволить ему вступить в русскую военную службу. Г осударь изъявил согласие. Императрице было угодно, чтобы Дантес служил в ее полку, и, несмотря на дурно выдержанный экзамен, Дантес был принят в Кавалергардский полк, прямо офицером, и, во внимание к его бедности, государь назначил ему ежегодное негласное пособие» (77. в восп. 1974. Т. 2. С. 319).

С. 31. Двух «gens d’esprit» — двух умных человек (фр.).

С. 32. О воспоминаниях Араповой см. ниже, с. 540.

С. 34. Приведем несколько свидетельств современников о близости Геккерена и Дантеса: «Барон Гекерн, нидерландский посланник, <...> усыновил Дантеса, передал ему фамилию свою и назначил его своим наследником. Какие причины побудили его к оному, осталось неизвестным; иные утверждали, что он его считал сыном своим, быв в связи с его матерью; другие, что он из ненависти к своему семейству давно желал кого-нибудь усыновить и что выбрал Дантеса потому, что полюбил его». Смирнов Н. М.//П. в восп. 1974. Т. 2. С. 239; «Имея счастливую способность нравиться, Дантес до такой степени приобрел любовь бывшего тогда в Петербурге голландского посланника барона Гекерена (Нескегепе), человека весьма богатого, что тот, будучи бездетен, усыновил Дантеса, с тем единственным условием, чтобы последний принял его фамилию.

По поводу принятия Дантесом фамилии Гекерена кто-то в шутку распустил тогда в городе слух, будто солдаты Кавалергардского полка, коверкая фамилии — Дантес и Гекерен, говорили: «Что это сделалось с нашим поручиком, был дантист, а теперь вдруг стал лекарем». (Данзас К. К. П. в восп. 1974. Т. 2. С. 319). О противоестественных отношениях между Геккерном и Дантесом см. свидетельство товарища Дантеса по полку, А. В. Трубецкого (наст. изд. С. 350—363) и запись П. В. Анненкова со слов Данзаса: «Гекерн был педераст, ревновал Дантеса и потому хотел поссорить его с семейством Пушкина. Отсюда письма анонимные и его сводничество» (Работы П. В. Анненкова о Пушкине //Модзалевский Б. Л. Пушкин. Л., 1929. С. 41).

С. 35. Господину барону Дантесу (фр.). ,

С. 38. взысканий... М. И. Яшин, обратившись к приказам по Кавалергардскому полку, составил своеобразную «хронику» его штрафных дежурств (см.: Яшин. Хроника//№ 8. С. 171—173).

С. 39. Одним из самых красивых кавалергардов и одним из самых модных людей (фр.).

С. 39. Игра слов, основанная на созвучии выражений manger la vache (есть говядину) и manger la vache enragee (терять надежду). Буквально: «Он нас заставил есть бешеную говядину, приправленную лампадным маслом» (фр.).

С. 40. Трехбунчужный паша (фр.).

С. 40. К отзыву современника добавим также характеристику, которую дает Дантесу Александр Николаевич Карамзин уже после смерти Пушкина.—См. с. 471 настоящего издания.

С. 40. К списку перечисленных Щеголевым в сноске работ о семейной жизни Пушкина добавим работы, вышедшие в советское время: Казанский Б. Гибель поэта//Лит. современник. 1937. N° 3. С. 219—243; Яшин. Хроника; Левкович Я. Л. Новые материалы для биографии Пушкина в 1963—1966 годах// П. Исслед. 1967. Т. 5. С. 370—371; Яшин М. И. История гибели Пушкина//Нева. 1968. N° 2; Левкович Я. JI. Две работы о дуэли Пушкина: [рец. на указ. выше работы М. И. Яшина]//Рус. лит. 1970. N° 2. С. 211—219; Ахматова А. А. О Пушкине. Л., 1977. С. 134—148 (ст.: Гибель Пушкина; Александрина); Ободовская И. М., Дементьев М. А. Вокруг Пушкина: Неизвестн. письма Н. Н. Пушкиной и ее сестер Е. Н. и А. Н. Гончаровых/Ред. и автор вступ. ст. «Погибельное счастье» Д. Д. Благой. М., 1975; То же. 2-е изд., доп. М., 1978; Благой Д. Д. Душа в заветной лире: Очерки жизни и творчества Пушкина. 2-е изд., доп. М., 1979. С. 397-476; Абрамович', Лотман Ю. М. О дуэли Пушкина без «таин» и «загадок»: Исследование, а не расследование [рец. на кн. С. Л. Абрамович]/Таллин, 1985, N« 3. С. 90—99.

С. 41. Письмо от 5 апреля 1830 г. (Акад. Т. 14. С. 75). Подлинник — по-французски.

С. 41. Щеголев имеет в виду слова П. А. Вяземского в письме к Пушкину от 26 апреля 1830 г.: «Я помню, что <...> сравнивал я Алябьеву avec une beaute classique , а невесту твою avec une beaute romantique . Тебе, первому нашему романтическому поэту, и следовало жениться на первой романтической красавице нынешнего поколения» (Акад. Т. 14. С. 80).

С. 41. история женитьбы Пушкина... См.: Благой Д. Д. Погибельное счастьеЦВокруг Пушкина. С. 7—63. Овчинникова С. Т. Пушкин в Москве: Летопись жизни А. С. Пушкина с 5 дек. 1830 г. по 15 мая 1831 г. М., 1984. С. 133-140.

С. 41. Письмо А. Я. Булгакова брату от 16 февраля 1831 г.

С. 41. Письмо Пушкина Кривцову от начала (не позднее 9-го) февраля 1831 г.// Акад. Т. 14. С. 149—150. С этими словами соотносится автобиографический набросок Пушкина «Участь моя решена. Я женюсь...», датированный 12 и 13 мая 1830 г.— см.: Акад. Т. 8. С. 406^408.

С. 41. Письмо Булгакова брату от 19 февраля 1831 г. Булгаков имеет в виду судьбу матери Байрона. Пушкин в своей неоконченной статье 1835 г. «Байрон» писал о ней: «...расчетливый вдовец (капитан Байрон) для поправления своего расстроенного состояния женился на мисс Gordon, единственной дочери и наследнице Георгия Гордона, владельца гайф-ского. Брак сей был несчастлив; 23 500 f. st. (587 500 руб.) были расточены в два года. <...> В 1786 году муж и жена отправились во Францию и возвратились в Лондон в конце 1787. В следующем году 22 января леди Байрон родила единственного сына Георгия Гордона Байрона <...> В 1790 леди Байрон удалилась в Абердин, и муж ее за нею последовал. Несколько времени жили они вместе. Но характеры были слишком несовместны— вскоре потом они разошлись. Муж уехал во Францию, выманив прежде у бедной жены своей деньги, нужные ему на дорогу» (Акад. Т. 11. С. 275).

С. 42. Письмо Пушкина к матери невесты от 5 апреля 1830 г. (Акад. Т. 14. С. 76. Подлинник по-французски).

С. 42. Запись в дневнике А. Н. Вульфа 28 июня 1830 г.

С. 42. Письмо Е. М. Хитрово от середины мая 1830 г. (Акад. Т. 14. С. 91. Подлинник по-французски).

С. 42. Письмо Пушкина П. А. Плетневу от 24 февраля 1831 г. (Акад. Т. 14. С. 154-155).

С. 42. Письмо А. Я. Булгакова к К. Я. Булгакову от 28 февраля 1831 г.

С. 42. Письмо Е. Е. Кашкиной от 25 апреля 1831 г. Подлинник по-французски.

С. 43. Письмо В. И. Туманского С. Г. Туманской от 16 марта 1831 г.

С. 43. Письмо Пушкина к теще от 26 июня 1831 г. (Акад. Т. 14. С. 182. Подлинник по-французски).

С. 43. Щеголев неточно цитирует отрывок из письма Пушкина к П. А. Плетневу от 26 марта 1831 г. У Пушкина: «Знаешь ли что? мне мочи нет хотелось бы к Вам недоехать, а остановиться в Царск.<ом> Селе. Мысль благословенная!» (дальше —как у Щеголева. Акад. Т. 14. С. 158).

С. 43. Емкую характеристику жены поэта дает Д. Ф. Фикельмон и в своем дневнике:

«1831. 25 октября. Госпожа Пушкина, жена поэта, здесь [у Фикель-монов. — Я. J1.] впервые появилась в свете; она очень красива, и во всем ее облике есть что-то поэтическое — ее стан великолепен, черты лица правильны, рот изящен и взгляд, хотя и неопределенный, красив; в ее лице есть что-то кроткое и утонченное; я еще не знаю, как она разговаривает, — ведь среди 150 человек вовсе не разговаривают, — но муж говорит, что она умна. Что до него, то он перестает быть поэтом в ее присутствии; мне показалось, что он вчера испытывал все мелкие ощущения, всё возбуждение и волнение, какие чувствует муж, желающий, чтобы его жена имела успех в свете.

1831. 12 ноября. Поэтическая красота госпожи Пушкиной проникает до самого моего сердца. Есть что-то воздушное и трогательное во всем ее облике — эта женщина не будет счастлива, я в том уверена! Она носит на челе печать страдания. Сейчас ей все улыбается, она совершенно счастлива, и жизнь открывается перед ней блестящая и радостная, а между тем голова ее склоняется, и весь ее облик как будто говорит: «Я страдаю». Но и какую же трудную предстоит ей нести судьбу — быть женою поэта, и такого поэта, как Пушкин!

1832. Сентябрь. Госпожа Пушкина, жена поэта, пользуется самым большим успехом; невозможно быть прекраснее, ни иметь более поэтическую внешность, а между тем у нее немного ума и даже, кажется, немного воображения.

1832. 21 ноября. Самой красивой вчера была, однако ж, Пушкина, которую мы прозвали поэтической, как из-за ее мужа, так и из-за ее небесной и несравненной красоты. Это —образ, перед которым можно оставаться часами, как перед совершеннейшим созданием творца» (П. в восп. 1974. Т. 2. С. 141. Подлинник по-французски). Зоркая наблюдательность принесла Д. Ф. Фикельмон славу «Сивиллы Флорентийской» — предсказательницы будущего. Записи о поэте и его жене, о несовместимости их характеров еще раз оправдывают это прозвание. Предчувствие грядущей трагедии высказывает она и в своих письмах к П. А. Вяземскому (РА. 1884. Кн. 2. N° 4; ср. с. 43 наст, изд.), которые во многом повторяют ее дневник.

С. 44. Письма О. С. Павлищевой от 4 июня, 9 июня, 13 августа 1836 г. (подлинники по-французски).

С. 44. Письмо В. А. Жуковского от конца июля —начала августа 1831 г. Французские слова в письме переводятся: «Именно так».

С. 45. Письма О. С. Павлищевой от 13—15 августа, 4 сентября, 13, 22 октября 1831 г. (подлинники по-французски).

С. 45. «Что касается моей невестки, то здесь это самая модная женщина. Она вращается в высшем свете, и вообще говорят, что она — первая красавица; ее прозвали „Психея¹¹» (письмо от 17 ноября 1831 т. —фр.).

С. 46. Мнение Щеголева о Наталье Николаевне основывается на отзывах современников, которые писались главным образом после смерти Пушкина; в них не могло не отразиться сознание вины Натальи Николаевны в гибели мужа. Поэтому мемуарные свидетельства расходятся с признанием самого поэта, что душу ее он любит «еще более» ее лица (см.: Акад. Т. 15. С. 148).

С. 46. Письмо Пушкина матери невесты от 5 апреля 1830 г. (Акад. Т. 14. С. 76). Подлинник по-французски.

С. 46. В высшем свете (фр.).

С. 47. Щеголев предвзято относится к Жуковскому и его участию в сближении Пушкина с двором. Отношения Пушкина с царем складывались независимо от Жуковского. После первой встречи в Кремлевском дворце 8 сентября 1826 года Пушкин короткое время питал иллюзии в отношении Николая I. Результатом явились стансы «В надежде славы и добра». Иллюзии оказались кратковременными. Вскоре возникло дело о стихотворении «Андрей Шенье», отрывок из которого распространялся в списках под названием «На 14 декабря», затем поэта привлекли к допросу в особой комиссии в связи с дошедшей до правительства «Гавриилиадой». Над Пушкиным был учрежден секретный надзор (см. об этом: Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826—1830). М., 1967. С. 32—137). В 1831 году, после революции во Франции и польских событий, от Николая I ждали назревших реформ. У Пушкина «мелькнула мысль оказать влияние на правительство, противостоя булгарин-скому наушничеству» (Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин: Биогр. писателя. Пособие для учащихся. Л., 1981. С. 195). Именно в это время поэт задумал издание официальной политической газеты «Дневник» и начал свои исторические занятия (об издании газеты см.: Пиксанов Н. К. Несостоявшаяся газета Пушкина «Дневник» (1831—1832)/ Пушкин и его современники: Материалы и исслед. Спб., 1907. Вып. 5. С. 30—74; Модзалевский Л. Б. Комментарий/Яисьлш. Т. 3. С. 489— 500). Своей радостью от того, что царь «открыл» ему архивы, Пушкин делится в письме к Плетневу от 22 июля 1831 г., которое ниже приводит Щеголев. Однако Надежды на перемены во внутренней политике царского правительства не осуществились — с этим связан и отказ Пушкина от уже разрешенной ему газеты (см.: Оксман Ю. Г. «Дневник»/ Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Л., 1931. Т. 6. Кн. 12. Путеводитель по Пушкину. С. 126. Прилож. к журн. «Красная нива» на 1931 год). Но возможность «рыться в архивах» привлекала его по-прежнему и удерживала при дворе. В 1834 г. Пушкин подал прошение об отставке, вызвал этим гнев Николая I—вот тут и потребовалось вмешательство Жуковского, чтобы уладить конфликт (см. об этом ниже, примеч. к с. 462).

Высказывание Щеголева о «Медном всаднике» отражает господствовавшую в конце 1920-х — начале 1930-х гг. вульгарно-социологическую концепцию творчества Пушкина. Историю изучения поэмы в последующие годы и современную ее интерпретацию см. в работах: Сандо-мирская В. Б. Поэмы/Пушкин: Итоги и пробл. изучения. М.; Л., 1966. С. 398—406; Измайлов Н. В. «Медный всадник» А. С. Пушкина: История замысла и создания, публикации и изучения/Пушкин А. С. Медный всадник. Л., 1978. С. 147—265; Осповат А. Л., Тименчик Р. Д. «Печальну повесть сохранить...»: Об авторе и читателях «Медного всадника». М., 1985.

С. 47. Письмо Пушкина Плетневу от 22 июля 1831 г. (Акад. Т. 14. С. 197). Первой фразы («Царь со мною очень милостив и любезен») в письме к Плетневу нет. Она взята из письма к П. В. Нащокину от 26 июля 1836 (Акад. Т. 14. С. 196). Перевод французской фразы: раз он женат и небогат, надо дать ему средства к жизни (буквально: заправить его кастрюлю. — фр.).

С. 47. Письмо Пушкина к Н. Н. Пушкиной около (не позднее) 14 июля 1834 (Акад. Т. 16. С. 180).

С. 47. В 1831 г. вышла брошюра «На взятие Варшавы» (ценз, разрешение 7 сентября 1831 г.), содержащая два стихотворения Пушкина («Клеветникам России» и «Бородинская годовщина») и одно стихотворение Жуковского («Русская песнь на взятие Варшавы»).

С. 47. Письмо Жуковского А. И. Тургеневу от 7—10 сентября 1831 г.

С. 48. Щеголев имеет в виду известный эпизод с отставкой Пушкина, разыгравшийся в конце июня —начале июля 1834 г. 25 июня Пушкин обратился к Бенкендорфу с просьбой «исходатайствовать» ему разрешение оставить службу. Решение Пушкина выйти в отставку диктовалось свойственным ему всегда стремлением к независимости — материальной, личной и общественной. Пушкин надеялся, что отъезд в деревню поправит его денежные дела, предотвратит разорение семьи, обеспечит будущее детей, а главное — даст возможность спокойно заниматься творческой работой (см. его письма к жене от 21 и 29 сентября 1835 г. — Акад. Т. 14. С. 48—49, 51). Выйти в отставку Пушкину не удалось—на его просьбу царь ответил, что никого не хочет удерживать на службе против воли, но что после отставки вход в архивы будет поэту запрещен. Это не только делало невозможным исторические занятия Пушкина, но и грозило новой опалой. В это время Жуковский буквально мечется между поэтом и двором, всячески сглаживая конфликт (см. об этом наш комментарий в кн.: Письма последних лет. С. 231—232 и Иезуитова Р. В. Пушкин и «Дневник» В. А. Жуковского 1834 г. ЦП. Исслед. 1978. Т. 8. С. 219—247). Когда хлопоты Жуковского увенчались успехом и конфликт был уже позади, сам Пушкин писал жене: «На днях я чуть было беды не сделал: с тем чуть было не побранился — и трухнул-то я, да и грустно стало. С этим поссорюсь — другого не наживу. А долго на него сердиться не умею, хоть и он не прав» (Письмо от 11 июля 1834. — Акад. Т. 15. С. 178).

С. 48. Письмо Пушкина жене от 11 июня 1834 г. — Акад. Т. 15. С. 159. Перевод французской фразы: «Вчера на балу госпожа такая-то была решительно красивее всех и одета лучше всех» (фр.).

С. 49. Письмо к жене от 18 мая 1834 г. — Акад. Т. 15. С. 150.

С.. 49. петли... затягивались. Щеголев имеет в виду материальную зависимость Пушкина от двора. 26 февраля 1834 г. поэт через Бенкендорфа обратился к царю с просьбой о выдаче ему «из казны заимообразно, за установленные проценты, 20000 рублей, с тем чтоб оные <он> выплатил в два года, по срокам, которые угодно назначить начальству» (Акад. Т. 15. С. 112). Деньги получены были на издание «Истории Пугачевского бунта». Ссуда была выдана поэту. Однако надежды Пушкина на доход от издания не оправдались, и в 1835 году он был вынужден снова обратиться к правительству для устройства денежных дел: сперва просил разрешить ему издание газеты и получил отказ; затем просил отпуск на 3—4 года, мотивируя свою просьбу тем, что «необходимость проживания в Петербурге» вовлекла его в новые долги, и называя сумму долгов — 60 000. Вместо этого царь предложил «безвозвратную сумму в 10 000 рублей и отпуск на 6 месяцев». Но царские «милости» не спасали положения и, согласившись на короткий отпуск, Пушкин просит о займе в казне 30 000 рублей (для уплаты «долгов чести») с удержанием этой суммы из его жалования. Ссуда была Пушкину выдана. Переписка с Бенкендорформ по поводу отпуска и ссуды велась в апреле — июле 1835 года (см. письма от 11 апреля, 1 июня, 22 и 26 июля (Акад. Т. 16. С. 18, 41, 42). Об этом эпизоде см. наш комментарий в кн.: Письма последних лет. С. 269, 270, 274. Ср.: Левкович Я. Л. Из наблюдений над черновиками писем Пушкина ПП. Исслед. Т. 9. С. 137—140.

С. 49. Письмо Пушкина жене об отъезде из Петербурга от конца (не позднее 29) мая 1834 г. (Акад. Т. 15. С. 153). Связано с намерением Пушкина подать прошение об отставке — см. выше, примеч. с. 462.

С. 49. Письмо сестры от 31 августа 1835 г. (Подлинник по-французски).

С. 49. ...современница. Щеголев цитирует письмо Е. Н. Мещерской, адресованное ее золовке Марии Ивановне Мещерсхой и написанное 16 февраля 1837 г. (Подлинник по-французски. См.: П. в восп. 1985. Т. 2. С. 388-389).

С. 51. О судьбе писем Натальи Николаевны к Пушкину см. с. 456— 457. До недавнего времени в руках исследователей вообще не было писем Н. Н. Пушкиной, если не считать трех писем к деду А. Н. Гончарову и приписки в письме Н. И. Гончаровой к Пушкину от 14 мая 1834 г. В 1970 г. И. М. Ободовская и М. А. Дементьев в архиве Гончаровых нашли письма ее к брату Д. Н. Гончарову (см.: Ободовская И., Дементьев М. Неизвест. письма Н. Н. Пушкиной/Пер. с фр. И. Ободов-ской/Лит. Россия. 1971. 23 апр.; см. также: Пушкинский праздник. Спец. вып. «Лит. газ.» и «Лит. России». 1971. 2—9 июня. С. 10; Вокруг Пушкина. С. 87—180; После смерти Пушкина. С. 53—173). Об этих письмах и облике жены поэта, как он восстанавливается по письмам Пушкина к ней, см. вступ. статью, с. 13 наст. изд. Подробнее см.: Левкович Я. Л. Письма Пушкина к жене/Рус. лит. 1984. № 1. С. 188—196.

С. 52. (что) отзывается невоспитанностью (фр.), вульгарно (англ.).

С. 53. Брюсов неточно пересказывает письмо Пушкина от 21 сент. 1835 г. из Михайловского. Поэт просит прислать ему «Essays de М. Montaigne» <«Опыты» Монтеня>, изданные в Париже в 1828 г. «4 синих книги» сохранились в библиотеке Пушкина в разрезанном виде (см.: Модзалевский Б. Л. Библиотека А. С. Пушкина. Библиогр. описание. Спб., 1910. N° 1185 (П. и его современники. Вып. 9—10)).

С. 54. Здесь и ниже цитаты из писем Пушкина от 3 октября 1832 г., 2, 8, 11, 30 октября 1833 г., 6 ноября 1833 г.

С. 54. Письмо от 11 октября 1833 г. Жених княжны Любы —С. Д. Безобразов (1801—1879), флигель-адъютант, ротмистр лейб-гвардии Кирасирского полка, «один из красивейших мужчин своего времени» (Лорер Н. И. Записки декабриста. М., 1931. С. 258). В 1833 г. женился на фрейлине Л. А. Хилковой. Однако брак оказался несчастливым. Причиной этого явилось подозрение Безобразова, что жена его была любовницей Николая I. В дневнике Пушкина есть несколько записей о «семейных ссорах Безобразова с молодою своей женой» (1, 7, 26 января и 17 марта 1834 г.: Акад. Т. 12. С. 318—319).

С. 54. Письмо от 30 октября 1833 г. (Акад. Т. 15. С. 89). Парасковья

Петровна — вероятно, дочь П. А. и В. Ф. Вяземских. Ей в это время было

16 лет. Сказка (а не басня) А. Е. Измайлова о Фоме и Кузьме называется «Заветное пиво» и содержит следующую мораль:

Красавицы кокетки!

Ведь это вам наветки!

Зачем собою нас прельщать?

Зачем любовь в нас возбуждать?

Притворной нежностью и острыми словами,

Когда мы нелюбимы вами,

И не хотите вы руки своей нам дать?

Вам весело, как мы любовию к вам жаждем,

Смеетесь, как мы страждем.

Не корчите Фому —

Не то попасть вам на Кузьму.

С. 57. Стихотворение «Когда в объятия мои» в сочинениях Пушкина датируется 1830-м годом, т. е. написано до женитьбы Пушкина. При жизни Пушкина не печаталось.

С. 57. Автограф стихотворения «Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем» не сохранился. В авторитетных копиях оно имеет в рукописи дату: «19 января 1830». Дата, скорее всего, связана с нежеланием Пушкина, чтобы в адресате стихотворения угадывали его жену. Оно было написано после женитьбы поэта, т. е. после 18 февраля 1831 года. При жизни Пушкина не печаталось.

С. 58. В Аничкове, т. е. на придворных балах в «собственном» (Аничковом) дворце для тесного круга приглашенных, близких ко двору и к царской семье (в отличие от балов в Зимнем дворце, куда иногда допускали широкий круг дворянства и даже купечество).

С. 58. Письмо Пушкина П. В. Нащокину датируется «между 23 и 30 марта»—см.: Письма последних лет. С. 30, 215.

С. 59. Имеется в виду выражение Пушкина из письма к П. В. Нащокину: «Что-то будет с Алекс<андром> Юрьевичем <Поливановым, который сватался за Ал. Н. Гончарову. — >7. Л.>1 ...Воображаю его в Заводах en tete-a-tete <с глазу на глаз — фр> с глухим стариком, а Нат.<алью> Ив.<ановну> ходуном ходящую около дочерей крепко накрепко заключенных» (около (не позднее) 20 июня 1831 г. — Акад. Т. 14. С. 178).

С. 59. Письмо Пушкина от 11 июня 1834 г. (Акад. Т. 15. С. 158—159).

С. 59. Письмо Пушкина от 26—27 июня 1834 г. (см.: Письма последних лет. С. 53, 233).

С. 59. Письмо Пушкина от 14 июля 1834 г. — Акад. Т. 15. С. 181.

С. 59. Письмо к мужу от 12 сентября 1835 г. Подлинник по-французски.

С. 59. Письмо от 4 мая 1835 г.

С. 60. Она очень похожа на дылду или ручку метлы — сравнения кавказской галантности (фр.).

С. 60. Современники по-разному определяли роль Александры Николаевны («Александрины») в доме Пушкиных. В рассказах В. Ф. Вяземской она выступает «добрым ангелом» поэта, поклонницей его таланта и помощницей в домашних делах (см.: Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 163). Свидетельство Вяземской, что «хозяйством и детьми должна была заниматься Александрина», косвенно подтверждает анекдот о сыне «Сашке», который Пушкин рассказывает Нащокину в письме от 27 мая 1836 г.: «Ему запрещают (не знаю зачем) просить, чего ему хочется. На днях говорит он своей тетке: „Азя! Дай мне чаю: я просить не буду"» (Акад. Т. 16. С. 121). Другие современники (О. С. Павлищева, Анна Н. Вульф) поэта писали об увлечении поэта свояченицей. О том, что Пушкин якобы влюблен в А. Н., сообщает брату Андрею С. Н. Карамзина 27 января (в день дуэли). См. отрывок из ее письма ниже — в примеч. с. 486 наст. изд. Вяземский и С. Н. Карамзина шокированы. А. О. Россет отношения в семье Пушкиных определяет иначе: «сплетни» («Тогда уже, летом 1836 года, шли толки, что у Пушкиных в семье что-то неладно: две сестры, сплетни, и уже замечали волокитство Дантеса» — Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 315). А. А. Ахматова убедительно показала, что «сплетня» была пущена в оборот Геккерном и Дантесом, чтобы опорочить Пушкина и, может быть, спровоцировать его дуэль с одним из братьев Гончаровых (Ахматова. С. 141). В распространении этой сплетни участвовали враги поэта, в том числе И. Г. Полетика, которая даже в 70-е гг. продолжала повторять, что дуэль произошла из-за ревности Пушкина к Александрине и боязни, что Дантес увезет ее во Францию. Эту версию («версию Дантеса», — как пишет Ахматова) излагает и друг Дантеса по полку А. В. Трубецкой (см. наст, изд., с. 359). В несколько ином варианте мы находим ее в воспоминаниях А. П. Араповой (см. ниже, с. 360—362). В исследовательской литературе она нашла отражение в книге Н. А. Раевского «Портреты заговорили» (Алма-Ата, 1976. С. 20—21). Поводом к сплетне могли послужить доверительные отношения между Пушкиным и свояченицей. Умная, наблюдательная Александрина (см. ее письма к Д. Н. Гончарову в кн.: Вокруг Пушкина. С. 241—330) сочувствовала поэту. Он делился с ней своими планами и намерениями. Это подтверждает, например, ее письмо к брату Дмитрию от конца июля 1836 г., в котором имеется тщательно зачеркнутая фраза. Ее разобрала И. Ободовская. Передавая брату просьбу Пушкина прислать писчей бумаги разных сортов, Александрина Николаевна добавляет: «Не задержи с отправкой, потому что мне кажется, он скоро уедет в деревню». И. Ободовская полагает, что Пушкин собирался летом 1836 года увезти жену в деревню. Своим планом он поделился с Александриной, прося сохранить его в тайне, — потому она и зачеркнула эти, случайно вырвавшиеся слова (см. об этом: Вокруг Пушкина. С. 311). Александрина была одной из двух женщин (второй была Е. Н. Вревская), которые знали о предстоящей дуэли и понимали, что предотвратить ее нельзя, — обстоятельства были сильнее поэта. Характерно и письмо Александрины также к брату Дмитрию, написанное уже после женитьбы Дантеса, когда в семействе Геккернов разыгрывалась картина семейного счастья. Эта картина ввела в заблуждение даже проницательную С. Н. Карамзину (см. ее письмо на с. 485 наст, изд.), но не обманула А. Н. Гончарову. В начале двадцатых чисел января 1837 г. она пишет: «Все кажется довольно спокойным. Жизнь молодоженов идет своим чередом, Катя у нас не бывает; она видится с Ташей у Тетушки и в свете. Что касается меня, то я иногда хожу к ней, я даже там один раз обедала, но признаюсь тебе откровенно, что я бываю там не без довольно тягостного чувства. Прежде всего я знаю, что это неприятно тому дому, где я живу, а во-вторых, мои отношения с дядей и племянником не из близких; с обеих сторон смотрят друг на друга несколько косо, и это не очень-то побуждает меня часто ходить туда. Катя выиграла, я нахожу, в отношении приличия, она чувствует себя лучше в доме, чем в первые дни. Она слишком умна, чтобы это показывать, и слишком самолюбива тоже; поэтому она старается ввести меня в заблуждение, но у меня, я считаю, взгляд слишком проницательный, чтобы этого не заметить. В этом мне нельзя отказать, как уверяла меня всегда Маминька, и тут она была совершенно права, так как ничто от меня не скроется. <...> Что касается остального, то что мне сказать? То, что происходит в этом подлом мире, мучает меня и наводит ужасную тоску. Я была бы так счастлива приехать отдохнуть на несколько месяцев в наш тихий дом в Заводе» (Там же. С. 328—330).

С. 60. Один из них... Далее Щеголев цитирует воспоминания В. Ф. Ленца. Латинские слова переводятся: поступью походила на богиню.

С. 61. Слова «много встречал женщин» у Щеголева пропущены.

С. 61. послал вызов... Пушкин вызвал В. А. Соллогуба на дуэль после

одного из петербургских балов, заподозрив его в развязном поведении по отношению к Н. Н. Пушкиной. Вот как сам Соллогуб рассказывает об этом: «Накануне моего отъезда <в Тверь и Ржев. — Я. JI> я был на вечере вместе с Нат.<альей> Ник<олаевной> Пушкиной, которая шутила над моей романтической страстью и ее предметом. Я ей хотел заметить, что она уже не девочка, и спросил, давно ли она замужем. Затем разговор коснулся Ленского, очень милого и образованного поляка, танцевавшего тогда превосходно мазурку на петербургских балах. Все это было до крайности невинно и без всякой задней мысли. Но присутствующие дамы соорудили из этого простого разговора целую сплетню: что я будто оттого говорил про Ленского, что он будто нравится Наталье Николаевне (чего никогда не было) и что она забывает о том, что она еще недавно замужем. Наталья Николаевна, должно быть, сама рассказала Пушкину про такое странное истолкование моих слов, так как она вообще ничего от мужа не скрывала, хотя и знала его пламенную, необузданную природу». Дальше Соллогуб излагает развитие событий, закончившихся примирением противников (см.: Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 308—310). Известны одно письмо Соллогуба к Пушкину и одно письмо Пушкина, касающиеся этого эпизода (Акад. Т. 16. С. 84, 89). История с Соллогубом показывает, насколько щепетилен был Пушкин в вопросах чести.

С. 61. Щеголев цитирует «Записку о Лицее» М. Корфа с ошибками. Следует читать так: «Прелестная жена, любя славу мужа<...>, пользуясь всеми плодами литературной известности мужа, исподтишка немного гнушалась тем, что она светская дама par excellence <прежде всего>, — в замужестве за homme de lettres <за стихотворцем>. Брачная жизнь привила к Пушкину семейные и хозяйственные заботы, особенно же ревность и отогнала его музу». П. А. Вяземский, публикуя «Записку» Корфа, сопроводил это место следующим примечанием: «Жена его любила мужа вовсе не для успехов своих в свете и нимало не гнушалась тем, что была женою d’un homme de lettres. В ней вовсе не было чванства, да и по рождению своему не принадлежала она высшему аристократическому кругу» (Я. в восп. 1974. Т. 1. С. 461).

С. 62. «Как поживает ваша жена? Ее тетка в нетерпении увидеть ее в добром здравии, — дочь ее сердца, ее приемную дочь...» (фр.). (Акад. Т. 12. С. 324). Запись от 8 апреля 1834 г.

С. 62. Письмо Ольги Сергеевны от 7 марта 1837 г. Подлинник по-французски.

С. 64. о двухлетнем постоянстве... В данном случае прав не Пушкин, а Геккерн, который впервые узнал о влюбленности Дантеса в Наталью Николаевну из писем Дантеса к нему в январе и феврале 1836 г., т. е. за год до дуэли. В этих письмах, влюбленность Дантеса представлена как новость, которая еще неизвестна барону (он уехал из столицы осенью 1835 года). Письма эти впервые опубликованы французским писателем Анри Труайя в 1946 г. в двухтомной биографии Пушкина (Troyat Н. Pouchkine, Paris, 1946. Vol. 1-2. Перевод их на русский язык, сделанный М. А. Цявловским, с его комментариями опубликован: Звенья. М.; Л., 1951. Т. 9. С. 173—176). Приводим эти письма в переводе Цявловского:

Петербург, 20 января 1836.

«Дорогой друг мой,

Я действительно виноват, что не ответил сразу на два добрых и забавных письма, которые ты мне написал, но, видишь ли, ночью танцуешь, утром в манеже, днем спишь, вот моя жизнь последних двух недель, и предстоит еще столько же, но что хуже всего, это то, что я безумно влюблен! Да, безумно, так как я не знаю, как быть; я тебе ее не назову, потому что письмо может затеряться, но вспомни самое прелестное создание в Петербурге и ты будешь знать ее имя. Но всего ужаснее в моем положении то, что она тоже любит меня и мы не можем видеться до сих пор, так как муж бешено ревнив: поверяю тебе это, дорогой мой, как лучшему другу, и потому, что я знаю, что ты примешь участие в моей печали, но ради бога ни слова никому, никаких попыток разузнавать, за кем я ухаживаю, ты ее погубишь, не желая того, а я буду безутешен. Потому что, видишь ли, я бы сделал все на свете для нее, только чтобы ей доставить удовольствие, потому что жизнь, которую я веду последнее время,— это пытка ежеминутная. Любить друг друга и иметь возможность сказать об этом лишь между двумя ритурнелями кадрили — это ужасно: я, может быть, напрасно поверяю тебе все это, и ты сочтешь это за глупости; но такая тоска в душе, сердце так переполнено, что мне необходимо излиться хоть немного. Я уверен, что ты простишь мне это безрассудство, я согласен, что это так; но я не способен рассуждать, хотя мне это было бы очень нужно, потому что эта любовь отравляет мне существование; но будь покоен, я осторожен и я был осторожен до такой степени, что до сих пор тайна принадлежит только ей и мне (она носит то же имя, как та дама, которая писала тебе обо мне, что она была в отчаянии, потому что чума и голод разорили ее деревни); ты должен теперь понять, что можно потерять рассудок от подобного существа, особенно когда она тебя любит! Повторяю тебе еще разни слова Брогу или Брагу? потому что он переписывается с Петербургом, и достаточно одного его сообщения супруге, чтобы погубить нас обоих! Потому что один бог знает, что может случиться: еще, дорогой друг мой, четыре месяца, которые мы должны провести вдали один от другого, покажутся мне веками, потому что в моем положении необходимо быть с кем-нибудь, кого любишь, чтобы иметь возможность открывать ему свое сердце и просить у него поддержки. Вот почему у меня скверный вид, потому что, помимо этого, никогда в жизни я себя лучше не чувствовал физически, чем теперь, но у меня так возбуждена голова, что я не имею минуты покоя ни ночью, ни днем; это-то мне и придает больной и грустный вид, а не здоровье... До свиданья, дорогой мой, будь снисходителен к моей новой страсти, потому что тебя я также люблю от всего сердца».

«Петербург, 14 февраля 1836.

Дорогой друг, вот и масленица прошла, а с ней и часть моих мучений; в самом деле, кажется, я стал немного спокойнее с тех пор, как не вижу ее каждый день; и потом всякий не может больше брать ее за руку, за талию, танцевать и говорить с нею, как это делаю я, и спокойнее, чем я, потому что у них совесть чище. Глупо, но оказывается, чему бы я никогда не поверил, что это ревность приводила меня в такое раздраженное состояние и делала меня таким несчастным. И потом, когда я ее видел в последний раз, у нас было объяснение. Оно было ужасно, но облегчило меня. Эта женщина, у которой обычно предполагают мало ума, не знаю, дает ли его любовь, но невозможно внести больше такта, прелести и ума, чем она вложила в этот разговор; а его было очень трудно поддерживать, потому что речь шла от отказе человеку, любимому и обожающему, нарушить ради него свой долг; она описала мне свое положение с такой непосредственностью, так просто, просила у меня прощения, что я в самом деле был побежден и не нашел ни слова, чтобы ей ответить. Если бы ты знал, как она меня утешала, потому что она видела, что я задыхаюсь и что мое положение ужасно; а когда она сказаЛа мне, я люблю вас так, как никогда не любила, но не просите у меня никогда большего, чем мое сердце, потому что все остальное мне не принадлежит, и я не могу быть счастливой иначе, чем уважая свой долг, пожалейте меня и любите меня всегда так, как вы любите сейчас, моя любовь будет вашей наградой; право, я упал бы к ее ногам, чтобы их целовать, если бы я был один, и уверяю тебя, что с этого дня моя любовь к ней еще возросла, но теперь это не то же самое: я ее уважаю, почитаю, как уважают и почитают существо, к которому вся ваша жизнь привязана. Но прости, мой дорогой друг, я начинаю письмо с того, что говорю о ней; но она и я это нечто единое, и говорить о ней это то же, что говорить обо мне, а ты укоряешь меня во всех письмах, что я недостаточно распространяюсь о себе. Как я уже говорил, я чувствую себя лучше, гораздо лучше, и начинаю дышать, слава богу, потому что моя пытка была невыносима; быть веселым, смеющимся на людях, при тех, которые видели меня ежедневно, тогда как я был в отчаянии, это ужасное положение, которого я и врагу не пожелаю...»

Из писем видно, что жена поэта, выслушав признания Дантеса, ответила ему, как Татьяна Ларина, отказом, поставив долг выше чувства. Очевидно и то, что Дантес обещал ей с уважением относиться к ее «долгу». В письмах он как будто заботится о репутации любимой женщины — просит не предпринимать попыток разузнать, за кем он ухаживает. Но эта забота была лишь красивой позой. Он вне себя так, что его влюбленность сразу же стала достоянием молвы. В феврале 1836 года об ухаживании Дантеса за Пушкиной услышал В. А. Соллогуб в Твери от проезжавшего через Тверь П. А. Валуева — жениха М. П. Вяземской (см.: Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 489). Позднее наблюдательная Д. Ф. Фикельмон записала в дневнике о Дантесе: «Он был влюблен в течение года, как это бывает позволительно всякому молодому человеку, живо ею восхищаясь, но ведя себя сдержанно и не бывая у них в доме. Но он постоянно встречал ее в свете и вскоре <...> стал более открыто проявлять свою любовь» (Там же. Т. 2. С. 142). Итак, Соллогуб, Фикельмон и сам Дантес свидетельствуют, что он влюбился в Пушкину за год до дуэли. Почему же Пушкин в письме к Геккерену пишет о «двухлетнем постоянстве» Дантеса? Объяснение этого дала

А. Ахматова. Она считала, что «легенда о многолетней, возвышенной любви Дантеса идет от самой Натальи Николаевны» (Ахматова. С. 114). В статье «Гибель Пушкина» читаем: «Ни Жуковский, который писал Бенкендорфу о Дантесе: „С другой стороны был и ветреный и злонамеренный разврат", ни Вяземский, который писал нечто подобное Мусиной-Пушкиной, ни, что еще важнее, сам Пушкин, который назвал поведение Дантеса manege (происки — фр.) (см. черновик картеля), не верили в любовь Дантеса. В нее верила только Наталья Николаевна и дамы высшего общества, и этого, как ни удивительно, было достаточно, чтоб потомки получили эту легенду во всей неприкосновенности» (Там же). Можно думать, что, объясняясь с женой поэта в феврале 1836 года, Дантес уверял ее, что влюблен уже давно.

С. 63. О «Записках А. О. Смирновой» см. выше, с. 455.

С. 63. Л. Н. Павлищев (1834—1915)— сын сестры Пушкина Ольги Сергеевны Павлищевой. В своих мемуарах он ссылается на рассказы матери и широко пользуется перепиской родителей между собой и с Н. О. и С. JI. Пушкиными. Тексты писем он печатал с большими искажениями, иногда даже подделывал целые письма. Поэтому не все сведения, сообщаемые им, вызывают доверие.

С. 65. Он ее взволновал (фр.).

С. 66—67. «Сводничество» Геккерна подтверждается свидетельствами современников. Так, Александр Карамзин писал брату Андрею, что в конце октября, когда Дантес «был болен грудью и худел на глазах», «старик Геккерн сказал госпоже Пушкиной, что он умирает из-за нее, заклинал ее спасти его сына, потом стал грозить местью». «Два дня спустя, — заключает Карамзин, — появились анонимные письма» (Карамзины. С. 190. Письмо от 13(25) марта 1837 г.). А. Н. Гончарова рассказывала впоследствии своему мужу, барону Г. Фризенгофу, что старый Геккерн убеждал жену поэта «оставить сына» (см.: Гроссман JI. П. Цех пера. М., 1930. С. 267). Ал. Карамзин относит этот разговор Геккерна с Н. Н. Пушкиной ко времени болезни Дантеса, сам Пушкин в письме к Геккерну от 25 января также связывает его с болезнью его «сына». Результатом «сводничества» было свидание Н. Н. Пушкиной с Дантесом на квартире Идалии Полетики. Щеголев и другие исследователи относили это свидание к январю и считали его поводом к дуэли. С. Л. Абрамович убедительно датирует эту встречу 2 ноября. После свидания «жена поэта оказалась в зависимости от Геккернов. Ей стали грозить местью» (Абрамович. С. 66). Через два дня после свидания появились анонимные письма. Это предположение вполне сходится со свидетельством Ал. Карамзина. По предположению Абрамович, «Дантес рассчитывал, что оскорбленный муж обратит свой гнев и ярость прежде всего против жены, а это толкнет ее на сближение с ним» (см.: Там же. С. 79—80). Более правдоподобно предположение Ахматовой, что таким образом Геккерн стремился добиться, чтобы Пушкин увез жену из Петербурга в деревню (см. ниже, с. 524).

С. 67. Нельзя согласиться со Щеголевым, когда он пишет, что император мог приказать расспросить «всех указанных им свидетельниц по делу». Допрос «высокопоставленных женщин», как и самой Н. Н. Пушкиной, противоречил бы тем представлениям о приличии, с которыми не мог не считаться даже император.

С. 68. Щеголев опирается на впечатление А. Н. Вульф, которая 9 марта 1836 г. пишет сестре Е. Н. Вревской: «...Natalie <...> est plus mondaine que jamais et son mari est tous les jours plus en plus egofste et plus ennuyeux» <Натали более светская, чем когда-либо, а ее муж с каждым днем становится все более и более эгоистичным и скучным>.

С. 68. Письмо А. Н. Вульф к Е. Н. Вревской от 10 октября 1836 г. Подлинник по-французски.

С. 68. Разговор с Адлербергом о «желании» Дантеса «проехаться на Кавказ и подраться с горцами» находит подтверждение в «Воспоминаниях» В. А. Соллогуба и относится, по-видимому, ко времени, когда женитьба Дантеса на Е. Н. Гончаровой была уже решена. В записке «Нечто о Пушкине» Соллогуб пишет о своем разговоре с Дантесом на рауте у Фикельмон 16 ноября — за день до того, как помолвка Е. Н. Гонча-ровой была объявлена. «Он говорил, что чувствует, что убьет Пушкина, а что с ним могут делать, что хотят: на Кавказ, в крепость — куда угодно» (П. в восп. 1974. Т. 2. С. 301, 456. Вторая цитата в подлиннике по-французски). Не исключено, что Дантес, зная, что при любом исходе дуэли противникам придется нести наказание, подготовлял для себя наиболее эффектную и романтическую кару.

С. 68. ухаживание Дантеса за Н. Н. Пушкиной... По словам барона Густава Фризенгофа (с 1852 г.—мужа Александрины Гончаровой), «это было ухаживание более афишированное, чем это принято в обществе» (Гроссман JI. П. Указ. соч. С. 320). Так же писала об ухаживании Дантеса и Д. Ф. Фикельмон. 29 января она записывает в дневник обстоятельства, приведшие к дуэли и смерти Пушкина. Об отношениях жены поэта и Дантеса она пишет: «То ли одно тщеславие госпожи Пушкиной было польщено и возбуждено, то ли Дантес действительно тронул и смутил ее сердце, как бы то ни было, она не могла больше отвергать и останавливать проявления этой необузданной любви. Вскоре Дантес, забывая всякую деликатность благоразумного человека, вопреки всем светским приличиям, обнаружил на глазах всего общества проявления восхищения, совершенно недопустимые по отношению к замужней женщине. Казалось при этом, что она бледнеет и трепещет под его взглядами, но было очевидно, что она совершенно потеряла способность обуздывать этого человека и он был решителен в намерении довести ее до крайности» (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 142). Эта запись сделана после смерти Пушкина. Иначе воспринималось ухаживание Дантеса до катастрофы. Вот как описывает один из вечеров в доме ближайших друзей Пушкина, Карамзиных, С. Н. Карамзина в письме брату от 19 сентября/1 октября 1836 г. из Царского Села: «В среду мы отдыхали и приводили в порядок дом, чтобы на другой день, день моего ангела, принять множество гостей из города; в ожидании их маменька сильно волновалась, но все сошло очень хорошо. Обед был превосходный; среди гостей были Пушкин с женой и Гончаровыми (все три — ослепительные изяществом, красотой и невообразимыми талиями), мои братья, Дантес, А. Голицын, Аркадий и Шарль Россет (Клементия они позабыли в городе, собираясь впопыхах), Скалой, Сергей Мещерский, Поль и Надина Вяземские (тетушка осталась в Петербурге ожидать дядюшку, который еще не возвратился из Москвы) и Жуковский. Тебе нетрудно представить, что, когда дело дошло до тостов, мы не забыли выпить за твое здоровье. Послеобеденное время, проведенное в таком приятном обществе, показалось очень коротким; в девять часов пришли соседи: Лили Захаржевская, Шевичи, Ласси, Лидия Блудова, Трубецкие, графиня Строганова, княгиня Долгорукова (дочь князя Дмитрия), Клюпфели, Баратынские, Абамелек, Герсдорф, Золотницкий, Левицкий, один из князей Барятинских и граф Михаил Виельгорский, — так что получился настоящий бал, и очень веселый, если судить по лицам гостей, всех, за исключением Александра Пушкина, который все время грустен, задумчив и чем-то озабочен. Он своей тоской и на меня тоску наводит. Его блуждающий, дикий, рассеянный взгляд с вызывающим тревогу вниманием останавливается лишь на его жене и Дантесе, который продолжает все те же штуки, что и прежде, — не отходя ни на шаг от Екатерины Гончаровой, он издали бросает нежные взгляды на Натали, с которой, в конце концов, все же танцевал мазурку. Жалко было смотреть на фигуру Пушкина, который стоял напротив них, в дверях, молчаливый, бледный и угрожающий. Боже мой, как все это глупо! Когда приехала графиня Строганова, я попросила Пушкина пойти поговорить с ней. Он было согласился, краснея (ты знаешь, что она—одно из его *отношений*, и притом рабское), как вдруг вижу —он внезапно останавливается и с раздражением отворачивается. «Ну, что же?» — «Нет, не пойду, там уже сидит этот граф». — «Какой граф?» — «Д’Антес, Гекрен, что ли!» (Карамзины. С. 108—109). Здесь и далее* отмечены слова, написанные во французском тексте по-русски.

С. 69. Дантес, действительно, был очень близок дому Карамзиных. Это видно из письма С. Н. Карамзиной к брату от 18/30 октября 1836 г.: «Как видишь, мы вернулись к нашему городскому образу жизни, возобновились наши вечера, на которых с первого же дня заняли свои привычные места Натали Пушкина и Дантес, Екатерина Гончарова рядом с Александром <Карамзиным. — Я. JI.>, Александрина с *Аркадием* <Россетом. — Я. JI.>, к полуночи Вяземский и один раз, должно быть по рассеянности, Виельгорский, и милый Скалон, и бестолковый Соллогуб* и все по-прежнему, а нет только Андрея, а потому еще побесцветнее»* (Карамзины. С. 120). Поведение Дантеса по отношению к жене поэта было осмыслено Александром Карамзиным только после дуэли. Приведем его письмо к брату Андрею, написанное после гибели Пушкина: «*Ты спрашиваешь, почему мы тебе ничего не пишем о Дантесе, или, лучше, Эккерне. Начинаю с того, что советую не протягивать ему руки с такою благородною доверенностью: теперь я знаю его, к несчастию*, по собственному опыту. Дантес был пустым мальчишкой, когда приехал сюда, забавный тем, что отсутствие образования сочеталось в нем с природным умом, а в общем — совершенным ничтожеством как в нравственном, так и в умственном отношении. Если бы он таким и оставался, он был бы добрым малым, и больше ничего; я бы не краснел, как краснею теперь, оттого, что был с ним в дружбе, — но его усыновил Геккерн, по причинам, до сих пор совершенно неизвестным обществу (которое мстит за это, строя предположения). Геккерн, будучи умным человеком и утонченнейшим развратником, какие только бывали под солнцем, без труда овладел совершенно умом и душой Дантеса, у которого первого было много меньше, нежели у Геккерна, а второй не было, может быть, и вовсе. Эти два человека, не знаю с какими дьявольскими намерениями, стали преследовать госпожу Пушкину с таким упорством и настойчивостью, что, пользуясь недалекостью ума этой женщины и ужасной глупостью ее сестры Екатерины, в один год достигли того, что почти свели ее с ума и повредили ее репутации во всеобщем мнении. Дантес в то время был болен грудью и худел на глазах. Старик Геккерн сказал госпоже Пушкиной, что он умирает из-за нее, заклинал ее спасти ее сына, потом стал грозить местью; два дня спустя появились анонимные письма. (Если Геккерн — автор этих писем, то это с его стороны была бы жестокая и непонятная нелепость, тем не менее люди, которые должны об этом кое-что знать; говорят, что теперь почти доказано, что это именно он!). За этим последовала исповедь госпожи П.<ушкиной> своему мужу, вызов, а затем женитьба Геккерна; та, которая так долго играла роль посредницы, стала, в свою очередь, возлюбленной, а затем и супругой. Конечно, она от этого выиграла, потому-то она — единственная, кто торжествует до сего времени и так поглупела от счастья, что, погубив репутацию, а может быть, и душу своей сестры, госпожи П.<ушкиной>, и вызвав смерть ее мужа, она в день отъезда этой последней послала сказать ей, что готова забыть прошлое и всё ей простить!!! Пушкин также торжествовал одно мгновение, — ему показалось, что он залил грязью своего врага и заставил его сыграть роль труса. Но Пушкин, полный ненависти к этому врагу и так давно уже преисполненный чувством омерзения, не сумел и даже не попытался взять себя в руки! Он сделал весь город и полные народа гостиные поверенными своего гнева и своей ненависти, он не сумел воспользоваться своим выгодным положением, он стал почти смешон, и так как он не раскрывал всех причин подобного гнева, то все мы говорили: да чего же он хочет? да ведь он сошел с ума! он разыгрывает удальца! А Дантес, руководимый советами своего старого неизвестно кого, тем временем вел себя с совершеннейшим тактом и, главное, старался привлечь на свою сторону друзей Пушкина. Нашему семейству он больше, чем когда-либо, заявлял о своей дружбе, передо мной прикидывался откровенным, делал мне ложные признания, разыгрывал честью, благородством души и так постарался, что я поверил его преданности госпоже П.<ушкиной>, его любви к Екатерине Г.<ончаровой>, всему тому, одним словом, что было наиболее нелепым, а не тому, что было в действительности. У меня как будто голова закружилась, я был заворожен, но, как бы там ни было, я за это жестоко наказан угрызениями совести, которые до сих пор вкрадываются в мое сердце по многу раз в день и которые я тщетно стараюсь удалить. Без сомнения, Пушкин должен был страдать, когда при нем я дружески жал руку Дантесу, значит, я тоже помогал разрывать его благородное сердце, которое так страдало, когда он видел, что враг его встал совсем чистым из грязи, куда он его бросил. Тот гений, что составлял славу своего отечества, тот, чей слух так привык к рукоплесканиям, был оскорблен чужеземным авантюристом, приемным сыном еврея, желавшим замарать его честь; и когда он, в негодовании, накладывал на лоб этого врага печать бесчестья, его собственные сограждане становились на защиту авантюриста и поносили великого поэта. Не сограждане его так поносили, то была бесчестная кучка, но поэт в своем негодовании не сумел отличить выкриков этой кучки от великого голоса общества, к которому он бывал так чуток. Он страдал ужасно, он жаждал крови, но богу угодно было, на наше несчастье, чтобы именно его кровь обагрила землю. Только после его смерти я узнал правду о поведении Дантеса и с тех пор больше не виделся с ним. Может быть, я говорил о нем с тобой слишком резко и с предубеждением, может быть, причиной этого предубеждения было то, что до тех пор я к нему слишком хорошо относился, но верно одно — что он меня обманул красивыми словами и заставил меня видеть самоотвержение, высокие чувства там, где была лишь гнусная интрига; верно также и то, что он продолжал и после своей женитьбы ухаживать за госпожой Пушкиной, чему долго я не хотел верить, но, наконец, сдался перед явными доказательствами, которые получил позднее. Всего этого достаточно, брат, для того, чтоб сказать, что ты не должен подавать руку убийце Пушкина» (Карамзины. С. 190—192). Однако Андрей Карамзин не последовал этому совету. Его письма из-за границы см. ниже, с. 526-529.

С. 69. Свидание Натальи Николаевны с Дантесом на квартире Полетики состоялось только один раз, 2 ноября (см. выше, с. 469). Вдова поэта, обманом вынужденная на это свидание, не могла простить этого своей бывшей подруге. Вернувшись в 1839 году в Петербург, она не бывала в доме Полетики и «никогда не говорит с ней о прошлом» (письмо Полетики к Е. Н. Гончаровой-Дантес от конца 1838 —начала 1839 г.ЦЗвенья. Т. 9. С. 182). После дуэли Полетика была полностью на стороне Дантеса. В письмах к Дантесу и его жене в 1837—1839 гг. она горячо сочувствует убийце Пушкина и злорадствует по поводу неоправдавшихся надежд на доходы с 472 посмертного издания сочинений поэта (Там же. С. 178—183). Эту ненависть Бартенев объясняет тем, что Пушкин „не внимал сердечным излияниям невзрачной Идалии Григорьевны и однажды, едучи с нею в карете, чем-то оскорбил ее" (РА. 1908. Кн. 3. С 295). П. С. Шереметев относит к Полетике эпизод, рассказанный в дневнике

В. П. Горчакова о некоей Аделаиде Александровне, оскорбленной Пушкиным (см.: ЦявловскийМ. А Книга воспоминаний о Пушкине. М., 1931. С. 212). С. JI Абрамович справедливо считает, что рассказ Шереметева не может относиться к Полетике. Из контекста рассказа „ясно, что речь идет о Пушкине неженатом и о влиятельной светской даме, хозяйке известного столичного салона, любившей окружать себя знаменитостями. Ни время действия, ни положение дамы в петербургском обществе не позволяют отнести этот рассказ к Полетике. Идалия вышла замуж в 1829 г. До этого она не могла играть никакой заметной роли в свете, да и после замужества ее положение в обществе ничем не напоминало то, которое Горчаков приписывает героине переданного им анекдота" (Абрамович. С. 55). Не подходит к Полетике и характеристика, которую дает ей Бартенев. Ее портрет, опубликованный И. С. Зильберштейном, свидетельствует, что она была хороша собой (см.: Зильберштейн И. С. Парижские находки/Огонек. 1966. Ns 47. С. 26—27).

С. 69. Пособницей. О том же пишет в дневнике Д. Ф. Фикельмон: „Одна из сестер госпожи Пушкиной, к несчастию, влюбилась в него <Дантеса>, и, быть может, увлеченная своей любовью, забывая о всем том, что могло из-за этого произойти для ее сестры, эта молодая особа учащала возможности встреч с Дантесом" (Запись 29 января 1837 т.—П. в восп. 1974. Т. 2. С. 142). Александр Карамзин считает, что она была не только „посредницей", но и возлюбленной Дантеса (см. его письмо Андрею Карамзину на с. 471 наст. изд.). Называя Е. Гончарову „возлюбленной" Дантеса, Ал. Карамзин, очевидно, пытается объяснить самому себе причину женитьбы Дантеса. В трусость его он, по-видимому, не может поверить.

С. 70. Кроме указанных Щеголевым Вяземского, Виелъгорского, Васильчиковой и Хитрово, аналогичные письма получили Карамзины и К. О. Россет (см.: Смирнов Н. М. Из памятных записок ПП. в восп. 1974. Т. 2 С. 239). А. Ахматова впервые обратила внимание на то, что дипломы были посланы только друзьям Пушкина и объясняет это так: „Очевидно, голландский посланник, желая разлучить Дантеса с Натальей Николаевной, был уверен, что le mari d’une jalousie revoltante (возмутительно ревнивый муж —так называет Пушкина Дантес в своем письме к Геккерну от 20 января 1836 г. См. наст, изд., с. 467), получив такое письмо, немедленно увезет жену из Петербурга, пошлет к матери в деревню (как в 1834 г.) —куда угодно и все мирно кончится. Оттого-то все дипломы были посланы друзьям Пушкина, а не врагам, которые, естественно, не могли увещевать поэта" (Ахматова. С. 127). С. Л Абрамович уточнила наблюдение Ахматовой — приведя свидетельство В. Соллогуба, отметившего, что „...письма были получены всеми членами тесного карамзинского кружка" (Я. в восп. 1974. Т. 2 С. 300). И действительно, П. А. Вяземский — брат Е. А. Карамзиной по отцу, „дядюшка" ее детей, В. Соллогуб,—соученик братьев Карамзиных по Дерптскому университету, Аркадий Россет — близкий друг Александра и Андрея Карамзиных, М. И. Виельгорский — связан с домом Карамзиных (как и Пушкина) многолетними дружескими отношениями. Из посторонних карамзинскому кружку лиц письмо получила только Е. М Хитрово, но она преданно любила Пушкина, и можно было быть уверенным, что если она и будет действовать, то только как друг поэта, т. е. не допустит скандала. „Все это,— пишет С. Л Абрамович, — говорит о том, что организатор интриги с анонимными письмами был как-то связан с карамзинским салоном. Пушкин, по-видимому, уверился в этом, когда убедился, что все экземпляры пасквиля получили распространение только в карамзинском кружке. <...> И, конечно, не случайно Пушкин в ноябре избрал своими секундантами В. Соллогуба и К. Россета: дело должно было завершиться в присутствии свидетелей из числа завсегдатаев карамзинского дома“ (Абрамович. С. 71). С карамзинским салоном был тесно связан и Дантес (см. выше, с. 471 наст. изд.).

В настоящее время известны два экземпляра „диплома" (см.: Данилов В. В., Султан-Шах М. П. Документальные материалы об А С. Пушкине: Крат, описание/Бюл. рукоп. отд. Пушкинского

дома. 1959. Вып. 8. № 1). Оба сохранились в архиве III отделения. Один из них был отправлен в конверте на имя М. Ю. Виельгорского. Впервые текст пасквиля был напечатан в журнале Герцена и Огарева „Полярная звезда" (Лондон. 1861. Кн. 6), но еще до этого широко распространялся в рукописных сборниках документов, относящихся к гибели Пушкина. Н. Я. Эйдельману удалось найти 30 таких рукописных сборников (см.: Эйдельман Н. Я. О гибели Пушкина: По новым материалам/Новый мир. 1972. № 2 С. 202). Сборник составляли следующие документы (приводим их в той последовательности, как они расположены в сборниках и с теми же названиями): „1. Два анонимных письма к Пушкину, которых содержание, бумага, чернила и формат совершенно одинаковы. 2. Письмо Пушкина, адресованное, кажется, на имя графа Бенкендорфа 21 ноября 1836 года. 3. От Пушкина к Геккерну-отцу. 4. Ответ Геккерна. 5. Записка от Аршиака

26 января 1837 года 6. Записка от Аршиака 27 января 1837 года 8. Визитная карточка Аршиака. 9. Письмо Пушкина к Аршиаку

27 января между 9¹/2 и 10 часами утра. 10. От Аршиака Вяземскому. 11. Князю Вяземскому от Данзаса 12. От графа Бенкендорфа к графу Строганову". В ряде списков вслед за этими идет еще тринадцатый документ — письмо Вяземского московскому почт-директору А Я Булгакову от 15 февраля 1837 г. Те же самые документы, кроме анонимного пасквиля, который не был пропущен цензурой, были напечатаны в приложении к воспоминаниям К. К. Данзаса (см.: Аммосов. С. 43—70). Подробно об этих сборниках см. названную статью Н. Я Эйдельмана

С. 71. Надпись на конверте выглядела так: „Александру Сергеичу Пушкину" (курсив мой. — Я. Л.).

С. 71. О душевном состоянии Пушкина свидетельствует эпизод во время празднования лицейской годовщины 19 октября 1836 г. П. В. Анненков, со слов „одного из лицейских товарищей Пушкина", приводит „трогательный анекдот" о чтении Пушкиным своего стихотворения. Поэт „извинился перед товарищами, что прочтет им пьесу не вполне доделанную, развернул лист бумаги, помолчал немного и только начал, при всеобщей тишине, свою удивительную строфу: „Была пора: наш праздник молодой Сиял, шумел и розами венчался", как слезы покатились из глаз его. Он положил бумагу на стол и отошел в угол комнаты, на диван... Другой товарищ уже прочел за него последнюю лицейскую годовщину¹* (Анненков П. В. Материалы для биографии А. С. Пушкина. Спб., 1855. С 425; ср. то же: М., 1984. С. 378). Эпизод со слезами повторяет и В. П. Гаев-ский, ссылаясь на Яковлева: „По свидетельству Яковлева, поэт только что начал читать первую строфу, как слезы полились из его глаз и он не мог продолжать чтение** (Гаевский В. П. Празднование лицейских годовщин в пушкинское время/Отеч. зап. 1861. № 11. С. 38). Детали этого эпизода в статье Гаевского приведены со ссылкой на „Материалы** Анненкова с примечанием: „Заметим, что Пушкин читал наизусть и, следовательно, никто не мог дочитать его стихов**. О чтении стихов наизусть записал тот же Яковлев в протоколе годовщины (см.: Грот К. Я Празднование лицейских годовщин при Пушкине и после него/Пушкин и его современники. Спб., 1910. Вып. 13. С. 61). По-видимому, Анненков пользовался информацией не Яковлева, а кого-то другого из товарищей поэта Несоответствие показаний („всех стихов не припомнил**) и неизвестного „лицейского товарища** дало основание Гастфрейнду усомниться в подлинности рассказа о слезах поэта (см.: ГастфрейндН. А Товарищи Пушкина по имп. Царскосельскому лицею: Материалы для словаря лицеистов первого курса 1811—1817 гг. Спб., 1912. Т. 2. С. 250). Это же мнение высказал и A JI Осповат в комментариях к фототипическому изданию „Материалов для биографии Пушкина** П. В. Анненкова (М., 1985. С. 160—161). Между тем ссылка Гаевского на Яковлева и все, что мы знаем о состоянии Пушкина осенью 1836 года, подтверждают этот эпизод. Умолчание о слезах поэта в протоколе годовщины может объясняться деликатностью Яковлева. И все же „состояние** Пушкина осенью 1836 г. нельзя назвать „оцепенением** — он активно занимался делами „Современника**. Даже в самое трудное для него время, за несколько часов до дуэли, он написал деловое письмо к детской писательнице А О. Ишимовой (см. выше, с. 128—129 наст. изд.).

С. 71. Объяснение Пушкина с женой состоялось 4 ноября, после получения анонимных писем, когда Н. Н. Пушкина рассказала мужу, как полагает С. JL Абрамович, о свидании у Полетики (Абрамович. С. 67). „Эти письма, — писал потом Вяземский, — привели к объяснению супругов между собой и заставили невинную, в сущности, жену признаться в легкомыслии и ветрености, которые побуждали ее относиться снисходительно к навязчивым ухаживаниям молодого Геккерна: она раскрыла мужу все поведение молодого и старого Геккернов по отношению к ней; последний старался склонить ее изменить своему долгу и толкнуть ее в пропасть** (см. наст, изд., с. 222-223).

С. 72. Щеголев полагает, что Дантес был дежурным по полку 5 ноября. Данные, полученные Щеголевым от С. А. Панчулидзева, проверил М. И. Яшин, пересмотрев приказы по Кавалергардскому полку. Приказом N» 307 от 3 ноября назначался смотр полку на 4 ноября. В приказе предлагалось „при сем смотре находиться всем г.г. офицерам** с 8 часов утра. В том же приказе дежурным по первому дивизиону на 4 ноября назначался „поручик бар. Д.-Гек-керн“. Дантес заступил на дежурство сразу после развода. Дежурство кончалось в 12 часов следующего дня —5 ноября (см.: Яшин. Хроника. № 8. С. 161). Таким образом, вызов Пушкин послал не 5-го, а 4 ноября, в день получения пасквиля. Это подтверждает

B. А. Соллогуб, который принес Пушкину экземпляр пасквиля,’ адресованный тетке его А И. Васильчиковой: „Только две недели спустя, — пишет он,— узнал я, что в этот же день он послал вызов кавалергардскому поручику Дантесу" (Я. в восп. 1974. Т. 2 С. 299). „Две недели" истекали 18 ноября, так как Геккерн должен был получить вызов Пушкина 5-го утром, когда Дантес еще не вернулся с дежурства. А накануне, 17-го, Пушкин послал Соллогуба к д’Аршиаку условиться „насчет материальной стороны дуэли" (см.: Я. в восп. 1974. Т. 2

C. 301). Что вызов был послан сразу после получения „диплома", подтверждает и Вяземский в письме к Денису Давыдову: „В первую минуту при получении этих писем он с яростью бросился на Геккерна" (Я. в восп. 1950. С. 132).

С. 72. После восьми тревожных дней я был так счастлив и так ,

спокоен вчера вечером {фр.). Действительно, первый из этих „восьми" дней начинался 5-го. По-видимому, Геккерн отбрасывает первые

сутки, когда вызов попал в его руки и он сразу получил от Пушкина

отсрочку на 24 часа.

С. 72—73. Рассказ... А. О. Россета Щеголев приводит на с. 95 наст, изд. А. О. Россет не называет числа, когда к его брату Клементию приходил Пушкин, а пишет „осенью 1836 года". Н. М. Смирнов связывает этот эпизод с днем, когда был получен пасквиль (т. е. с 4 ноября 1836 г.). Об этом дне он пишет: „Что происходило по получении вызова в вертепе у Гекерена и Дантеса, неизвестно; но в тот же день Пушкин, сидя за обедом, получает письмо, в котором Дантес просит руки старшей Гончаровой, сестры Натальи Николаевны. Удйв-ление Пушкина было невыразимое" (Я. в восп. 1974. Т. 2 С. 240). Сам Смирнов в это время был за границей, и его рассказ, несомненно, восходит к сведениям, полученным от Россета (Смирнов был женат на сестре Россета, Александре Осиповне). М. И. Яшин, полагаясь на воспоминания Смирнова и Россета, высказал предположение, что „Геккерн успел за те несколько часов от момента получения пушкинского вызова до того момента, когда Пушкин прочел письмо, о котором пишет Россет, связаться с Дантесом, обсудить план действий и послать это письмо" {Яшин. Хроника. N° 8. С. 163). Но вызов Пушкина Геккерн мог получить по городской почте только 5-го утром. С Л Абрамович справедливо относит эпизод, рассказанный Россетом, к 17 ноября, когда В. А. Соллогуб и д’Аршиак после обмена письмами между Дантесом и Пушкиным приехали к Пушкину, чтобы официально сообщить об окончании дела. Соллогуб вспоминает, что они застали Пушкина за обедом (см.: Абрамович. С. 138—139). Пушкин приглашал Россета в секунданты не 4-го, а 17 ноября, уже после того, как поручил переговоры с д’Аршиаком Соллогубу. По всей вероятности, он опасался, что Соллогуб будет недостаточно твердо отстаивать его интересы, так как после первого разговора с Дантесом Соллогуб надеялся переубедить Пушкина. В ответ на все его доводы Пушкин сказал: „Не хотите быть моим секундантом? Я возьму другого" (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 487).

С 73. Не 6-го, а 5 ноября (см. выше).

С. 73. „Мне не подобало видеть, чтобы имя моей жены было в данном случае связано с чьим бы то ни было именем. Я поручил это сказать г-ну Дантесу. Барон Геккерн приехал ко мне" и т.д. {фр-).

С 74. Дочери ее сердца, ее приемной дочери {фр.).

С. 74. „Молодой Гончаров"—Иван Николаевич служил в лейб-гвардии уланском полку, который в это время был расположен в Царском Селе. Наталья Николаевна, по-видимому, вызвала брата в Петербург 5-го, и в тот же день он вернулся в Царское Село, передав Жуковскому просьбу срочно приехать к Пушкиным.

С. 75. Mes antecedents (мои прежние действия. — фр.). Эта запись Жуковского и сейчас остается еще неясной. Очевидно, он еще раньше, т. е. до пасквиля, предпринимал какие-то действия, смягчающие отношения между семьями Пушкина и Г еккерна. Слово „неизвестное" прочитано Щеголевым неправильно. Следует читать „незнание" (см.: Левкович Я. J1 Заметки Жуковского о гибели Пушкина/Врем. ПК, 1972. Л., 1974. С 78).

С. 75. Намеки... в разорванном черновике письма Пушкина к Гек-керну касаются 2 ноября, когда, по предположению С Л Абрамович, состоялось свидание Н. Н. Пушкиной с Дантесом на квартире И. Полетики (Абрамович. С. 53—66). Французская фраза, которую приводит Щеголев в примечании, переводится так: „2 ноября вы узнали от вашего сына новость <которая вам> доставила большое удовольствие. Он сказал вам, что моя жена опасается... что она теряет голову".

С. 75. Более вероятно, что речь шла о родстве Геккерна с Дантесом. Это еще одна лживая уловка, чтобы добиться расположения Жуковского.

С 76. Утверждение Щеголева о проекте сватовства было принято (см.: Яшин. Хроника. С. 169; Левкович Я Л Комментарий/П. в восп. 1974. Т. 2 С 504). Основано оно на ошибочном чтении письма Ольги Сергеевны Павлищевой к отцу, С. Л. Пушкину. Щеголев читал: „Вы мне сообщаете новость о браке Гончаровой". С. Л Абрамович обратилась к подлиннику и поправила ошибку Щеголева. Речь идет не о „мадемуазель", а о „господине" Гончарове (т. е. во французском тексте вместо т-11е четко читается m-г). С. Л. Пушкин в середине октября сообщал дочери (это письмо до нас не дошло) о свадьбе Сергея Николаевича Гончарова, который собирался жениться на баронессе Шенк (см. в письме П. В. Нащокина к Пушкину от конца октября — начала ноября 1836 г. — Акад. Т. 16. С. 181): „Брат же твой, т. е. по жене, — Сергей, — женится на баронессе Шенк; был сей час у меня — и объявил мне — звал меня к себе". В книге С. Л. Абрамович (с. 106) приводится факсимильное воспроизведение письма О. С. Павлищевой.

С. 77. Сомнения Смирнова о мотивах брака Дантеса разделяла даже императрица Свою фрейлину Е. Ф. Тизенгаузен (сестру Д. Ф. Фи-кельмон) она спрашивает: „Я так хотела бы узнать у вас подробности невероятной женитьбы Дантеса, неужели причиною явилось анонимное письмо? Что это — великодушие или жертва?" (Письма Пушкина к Е. М. Хитрово, 1827—1832. Л., 1927. С. 200. Подлинник по-французски). О женитьбе Дантеса в обществе ходили самые разнообразные толки. Это было главное событие, занимавшее свет. 25 ноября С. А Бобринская пишет мужу: „Никогда, с тех пор как стоит свет, не поднималось такого шума, от которого содрогается воздух во всех петербургских гостиных. Геккерн-Дантес женится! Вот событие, которое поглощает всех и будоражит стоустную молву. Да, он женится, и мадам де Севинье обрушила бы на него целый поток эпитетов, каких она удостоивала некогда громкой памяти

Лемюзо! Да, это решенный брак сегодня, какой навряд ли состоится завтра. Он женится на старшей Гончаровой, некрасивой, черной и бедной сестре белолицей, поэтичной красавицы, жены Пушкина.

Если ты будешь меня расспрашивать, я тебе отвечу, что ничем другим я вот уже целую неделю не занимаюсь, и чем больше мне рассказывают об этой непостижимой истории, тем меньше я что-либо в ней понимаю. Это какая-то тайна любви, героического самопожертвования, это Жюль Жанен, это Бальзак, это Виктор Гюго. Это литература наших дней. Это возвышенно и смехотворно.

В свете встречают мужа, который усмехается, скрежеща зубами. Жену, прекрасную, бледную, которая вгоняет себя в гроб, танцуя целые вечера напролет. Молодого человека, бледного, худого, судорожно хохочущего; благородного отца, играющего свою роль, но потрясенная физиономия которого впервые отказывается повиноваться дипломату.

Под сенью мансарды Зимнего дворца тетушка плачет, делая приготовления к свадьбе. Среди глубокого траура по Карлу X видно лишь одно белое платье [о белом платье Е. Н. Гончаровой см. также в примечании на с. 481 наст, изд.], и это непорочное одеяние невесты кажется обманом! Во всяком случае, ее вуаль прячет слезы, которых хватило бы, чтобы заполнить Балтийское море. Перед нами развертывается драма, и это так грустно, что заставляет умолкнуть сплетни. Анонимные письма самого гнусного характера обрушились на Пушкина. Все остальное — месть, которую можно лишь сравнить со сценой, когда каменщик замуровывает стену. Посмотрим, не откроется ли сзади какая-нибудь дверь, которая даст выход из этого запутанного положения. Посмотрим, допустят ли небеса столько жертв ради одного отмщенного..." (опубликовано Н. Б. Востоковой И Прометей. Кн. 10. С. 266—268. Подлинник по-французски). Е. А Карамзина также удивлена. Она пишет сыну: „Прямо невероятно, — я имею в виду эту свадьбу,— но все возможно в этом мире всяческих неожиданностей". В этом же письме более пространно выражает свое недоумение С. Н. Карамзина: „Я должна сообщить тебе еще одну необыкновенную новость —о той свадьбе, про которую пишет тебе маменька; догадался ли ты? Ты хорошо знаешь обоих этих лиц, мы даже обсуждали их с тобой, правда, никогда не говоря всерьез. Поведение молодой особы, каким бы оно ни было компрометирующим, в сущности, компрометировало только другое лицо, ибо кто смотрит на посредственную живопись, если рядом — Мадонна Рафаэля? А вот нашелся охотник до этой живописи, возможно потому, что ее дешевле можно было приобрести. Догадываешься? Ну да, это Дантес, молодой, красивый, дерзкий (теперь богатый) Дантес, который женится на Катрин Гончаровой, и, клянусь тебе, он выглядит очень довольным, он даже одержим какой-то лихорадочной веселостью и легкомыслием, он бывает у нас каждый вечер, так как со своей нареченной видится только по утрам у ее тетки Загряжской; Пушкин его не принимает больше у себя дома — он крайне раздражен им после того письма, о котором тебе рассказывал Аркадий <письмо А Россета до нас не дошло. По-видимому, он писал Ан. Н. Карамзину об анонимном пасквиле. — Я. Л>. Натали нервна, замкнута, и, когда говорит о замужестве сестры, голос у нее прерывается. Катрин от счастья не чует земли под ногами и, как она говорит, не смеет еще поверить, что все это не сон. Публика

удивляется, но так как история с письмами мало кому известна, объясняет этот брак очень просто" (письмо от 20 ноября 1836. — Карамзины. С. 137, 139—140). Что С. Н. Карамзина имеет в виду, говоря, что публика „объясняет этот брак очень просто", разъясняет, по-видимому, письмо Ал. Н. Карамзина, написанное уже после смерти Пушкина: ,_г..та, которая так долго играла роль посредницы, стала, в свою очередь, возлюбленной, а затем супругой" (Там же. С. 190— 191). А. Н. Карамзин строит свою догадку, зная не больше того, что Дантес в своей любовной игре с Н. Н. Пушкиной маскировался ее сестрой. Но в 1929 г. JI П. Гроссман, не подозревая о предположении Ал. Карамзина, выдвинул версию, что причиной неожиданного сватовства была беременность Е. Н. Гончаровой (Гроссман Л П. Женитьба Дантеса: Новые материалы о дуэли Пушкина/Красная нива. 1929. № 24. С. 10—12). Эта версия основана на письме

Н И. Гончаровой к дочери Екатерине в Париж, в котором упоминался новорожденный малютка. Письмо ошибочно датировано „15 мая

1837“ вместо „15 мая 1838 г.". Известно, что Е. Н. Гончарова родила дочь 19 октября 1837 г. Еще одну версию о женитьбе Дантеса

выдвинул М. И. Яшин, предположивший, что Дантес женился на Е. Н. Гончаровой по указанию царя. Яшин даже назвал дату, когда было дано это указание —9 октября 1836 г. В этот день Дантес

был назначен конным ординарцем при особе императора. По его мнению, отдавая этот приказ, царь якобы выражал заботу о репутации жены поэта. Гипотеза об „указании" царя подкреплялась записками дочери Николая I Ольги, изданными в 1963 г. в Париже на русском языке („Сон юности. Записки дочери Николая I великой княжны Ольги Николаевны, королевы Вюртембергской». Париж, 1963). „Папа... — читаем там,— поручил Бенкендорфу разоблачить автора анонимных писем, а Дантесу было приказано жениться на младшей <правильно: старшей. — Я. JI.> сестре госпожи Пушкиной, довольно заурядной особе" (с. 67). Ольга Николаевна связывает вмешательство Николая I с анонимными письмами, т. е. приурочивает его к ноябрю, однако слово „приказано" в русском переводе фигурирует, поэтому как ни казалось необоснованным предположение Яшина, исследователи с ним согласились (см.: Андроников И. JL Я хочу рассказать вам... 2-е изд., доп. М., 1965. С. 118—120; Левкович Я. JI. Новые материалы для биографии Пушкина, опубликованные в 1963—1966 годах/77. Исслед. Т. 5. С. 373—374). Записки королевы Вюртембергской написаны на французском языке. В 1960 г. в Германии вышел их немецкий перевод, а парижское издание 1963 года является переводом не с подлинника, а с этого немецкого издания. Обращение к подлиннику показало, что там речь идет не о вмешательстве царя, а об активности друзей поэта, „которые нашли только одно средство, чтобы обезоружить подозрения, — принудить Дантеса жениться" (см.: Воронцов-Вельяминов Г. \1 Пушкин в воспоминаниях дочери Николая I/ Врем. ПК, 1970. Л., 1972 С. 24—29). Таким образом, предположение Яшина о женитьбе Дантеса по приказу царя снова превратилось в неподтвержденную документами гипотезу. Подтверждением своей гипотезы Яшин считал некоторое учащение штрафных дежурств Дантеса осенью 1836 г. Однако это, скорее всего, могло быть связано с тем, что 5 мая 1836 г. Дантес был усыновлен Геккерном, положение его в обществе упрочилось и — соответственно— ослабло служебное рвение. Штрафные дежурства и даже аресты офицеров за малейшие провинности были проявлением общего режима в николаевской армии после декабрьского восстания. Александр Карамзин, например, в письмах к брату Андрею постоянно жалуется на аресты и гауптвахту, то „за какой-то рапорт", то „за какой-то промах", „то за ошибку писарскую", то „сам не ведаю за что" (Карамзины. С. 129, 153, 180). Еще один довод Яшина: Дантеса перестали приглашать на придворные балы и концерты (Яшин. Хроника. № 9. С. 171). Эти данные, полученные им из записей в камерфурьерских журналах, находят объяснение в дневниках Александры Федоровны и ее письмах к графине С. Бобринской (впервые опубликованы: Герштейн Э. Вокруг гибели Пушкина: По новым материалам/Новый мир. 1962 № 2 С. 211—226). Императрицу коробили развязные манеры Дантеса, и она опасалась его дурного влияния на своего фаворита А В. Трубецкого.

С. 80. В записи Жуковского от 7 ноября фиксируются как бы два взаимоисключающих эмоциональных состояния Пушкина: „большее спокойствие" и „слезы". „Спокойствие" — это состояние человека, принявшего твердое решение, готового ценой жизни смыть оскорбление, нанесенное его дому, жене, ему самому. „Слезы" —душевная боль, которую можно открыть только такому близкому человеку, как Жуковский.

С. 80. Так как „разоблачения" или „откровения", касающиеся его самого, Геккерн уже изложил Жуковскому, можно предположить, что в ход пускаются какие-то слухи, порочащие поэта, может быть связанные с Александриной (см. примеч. с. 464-465).

С 82. Письмо Геккерна писалось по-французски. Третий абзац переведен Щеголевым с ошибками. Приводим часть его в переводе, помещенном в статье М. И. Яшина: „Как вам известно, милостивый государь, все происшедшее по сей день совершалось через вмешательство третьих лиц. Мой сын получил вызов; принятие вызова было его первой обязанностью, но, по крайней мере, должны были бы сказать ему, ему самому, по каким мотивам его вызвали" (Яшин. Хроника. No 8. С. 177).

С. 83. В письме Жуковского слова Геккерна приведены по-французски. Щеголев датирует письмо Жуковского 10 ноября. М. И. Яшин, основываясь на днях дежурства Дантеса, считает, что оно было написано 11-го утром. Этому противоречит запись от 10 ноября в конспективных заметках Жуковского: „Молодой Геккерн у меня. Я отказываюсь от свидания".

С. 83~84. «Что Пушк сказал Александрине». С. JI. Абрамович объясняет эту запись Жуковского так: „В настоящее время, когда многое прояснилось, мы можем с достаточной долей уверенности прокомментировать эту запись <...>. Все дело в том, что Александрина в те дни могла спокойнее, чем кто-либо иной в доме, говорить с Пушкиным о предполагаемом браке Дантеса. И от Пушкина она, видимо, услышала то, что потом он говорил по этому поводу всем. Вероятнее всего, он сказал Александрине, что все это обман, затеянный для того, чтобы избежать дуэли, что брак этот не состоится, а Екатерину слухи о сватовстве только ославят в свете, и репутация сестер еще больше пострадает" (Абрамович. С. 120).

С. 86. Это письмо Жуковского в академическом издании датируется 11—12 ноября (Акад. Т. 16. С. 185—186). С. Л Абрамович датирует его !4 ноября (Абрамович. С. 123).

C. 87. Второе письмо Жуковского в академическом издании датируется 14—15 ноября (Акад. Т. 16. С. 186—187), С. Л Абрамович датирует его ранним утром 16 ноября (Абрамович. С. 124). Слова, сказанные Пушкиным В. Ф. Вяземской, в подлиннике приведены по-французски. Говоря о „подвигах Раевского", Пушкин имел в виду публичный скандал, который устроил Ал. Н. Раевский Е. К. Воронцовой в 1828 году, когда вынужден был покинуть Одессу по просьбе М. С. Воронцова, ревновавшего его к жене. П. А. Бартенев, со слов

B. Ф. Вяземской, записал: „С княгиней он был откровеннее, чем с князем. Он прибегал к ней и рассказывал свое положение относительно Гекерна" (П. в восп. 1974. Т. 2 С. 163). Накануне дуэли Пушкин напомнил Вяземской об этом разговоре: „Я уже вам сказал, что с молодым человеком мое дело было окончено, но с отцом —дело другое. Я вас предупредил, что мое мщение заставит заговорить свет" (Бельчиков Н. Неизвестное письмо В. Ф. Вяземской о смерти Пушкина/Новый мир. 1931. N° 12 С. 188—193). Сопоставление с “громкими подвигами Раевского" свидетельствует, что Пушкин задумал публичное оскорбление Геккерна.

С. 89. в одном черновике... Щеголев цитирует первоначальный проект письма к В. А Соллогубу от 17 ноября, в котором Пушкин соглашается взять обратно вызов, посланный Геккерну. Переводится этот отрывок так: „За то, что он вел себя по отношению к моей жене так, как мне не подобает допускать (в случае, если господин Геккерн потребует указать причину вызова)" (Письма последних лет.

C. 199). В окончательном тексте письма эта фраза убрана.

С. 90. Пушкин посылал Соллогуба к д’Аршиаку, потому что 18 ноября истекала двухнедельная отсрочка, данная им Геккерну, и в связи с этим секундант Дантеса д’Аршиак посетил Пушкина.

С. 90. Е. Н. Гончарова, как невеста, могла быть в белом платье, хотя официально помолвка была объявлена только на следующий день, 17 ноября, на балу у С. В. Салтыкова, после того, как с помощью секундантов конфликт между Пушкиным и Дантесом был улажен и поэт взял свой вызов обратно. До этого дня все, знавшие о вызове Пушкина и о возможном его завершении, обязались хранить полное молчание (см. выше письмо Жуковского к Пушкину, с. 85—86 наст. изд.). Только после официального объявления Е. А и С. Н. Карамзины решились написать Андрею Карамзину о свадьбе и о всех предшествующих событиях в доме Пушкина (письмо от 20—21 ноября 1836 г., см. наст, изд., с. 478). Пушкин продолжал по-дружески относиться к свояченице. Аммосов, со слов Данзаса, записал: „Со свояченицей своею во все это время Пушкин был мил и любезен по-прежнему и даже весело подшучивал над нею по случаю свадьбы ее с Дантесом. Раз, выходя из театра, Данзас встретил Пушкиных и поздравил Катерину Николаевну Гончарову, как невесту Дантеса; при этом Пушкин сказал шутя Данзасу:

— Ма belle-soeur ne sait pas maintenant de quelle nation elle sera: Russe, Fran9aise ou Hollandaise?! <Моя свояченица не знает теперь, какой она будет национальности: русскою, француженкою или

голландкою>“ (П. в восп. 1974. Т. 2 С. 322).

С. 91. В записке Соллогуба „Нечто о Пушкине" еще раз передается этот эпизод. После слов Дантеса „Я человек честный" там следует: „Разговор наш продолжался долго. Он говорил, что чувствует, что убьет Пушкина, а что с ним могут делать, что хотят:

на Кавказ, в крепость, — куда угодно. Я заговорил о жене его.

- Mon cher, c’est une mijauree (Мой милый, это жеманница).

Впрочем, об дуэли он не хотел говорить.

- J’ai charge de tout d’Archiac, je vous enverrai d’Archiac ou mon рёге (Я все поручил д’Аршиаку, я пришлю к вам д’Аршиака или моего отца).

С Даршиаком я не был знаком. Мы поглядели друг на друга. После я узнал, что П. подошел к нему на лестнице и сказал: „Vous autres Franfais, - vous Stes tres aimables. Vous savez tout le Latin, mais quand vous vous battez, vous vous mettez a 30 pas et vous tirez au but. Nous autres Russes - plus en duel sans... <пропуск в рукописи> et plus il doit etre feroce” (Вы, французы, вы очень любезны, все вы знаете латынь, но, когда вы деретесь на дуэли,

вы становитесь в 30 шагах и стреляете в цель. Мы же, русские,—

чем поединок без... тем он должен быть более жестоким).

На другой день —это было во вторник 17 ноября —я поехал сперва к Дантесу. Он ссылался во всем на д’Аршиака. Наконец сказал: „Vous ne voulez done pas comprendre que j’epouse Catherine. P. reprend ses provocations, mais je ne veux pas avoir l’air de me marier pour eviter un duel. D’ailleurs je ne veux qu’il soit prononce

un nom de femme dans tout cela. Voila un an que le vieux (Heckeren)

ne veut pas me permettre de me marier» (Вы, кажется, не хотите понять, что я женюсь на Катрин. Пушкин берет назад свой вызов, но я не хочу выглядеть так, как будто женюсь, чтобы избежать поединка. Причем я не хочу, чтобы во всем этом деле было произнесено имя женщины. Вот уже год, как старик <Геккерн> не хочет позволить мне жениться) (Я. в восп. 1974. Т. 2 С. 486—487).

С. 91—92. Из четырех названных документов известны только тексты первого и четвертого. Вызов Пушкина и „записка посланника" до нас не дошли.

С. 93. Щеголев прав: это не черновик, а копия, находившаяся в бумагах П. В. Анненкова и принятая И. А Шляпкиным за черновик.

С. 95. биться об заклад, что свадьбы не будет... Ср. в письме С. Н. Карамзиной к брату на с. 509 наст. изд.

С. 96. Князь! Г-жа Гончарова, спрашивая у ее императорского величества милостивого позволения на ее брак с г-ном бароном Геккерном, нижайше просит Вас оказать ей любезность и подтвердить его, сообщив княгине Долгорукой и т. д. {фр.).

С. 96. Письмо С. Н. Карамзиной от 20 ноября см. с. 478—479.

С 97. Среди прочего утверждают, что Пушкин получил по городской почте диплом с 3oj :анный самыми

заметными лицами высшего

которые пишут ему, что онз , , приняв столь

знаменитого человека в свой круг, и спешат послать ему этот диплом как члену их общества <...> и что вследствие этого устроился брак г-жи Гончаровой. Что же касается других версий, я их берегу, чтобы было что рассказать вам, когда мы увидимся {фр.).

С. 98. Щеголев цитирует обрывки разорванного Пушкиным письма Геккерну от 21 ноября 1836 г. Текст этого письма был реконструирован Н. В. Измайловым (см.: История текста писем Пушкина к Геккерну/Летописи Гос. Лит. музея. М., 1936. Кн. 1. Пушкин. С. 338— 357) и Б. Казанским (см.: Письмо Пушкина Геккерну/Звенья. 1936. Т. 6. С. 5—93). Приводим перевод первой черновой редакции этого отрывка в чтении Измайлова (подлинник был разорван на 16 кусков, из которых 5 утрачено): „2 ноября у вас был [от] с вашим сыном [новость <...> доставила большое удовольствие. Он сказал вам] [после одного] вследствие одного разговора <...решен>, что моя жена

опаса<ется> анонимное письмо [<......> что она теряет голову] <.....>

наносит решительный удар <...> составленное вами и <экзем>пляра [ано<нимного> письма] <.....> были разосланы <.....> было сфабриковано с <.....> был уверен, что найду моего <.....> не беспокоился

больше. В самом деле, после менее чем трехдневных розысков я уже знал, как мне поступить". Дальше как у Щеголева. (См.: Письма последних лет. С. 202. Здесь же, на с. 162—165 полная реконструкция письма). Во втором черновике (он разорван на 32 куска, из которых 16 утрачено) Пушкин убирает все упоминания о жене. С JL Абрамович справедливо считает, что „зачеркнутые строки приоткрывают тайну 2 ноября" —дня, когда, по ее мнению, состоялось свидание Н. Н. Пушкиной с Дантесом на квартире И Полетики (Абрамович. С. 65). Жена поэта оказалась в зависимости от Геккернов. Огласка погубила бы ее репутацию. Пушкин знал от жены мотивы, которые вызвали анонимные письма,— это привело его к убеждению, что инициаторами их были Геккерны. Со своими друзьями он поделился подозрениями, но умолчал о мотивах — это и вызвало приведенные Щеголевым слова Вяземского в письме к Михаилу Павловичу: „Мы так никогда и не узнали, на чем было основано это предположение".

С. 100. Письмо от 26 января 1837 г. является переработкой ноябрьского письма.

С. 100. Текст отрывка, приведенного в сноске Щеголевым, сильно изменен. У Пушкина: „Vous sentez bien, Monsieur le Baron, qu’apres tout cela je ne puis souffrir que ma famille aye la moindre relation avec la votre” <Вы хорошо понимаете, барон, что после всего этого я не могу терпеть, чтобы моя семья имела какие бы то ни было сношения с вашей> (Акад. Т. 16. С. 222).

С. 100. В настоящее время известен подлинник письма, хранившийся у потомков секретаря Бенкендорфа и почитателя Пушкина, лицеиста VI выпуска П. И. Миллера. У верхнего края первой страницы письма находится несколько стершаяся карандашная запись рукой П. И. Миллера: „Найдено в бумагах А. С. Пушкина и доставлено графу Бенкендорфу 11 февраля 1837 года". Этот факт Миллер еще раз подтверждает в черновой записке, посвященной истории гибели Пушкина: „Письмо к гр. Бенкендорфу он <Пушкин> не послал, а оно найдено было в его бумагах после смерти, переписанное и вложенное в конверт для отсылки" (см.: Эйдельман Н. Я. Десять автографов Пушкина из архива П. И. Миллера/Зап. ОР ГБД 1972. Вып. 33. С. 308—309). Показав письмо Бенкендорфу, Миллер оставил его себе „на память", и вскоре после смерти Пушкина оно, в числе других документов, стало распространяться в так называемых „дуэльных сборниках" (см. о них примеч. на с. 474 наст. изд.). Таким образом, сведения Бартенева об этом письме, идущие от Вяземских и Миллера, были подтверждены находкой автографа с пометой Миллера.

С. 101. ...письмо это осталось непосланным... 21 ноября Пушкин написал два письма —к Геккерну и Бенкендорфу, и оба письма остались неотправленными. Как связывались в сознании Пушкина неотправленные письма? Казалось бы, что каждое из них опровергает другое и что отсылка этих двух писем одновременно психологически невозможна. Оскорбительное письмо Геккерну вело к дуэли, письмо к Бенкендорфу — должно было ее остановить. Предположение, что Пушкин, оскорбляя Геккерна, т. е. провоцируя дуэль, предпринимал шаги к тому, чтобы дуэль не состоялась,— невозможно. В письме к Бенкендорфу Пушкин прямо обвинял посланника в составлении анонимных писем, отказываясь представить какие бы то ни было мотивы своего обвинения. Он не требовал „правосудия", но мог надеяться, что правительство обратит внимание на то, что „недавно произошло" в его семействе, и поступит, как сочтет нужным. А могло счесть нужным разобраться в истории с пасквилем и не только выразить свое неудовольствие посланнику, но и принять меры к удалению его из Петербурга. Наверное, мысль о том, что Геккерна могут удалить из Петербурга, мелькнула в сознании Пушкина, когда он готов был заявить правительству, что посланник Нидерландского королевства — мерзавец, занимающийся составлением подметных писем (да еще писем, в которых содержатся намеки на двух императоров — покойного и царствующего).

Мог ли надеяться Пушкин, что обвинение, не подтвержденное конкретными доводами, будет принято? Когда писал письмо, очевидно, думал, что царю достаточно его слова; написав письмо и обдумав его еще раз —в этом усомнился. Поэтому можно предположить, что письмо к Геккерну было написано только тогда, когда отпала мысль о посылке письма Бенкендорфу. Подтверждение этого имеется в словах самого Пушкина. В ноябрьском письме к Геккерну есть фраза, которая сразу же была вычеркнута Пушкиным: „Быть может вы желаете знать, что помешало мне до сих пор обесчестить вас в глазах дворов нашего и вашего" (Акад. Т. 16. С 190). Истолковать ее можно только так: хотел „обесчестить" (написал письмо к Бенкендорфу), но не стал (не отослал его). Эта вычеркнутая фраза не оставляет сомнений, что Пушкин имел два плана мести, что он колебался, какой из них выбрать, остановился на втором (письмо к Геккерну), прочитал его Соллогубу, и только вмешательство Жуковского, по-видимому, остановило отсылку этого письма (см. вступит, статью, примеч. к с. 10—11 наст. изд.).

С 103. Это очень красивый и добрый малый, он в большой моде (фр.). Все письмо по-французски.

С. 104. ...я прощаю Пушкину. Эти слова Е. Н. Гончаровой-Дантес приводит А И Тургенев в письме к П. А Осиповой от 24 февраля 1837 г. (Пушкин и его современники. Спб., 1903. Вып. 1. С. 59).

С 104. Щеголев ошибается. Единственный свидетель разговора «в квартире д’Аршиака» — Данзас об этом| не пишет. Очевидно, имеется в виду разговор на квартире Пушкина, куда приехали д’Аршиак и Соллогуб после того, как эпизод с первым вызовом был улажен. Соллогуб так вспоминает об этом: „Мы застали Пушкина за обедом. Он вышел к нам несколько бледный и выслушал благодарность, переданную ему д’Аршиаком.

— С моей стороны, — продолжал я,— я позволил себе обещать, что вы будете обходиться со своим зятем, как с знакомым.

— Напрасно, — воскликнул запальчиво Пушкин.—Никогда этого не будет. Никогда между домом Пушкина и домом Дантеса ничего общего быть не может" (П. в восп. 1974. Т. 2 С. 304).

С. 105. О поведении Дантеса по отношению к Н. Н. Пушкиной после женитьбы на Е. Н. Гончаровой пишет С. Н. Карамзина. Ее письма передают также психологическое и эмоциональное состояние Пушкина. Из них мы видим, что даже близкие друзья перестали его понимать и не видели, какая трагедия разыгрывается перед ними. Приводим отрывки из писем ее и А Н. Карамзина. 29 декабря. С. Н. Карамзина: „...я продолжаю сплетни и начинаю с темы Дантеса: она была бы неисчерпаемой,, если бы я принялась пересказывать тебе все, что говорят; но поскольку к этому надо прибавить: никто ничего не знает,— я ограничусь сообщением, что свадьба совершенно серьезно состоится 10/22 января; что мои братья, и особенно Вольдемар (очень чувствительный к роскоши), были ослеплены изяществом их квартиры, богатством серебра и той совершенно особой заботливостью, с которой убраны комнаты, предназначенные для Катрин; Дантес говорит о ней и обращается с ней с чувством несомненного удовлетворения, и более того, ее любит и балует папаша Геккерн. С другой стороны, Пушкин продолжает вести себя самым глупым и нелепым образом; он становится похож на тигра и скрежещет зубами всякий раз, когда заговаривает на эту тему, что он делает весьма охотно, всегда радуясь каждому новому слушателю. Надо было видеть, с какой готовностью он рассказывал моей сестре Катрин обо всех темных и наполовину воображаемых подробностях этой таинственной истории, совершенно так, как бы он рассказывал ей драму или новеллу, не имеющую к нему никакого отношения. До сих пор он упорно заявляет, что никогда не позволит жене присутствовать на свадьбе, ни принимать у себя замужнюю сестру. Вчера я убеждала Натали, чтобы она заставила его отказаться от этого нелепого решения, которое вновь приведет в движение все языки города; она же, со своей стороны, ведет себя не очень прямодушно: в присутствии мужа делает вид, что не кланяется с Дантесом и даже не смотрит на него, а когда мужа нет, опять принимается за прежнее кокетство потупленными глазами, нервным замешательством в разговоре, а тот снова, стоя против нее, устремляет к ней долгие взгляды и, кажется, совсем забывает о своей невесте, которая меняется в лице и мучается ревностью. Словом, это какая-то непрестанная комедия, смысл которой никому хорошенько непонятен; вот почему Жуковский так смеялся твоему старанию разгадать его, попивая свой кофе в Бадене.

А пока что бедный Дантес перенес тяжелую болезнь, воспаление в боку, которое его ужасно изменило. Третьего дня он вновь появился у Мещерских, сильно похудевший, бледный и интересный, и был со всеми нами так нежен, как это бывает, когда человек очень взволнован или, быть может, очень несчастен. На другой день он пришел снова, на этот раз со своей нареченной и, что еще хуже, с Пушкиным; снова начались кривлянья ярости и поэтического гнева; мрачный, как ночь, нахмуренный, как Юпитер во гневе, Пушкин прерывал свое угрюмое и стеснительное молчание лишь редкими, короткими, ироническими, отрывистыми словами и время от времени демоническим смехом. Ах, смею тебя уверить, это было ужасно смешно. Я исполнила твое поручение к жениху и невесте; оба тебя нежно благодарят, а Катрин просит напомнить тебе ваши прошлогодние разговоры на эту тему и сказать, что она напишет тебе, как только будет обвенчана.

Но достаточно, надеюсь, об этом предмете. Для разнообразия

скажу тебе, что на днях вышел четвертый том Современника* и в нем напечатан роман Пушкина *Капитанская дочка*, говорят восхитительный. <...> Вчера мы с госпожой Пушкиной были

на балу у Салтыковых, и я веселилась там больше, чем при дворе; не знаю, почему все с пренебрежением говорят об этих вечерах, 'называя их простонародными, а между тем там все бывают и танцуют от всего сердца..

16/28 января 1837 г. АН. Карамзин: „*Неделю тому назад сыграли мы свадьбу Эккерна с Гончаровой. Я был шафером Гончаровой. На другой день я у них завтракал. Leur interieur elegant (их изящно обставленный дом) мне очень понравился. Тому 2 дня был у старика Строганова (1е рёге assis) (посаженного отца) свадебный обед

с отличными винами. Таким образом кончился сей роман a la Balsac

(в роде Бальзака), к большой досаде с.-петербургских сплетников и сплетниц*".

27 января 1837 г. С. Н. Карамзина: „В воскресенье <24 января> у Катрин было большое собрание без танцев: Пушкины, Геккерны (которые продолжают разыгрывать свою сентиментальную комедию к удовольствию общества). Пушкин скрежещет зубами и принимает свое всегдашнее выражение тигра, Натали опускает глаза и краснеет под жарким и долгим взглядом своего зятя — это начинает становиться чем-то большим обыкновенной безнравственности; Катрин направляет на них свой ревнивый лорнет, а чтобы ни одной из них не оставаться без своей роли в драме, Александрина по всем правилам кокетничает с Пушкиным, который серьезно в нее влюблен и если ревнует свою жену из принципа, то свояченицу— по чувству. В общем, все это странно, и дядюшка Вяземский утверждает, что он закрывает свое лицо и отвращает его от дома Пушкиных" (Карамзины. С. 147— 149, 154, 165).

С. 106. Вариант анекдота с поцелуем см. в воспоминаниях товарища Дантеса по полку А В. Трубецкого (с. 350—363 наст. изд.). Эта сплетня была, вероятно, пущена в ход самим Дантесом.

С. 107. Запись Жуковского о „двух лицах" Щеголев, а вслед за ним и Боричевский (Боричевский. С. 383) относили к Пушкину. Е. С. Булгакова в докладе, сделанном на квартире В. В. Вересаева в 1936 г., правильно расшифровала ее как двуличие Дантеса по отношению к Н. Н. Пушкиной. А Ахматова, принявшая это объяснение, пишет: „Дантесу нужно было, чтоб кто-то рассказывал Наталье Николаевне о грубости его с женой, якобы свидетельствующей о великой страсти к самой Наталье Николаевне. А Александрина ходила к Дантесам и, возвращаясь, говорила, что Дантес чуть не бьет Коко, и госпожа Пушкина была в восторге — значит, он меня действительно любит, значит, это в самом деле grande et sublime passion» (великая и возвышенная страсть j- фр.) (Ахматова. С. 144). Ахматова пристрастна не только к Н.Н Цушкиной, но и к А. Н. Гон-чаровой. Запись Жуковского вовсе не значит, что Александрина делилась своими наблюдениями с сестрой. Запись „des revelations d’Alexandrine” (разоблачения Александрины, см. ниже) сразу же за рассказом о „двух лицах", которую Щеголев считал „совершенно нерасшифрованной", можно объяснить так: двуличие Дантеса заметила умная и наблюдательная Александрина и тут же поделилась своими наблюдениями с Жуковским.

С. 107. Грубости (фр.).

C. 107. И. Боричевский вместо tres читает tire. Таким образом, первая французская фраза переводится: „Балагур метит хорошо¹⁴. Вторая: „Вы принесли мне счастье". Вся запись после слов „Разоблачения Александрины", кроме двух слов, относится к Дантесу. Его грубость (такая же показная, как и мрачность „при ней" — то есть при Н. Н. Пушкиной) — это средство заставить Н. Н. Пушкину поверить в его великую страсть. „Балагур" — Дантес (Боричевский. С. 382). „Вы принесли мне счастье" — очевидно, реплика поэта на казарменные каламбуры Дантеса (один из таких каламбуров приводит Щеголев на с. 109), которые „принесли счастье Пушкину", т. е. отвратили от Дантеса жену поэта. Слова „История кровати", по-видимому, не случайно расположены между рассказом Александрины о двуличии Дантеса и фразой о балагуре. До Жуковского, очевидно, дошла сплетня, о которой писал А. Россет и отзвуки которой находятся в воспоминаниях Араповой. О „сплетне" см. выше, примеч. на с. 464 наст. изд. От кого узнал Жуковский эту сплетню — неизвестно, но размещение записи свидетельствует, что в его сознании она как-то связана с домом и поведением Геккернов.

С. 109. со времени приезда этих дам... Суждение Вяземского о том, что разговоры с „тригорскими приятельницами" (Е. Н. Вревской и А П Вульф) подтолкнули Пушкина к дуэли, неосновательно. С. Л. Абрамович опубликовала письма Е. Н. Вревской к мужу, Б. А Вревскому, и к брату, А Н. Вульфу, написанные из Петербурга 19 и 20 января 1837 г. Письма рассказывают о встречах с Пушкиным, но никакого „трагического подтекста" в них нет. Речь идет о продаже Михайловского, которое хотела купить у Пушкина П. А Осипова. С Е. Н. Вревской о дуэли Пушкин говорил тогда, когда письмо Геккерну было уже отослано, и она понимала неотвратимость дуэли (см.: Абрамовиче Накануне дуэли/Лит. Россия. 1985. 8 февр. С. 6—7).

С. 110. Пойдем, моя законная (фр.).

С. ПО. Ты возьмешь его негодяй (фр.).

С. 111—112. О свидании П. Н. Пушкиной и Дантеса на квартире у И. Полетики, кроме Араповой и В. Ф. Вяземской, писал, по просьбе Араповой со слов Александрины Гончаровой, ее муж, барон Г. Фри-зенгоф (его письмо, датированное 14/26 марта 1887 г., см. Красная нива. 1929. № 24). Вяземская, говоря о свидании, не дает указания на какую-либо дату, из письма Фризенгофа можно понять, что свидание произошло до ноябрьской дуэльной истории (анализ его письма см.: Абрамович. С. 62—64). Арапова утверждает, что свидание явилось непосредственным поводом к дуэли, т. е. состоялось в январе. В ее рассказе есть неувязки, которые отметил М. Яшин. Арапова пишет, что во время свидания Пушкиной с Дантесом ее отец П. П. Ланской „прогуливался около здания", чтобы „зорко следить за всякой подозрительной личностью" (Арапова А П. Н. Н. Пушкина-Ланская/Приложение к газ. „Новое время". 1908. 2(15) янв. С. 2). Яшин, обратившись к книге приказов Кавалергардского полка, в котором служил П. Ланской, установил, что с 19 октября 1836 г. по 19 февраля 1837 г. Ланской был в Черниговской и Могилевской губерниях „для наблюдения при наборе рекрут" (Яшин. Хроника. № 8. С. 175). Это позволило ему считать свидетельство Араповой об участии Ланского в устройстве свидания „вымыслом" и уверенно относить его к 22 января, когда Дантес был дежурным по полку (Полетики жили близко от расположения полка). Дата, ■предложенная С. JI. Абрамович (2 ноября —см. выше, примеч. на с. 469 наст, изд.), объясняет недосказанности, которые встречаются в письме Г. Фризенгофа к Араповой, и объясняет упоминание этой даты в разорванном черновике письма Пушкина к Геккерну, писавшемся 21 ноября 1836 г. (см. примеч. на с. 482 наст. изд.).

С. 116. Французские фразы в письме А. Н. Карамзина переводятся так: „..был словно черепицей, упавшей ему на голову. ...Ваше семейство, которое я сердечно уважал, ваш брат, в особенности, которого я любил, которому доверял, покинул меня, стал моим врагом, не желая меня выслушать и дать мне возможность оправдаться,— это было жестоко, это было дурно с его стороны. <...> Мое полное оправдание может прийти только от г-жи Пушкиной; через несколько лет, когда она успокоится, она скажет, быть может, что я сделал все возможное, чтобы их спасти, и что если это мне не удалось — не моя была в этом вина <...> это все, что я могу сделать". Об отношении Ал. Н. Карамзина к Дантесу см. в его письме на с. 471 наст. изд.

С 116—117. Цитата неверна. Смирнов пишет: „Письма эти были так сильны", имея в виду „письменный вызов" Дантесу и „письмо к Геккерну, в котором объявляет, что знает его гнусное поведение" (Д. в восп. 1974. Т. 2. С. 241). Однако „письменного вызова" Дантесу в январе Пушкин не посылал, ограничившись оскорбительным письмом Геккерну.

С. 117. Письмо Пушкина Геккерну печатается по копии в военносудном деле о дуэли Пушкина с Дантесом. Подлинник, возможно, находится в семейном архиве баронов Дантесов-Геккернов во Франции, На копии пометы: „С подлинным верно: Начальник отделения Шмаков" и „Подлинное письмо отправлено при отношении генерал-аудитора от 30 апреля 1837 г. N° 1514, директору канцелярии Военного министерства, для обращения г. министру иностранных дел. Начальник отделения Шмаков" (Военно-судное дело. С. 51—52). Дату письма (26 января), поставленную на копии, подверг сомнению Б. В. Казанский, предложивший датировать его 25 января (Звенья. Т. 6. С. 77—81). Основным аргументом его было свидетельство

В. Ф. Вяземской, писавшей, вскоре после смерти Пушкина, о вечере, бывшем у нее 25 января, на котором присутствовали Пушкины, Геккерны и А. Н. Гончарова. Вяземская пишет: „С понедельника, 25-го числа, когда все семейство (Пушкины, Дантес с женой и А Н. Гончарова) провело у нас вечер, мы были добычей самых живых мучений. Было бы вернее сказать, что мы находились в беспокойстве в продолжение двух месяцев, но это значило бы начать очень рано. Смотря на Жоржа Дантеса, Пушкин сказал мне: „Что меня забавляет, это то, что этот господин веселится, не предчувствуя, что ожидает его по возвращении домой". — „Что же именно? — сказала я.—Вы ему написали?" Он сделал утвердительный знак и прибавил: „Его отцу".— „Как! Письмо уже послано?" —Он сделал тот же знак. Я сказала: „Сегодня?"— Он потер руки, опять кивая головой <...>. На следующий день, во вторник, они искали друг друга, объяснились. Дуэль с сыном была назначена на завтра" (там же. С. 78; ср.: Новый мир. 1931. N° 12. С. 189). Эту дату, по свежим следам рассказов Вяземской о случившемся, подтверждает и С. Н Карамзина. Рассказывая о „неосторожной" Н. Н. Пушкиной, которая „не побоялась" встретиться с Дантесом „в воскресенье у

Мещерских, а в понедельник у Вяземских“, она добавляет: „Уезжая от них, Пушкин сказал тетушке: „Он не знает, что его ожидает дома!“ То было письмо Геккерну-отцу, оскорбительное сверх всякой меры...“ (Карамзины. С. 167). Казанский объясняет дату, поставленную в военно-судном деле, ошибкой чиновника, снимавшего копию с письма. Такая ошибка представляется маловероятной. Но нельзя не доверять и свидетельствам Вяземской и С. Н. Карамзиной.

В. Э. Вацуро, комментируя это письмо Пушкина, считает, что в разговоре с Вяземской Пушкин исказил действительное положение вещей, сказав, что письмо уже послано, и объясняет это так: „Можно думать, что, приняв твердое решение о поединке, Пушкин всеми силами старался избежать помех, которых можно было ждать в первую очередь от ближайших друзей (например, при появлении Вяземского он прекратил разговоры с д’Аршиаком на бале у Разумовской). „Проговорившись^11, Вяземский под влиянием мгновенного раздражения, вызванного веселостью Дантеса, он, вероятнее всего, хотел создать у нее впечатление совершенной неотвратимости развернувшихся затем событий¹¹ (см.: Письма последних лет. С. 354—357). Скорее всего, письмо было написано 25-го, а отослано 26-го (см. примеч. на с. 490 наст. изд.). Расчет времени позволяет уложить все преддуэльные события в период 26—27 января. Не исключено, однако, что, называя 25 января, княгиня совместила события, соединила воедино какую-то реплику Пушкина на вечере 25-го и разговор, который был у нее с Пушкиным на следующий день, 26 января. Позднее с ее слов Бартенев записал: „Накануне дуэли (подчеркнуто мною.— ЯД) вечером, Пушкин явился на короткое время к княгине Вяземской и сказал ей, что его положение стало невыносимо и что он послал Геккерну вторичный вызов. Князя не было дома. Вечер длился долго. Княгиня Вяземская умоляла Василия Перовского и графа М Ю. Вельегорского дождаться князя и вместе обсудить, какие надо принять меры. Но князь вернулся очень поздно. На другой день Наталья Николаевна прислала сказать <...> о случившемся у них страшном несчастье'¹ (П. в восп. 1974. Т. 2. С. 164). „Вторичный вызов" —ошибка памяти В. Ф. Вяземской. Пушкин, конечно, сказал ей, что послал Геккерну не вызов, а оскорбительное письмо. Вяземский понимал, что теперь вызов будет уже от Геккернов. Скорее всего, узнав от жены о надвигающейся беде, Вяземский не счел возможным или не успел что-либо предпринять.

С. 117. С этим условием я согласился... Приводим более точный перевод этой фразы: „Только на этом основании согласился я не давать хода этому грязному делу и не обесчестить вас в глазах дворов нашего и вашего, к чему я имел и возможность и намерение" (Акад. Т. 16. С. 427). „Возможность" обесчестить Геккерна у Пушкина была во время разговора с Николаем 1 во дворце 23 ноября. Из этих слов следует, что о своей убежденности в причастности Геккерна к составлению анонимного пасквиля Пушкин царю не сказал.

С. 118. к письму от 21 ноября. Щеголев прав, отказываясь принимать это письмо за то, которое в ноябре 1836 г. Пушкин читал Соллогубу. Письмо, писавшееся 21 ноября, было найдено разорванным в кабинете Пушкина после его смерти. Составляя в январе новое письмо, вызвавшее картель, Пушкин пользовался текстом ноябрьского письма, но, как правильно заметил Щеголев, изменил его содержание. Об этих письмах см. выше, с. 482—484 наст. изд.

С. 118. Французская цитата из письма Пушкина переводится: „Я не могу терпеть, чтобы моя семья имела какое бы то ни было сношение с вашей“.

С. 118. Запись в дневнике А. Н. Мокрицкого, о которой упоминает Щеголев, сделана 25 января. В дневнике читаем: „Сегодня в нашей мастерской было много посетителей — это * у нас не редкость, но, между прочим, были Пушкин и Жуковский. Сошлись они вместе, и Карл Павлович угощал их своей портфелью и альбомами. Весело было смотреть, как они любовались и восхищались его дивными акварельными рисунками, но когда он показал им недавно оконченный рисунок: „Съезд на бал к австрийскому посланнику в Смирне", то восторг их выразился криком и смехом <...>. Пушкин не мог расстаться с этим рисунком, хохотал до слезли просил Брюллова подарить ему это сокровище, но рисунок принадлежал уже княгине Салтыковой, и Карл Павлович, уверяя его, что не может отдать, обещал нарисовать ему другой. Пушкин был безутешен: он с рисунком в руках стал перед Брюлловым на колени и начал умолять его: „Отдай, голубчик! Ведь другого ты не нарисуешь для меня, отдай мне этот". Не отдал Брюллов рисунка, а обещал нарисовать другой. Я, глядя на эту сцену, не думал, что Брюллов откажет Пушкину. Такие люди, казалось мне, не становятся даром на колени перед равными себе. Это было ровно за четыре дня до смерти Пушкина» (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 291-292). .

С. 122. Пушкин... открылся княгине Вере Федоровне... Выше (см. с. 488—489) приведено свидетельство Вяземской, написанное по свежим следам событий. Там она пишет, что Пушкин впервые сказал ей, что письмо отослано не 26, а 25 января.

С. 122. В рассказах Н. М. Смирнова... Эта характеристика Меджениса принадлежит не Н. М. Смирнову, а А О. Россету (см.: П. в восп. 1974. Т. 2. С. 316). Perroquet malade — больной попугай (фр.).

С. 123. Дело отложено, я предупрежу вас {фр.).

С. 123. Явно недостоверное сообщение. Сообщение П. П. Вяземского соответствует действительности. Его подтверждают В. Ф. Вяземская и С. Н. Карамзина (см. выше, с. 489).

С. 126—128. Объяснение, которое дает Щеголев расхождениям в показаниях современников и в конспективных заметках Жуковского, представляется убедительным. „В 12-м часу утра“ (до прихода Данзаса) у Пушкина успел побывать библиофил Ф. Ф. Цветаев. „Пушкин был весел", — вспоминает он (см.: JIH. Т. 58. С. 138).

С. 130. Я хочу теперь посвятить вас во все {фр.).

С. 131. Французский текст условий дуэли см. выше, с. 265.' М. И. Яшин в статье „История гибели Пушкина" (Нева. 1968. № 2, 6; 1969, № 3, 4, 12) сделал попытку доказать, что дуэль велась не по правилам, поведение секундантов не соответствовало дуэльному кодексу, что д’Аршиак и Дантес вели\себя бесчестно, а Данзас шел у них на поводу. Иначе говоря, дуэль Пушкина была убийством, организованным Геккернами, которое Данзас не смог разоблачить. Исходными данными является поведение Геккернов в ноябре, когда они всячески противились дуэли, и в январе, когда, по мнению Яшина, они „вдруг" решились на поединок. Яшин называет вызов Геккерна „игрой ва-банк" и пишет, что к ней „был примешан и какой-то нечистый расчет, ибо была же на чем-то основана самоуверенность в благополучном исходе дуэли" (№ 12. С. 178). Свои подозрения он строит: 1) на письме Геккерна к Пушкину с вызовом, в котором он находит „решительный и отважный тон“ и „угрозы" (например: Я найду средства научить вас уважению"), 2) на словах Дантеса, переданных В. Соллогубом: „Он говорил, что чувствует, что убьет Пушкина, а что с ним могут делать, что хотят: на Кавказ, в крепость — куда угодно" (Я. в восп. 1974. Т. 2 С 468) и 3) на разговоре Дантеса с женой в день дуэли, когда он сказал ей, что „боится, что будет арестован". Но разговор с Соллогубом состоялся еще в период ноябрьского конфликта, когда, как пишет сам Яшин, „Геккерны всеми способами отделывались от вызова Пушкина, прося отсрочки" (N° 12, С. 179). Тон письма Геккерна определялся его содержанием — это был картель, и оскорбленная сторона пыталась сохранить достоинство. Слова же Дантеса о возможном аресте, скорей всего, явились не понятым Екатериной намеком, сделанным, может быть, с расчетом предотвратить дуэль. В январе, как и' в ноябре, Геккерны не рвались в бой. Именно этим объясняется, почему Пушкин, приняв твердое решение о поединке, постарался сделать все, чтобы избежать возможных помех. Его решимостью драться вызван и оскорбительный тон письма к Геккерну, и выбор в секунданты лицейского друга Данзаса. Обвинения против Данзаса Яшин строит на основе дуэльного кодекса. Яшин сообщает, что кодекс предписывал секундантам осмотреть одежду противника, пригласить врача на место дуэли, а непосредственно после нее составить подробный протокол поединка. Ни одно из этих условий не было выполнено. Яшин называет три дуэльных кодекса, известных в пушкинское время (British Code of Duel. 1824. London, Clere Smith; Cavarin, Brilliant. Essai sur le duel. 1819; Chateauvillard. Essai sur le duel. 1836.-см.: Яшин М. И. История гибели Пушкина/'М» 12. с. 178). В наиболее обстоятельном кодексе, составленном Шатовиларом, присутствие врача предусматривается только в случае «поединка при одном заряженном пистолете" (с. 79), „протоколами" поединка называются условия дуэли, составленные секундантами, а составление протокола после поединка не упоминается вовсе. Автор кодекса рекомендует противникам „не сходиться ближе 15 шагов". В случаях „исключительного поединка" расстояние может быть уменьшено вплоть до выстрела в упор, но автор советует „в целях человечности не сходиться ближе, чем на 10 шагов" (с. 74)—именно таким было расстояние между барьерами на дуэли Пушкина и Дантеса. При „исключительных дуэлях" разрешаются также отступления от правил кодекса, и ход поединка определяется условиями, составленными секундантами. Чтобы соотнести поступки Данзаса с дуэльным кодексом, необходимо выяснить, как относился к дуэльному кодексу сам Пушкин. В день дуэли в 10 часов утра у него еще не было секунданта, и в ответ на настойчивые напоминания д’Аршиака поэт писал, что он не согласен ни на какие переговоры между секундантами, потому что не хочет „посвящать петербургских зевак в свои семейные дела" и что своего секунданта он привезет лишь на место встречи и даже согласен заранее принять секунданта, которого выберет ему Геккерн, а также предоставляет противнику выбор часа и места, „по нашим, по русским обычаям,—заключает поэт,— этого достаточно" (Акад. Т. 16. С. 225—226). Это было демонстративное противопоставление дуэльного законодательства —бытующей практике поединков в России. Отказ Данзаса от осмотра одежды Дантеса Яшин называет „игрой в благородство" (№ 12 С. 192). Однако мы не знаем ни одной дуэли и ни одного литературного описания дуэли, когда бы секунданты осматривали одежду противников, — подобная проверка могла поставить проверяющего в смешное положение, вызвать пересуды, возмущение и даже новую дуэль. В качестве примера „неукоснительного выполнения" правил дуэли Яшин приводит поединок Шереметева с Завадовским, когда Завадовский отдал своему секунданту Кавелину часы, „чтобы ничем не быть защищенным" (там же. С. 194). Поведение Завадовского— скорее бравада, чем следование кодексу. Пушкин во время дуэли имел на себе часы (об этом свидетельствует В. А. Нащокина —см.: П. в восп. 1974. Т. 2. С 207), а Лермонтов перед дуэлью взял у Е. Г. Быховец на счастье и положил в карман золотое бандо (см.: М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников. М., 1964. С. 354, 355), однако мы не сомневаемся в их благородстве. Возможно, что протокол, составленный на месте, прибавил бы некоторые подробности к нашему знанию обстоятельств поединка, но вряд ли следует обвинять друга Пушкина в том, что он „даже не знал толком, куда ранен Дантес, следовательно, и не осматривал его, хотя должен был настоять на составлении протокола поединка" (Нева. 1969. М° 12. С. 192). У Данзаса была другая забота — скорей доставить раненого Пушкина домой. Отсутствие врача причинило Пушкину лишние страдания, но нельзя писать, что это „сыграло трагическую роль" —поэт был ранен смертельно. Рассуждения об осмотре одежды Яшин связывает с проблемой панциря на Дантесе. В наши дни возникла и оказалась очень устойчивой легенда о том, что во время дуэли на Дантесе была кольчуга или какое-то иное защитное приспособление и потому он не был убит, а отделался легким ранением. Современники думали иначе; они считали, что пуля, пробив руку Дантеса, наткнулась на пуговицу сюртука и рикошетировала. О пуговице пишут многие современники — Жуковский, Вяземский, С П Карамзина, Либерман, Люцероде (см. с. 155, 332, 339 наст, изд., Карамзины. С. 168). Так думал и секундант Пушкина Данзас, а он был боевой офицер и хорошо знал свойства и возможности пуль. Легенда о кольчуге возникла в начале 30-х гг. с легкой руки В. В. Вересаева. Некий архангельский литератор рассказывал ему, будто в Архангельске в старинной книге для приезжих он видел запись о том, что от Геккерна приезжал человек и поселился на улице Оружейников (см. об этом: РахиллоИ. Рассказ об одной догадке/'Москва. 1959. № 12. С 171—178). В 1963 г. легенда о кольчуге обрела новую жизнь —была распространена аппаратом ТАСС по всем более или менее крупным газетам Советского Союза под сенсационным заглавием „Эксперты обвиняют Дантеса". Эксперты (правильнее было бы употреблять единственное число) —это В. Сафронов, врач, специалист по судебной медицине, напечатавший в 1963 г. статью о дуэли Пушкина (Сафронов В. Поединок или убийство?/Нева. 1963. № 2 С. 200—203). Этой же сенсационной теме была посвящена статья В. Гольдинер „Факты и гипотезы о дуэли Пушкина" (Сов. юстиция. 1963. N» 3. С. 22—24). Сенсационное сообщение Сафронова было изложено в популярной книге П. Н. Беркова „О людях и книгах: Из^-

записок книголюба" (М., 1965. С. 51—68). Проникло оно и в зарубежную печать. 18 мая 1963 г. оно было напечатано в Париже, в газете „Paris match” (1963. № 736), а в журнале „Le ruban rouge” (1963. N« 19) появилась статья Флерио де Лангло .Дуэль Пушкина". Статья очень сочувственная по отношению к поэту, поведение Дантеса перед дуэлью трактуется как „лукавое и отталкивающее". Автор приводит сообщение ТАСС и спрашивает, на каких документальных данных основана версия о кольчуге. Основная цель статьи Сафронова — отвергнуть версию о пуговице. Он пишет, что на дуэли Дантес был одет в сюртук, на котором пуговицы располагались „в один ряд по средней линии груди" и, таким образом, „далеко отстояли от места удара пули в грудь Дантеса"; второй довод тот, что офицерские пуговицы делались „из тонкого олова", покрытого сверху тончайшими листками латуни, т. е. из мягкого металла, и, следовательно, от такой пуговицы пуля не могла отскочить. Версия Вересаева — Сафронова была рассмотрена и опровергнута Б. С. Мейлахом (МейлахБ. Дуэль, рана, лечение Пушкина: О некоторых распространенных гипотезах//Неделя. 1966. No 2. С. 8—9). Не перечисляя всех доводов его статьи, укажем, что Б. С. Мейлах основывался главным образом на документе, полученном Пушкинской комиссией АН СССР в связи со статьей Сафронова. Это заключение о работе Сафронова, написанное доктором юридических наук Я. И. Давидовичем, кандидатом исторических наук JL JL Раковым и сотрудником Эрмитажа В. М. Глинкой. Лица, подписавшие заключение, — крупнейшие специалисты по военному костюму и знатоки пушкинской эпохи. Они опровергают доводы Сафронова и утверждают, что однобортных сюртуков в русской армии не было, а были двубортные с двумя рядами пуговиц, кроме того, офицерские пуговицы выливались из серебра или из твердых сплавов, и потому-то современники и соглашались с существовавшей версией ранения Дантеса, Правда, одни (С. Н. Карамзина) упоминают о сюртуке (Карамзины. С. 168), другие (Либерман — см. наст, изд., с. 339) — о мундире, третьи (Жуковский — см. наст, изд., с. 155) —о «пуговице, которою панталоны держались на подтяжке против ложки". Яшин в упоминавшейся статье ловит современников поэта на „противоречиях" и ставит эти противоречия в связь с нарушением дуэльного кодекса. Различия в показаниях современников объясняются, скорее всего, тем, что они не придавали значения этой спасительной для противника Пушкина пуговице. В отдельных случаях противоречия появились вследствие неточности перевода. Либерман писал не о „пуговице мундира", как переводит Щеголев, а о „форменной пуговице" (“un boulon d’uniforme”). Также Софья Карамзина упоминала не „пуговицу на сюртуке", а „пуговицу его платья" (“un bouton de son habit”. — Карамзины. С. 168). В статье Яшина также речь идет о защитном приспособлении на Дантесе, но он пишет Уже не о кольчуге, а о кирасе. В 1830-е гг. кирасы делались из кованого железа —такую кольчугу невозможно было бы спрятать под военный мундир или военный сюртук, не изменив своего внешнего вида. Подробнее полемику с М. И. Яшиным о якобы существовавших нарушениях дуэльных правил см.: Левкович Я. JL Две работы о дуэли Пушкина/Рус. лит. 1970. N° 2 С. 216—219.

С. 132. Мне это совершенно безразлично, только постарайтесь сделать все возможно скорее (фр.).

С. 132. Все ли, наконец, готово? (фр.).

С 133. „Я ранен" (фр.). В воспоминаниях Данзаса — единственного свидетеля, оставившего свои воспоминания о поединке, этот эпизод

передан так: «По сигналу, который сделал Данзас, махнув шляпой, они начали сходиться.

Пушкин первый подошел к барьеру и, остановясь, начал наводить пистолет. Но в это время Дантес, не дойдя до барьера одного шага, выстрелил, и Пушкин, падая, сказал:

-Je crois que j’ai la cuisse fracassde (Мне кажется, что у меня раздроблена ляжка)». (П. в восп. 1974. Т. 2. С. 327).

С. 133. Подождите, у меня хватит силы на выстрел (фр.).

С. 133. Рана господина Пушкина была слишком серьезна, чтобы продолжать, — дело было закончено. Сделав выстрел, он снова упал и почти сразу дважды терял сознание: после нескольких минут совершенного забытья он наконец пришел в себя (фр.).

С. 135. — Он убит?

— Нет, но ранен в руку и в грудь.

— Странно, я думал, что мне доставит удовольствие его убить, но я чувствую теперь, что нет <...>. Впрочем, все равно. Как только мы поправимся, начнем снова (фр.).

С. 135. Придя в себя, он спросил у д’Аршиака: «Убил я его?» — «Нет, — ответил тот,— но вы его ранили».—«Странно,—сказал Пушкин,— я думал, что мне доставит удовольствие его убить, но я чувствую теперь, что нет. Впрочем — все равно — как только мы поправимся, снова начнем» (фр.).

ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ

I. Письмо В. А. Жуковского к С. JI. Пушкину о смерти Пушкина

С. 143. Не входите (фр.).

С. 143. Не входите. У меня посетители (фр.).

С. 144. Арендт меня приговорил. Я ранен смертельно (фр.).

С. 144. Недоумевая, почему Арендт должен был вернуть записку царю, Щеголев не учитывал того, что оставить записку в руках подданного значило бы сделать из нее «рескрипт», т. е. оказать такую «высочайшую» милость, которой Пушкин в глазах Николая I не мог быть достойным. Дальше Щеголев отмечает, что содержание записки варьируется в свидетельствах друзей Пушкина, и выражает сомнение в существовании записки. Доводы, которые приводит Щеголев, неубедительны. Николай приказал прочесть записку Пушкину, что и было исполнено Арендтом, а друзья только могли слышать ее текст или знать в пересказе от лиц, его слышавших. Так, например, в пересказе передает содержание записки Е. А. Карамзина в письме к сыну Андрею: «...государь написал ему карандашом записку в таких выражениях: *„Если судьба нас уже более в сем мире не сведет, то прими мое последнее и совершенное прощение и последний совет: умереть христианином! Что касается до жены и детей твоих то можешь быть спокоен, я беру на себя устроить их судьбу"*» (Карамзины. С. 170). Совет царя исполнить «христианский долг» не имел решающего значения. Записка Николая I только ускорила действие, на которое Пушкин уже дал согласие (см. вступ. статью и примеч. к воспоминаниям И. Т. Спасского, с. 176 наст. изд.). Большинство современников было тронуто жестом Николая I. Так, например, Д. Ф. Фикельмон писала: «Император, всегда великодушный и благородный в тех случаях, где нужно сердце, написал ему эти драгоценные строки» (П. в восп. 1974. Т. 2. С. 144). Но далекие от Пушкина светские люди относились к этому иначе. Характерна запись в дневнике П. Д. Дурново: «Это превосходно, но это слишком» (Теребенина Р. Е. Записи о Пушкине, Гоголе, Глинке, Лермонтове и других писателях в дневнике П. Д. Дурново ЦП. Исслед. Т. 8. С. 262).

С. 145. Примерно (фр.).

С. 147. Примерно (фр.).

С. 154. Пушкин не «встретил Данзаса на улице», а вызвал его к себе. См. с. 155. наст. изд.

С. 155. Я ранен <...> не трогайтесь с места; у меня еще достаточно сил, чтобы сделать свой выстрел (фр.).

С. 156. Не входите, у меня посетители (фр.).

С. 156. Не входите (фр.).

С. 156. Благодарю вас, вы поступили по отношению ко мне как честный человек <...> надо устроить мои домашние дела (фр.).

С. 158. попросите... чтобы он меня простил... За что именно просил Пушкин для себя прощения, разъясняет письмо Е. А. Карамзиной к сыну Андрею от 1 февраля 1837 г.: «После истории со своей первой дуэлью <то есть после ноябрьского конфликта. — Я. Jl> П<ушкин> обещал государю больше не драться ни под каким предлогом, и теперь, когда он был смертельно ранен, он послал доброго Жуковского просить прощения у гос<ударя> в том, что он не сдержал слова» (Карамзины. С. 170). Такое обещание Пушкин, очевидно, дал царю во время аудиенции 23 ноября (см. примеч. на с. 543 наст. изд.).

С. 159. Сын Н. И. Греча Николай умер 25 января 1837 г.

С. 160. О записке, посланной Николаем I к Пушкину, см. примеч. на с. 494 наст. изд.

С. 161. У Тургенева в письме к неизвестному... Письмо А. И. Тургенева адресовано А. И. Нефедьевой.

С. 162. о прощании с Карамзиной см. примеч. на с. 455.

С. 163. Скажи, что я ему желаю... Последняя фраза, скорее всего, придумана Жуковским.

В письме Вяземского к Булгакову Пушкин говорит эти слова не Жуковскому, а Арендту в момент получения записки от царя. Истину этого факта Вяземский подкрепляет заявлением: «Эти слова слышаны мною и врезались в память и сердце мое по чувству, с коим они были произнесены» (РА. 1879. Кн. 2. С. 441). Но из сообщения доктора Спасского (см. выше, с. 176 наст, изд.) видно, что Арендт говорил с Пушкиным наедине. Все это позволило Щеголеву поставить под сомнение сам факт произнесения Пушкиным этих слов, а текстологический анализ автографа Жуковского, проделанный им, позволил усомниться и в точности приведенных слов благодарности и пожеланий Пушкина царю. Включить в письмо эту придуманную фразу Жуковского вынудили следующие обстоятельства: 29-го вечером он (тогда еще он не думал о письме, которое потом напишет отцу поэта и которое будет распространяться в списках, а потом появится в «Современнике») представил Николаю I проект записки о милостях семье Пушкина (см. наст, изд., с. 190). Туда он и вписал приведенную фразу: заботясь о семье поэта, он как бы выполнял волю Пушкина. Это была плата за благополучие семьи покойного. Фраза эта появилась в следующем кон-

тексте: после пожеланий, касающихся материальных дел семьи и издания сочинений Пушкина, Жуковский пишет: «К вышесказанному осмелюсь прибавить личную просьбу. Вы, государь, уже даровали мне высочайшее счастие быть через вас успокоителем последних минут Карамзина. Мною же передано было от вас последнее радостное слово, услышанное Пушкиным на земле. Вот что он отвечал, подняв руки к небу и с каким-то судорожным движением (и что вчера я забыл передать В<ашему> В< еличеству >): как я утешен! скажи государю, что я желаю ему долгого, долгого царствования, что я желаю счастия его в сыне, что я желаю счастия [его] в счастии России. И так, позвольте мне, государь, и в настоящем случае быть изъяснителем вашей монаршей воли и написать ту бумагу, которая должна будет ее выразить для благодарного, отечества и Европы» (см. наст, изд., с. 191). Дальше шли снова денежные просьбы. Попытка Жуковского убедить царя, что он «забыл» передать ему пушкинские слова, не удалась, а скорее раздражила его— отсюда и убеждение, что если бы не он, царь, то Пушкин умер бы без исповеди, как нехристь и бунтовщик, Однако написанные Жуковским однажды слова неизбежно должны были войти и в следующие документы—в публикацию в «Современнике», и в письмо, не предназначенное для печати. Т. е. повторился случай с секундантом — Данзасом (см. с. 127 наст, изд), когда свидетельство, выдуманное, вынужденное обстоятельствами, обрело силу документа.

С. 165. великая княгиня — Елена Павловна, жена вел. кн. Михаила Павловича. Ее записки к Жуковскому, наполненные тревогой за Пушкина, от 27—29 января напечатаны в «Литературном наследстве» (М., 1952. Т. 58. С. 134—135). Впоследствии Жуковский вспоминал:' «Великая княгиня, очень любившая Пушкина, написала мне несколько записочек, на которые я давал подробный отчет ее высочеству, согласно с ходом болезни» (Жуковский В. А. Соч. 8-е изд. Спб., 1885. Т. 6. С. 17). Отношение Е. П. к Пушкину видно из ее письма к мужу в Лозанну: «Я видаю иногда Вяземского, как и твоих протеже— семью его, и я приглашала два раза Пушкина, беседа которого кажется мне очень занимательной» (подлинник по-французски.—77//. Т. 58. С. 135).

С. 171. более десяти тысяч человек... Назывались и другие цифры: С. Н. Карамзина писала 20 000 (Карамзины. С. 171),

Я. Н. Неверов— 32 ООО (Моск. пушкинист. 1927. Вып. 1. С. 44), прусский посол Либерман — 50 000 (см. наст, изд., с. 340).

С. 172. Имеется в виду стихотворение 1835 г. «Вновь я посетил...».

II. Записки врачей о болезни и смерти Пушкина

С. 174. Записка доктора Шольца, как и другие материалы из собрания А. Ф. Онегина, в настоящее время находится в Институте русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР.

С. 174. Благодарю вас, вы поступили по отношению ко мне как честный человек <...>. Надо устроить мои домашние дела

СФР•)•

С. 175. мало имел к нему доверия. Тем не менее врачебные советы Спасского поэт часто передает в письме к жене. Пушкин поддерживал со Спасским и дружеские отношения («Послезавтра

обедаю у Спасского»,— писал он жене в начале мая 1834 г.— Акад. Т. 15. С. 143).

С. 176. Николай I приписывал исполнение Пушкиным христианского долга своему давлению. Из воспоминаний Спасского видим, что поэт согласился исповедаться «по желанию родных и друзей». Это естественно: в пушкинское время обряд причащения был обязателен (см. статью, с. 17 наст. изд.).

С. 182. Анализ характера ранения Пушкина и его лечения Арендтом, Спасским и Далем см. в следующих работах: Юдин С. С. Ранение и смерть Пушкина // Правда. 1937. 8 февр.; Бурденко Н. Н., Арендт А. А. Рана Пушкина // Изв. ЦИК СССР. 1937. 5 февр.; Удерман Ш. И. Избранные очерки отечественной хирургии XIX столетия. JI., 1970. С. 197—250. Наиболее обстоятельно сведения о болезни и смерти Пушкина см.: Шубин Б. М. История одной болезни. М., 1983 (впервые под загл.: Скорбный лист, или История болезни Александра Сергеевича Пушкина Ц Дружба народов. 1983. № 7. С. 162-167; N» 8. С. 134-149).

III. В. А. Жуковский в заботах по делу Пушкина

С. 186. Примерно (фр.).

С. 186. Ср. в письме Е. А. Карамзиной к сыну Андрею: «Когда

B.<асилий> А.<ндреевич> Ж.<уковский> просил г<осуда>ря во второй раз быть его секретарем для Пушкина, как он был для Карамзина, г<осуда>рь позвал В.<асилия> А.<ндреевича> и сказал ему: „Послушай, братец, я все сделаю для П.<ушкина>, что могу, но писать как к Карамз.<ину> не стану. П.<ушкина> мы насилу заставили умереть, как христианина, а Карамз.<ин> жил и умер, как ангел“». Дальнейшие слова свидетельствуют, насколько не понято было истинное место Пушкина в русской литературе: «Что может быть справедливее, тоньше, благороднее по мысли и по чувству, чем та своего рода ступень, которую он поставил между этими двумя лицами» (последняя фраза написана по-французски, Карамзины.

C. 170). Такое отношение может быть вызвано тем, что Пушкин в последние годы не печатал многих своих лирических стихотворений. Не знали современники и таких произведений, как «Медный всадник», «Каменный гость», «Русалка», «Дубровский», «История села Горюхина», «Египетские ночи».

С. 187: «друзья четырнадцатого» (фр.) — так Николай I называл декабристов.

С. 189. Запись Пушкина в дневнике, как и вся история с перлюстрированным письмом, относится не к 1835, а к 1834 г. Речь идет о письме Пушкина к жене от 20 и 22 апреля 1834 г., где поэт писал: «К наследнику являться с поздравлениями и приветствиями не намерен: царствие его впереди; и мне, вероятно, его не видать. Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку; второй меня не жаловал; третий, хоть и упек меня в камер-пажи под старость лет, но променять его на четвертого не желаю; от добра добра не ищут. Посмотрим, как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим теской, с моим теской я не ладил. Не дай бог ему идти по моим стопам, писать стихи да ссориться с царями!» (Акад. Т. 15. С. 130— 131). В действительности Николай 1 не читал это письмо, а только знал содержание его в изложении Бенкендорфа. Копия, посланная Бенкендорфу московским почт-директором А. Я. Булгаковым, была спрятана секретарем Бенкендорфа и почитателем Пушкина, бывшим лицеистом П. И. Миллером. Впервые об этом рассказал в печати сын поэта-лицеиста М. Д. Деларю в 1880 г. (PC. 1880. Кн. 9). После этого сам Миллер внес в рассказ Деларю следующие уточнения: «Прочитав копию, граф положил ее в один из двух открытых ящиков, стоявших по обеим сторонам его кресел перед письменным столом. Так как каждый ящик был перегорожен на три отдела и этих отделов выходило шесть, то граф нередко ошибался и клал полученную бумагу не в тот отдел, для которого она предназначалась. Это, разумеется, вело к тому, что он потом долго искал ее и находил не прежде, как перебрав бумаги. Такая процедура ему, наконец, надоела, и он поручил мне сортировать их каждый день и вынимать залежавшиеся.

Когда я увидел копию в отделе бумаг, назначенных для доклада государю, у меня сердце дрогнуло при мысли о новой беде, грозившей нашему дорогому поэту. Я тут же переложил ее под бумаги в другой отдел ящика и поехал сказать М. Д. Деларю, моему товарищу по лицею, чтобы он немедленно дал знать об этом Пушкину на всякий случай. Расчет мой на забывчивость графа оказался верен: о копии уже не было речи, и я через несколько дней вынул ее из ящика вместе с другими залежавшимися бумагами» (РА. 1902. № 10, С. 232). О П. И. Миллере и «услуге», оказанной им Пушкину, см.: Эйдельман Н. Я. О гибели Пушкина: По новым материалам И Новый мир. 1972. N» 3. С. 214—217; Он же. Десять

автографов Пушкина из архива П. И. Миллера И Зап. ОР ГБЛ.

С. 308-309.

С. 189. Видок — начальник парижской тайной полиции, с которым Пушкин сравнивал Булгарина.

С. 189. О несостоявшейся дуэли между Пушкиным и В. А. Соллогубом см. выше, с. 465—466.

С. 190. деревня — село Михайловское, имение матери Пушкина, Н. О. Пушкиной. «Во младенчестве» Пушкин там не жил и первый раз приехал туда после окончания лицея. После смерти Надежды Осиповны (29 марта 1836 года) имение перешло к ее детям —Ольге,

Александру и Льву (Сергей Львович отказался от своей доли в

пользу дочери). Пушкин, дорожа имением, хотел оставить его за собой и предложил выплачивать брату и сестре выкупную сумму. После его смерти опека над детьми и имуществом Пушкина (см. примеч. ниже) выкупила Михайловское и обратила его во владение детей поэта.

С. 191. скажи государю... Эта фраза, по-видимому, придумана Жуковским. См. выше, с. 495—496. \

С. 191. 3 февраля 1837 г. была учреждена «Опека над детьми и имуществом Пушкина». Основные установки и круг I деятельности Опеки были определены этой запиской Николая 1. В ходе работы Опеки было установлено, что общая сумма долгов Пушкина составляла 138 988 руб. (из них 44 тысячи Пушкин был должен казне). Об Опеке и ее деятельности см.: Модзалевский Б. JI. Архив Опеки над детьми и имуществом Пушкина Ц Пушкин и его современники. Спб., 1910. Вып. 13. С. 90-162.

С. 193. Полное собрание сочинений Пушкина вышло не в 7-ми, а в 11 томах. Редакторами-издателями его были друзья Пушкина

B. А. Жуковский, П. А. Вяземский, П. А. Плетнев и В. Ф. Одоевский. Первые 8 томов, включавшие художественные произведения, опубликованные при жизни Пушкина, вышли в 1838 г. В 1841 г. к ним были присоединены три дополнительных тома, содержащие главным образом оставшиеся в рукописи произведения, изданные посмертно. Первоначальный тираж издания был определен в 10 тыс. экз.; расчет на повышенный интерес к творчеству Пушкина в связи с его трагической гибелью побудил Опеку увеличить тираж до 13 тыс. экз. Однако надежды, возлагавшиеся на доходы от издания, не оправдались, о чем, например, с большим злорадством писала Е. Н. Гончаровой-Дантес Идалия Григорьевна Полетика: «Прекрасное рвение к распространению произведений покойного ужасно замедлилось; вместо того, чтобы принести пятьсот тысяч рублей, они не принесут и двухсот тысяч» (Звенья. Т. 9. С. 180). Действительно, подписка к ноябрю 1838 г. дала лишь 262 тыс. руб. дохода, а всего разошлось 7000 экз. Причины неуспеха издания обусловливались прежде всего дорогой ценой (25 руб. за экземпляр, с пересылкой—35 руб., на веленевой бумаге —40 руб., с пересылкой —50 руб. ассигнациями) и некрасивым внешним видом (см.: Архив Опеки Пушкина. С. 160). В издании было много небрежностей и ошибок (особенно в компоновке сложных текстов), были пропущены некоторые произведения, печатавшиеся при жизни Пушкина, например, «Огрывки из писем, мысли, замечания», помещенные в «Северных цветах» на 1828 год. П. В. Анненков писал по этому поводу: «Довольно странно, что беглые мысли Пушкина, набросанные с твердостию руки, обличающей мастера, и драгоценные по отношению к нему самому, пропущены были последним, посмертным изданием его сочинений, которое не обратило даже внимания на стихи его, помещенные между ними» (Анненков П. В. Материалы для биографии А. С. Пушкина. Спб., 1855. С. 198). Произвольно обращались редакторы и с пушкинскими текстами, изымая и переделывая все, что могло вызвать недовольство цензуры. Издание вызвало резкую критику Белинского (см.: Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М.; Л., 1955. Т. 7. С. 99—100). Подробнее о «посмертном» издании см.: Измайлов Н. В. Текстология Ц Пушкин: Итоги и проблемы изучения. М.; Л., 1966. С. 560; Макаров А. А. Жуковский — редактор Пушкина Ц Книга: Исслед. и материалы. 1975. Сб. 30.

C. 68—91.

С. 197. Подробно о разборе бумаг Пушкина см.: Цявловский М. А. «Посмертный обыск» у Пушкина И Цявловский М. А. Статьи о Пушкине. М., 1962. С. 276-358.

С. 200. О несостоявшейся дуэли Пушкина с Соллогубом см. примеч. с. 465—466 наст. изд.

IV. Свидетельства друзей Пушкина

С. 203. Естественно, что в делах III отделения не было найдено это смелое письмо Жуковского. Получив его, Бенкендорф вряд ли оставил его в делах своей канцелярии, где его могли прочитать чиновники. (Подробнее см. нашу статью «Жуковский и последняя дуэль Пушкина» (П. Исслед. Л., 1987. Т. 13.)

С. 204. Речь идет о «Философическом письме» П. Я. Чаадаева, напечатанном в N? 15 «Телескопа» за 1836 г. Письмо было написано по-французски. В «Телескопе» появился его перевод с некоторыми сокращениями. Кроме того, было отпечатано 25 отдельных оттисков статьи под названием «Философические письма к г-же*** <Е. Д. Па-новой>. Письмо 1». Один из этих оттисков Пушкин получил от Чаадаева через И. С. Гагарина (см.: Чаадаев П. Я. Сочинения и письма/Под ред. М. О. Гершензона. М., 1913. Т. 1. С. 198). С письмом Чаадаева Пушкин был знаком еще в 1831 году (см. его переписку с ЧаадаевымIIАкад. Т. 14. N° 613, 626, 627, 681). За опубликование его Чаадаев был объявлен сумасшедшим, «Телескоп» запрещен, а редактор его Н. И. Надеждин выслан из Москвы. В «Письме» речь шла об отсталости России по сравнению со странами Западной Европы, о неразвитости общественной жизни и о равнодушии ко всем общественным вопросам, даже в наиболее просвещенной части общества. Чаадаев выдвинул тезис «нашей исторической ничтожности», т. е. рассматривал все историческое развитие России как путь к социальному и духовному тупику. Причину этого он видел в религиозной обособленности России, отдаленной православием от европейского католического мира. Письмо Чаадаева вызвало огромный резонанс в обществе. Софья Карамзина писала, что оно «занимает все петербургское общество, начиная с литераторов и кончая вельможами и модными домами» (Карамзины. С. 128). Пушкин соглашался с оценкой «нашей общественной мысли», но иначе смотрел на взаимоотношения Запада и России, исходя из своеобразия русского исторического процесса, и писал Чаадаеву об исторической миссии России, дважды спасшей Европу от монгольского нашествия и завоевательского азарта Наполеона (неотосланное письмо к Чаадаеву от 19 октября 1836 г.). Письмо Пушкина написано по-французски. Пушкин не послал его Чаадаеву, узнав о реакции правительства и послушавшись К. О. Россета, который знал содержание и советовал не посылать письмо (см.: Акад. Т. 16. N° 1270). После смерти Пушкина письмо было извлечено из бумаг Пушкина Жуковским и во время «посмертного обыска» уже находилось у него, так как не имеет жандармской нумерации. Все же текст его был известен правительству (см. об этом в письме Жуковского к Бенкендорфу — наст. изд., с. 216). 5 июня 1837 г. Чаадаев просил Жуковского прислать ему копию письма (см.: PC. 1903. Окт. С. 185—186 и РА. 1884. Кн. 1. С. 453).

С. 206. Письмо Жуковского Бенкендорфу написано после 25 февраля, когда закончился «посмертный обыск» на квартире Пушкина, и до 8 марта, когда Жуковский читал его своим друзьям (см. запись в дневнике А. И. Тургенева на с. 254 наст. изд.). Подробнее обоснование датировки см.: Левкович Я. Л. Заметки Жуковского о гибели Пушкина. С. 77—83.

С. 208. оду ко Свободе... Имеется в виду «Воль сть». Написана

в 1817 г.

Стихотворение «Кинжал» написано в 1821 г. анд —немецкий студент, убивший в 1819 г. реакционного писателя Коцебу.

С. 208. в письмах его к жене... О событиях, связанных с Июльской революцией, Пушкин писал Н. Н. Гончаровой только один раз, в письме от 11 октября 1830 г.: «Не знаю, что делается на белом свете и как поживает мой друг Полиньяк» — подлинник по-французски (Акад. Т. 14. С. 115). Жюль-Огюст Полиньяк — министр иностранных дел при короле Карле X, был арестован во время Июльской революции 1830 г. и приговорен к пожизненному заключению (освобожден в 1836 г.). Революционные круги требовали казни, а монархисты утверждали, что оснований для суда нет. Пушкин считал, что необходимы суд и казнь, и заключил в августе 1830 г. шуточное пари на бутылку шампанского с Вяземским, казнят ли министров. 4 ноября он в письме к Вяземскому вспоминает о заключенном пари: «Кстати о Лизе голинькой <Е. М. Хитрово> не имею никакого известия. О Полиньяке тоже. Кто плотит за шампанское, ты. или я? Жаль, если я» (Акад. Т. 14. No 534). Имя Полиньяка встречается в письмах Пушкина к Е. М. Хитрово и П. А. Плетневу. Подробно об отношении Пушкина к Июльской революции см.: Томашевский Б. В. Французские дела 1830—1831 гг. в письмах Пушкина к Е. М. Хитрово/Письма Пушкина к Елизавете Михайловне Хитрово, 1827-1832. Л., 1927. С. 205-256.

С. 209. Корбова рукопись — «Дневник поездки в Московское государство в 1608 году» И.-Г. Корба, опубликованный в Вене в 1700 г. Пушкин, вероятно, пользовался рукописным переводом книги, полученным через К. В. Нессельроде.

С. 211. все они были читаны — намек на перлюстрацию писем Пушкина к жене. Ниже Жуковский упоминает письмо поэта к жене от 20—22 апреля, которое было вскрыто на почте и копия с которого была послана Бенкендорфу (см. примеч. на с. 497 наст. изд.).

С. 211. О письме Пушкина к Чаадаеву см. примеч. на с. 500 наст. изд.

С. 212. «На взятие Варшавы». Имеется в виду стихотворение «Бородинская годовщина» (см. примеч. на с. 461 наст. изд.).

С. 212. «К Свободе». Так Жуковский называет оду «Вольность».

С. 212. Стихотворение «Кинжал» написано в 1821 г.

С. 213. стихами к Лукуллу. «На выздоровление Лукулла» — сатира на С. С. Уварова, известного, кроме крайней реакционности, еще и стяжательством. Она привлекла всеобщее внимание и, вопреки утверждению Жуковского, была с удовлетворением встречена друзьями поэта. «Спасибо переводчику с латинского, — писал А. И. Тургенев Вяземскому,— <...> Пушкин заклеймил его <Уварова> бессмертным поношением» (ЛН. Т. 58. С. 120).

С. 218. общее чувство... О количестве людей, прошедших мимо гроба Пушкина, см. примеч. на с. 496 наст. изд. Смерть Пушкина вызвала в обществе взрыв возмущения. Об этом доносили своим правительствам аккредитованные в Петербурге послы. В их донесениях (с. 314—342 наст, изд.) мелькают слова «национальная потеря» (шведский поверенный в делах Г. Нордин), «национальное негодование», «всеобщее возмущение» (баварский посол Лерхенфельд), «мучительнейшее впечатление на публику» (датский посол Бломе). Выявилось резкое размежевание в обществе (см. с. 521 наст. изд.). Контраст между «плебейскими почестями» поэту и равнодушием «позолоченных салонов» отметила и Е. Н. Мещерская. См.: П. в восп. 1985. Т. 2. С. 389.

С. 223. он заподозрил Геккерна... В письме к О. А. Долгоруковой, написанном уже после отъезда обоих Геккернов из Петербурга, Вяземский высказывается о подозрениях против Геккерна более определенно: «Чтобы объяснить поведение Пушкина, нужно бросить суровые обвинения против других лиц, замешанных в этой истории. Эти обвинения не могут быть обоснованы положительными фактами: моральное убеждение в виновности двух актеров этой драмы, только* что покинувших Россию, глубоко и сильно, но юридические доказательства отсутствуют» (Красный архив. 1929. Т. 33. С. 231). «Моральное убеждение» друзья получили только после смерти Пушкина. Очевидно, свидание у Полетики перестало быть для них тайной. Вяземский мог узнать о нем от своей жены, к которой прибежала Н. Н. Пушкина прямо от Полетики, Жуковскому могла рассказать об этом Александрина, с которой также поделилась Наталья Николаевна. Об этом свидетельствует письмо барона Фризснгофа к Араповой (см.: Гроссман Л. Цех пера. С. 267).

С. 224. «Ты этого хотел, Жорж ДанДен» (фр.) — слова героя комедии Мольера «Жорж Данден»— употребляются в значении сам виноват, пеняй на самого себя. Здесь имеют еще и каламбурный характер, основанный на созвучии имен: Жорж Данден —Жорж Дантес.

С. 224. случайность, помешает браку... См. примеч. на с. 509 наст. изд.

С. 225. приехали его соседки по имению... В Петербурге в это время были А. Н. Вульф и Е. Н. Вревская. Пушкин был откровенен с Вревской (см. выше, с. 113 наст. изд.).

С. 226. не понят... друзьями... Об этом свидетельствуют письма Карамзиных, в частности письмо С. Н. Карамзиной, написанное 27 января, в день дуэли Пушкина (см. с. 486 наст. изд.).

С. 227. О письме П. Чаадаева см. примеч. на с. 500 наст. изд.

С. 228. толпа... намеревалась... Ср. запись в дневнике А. П. Дурново: «Говорят, что на похоронах Пушкина спрашивали, где тот иностранец, которого мы бы хотели растерзать» (Казанский Б. В. Новые материалы о дуэли и смерти ПушкинаИ Врем. ПК. Т. 1. М.; Л., 1936. С. 238). В эти же дни А. И. Тургенев писал брату Николаю: «Публика ожесточена против Геккерна, и опасаются, что выбьют у него окна...» (Пушкин и его современники. Вып. 6. Спб., 1908. С. 62).

С. 229. Вяземский употребляет слова «военный парад» в ироническом смысле, имея в виду «целый корпус жандармов», собравшихся у гроба Пушкина. Однако такой парад состоялся в действительности. М. И. Яшин нашел в камер-фурьерском журнале отметку о параде войск, который назначался на 2 февраля 1837 г. (т. е. на другой день после отпевания Пушкина, когда его тело было еще в подвале Конюшенной церкви), и соответствующие приказы по Кавалергардскому и лейб-гвардии Конному полкам. В этих полках на 2 февраля были назначены обычные эскадронные учения, а потом сделано дополнение, изменившее первоначальный приказ. 60 тысяч кавалерии и пехоты со всеми обозами были вызваны на площадь к Зимнему дворцу. В приказах был указан порядок прохождения войск и обозов, причем конечным пунктом для обозов была указана Конюшенная улица; здесь они должны были остановиться. Это объясняет, почему отпевание было перенесено из Исаакиевской в Конюшенную церковь. Правительство могло не опасаться большого стечения народа (см. Яшин. Хроника. Mo 9. С. 185—187).

С. 229. генерала Ламарка. Ламарк Максимилиан (1770—1832) — французский генерал. Во время Ста дней Наполеона командовал войсками в Вандее. С 1828 г. член палаты депутатов от оппозиционной партии. Похороны его послужили поводом к восстанию 5 и 6 июля 1832 г.

С. 230. интересам Генриха V. Июльская революция 1830 г. во Франции свергла с престола Карла X. Карл отказался от престола в пользу своего внука Генриха Бордоского, сына герцога Беррийского (Вяземский называет его Генрихом V), назначив при этом Луи-Филиппа, герцога Орлеанского, «наместником Франции». Последний в палате говорил лишь о своем регентстве, умолчав о новом престолонаследнике. Через некоторое время палата депутатов предложила корону Луи-Филиппу, но в общем мнении он остался узурпатором.

С. 230. эти стихи... Речь идет о стихотворениях «Клеветникам России» и «Бородинская годовщина». См. примеч. с. 461 наст. изд.

С. 231. «Из дневника А. И. Тургенева». Об А. И. Тургеневе см.: Гиллельсон М. И. А. И. Тургенев и его литературное наследство/Тургенев А. И. Хроника русского. Дневники (1825—1826 гг.). М.; Л., 1964. С. 441-504.

С. 232. Имеется в виду книга академика С. П. Крашенинникова «Описание земли Камчатки» (1775). Сделанные Пушкиным выписки из нее и заметки являются последним трудом его, очевидно, предназначавшимся для очередного тома «Современника» (печатается под заглавием «Заметки при чтении „Описания земли Камчатки¹¹ С. П. Крашенинникова»). На конспекте исторических событий, который Пушкин озаглавил «Камчатские дела», поставлена дата: «20 января 1837 г.» (см.: Акад. Т. 10. С. 437).

С. 232. статьи для журнала. В «Современнике» ( т. 1, 4) были

напечатаны заграничные письма А. И. Тургенева под заглавием

«Хроника русского».

С. 232. навряд ли будет издан. Дневники Тургенева издавались М. И. Гиллельсоном: 1) Пушкин в дневниках А. И. Тургенева 1831—1834 гг. II Рус. лит. 1964. N° 1. С. 125; 2) По страницам

дневников и писем А. И. Тургенева (Пушкин и А. И. Тургенев) /

Прометей. Кн. 10. С. 355—396 (публ. под псевдонимом: М. Максимов); 3) А. И. Тургенев. Хроника русского. Дневники (1825—1826 гг.). М.; Л., 1964; 4) От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей. Л., 1977. С. 169—177, 181—197; 5) Тургенев А. И. Из

«Дневника» // П. в восп. 1974. Т. 2. С. 167—183; 6) Тургенев А. И.

Из «Дневника» Ц П. в восп. 1985. Т. 2. С. 206—219.

С. 233. «История с Чаадаевым» —см. примеч. с. 500 наст. изд.

С. 234. Речь идет о письме, которое Пушкин 17 ноября 1836 г.

написал В. А. Соллогубу и в котором он берет вызов обратно, «узнав из толков в обществе, что г-н Жорж Теккерн решил объявить о своем намерении жениться на мадемуазель Гончаровой после дуэли» (подлинник по-французски. Акад. Т. 16. С. 188).

С. 234. Об этом вечере С. И. Карамзина писала брату: «В среду мы были неожиданно обрадованы приездом Александра Тургенева, оживившего наш вечерний чай своим прелестным умом, остротами и неисчерпаемым запасом пикантных анекдотов обо всех выдающихся представителях рода человеческого. Он очень сожалеет, что сейчас он не в Париже и не может тебя представить, между прочим, госпоже Рекамье» (Карамзины. С. 143).

С. 234. «Семейство Сусан[ина]» — опера М. И. Глинки «Иван Сусанин». Об этом представлении и о впечатлении, которое произвела опера на «общество», имеется любопытное свидетельство С. Н. Карамзиной: «Вчера, в четверг, состоялось открытие Большого театра (он очень красив): давали *„Ивана Сусанина¹⁴* Глинки в присутствии двора, дипломатического корпуса и всех государственных сановников <...>. Многие арии оперы прелестны, но все в целом показалось мне написанным в жалобном тоне, несколько однообразным и недостаточно блестящим; все построено на русских темах и в миноре. В последней сцене декорация Кремля великолепна, толпа народа, переходящая в лица, написанные на полотне, казалась продолженной в бесконечность. Восторг, как обычно в нас, был холодноват, аплодисменты замирали и возобновлялись как бы с усилием» (Карамзины. С. 143—144). Но Пушкин, Жуковский, Вяземский, Виельгорский и Одоевский встретили оперу с восторгом и приветствовали ее известным «Каноном в честь Глинки», написанным 13 декабря 1836 г. Опера, как известно, по требованию Николая I была переименована в «Жизнь за царя» и под этим монархическим названием шла до 1917 г. Но в обществе ее знали как «Ивана Сусанина», и дневник Тургенева, как и письмо С. Н. Карамзиной, подтверждают это.

С. 234. Ниже, в письме к брату, Тургенев пишет о «семейных делах» Пушкина — по-видимому, Жуковский у Карамзиных сообщил ему некоторые подробности, связанные с предстоящей женитьбой «Экерна», в ложе которого был Тургенев в тот вечер.

С. 234. «Вчера я был на открытии театра: давали новую русскую оперу „Семейство Сусаниных" композитора Глинки, и это было очень хорошо во всех отношениях: роскошная постановка, костюмы, публика, музыка и балеты! Двор присутствовал почти полностью. Ложи, украшенные прекрасными дамами в богатых туалетах. Я нашел Жук.<овского> в добром здравии; он по-прежнему тот же во всем и со всеми, и скажу, со мною также. Вяз.<емский> уже не так печален; Пушкин озабочен из-за одного семейного дела» (фр.).

С. 235. «другая Пушкина» — Наталья Николаевна, которую Тургенев сравнивает с графиней Эмилией Карловной Мусиной-Пушкиной. Обе женщины соперничали в красоте. Пушкин в письме к жене от 14 сентября 1835 г. спрашивал: «Счастливо ли воюешь со своей однофамилицей?» (Акад. Т. 15. С. 47).

С. 235. Какое «вранье» сообшил Тургеневу Вяземский, можно судить по письму С. Н. Карамзиной к брату Андрею от 21 ноября. Сообщая «новость» о скорой женитьбе Дантеса на Е. Гончаровой, она пишет и о Пушкине: «Один только Пушкин своим взволнованным видом, своими загадочными восклицаниями, обращенными к каждому встречному, и своей манерой обрывать Дантеса и избегать его в обществе добьется того, что возбудит подозрения и догадки, *Вяземский говорит*, что он выглядит обиженным за жену, так как Дантес больше за ней не ухаживает» (Карамзины. С. 139;* отмечены слова, написанные по-русски). Очевидно, что-либо подобное Вяземский говорил и Тургеневу.

С. 235. Очевидно, в разговоре с Пушкиным речь шла о «местничестве», которое в XV—XVII вв. устанавливало право бояр на государственные должности, чины и звания, в зависимости от родовитости. По этому обычаю строго соблюдалось распределение мест за великокняжеским столом и во время церемоний. Выражение «быть без мест» означало отступление от этого правила. В записи

Тургенева оно могло иносказательно обозначать собственное положение Тургенева (да и Пушкина, считавшего унизительным свое камер-юнкерство).

С. 235. Эмилия Карловна Мусина-Пушкина (1810—1846), урожд. Шернваль, и ее сестра Аврора (1808—1902).

С. 235. Поведение Екатерины Гончаровой и Дантеса, как и Пушкиных, было постоянно предметом наблюдения и обсуждения в гостиных Петербурга. См. примеч. на с. 477—480.

С. 235. бесконечно малых (фр.).

С. 236. Строганов Григорий Александрович, граф (1770—1857), двоюродный дядя Н. Н. Пушкиной. После смерти поэта возглавил опеку над детьми и имуществом Пушкина. Строганов был членом верховного суда над декабристами— отсюда и нежелание Тургенева выказывать к Строганову дружескую приязнь.

С. 236. Очевидно, речь идет о «Записке о древней и новой России» Карамзина (1811), которую Пушкин собирался печатать в «Современнике» и которая не была пропущена цензурой. Позднее, после настойчивых хлопот Жуковского, фрагмент «Записки» был опубликован в т. 5 «Современника» (см. об этом: Вацуро В. Э. Подвиг честного человека / Вацуро В. Э., Гиллельсон М. И. Сквозь «умственные плотины». М., 1972. С. 109—112).

С. 236. Принцесса Гогенлоэ (урожд. Голубцова Екатерина Ивановна), жена вюртембергского посланника (см. с. 323). О знакомстве ее с Пушкиным см.: Глассе А. Пушкин и Гогенлоэ/П. Исслед. Т. 10. С. 356-364.

С. 237. «о брате» — Николае Ивановиче, декабристе, который в момент восстания 14 декабря был за границей и не вернулся в Россию.

С. 237. «тришуете» — плутуете (от французского tricher —плутовать).

С. 237. Следуйте за мной (фр.) — вероятно, намек на изречение Христа: «Кто меня любит —идите за мной».

С. 237. Бурбье Виржини, род. в первых годах XIX в. С 1828 г. с успехом выступала в Петербурге на Михайловской сцене.

С. 237. мадам Ансло Луиза-Виргиния (1792—1875)— жена французского драматурга и публициста Жака-Арсена Ансло (1794—1854).

С. 237. В тот вечер разговор с Пушкиным шел о декабристах. Р. и Б. — Рылеев и Бестужев, которые призывали Пушкина обращаться к гражданским темам в стихах и не приняли «Евгения Онегина». М. Ф. Орлов, П. Д. Киселев, А. П. Ермолов и А. С. Мен-шиков сочувствовали движению декабристов. А. П. Ермолова декабристы прочили в состав Временного правительства в случае победы восстания. «Без нас не обойдутся» — очевидно, слова, сказанные одним из них. Тут же Пушкин читал Тургеневу недавно написанное стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный». Известны только два упоминания о чтении этого стихотворения Пушкиным — настоящая запись Тургенева и письмо Александра Карамзина к брату Андрею от 31 августа 1836 г., в котором он передает содержание стихотворения Пушкина со слов Н. А. Муханова: «Пушкин показал ему только что написанное им стихотворение, в котором он жалуется на неблагодарную и ветреную публику и напоминает свои заслуги перед ней. Муханов говорит, что эта пьеса прекрасна» (Карамзины. С. 96).

С. 237. Рекамье Юлия Аделаида (1777—1849) — известная красавица,

хозяйка салона в Париже. Только что вернувшийся из-за границы Тургенев, сожалея, что сам не может ввести Андрея Карамзина

в парижские салоны, послал ему рекомендательные письма. Так, в письме к Андрею родных от 13—16 (25—28) декабря 1836 г. он

сделал следующую приписку: «Я пишу к тебе письмо, которое ты

отдашь M-me Ricamier, лично поцелуешь у ней за меня милую ручку и познакомишься моим именем с Баланшем, который у ней ежедневно и живет напротив нее, а она в Abbaye aux bois. Тут увидишь и Шатобриана и вместо всякой рекомендации скажешь ему свое имя и передашь мое почтение; но прежде всего побывай

у Свечиной. Она любила отца и друга нашего Карамзина... Обнимаю и завидую тебе и Парижу: там Смирнова» (Карамзины. С. 278).

С. 237. Шлецер Август-Людвиг (1735—1809)— немецкий историк и филолог. Его главный труд «Нестор» (1802—1809) является попыткой дать критически проверенный текст летописи. Задуманное издание «Песни о полку Игореве» Пушкин не успел осуществить. О работе его над «Словом» см.: Новиков И. Пушкин и «Слово о полку Игореве». М., 1951; Прийма Ф. Я. «Слово о полку Игореве» в русском литературном процессе первой трети XIX века. Л., 1980. С. 156-178.

С. 237. Три fichus — три косынки {фр.).

С. 238. Что скажут об этом в Англии (фр.).

С. 238. «соперница» Э. К. Мусиной-Пушкиной — Н. Н. Пушкина.

С. 238. Н. Г. Устрялов (1805—1870)—профессор Петербургского университета. Его диссертация «О системе прагматической русской истории» содержала критику «Истории государства Российского» Карамзина и вызвала острые дискуссии. Устрялов 27 октября 1836 г. послал свою книгу Пушкину с запиской, в которой просил «прейти об ней молчанием в „Современнике"» {Акад. Т. 16. С. 178).

С. 238. Щербин. Очевидно, неправильно прочитано. Следует читать: Щербат<ову> Петру Александровичу, женатому на сестре декабриста И. Н. Горсткина.

С. 238. С. Н. — Софья Николаевна Карамзина, которая сочувствовала Дантесу и возмущалась поведением Пушкина (не зная всех обстоятельств, связанных со сватовством Дантеса). Ее отношение к Пушкину передает письмо к А. Н. Карамзину от 27 января 1837 г. (см. выше, с. 486 наст. изд.).

С. 238—239. Я очень рада вас видеть. Вы меня понимаете {фр.).

С. 239. Речь идет о Келлере Егоре Егоровиче (1765—1838) и сыне его Дмитрии Егоровиче (1807—1839). Ср. запись в дневнике Д. Е. Келлера от 17 декабря 1836 г.: «Был на балу у Е. Ф. Мей-ендорфа. Он и жена говорили о Пушкине, о данном мне поручении перевести для государя рукопись генерала Гордона (сподвижника Петра). Я не танцевал и находился в комнате перед залой. Вдруг вышел оттуда Александр Сергеевич с Мейендорфом и нетерпеливо спрашивал его: „Но где же он? Где он?“ Егор Федорович нас познакомил. Пошли расспросы об объеме и содержании рукописи. Пушкин удивился, когда узнал, что у меня шесть томов in quarto, и сказал: „Государь говорил мне об этом манускрипте, как о редкости, но я не знал, что он так пространен". Он спросил, не имею ли других подобных занятий в виду по окончании перевода, и упрашивал навещать его» (Пушкин А. С. Соч./Под ред. П. Ефремова. Спб., 1905. Т. 8. С. 486). j

С. 239. По поводу выписок о Шотландии М. И. Гиллельсон пишет: «Выписки о Шотландии в бумагах Пушкина обнаружены не были; они бесследно исчезли, и до последнего времени их содержание не было известно. Однако ознакомление с неизданными дневниками Тургенева позволяет утверждать, что Тургенев передал Пушкину описание своей поездки из Лондона в Абботсфорд летом 1828 г. Осмотр шекспировских мест (Стратфорд-на-Эвоне), Оксфорда, Вудстока и Кенильворта, знакомство с Робертом Саути, трехдневное пребывание в гостях у Вальтера Скотта были опорными пунктами его повествования; это была единая цепь историко-литературных ассоциаций, последовательно. подводящая к кульминации — к посещению Абботсфорда» (Комментарий Ц П. в восп. 1974. Т. 2. С. 434). Из этих записей видно, как активно собирал Пушкин материал для V тома «Современника».

С. 239. «Мое положение» — положение брата декабриста.

С. 239. «Хроникой», т. е. продолжением «Хроники русского», напечатанной в только что вышедшем томе IV «Современника».

С. 240. Пушкин зазвал к себе. Об этом визите к Пушкину Тургенев пишет А. Я. Булгакову 25 декабря: «Вчера не успел побывать у Марьи Кон., ибо пушкинский завтрак превратился в лукулловский обед, и я, заболтавшись с собутыльниками, увлечен был поэтом Пушкиным в трехкрасотное его семейство, а оттуда на Christbaum...» (Тургенев А. И. Письма Александра Тургенева Булгаковым. М., 1939. С. 201).

Christbaum (ней.)—рождественская елка.

С. 240. роман Пушкина — «Капитанская дочка», напечатан в т. IV «Современника».

С. 240. о Плюшаре—по-видимому, об издававшемся А. А. Плю-шаром «Энциклопедическом лексиконе», который начал выходить с 1835 г. 16 марта 1834 г. Пушкин присутствовал на учредительном совещании у Греча по поводу издания «Лексикона» (см. запись в его дневнике 17 марта 1834. —Акад. Т. 12. С. 321).

С. 240. В т. Ill «Современника» было напечатано стихотворе

ние Пушкина «Полководец», посвященное Барклаю де Толли. Племянник Кутузова Л. И. Голенищев-Кутузов в печати упрекнул поэта в забвении заслуг Кутузова. Ответ ему Пушкин поместил в т. IV своего журнала, где писал: «...не могу не огорчиться, когда в

смиренной хвале моей вождю, забытому Жуковским, соотечественники мои могли подозревать низкую и преступную сатиру...» Жуковский, называя в своем стихотворении «Певец во стане русских воинов» героев Отечественной войны 1812 года, «забыл» упомянуть Барклая де Толли.

С. 240. Гизо Франсуа-Пьер-Гийом (1787—1874)—писатель, историк. 10(22) декабря был избран во Французскую академию. Речь его при избрании произвела большое впечатление и обсуждалась в петербургских салонах (см.: Максимов М. [М. И. Гиллельсон]. По страницам дневников и писем А. И. Тургенева И Прометей. Т. 10.

С. 386-387).

• С. 240. Парижская газета «Курьер».

С. 240. «Отец Горио» (фр.) — роман Бальзака.

С. 241. хорошая мина при плохой игре (фр.).

С. 241. О вечере у Мещер[ских] с Пушкиными] подробно пишет С- Н. Карамзина брату на следующий день, 29 декабря. Отрывок из этого письма, касающийся не только этого вечера, но поведения Геккернов и Пушкиных в близкие к нему дни, см. на с. 485— 486 наст. изд.

С. 241. 2 N d’or—два золотых (фр.).

С. 241. Три теологические добродетели, которых мне не хватает (фр.). Тургенев имеет в виду веру, надежду и милосердие.

С. 241. Я вас люблю (фр.).

С. 242. Г.— по-видимому, Екатерина Федоровна Тизенгаузен, дочь Е. М. Хитрово.

С. 242. М. Ф, — Мария Федоровна, жена Павла I (1759—1828). Речь идет, очевидно, о помиловании декабристов, приговоренных к смертной казни. А. Ф. — императрица Александра Федоровна.

С. 242. Святой сброд на святой церемонии (фр.) — цитата из стихотворения Барбье «Собачий пир».

С. 242. англичанин — Чарлз Уильям Вейн Лондондерри, лорд, английский политический деятель. Осенью 1836 г. он и его жена посетили Петербург.

С. 242. Рассказ Баранта должен был особенно заинтересовать Пушкина, работавшего над автобиографическими записками. В планах его записок большое место занимают также годы молодости и детства.

С. 243. «Исповедь» Ж.-Ж. Руссо.

С. 243. В письме к А. Я. Булгакову Тургенев писал об этом вечере: «Беседа была разнообразной, блестящей и очень интересной, так как Барант рассказывал нам пикантные вещи о Талейране и его мемуарах, первые части которых он прочел; Вяземский вносил свою часть, говоря свои острые словечки, достойные его оригинального ума. Пушкин рассказывал нам анекдоты, черты Петра I и Екатерины II, и на этот раз я тоже был на высоте этих корифеев литературных салонов» (подлинник по-французски). Тургенев был лично знаком с Талейраном (Тургенев А. И. Письма Александра Тургенева Булгаковым. С. 204).

С. 243. Ср. в письмах А. Я. Булгакову от 9 января 1837 г.: «Повесть Пушкина „Капитанская дочка" так здесь прославилась, что Барант не шутя предлагал автору, при мне, перевести ее на франц. с его помощию, но как он выразит оригинальность этого слога, этой эпохи, этих характеров старо-русских и этой девичей русской прелести —кои набросаны во всей повести? Главная трудность в разказе, а разказ пересказывать на другом языке — трудно. Француз поймет нашего дядьку (menin), такие и у них бывали; но поймет ли верную жену верного коменданта» (Тургенев А. И. Письма Александра Тургенева Булгаковым. С. 204).

С. 243. Пастиш (фр.) (т. е. подделка) Пушкина на Вольтера — статья «Последний из свойственников Иоанны д’Арк».

С. 243. Франц[узские] бумаги — выписки Тургенева из парижских архивов, содержавшие донесения французских послов из Петербурга. Пушкин интересовался этими документами в связи с работой над „Историей Петра I" (см.: Фейнберг И. JI. Незавершенные работы Пушкина. 4-е изд. М., 1964. С. 162—187).

С- 243. спас Грибоедова. См. об этом: Шимановский Н. В. Арест Грибоедова/А. С. Грибоедов в воспоминаниях современников. М., 1980. С. 115—121; Ср.: НечкинаМ. В. А. С. Грибоедов и декабристы. 2-е изд. М., 1951. С. 482—490. Ср. выше, с. 234. i

С. 243. де Жюльвекур Поль, граф (ум. в конце 40-х гг. XIX в.) — французский писатель. В 1830-х гг. путешествовал по России.

С. 243. выписки из дневника Тургенева о Веймаре были напечатаны в посмертном, пятом томе „Современника¹¹ под названием „Отрывок из записной книжки путешественника (Веймар. Тифурт. Дом в кабинете Гете. Письмо к нему В. Скотта)¹¹.

С. 243. Ивашева — мать декабриста В. П. Ивашева.

С. 243. „со свадьбы“ Дантеса и Е. Н. Гончаровой. Шаферами невесты были Александр и Владимир Карамзины. Об этой свадьбе С. Н. Карамзина писала 9(21) января: „Ведь завтра, в воскресенье, состоится эта удивительная свадьба, мы увидим ее в католической церкви. Александр и Вольдемар будут шаферами, а Пушкин проиграет несколько пари, потому что он, изволите ли видеть, бился об заклад, что эта свадьба — один обман и никогда не состоится. Все это по-прежнему очень странно и необъяснимо; Дантес не мог почувствовать увлечения, и вид у него совсем не влюбленный. Катрин во всяком случае более счастлива, чем он". И через три дня: „Итак, свадьба Дантеса состоялась в воскресенье; я присутствовала при одевании мадемуазель Гончаровой, но когда эти дамы сказали, что я еду вместе с ними в церковь, ее злая тетка Загряжская устроила мне сцену. Из самых лучших побуждений, как говорят, опасаясь излишнего любопытства, тетка излила на Меня всю желчь, накопившуюся у нее за целую неделю от нескромных выражений участия; кажется, что в доме ее боятся, никто не подал голоса в мою пользу, чтобы по крайней мере сказать, что они сами меня пригласили; я начала было защищаться от этого неожиданного нападения, в конце концов, чувствуя, что мой голос начинает дрожать и глаза наполняются слезами досады, убежала. Ты согласишься, что, помимо доставленной мне неприятности, я должна была еще испытать большое разочарование: невозможно сделать наблюдения и рассказать тебе о том, как выглядели участники этой таинственной драмы в заключительной сцене эпилога. Александр говорит, что все прошло наилучшим образом, но ты ведь знаешь, он по природе своей не наблюдателен. На другой день они были у нас; на следующий день, вчера, я была у них. Ничего не может быть красивее, удобнее и очаровательно изящнее их комнат, нельзя представить себе лиц безмятежнее и веселее, чем их лица у всех троих, потому что отец является совершенно неотъемлемой частью как драмы, так и семейного счастья. Не может быть, чтобы все это было притворством: для этого понадобилась бы нечеловеческая скрытность, и притом такую игру им пришлось бы вести всю жизнь!* Непонятно" (Карамзины. С. 151, 152—153). Иначе расценивала психологическую атмосферу в доме Геккернов наблюдательная Александра Николаевна Гончарова — см. ее письмо к брату от 22—24 января 1837 г. на с. 465 наст. изд.

С. 244. „Андрюша"— Андрей Николаевич Карамзин.

С. 244. сватовство... Эта запись является, по-видимому, отзвуком светских пересудов о женитьбе Дантеса.

С. 244.'Норман, или Ленорман Мария-Анна-Аделайда (1772—1843), — известная французская гадалка, предсказавшая декабристу Каховскому, что он будет повешен (см.: РаевскийВ. Ф. Мой арест ЦП. в восп. 1974. Т. 1. С. 376).

С. 244. Зашел к Пушкину; стихи к Морю... Тургенев писал И. С. Аржевитинову: „...прочел он мне наизусть много стихов, коих я не знал, ибо они не были напечатаны. Одни более других мне понравились и тем уже, что написаны по случаю распространившегося слуха, что будто брат Николай выдан англичанами; стихи адресованы к другому поэту, который написал стихи „К морю" и славил его“ (РА. 1903. Кн. 1. С. 144). Тургенев имеет в виду стихотворение Пушкина „Так море, древний душегубец...". Стихи вызваны слухами, что Н. И. Тургенев, обвиненный по делу декабристов, арестован в Лондоне и привезен на корабле в Петербург.

С. 245. Jour па! Иге — ежедневная (фр.).

С. 245. А. Ф. Закревской посвящены три стихотворения Пушкина: „Портрет", „Наперсник" и „Счастлив, кто избран своенравно". Два первых напечатаны в альманахе Дельвига „Северные цветы" на 1829 г. (Спб., 1828), последнее при жизни Пушкина не печаталось. Очевидно, его Пушкин и читал Тургеневу.

С. 245. 100 jours— Сто дней Наполеона, вторичное правление его во Франции (14 марта—22 июня 1815) после бегства с острова Эльба.

С. 245. Что его письмо убедило Людовика. Оно почти убедило меня самого (фр.).

С. 245. Место, где кончается Европа и начинается Азия. <„> это конституционный министр: у него две палаты (игра слов: комнаты-палаты) (фр.).

С. 245. Скорее всего, имеется в виду письмо Ломоносова к И. И. Шувалову от 19 января 1761 г., впервые опубликованное в альманахе „Урания... на 1826 год" (М., 1825. С. 54—58). Письмо это могло импонировать Тургеневу выраженным в нем сознанием независимости человека и творца от властей и даже самого „господа бога". „Не токмо у стола знатных господ или у каких земных владетелей дураком быть не хочу, но ниже у самого господа бога, который дал мне смысл, пока разве отнимет". Эти слова часто цитирует Пушкин (см.: письмо к жене от 8 июня 1834 г. — Акад. Т. 15. N° 950; „Путешествие из Москвы в Петербург". —Акад. Т. 11. С. 254 и запись в дневнике от 10 мая 1834 г. — Акад. Т. 12. С. 329). Возможно, Тургенев узнал об этом письме от Пушкина. В 1825 г., когда вышла „Урания", он жил за границей.

С. 245. и для сброда, по виду вовсе не святого (фр.).

С. 245. Княгиня Наталья Петровна Голицына (17 янв. 1741 — 20 дек. 1837) —прототип пушкинской „Пиковой дамы".

С. 245. 18 января у Люцероде были танцы в честь новобрачных Геккернов (см.: Герштейн Э. Комментарий/Ахматова. С. 297).

С. 246. У кн. Вяземского Тургенев, очевидно, услышал пересуды о семье Пушкина. О чем могла идти речь, разъясняет письмо С. Н. Карамзиной к брату Андрею от 27 января 1837 г. (см. отрывок из него —примеч. на с. 486 наст. изд.). О неумении Н. Н. Пушкиной сдерживать свои эмоции свидетельствует письмо к ней П. А. Вяземского от 6 апреля 1842 года, которое приводит Э. Герштейн в комментариях к кн.: Ахматова. С. 297. Вяземский наставляет вдову поэта, как вести себя в присутствии заинтересовавшего ее человека (Вяземский называет его „пирожник"): „Войдя в комнату, не краснеть и не бледнеть, присесть хозяйке и гостям учтиво и выбрать себе местечко общее, а не отдельное <..>. 20 минут, полчаса особенного разговора довольно_: Потом встать с места и подойти к другим <..> завести общий разговор <..>. С пирожником сидеть, но не засиживаться... за пирог не садиться, если будут усаживать и сводить“. Затем Вяземский взывает по-французски: „Поменьше тщеславия и побольше самолюбия... одним словом: достоинство! достоинство!" И дальше пишет: „От этих особенных разговоров проку мало, а толков много. Из пустого в порожнее довольно уже было перелито..." В последней фразе Э. Герштейн справедливо видит намек на недавние трагические события. Тут же она приводит слова Ахматовой в черновом конспекте портрета Натальи Николаевны: „Письмо Вяземского, где он учит ее хорошим манерам" (Ахматова. С. 297).

С. 246. Имеется в виду стихотворение] Пушкина „Так море, древний душегубец...". См. примеч. на с. 509—510.

С. 246. письмо Пушкина —к Соллогубу, в котором он отказывается от своего вызова Дантесу (текст его см. с. 94—95 наст. изд.).

С. 246. Тургенев имеет в виду свое письмо Вяземскому от 7 сентября 1836 г.: „Как мое Европейство обрадовалось, увидев у Симбирска пароход, плывущий из Нижнего к Саратову и Астрахань... Отчизна Вальтера Скотта благодетельствует родине Карамзина и Державина. Татарщина не может долго устоять против этого угольного дыма шотландского; он проест ей глаза, и они прояснятся" (Лит. архив. М.; Л., 1938. Т. 1. С. 85).

С. 246. Лубяновский Федор Петрович (1777—1869), сенатор, в прошлом пензенский губернатор, жил в одном доме с Пушкиным. Его рассказ о ссоре наместника Петрозаводской губернии Т. И. Тутолмина с Державиным записал Я. К. Грот (см.: ДержавинГ. Р. Соч. Спб., 1880. Т. 8. С. 376-377).

С. 246. Хотел... выкинуть стих. Лобанова. Желание Пушкина было выполнено. Эта корреспонденция Тургенева напечатана в V томе „Современника" без стихотворения Лобанова.

С. 246. Свояченицей {фр.).

С. 246. Тургенев читал труд Шатобриана “Essai sur la litterature anglaise et considerations sur la genie des hommes, des temps et des revolutions”.

C. 247. Разговор о Пушкиной. Об этом вечере у Мещерских см. в письме С. Н. Карамзиной от 27 января 1837 г. (приведено на с. 486 наст, изд.), где она пишет об отношении П. А. Вяземского к поведению Пушкиных. Очевидно, княгиня разделяла мнение мужа, и Тургенев вступился на Наталью Николаевну.

С. 248. О записке Николая I Пушкину см. выше, примеч. на с. 494 наст. изд.

С. 248. Князь А. Н. Голицын— обер-прокурор синода. Тургенев пытался использовать его влияние при дворе.

С. 248. Справедливость неоднозначна (фр.).

С. 248. О стихотворении] ДушХина] „Так море, древний душегубец..." см. выше, примеч. на с. 509—510.

С. 249. О пенсии, назначенной вдове Пушкина и детям, см. выше, с. 191 наст. изд.

С. 249. Англичанин — Артур Медженис (1801—1867), советник английского посольства в Петербурге, которого Пушкин 26 января 1837 г. на балу у гр. М. Г. Разумовской просил быть его секундантом. Медженис, переговорив с д’Аршиаком тут же, на балу, и убедившись в невозможности примирения противников, ответил Пушкину письменным отказом в 1 ч. 30 мин. ночи 27 января. Очевидно, д’Аршиак передал Тургеневу свой разговор с Медженисом.

С. 249. parfaite — превосходным (фр.).

С. 249. И. С. Гагарина подозревали в составлении анонимного пасквиля (см. примеч. на с. 549 наст. изд.).

С. 249. Вероятно, Е. А. Карамзина „пеняла" детям за их недальновидность, непонимание событий, которые происходили в семье Пушкина, и за сочувственное отношение к Дантесу.

С. 249. Тургенев имеет в виду слова государя, сказанные Жуковскому: „...в одном только не могу согласиться с тобою: это в том, чтобы ты написал указы, как о Карамзине. Есть разница: ты видишь, мы насилу довели его <Пушкина. — Я. JI> до смерти христианской, а Карамзин умирал, как ангел“ (см. выше, с. 497 наст. изд.).

С. 249. К. И. Г. — князь Иван Гагарин.

С. 249. А. Бестужев— очевидно, описка Щеголева. Декабрист и писатель А. Бестужев-Марлинский, разжалованный в рядовые, сражался с горцами на Кавказе. В 1835 г. в Петербург вернулся младший из братьев Бестужевых —Павел, который бывал в доме Пушкина (см.: ЛевковичЯ. Судьба Марлинского/Звезда. 1975. N» 12. С. 163) и, конечно, был знаком с А. И. Тургеневым.

С. 249. Единственный русский {фр.).

С. 249. смерть — примиритель — речь идет об отношениях Пушкина и С. С. Уварова. С. С. Уваров (1786—1855)—министр просвещения, председатель Цензурного комитета, в прошлом —член „Арзамаса", на заседаниях которого и познакомился с ним Пушкин. Уваров вел жесткую цензурную политику, от которой не раз страдал Пушкин. В феврале 1835 г. Пушкин в связи с выходом „Истории Пугачевского бунта", записал в дневнике: „Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге, как о возмутительном сочинении..." (Акад. Т. 12. С. 337). После появления направленной против Уварова сатиры Пушкина „На выздоровление Лукулла" (1835) отношения между ними приняли откровенно враждебный характер. Свидетельством этого была эпиграмма Пушкина „В Академии наук" (1835), направленная против невежественного М. А. Дондукова-Корсакова, назначенного по протекции Уварова вице-президентом Академии. После смерти Пушкина Уваров потребовал от цензоров соблюдения в некрологах „надлежащей умеренности и приличия" (Щукинский сборник. М., 1902. Т. 1. С. 298) и сделал выговор издателю „Литературных прибавлений к „Русскому инвалиду"» А. А. Краевскому за публикацию некролога, написанного В. Ф. Одоевским. О посещении Уваровым Конюшенной церкви П. И. Бартенев писал: „Живы еще лица, помнящие, как С. С. Уваров явился бледный и сам не свой в Конюшенную церковь на отпевание Пушкина и как от него сторонились" (РА. 1888. Кн. 2. С. 297).

С. 249. Письмо Н. Н. Пушкиной к Николаю I с просьбой об учреждении Опеки над детьми и имуществом Пушкина написано позднее, но содержание его, очевидно, обсуждалось 1 февраля. Приводим текст этого документа:

„Супруг мой двора вашего императорского величества камер юнкер Александр Сергеевич Пушкин волею божиею скончался 29 минувшего генваря, оставя по кончине своей малолетних детей сыновей Александра 3-х и Григория 2-х лет и дочерей Марью четырех лет, Наталью восьми месяцев и недвижимое наследственное имение, состоящее в разных деревнях Псковской губернии. Вместе с тем осталось и движимое его имущество, надлежащей описи как недвижимому, и так и движимому его имуществу еше неучинено. — А как по роду оставшегося по смерти мужа моего имущества необходимо было назначить несколько опекунов, то я, избрав для того двора вашего императорского величества обер шенка действительного тайного советника графа Григория Александровича Строганова, шталмейстера тайного советника графа Михайла Юрьевича Виель-горского и действительного статского советника Василия Александровича <описка Н. Н. Пушкиной — Андреевича. — Я. JI.> Жуковского, всеподданнейше обратилась к вашему императорскому величеству о назначении лиц сих опекунами. Текущего февраля 3-го числа г. министр юстиции тайный советник Дашков уведомил меня, что ваше величество по упомянутому предмету высочайше соизволили на назначение в опекуны избранных мною лиц, но с тем, чтобы я с настоящею просьбою обратилась куда следует установленным порядком. <..> Сверх назначенных выше особ, я считаю непременным долгом матери принять на себя обязанности опекунши детей моих и присовокупить еще к числу упомянутых опекунов камер юнкера надворного советника Атрешкова. А как не только упомянутое выше движимое имущество покойного мужа моего находится в С. Петербурге, но и я сама должна для воспитания детей моих проживать в здешней столиции, и как при том все избранные мною в опекуны лица находятся на службе в С. Петербурге, то по сему и прошу:

Дабы высочайшим вашего императорского величества указом повелено было сие мое прошение принять, малолетних детей моих взять в заведывание С. Петербургской дворянской опеки и, утвердив поименованных выше лиц в звании опекунов детей моих, учинить распоряжение, как законы повелевают.

Всемилостивейший государь, прошу вашего императорского величества о сем моем прошении решение учинить 8-го февраля 1837 года. К поданию надлежит в С. Петербургскую дворянскую опеку, прошение сие переписывал со слов просительницы писарь Леонтий Герасимов. — Его императорского величества камер юнкера Александра Сергеева сына Пушкина Наталья Николаевна дочь Гончарова руку приложила.

Звание опекунов принять согласны:

Двора е. и. в. обер шенк граф Григорий Строганов,

Двора е. и. в. шталмейстер граф Михаил Виельгорский, Действительный статский советник Василий Жуковский,

Двора е. и. в. камер юнкер Наркиз Атрешков.

Жительство имеют:

Наталья Николаевна Пушкина: на Мойке против Конюшенного моста в доме Волконской.

Граф Григорий Александрович Строганов на углу Италианской и Караванной улицы в доме принца Гогенлоэ-Киршберг N° 21.

Граф Михаил Юрьевич Виельгорский в доме Кутузова подле Михайловского театра.

Василий Андреевич Жуковский в Зимнем дворце.

Наркиз Иванович Атрешков на Невском проспекте в доме Чаплина" (Архив Опеки. С. 344—345).

С. 249. к Аршиаку... Простился с ним... 2 февраля секундант Дантеса д’Аршиак, как участник дуэли, вынужден был покинуть Россию. О посылке для Андрея Карамзина письма и книги Ек. А. Карамзина пишет: „Записку мою Тургенев передаст д’Аршиаку, которого отсылают в качестве курьера после этой злополучной истории с несчастным Пушкиным; если ты с ним где-нибудь встретишься, то сможешь узнать подробности об этом роковом поединке. Он тебе привезет также маленький томик —новое издание *„Онегина“*, по-моему, очень изяшное, которое сейчас, я думаю, доставит тебе удовольствие" (Карамзины. С. 169).

С. 250. Записку Спасского см. на с. 175—178 наст. изд.

С. 250. Запись „он еще не мертвый“ разъясняет письмо С. Н. Карамзиной к брату Андрею: „...расскажу об одной забавной мелочи среди всех горестей, Данзас просил разрешить ему сопровождать тело, но государь ответил, что это невозможно, потому что он должен быть отдан под суд (впрочем, говорят, это будет только для соблюдения формы), и назначил для того, чтобы отдать последний долг Пушкину, господина Тургенева, как единственного из его друзей, который ничем не занят. Тургенев уезжает с телом сегодня вечером, он немного раздосадован этим и не может этого скрыть. Вяз<емский> хотел тоже поехать, и я сказала Тургеневу: „Почему бы ему не поехать с вами?" — *„Помилуйге, со мною! —он не умер!"*» (Там же. С. 173). Слова „он не умер" означают, что ему, Тургеневу, доверяют только мертвых. Досада Тургенева, о которой пишет Карамзина, по-видимому, вызвана формой поручения, в которой Тургенев увидел не только пренебрежение к своему общественному положению, но и враждебность Николая I к другу Пушкина и брату декабриста.

С. 251. альбум П. А. Осиповой не сохранился. „Нигде не напечатанные“ стихи Пушкина, по-видимому, „Простите, верные дубравы..." (1817) и „Цветы последние милей..." (1825).

С. 252. Дочь —Мария Ивановна Осипова (1820—1896), ее воспоминания о Пушкине записаны М. И. Семевским (см.: П. в восп. 1974. Т. 2. С. 423-427).

С. 251. Сережа — Сергей Иванович Тургенев, умерший в 1827 г.

С. 252. keepsake— альбом (англ.).

С. 252. Никому не отдам моей чести (лат.).

С. 253. в деревню, т. е. в Полотняный Завод, куда 15 февраля уехала Н. Н. Пушкина с детьми и А. Н. Гончаровой.

С. 253. о фраке Пушкина, т. е. о недовольстве Николая I тем, что Пушкин был похоронен не в мундире камер-юнкера. Хороня мужа во фраке, Н. Н. Пушкина выполняла его волю. Пушкин не любил свой мундир и называл его „полосатым или шутовским кафтаном". Приучая жену к мысли о необходимости выйти в отставку, он писал: „Умри я сегодня, что с вами будет? мало утешения в том, что меня похоронят в полосатом кафтане, и еще на тесном петербургском кладбище, а не в церкви на просторе, как прилично порядочному человеку" (около 28 июня 1834 г. — Акад. Т. 14. С. 167) и через несколько дней: „Хорошо, коли проживу я лет еще 25; а коли свернусь прежде десяти, так не знаю, что ты будешь делать и что скажет Машка, а в особенности Сашка. Утешения мало им будет в том, что их папеньку схоронили как шута и что их маменька ужас как мила была на аничковских балах" (около 14 июля 1834 г . — Акад. Т. 14. С. 180).

С. 253. На печатание „посмертного" собрания сочинений Пушкина (Т. 1-11. Спб., 1838-1841).

С. 253. о 3—5 пакетах, будто бы вынесенных Жуковским из кабинета Пушкина во время „посмертного обыска" на его квартире, см. с. 210 наст. изд.

С. 253. Прекрасное письмо Жуковского к С. JI. Пушкину от 15 февраля 1837 г. см. с. 152—172 наст. изд.

С. 254. Поэма „Медный всадник^ написанная Пушкиным в 1833 г., не была напечатана. Николай I требовал исключения и замены некоторых мест, на что Пушкин не согласился. 14 декабря он записал в дневнике: „Мне возвращен „Медный всадник“ с замечаниями государя. Слово кумир не пропущено высочайшею ценсурою; стихи

И перед младшею столицей Померкла старая Москва,

Как перед новою царицей Порфироносная вдова—

вымараны. На многих местах поставлен (?),—все это делает мне большую разницу. Я принужден был переменить условия со Смир-диным“ {Акад. Т. 12. С. 317). Поэма была напечатана в 5-м т. „Современника" с поправками Жуковского. Тургенев был одним из немногих слушателей поэмы при жизни Пушкина (см. его запись в дневнике от 15 октября 1834 г.: „Вечер у Пушкина: читал мне свою поэму о Петербургском потопе".— Я. в восп. 1985. Т. 2. С. 208).

С. 254. В. А. Жуковский, В. Ф. Одоевский, П. А. Плетнев и П. А. Вяземский— новые издатели „Современника".

С. 254. Статья Лёве-Веймара в „Журнале дебатов" напечатана Щеголевым в наст. изд. (см. с. 346—348) с неправильной датой: 2 марта вместо 3 марта. Из слов Тургенева можно понять, что друзья Пушкина хотели перепечатать ее (или дать сообщение о ней) в т. 5 „Современника". 12 ноября 1837 г. Кривцов спрашивал П. А. Вяземского о статье Лёве-Веймара: „Скажите мне, прошу Вас, кто автор статьи о Пушкине, напечатанной в „Revue des Deux mondes”? <Кривцов ошибался — статья напечатана в .Journal des Debats’> Очень хорошо составлена и очень толкова, написана она в чисто французской манере и в то же время обличает знание русского языка, что необычно у иностранцев. Все это задело мое любопытство, и я был бы Вам очень благодарен, если бы Вы его удовлетворили" (77#. Т. 58. С. 148).

С. 254. Имеется в виду стихотворение Пушкина, написанное к лицейской годовщине 19 октября 1836 г.”Была1 пора: наш праздник молодой". Друзья Пушкина, познакомившись с его творческим наследием в рукописях, были потрясены стихами, которые Пушкин не успел или не мог печатать. 13(25) марта 1837 г. Александр Карамзин писал: „Говорили, что Пушкин умер уже давно для поэзии. Однако же нашлись у него многие поэмы и мелкие стихотворения. Я читал некоторые, прекрасные донельзя. Вообще в его поэзии сделалась большая перемена, прежде главные достоинства его были удивительная легкость, воображение, роскошь выражений et une grace infinie jointe a beaucoup de sentiment et de chaleur <и бесконечное изящество, соединенное с большим чувством и жаром душй>; в последних же произведениях его поражает особенно могучая зрелость таланта; сила выражений и обилие высоких, глубоких мыслей, высказанных с прекрасной, свойственной ему простотою; читая их, поневоле дрожь пробегает и на каждом стихе задумываешься и чуешь гения" (■Карамзины. С. 192).

С. 254. Письмо Жуковского к Бенкендорфу см. с. 206—221 наст. изд.

С. 254. журнал Пушк[ина]~ его дневник. Первая запись в нем сделана 24 ноября 1833 г., последняя—в феврале 1835 г. Жуковский давал читать дневник Пушкина не одному Тургеневу. Имеется свидетельство Н. В. Путяты, что „короткое время“ эта тетрадь Пушкина была у Баратынского, а потом и у самого Путяты, которого Баратынский просил „возвратить ее Жуковскому*¹ (см.: П. в восп. 1985. Т. 2. С. 7).

С. 254. Очевидно, речь идет о статье Лёве-Веймара (см. выше, с. 515).

V. Документы 1836—1837 гг. К истории дуэли

С. 256. Н. Я. Эйдельман отметил, что „кавычки внутри приведенной цитаты означают, что дается выдержка из полученного Щеголевым письма,—вероятно, от русского посланника в Гааге Н. В. Чарыкова" (ЭйдельманН. Я. Секретное донесение Геверса о ПушкинеИЪрем. ПК, 1971. С. 5). Названные Щеголевым документы действительно находились в Государственном архиве Нидерландов. Только газетная вырезка была сделана из газеты, издававшейся не на французском, а на немецком языке,—“St-Peterburgische Zeitung”. О нидерландских материалах см. также указ. статью Эйдельмана и примеч. на с. 534— 535, 547 наст. изд.

С. 256. 19 документов из архива Нидерландов были опубликованы в 1937 г. голландскими учеными И. Бааком и Грюйсом (BaakJ.C. et P. von Panhuys Polman Gruys. Les deux barons de Heeckeren: documents Neerlandais//Revue des Etudes slaves, 1937. t. XVII. N. 1-2, p. 18-45). Публикация изложена в статье С. Моргулиса „Новые документы об убийце Пушкина" (Лит. современник. 1937. N» 2. С. 221—227). Моргулис ошибочно утверждал, что Баак и Грюйс собираются в ближайшем будущем опубликовать и письмо Николая I к Вильгельму Оранскому о гибели Пушкина, посланное с курьером. Голландские ученые такого заверения не давали. Не получили они доступа и в архив Высшего совета знати. В 1970 г. Г ос. библиотека СССР им. В. И. Ленина запросила Государственный архив Нидерландов и архив нидерландского королевского дома об имеющихся там материалах о дуэли и смерти Пушкина. Вскоре был получен микрофильм двадцати документов, которые значились там под рубрикой “Affaire Pouchkine” (Дуэль Пушкина). Документы эти (переписка Геккерна с министром иностранных дел Нидерландов бароном Верстолком ван Суленом, донесение Геверса и др.) были опубликованы Н. Я. Эйдельманом (Нидерландские материалы о дуэли и смерти Пушкина/Зап. ОР ГБЛ, 1974. Вып. 35. С. 196—247. Предварительную публикацию см.: ЭйдельманН. О гибели Пушкина: По новым материалам/Новый мир. 1972. N® 3. С. 201— 226.

С. 256. Щеголев считал, что копии появились вследствие перлюстрации писем в Петербурге. Но из письма Вильгельма Оранского к Николаю I от 8 (20) марта 1837 г. видно, что они были присланы царю из Гааги с просьбой вернуть их обратно. По предположению Н. Я. Эйдельмана, Николай I вернул Вильгельму Оранскому документы, но приказал снять с них копии. О письме Николая I, которое было послано в Голландию со специальным курьером, см. ниже, примеч. на с. 547—548 наст. изд.

С. 257. 27 января 10 часов утра {фр.).

С. 258. 27 января (час пополудни) (фр.).

С. 258. О письме Николая I Вильгельму Оранскому см. с. 547—548.

С. 259. весьма известного... Так Щеголев переводит французское trop celebre. Более точный перевод—„пресловутого Пушкина, поэта". См. примеч. на с. 546—547 наст. изд.

С. 260. Из пяти записок... Щеголев недооценил значение записей Жуковского. Он делил заметки по внешнему признаку, т. е. по числу листов, на которых они записаны. Правильнее различать их по содержанию. Всего Жуковским сделано не пять, а восемь записей, из которых Щеголев использовал только три первые. Эти три заметки он и положил в основу своего изложения дуэльных событий. Четвертую он принял за „план" намеченной записи (см. с. 262) и небрежно, с ошибками прочел ее, пятую счел простым перечнем лиц, которые играли „ту или иную роль в течение смертных дней Пушкина". Шестая запись — предварительный карандашный набросок седьмой — их (как и восьмую запись) Щеголев ошибочно принял за конспект письма Жуковского к Бенкендорфу. Впервые все восемь записей опубликовал И. Боричевский (Боричевский. С. 371—392), с исправлениями по рукописи— Я. Л. Левкович (ЛевковичЯ.Л. Заметки Жуковского о гибели Пушкина/Врем. ПК, 1972. Л., 1974. С. 77—83). Приводим здесь записи 4, 5, 7 и 8. Запись 6 опускаем —она является предварительным карандашным наброском записи седьмой.

Запись четвертая

Спасский. О жене и Грече Арендт

Просит прощения Уехали Страдание ночью Возвращение Арендта Фельдъегерь Прибытие Арендта Записка

Исповедь и причащение.

Четвертая запись фиксирует течение событий в доме Пушкина после возвращения его с дуэли: приезд доктора Спасского, просьба передать сочувствие Н. И. Гречу по поводу смерти его сына, забота о жене, просьба о прощении у царя (см. примеч. на с. 495 наст, изд.) и т. д.— все эти события изложены в письме Жуковского к С. Л. Пушкину (см. с. 152—172 наст. изд.).

Пятая запись

Данзас —

Плетнев+

Вяземская

Вяземский

Мещерский

Карамзина

Даль

Вьельгорский—

Спасский

Одоевский

[Краевский]

Пятую запись И. Боричевский расшифровал как действия друзей поэта после его кончины. Знак „минус" отсутствует около имен лиц, которые уже начали действовать: Спасский 2 февраля написал свою записку „Рассказ очевидца о последних днях Пушкина¹¹ (см. выше, с. 175—178 наст, изд.), Даль написал отчет в начале февраля (см. выше, с. 178—181 наст, изд.), а в середине месяца он уже распространялся в списках (см.: Переписка Станкевича. Пг., 1914. С. 258), Е. Н. Мещерская выступила с письмом около 14 февраля (см.: Я. в восп. 1985. Т. 2. С. 389—390), в то же время Вяземский при содействии жены закончил свое письмо к Михаилу Павловичу (см. выше, с. 221 — 231 наст. изд.). Минусы поставлены около двух фамилий — Данзаса и Виельгорского. Первый был под арестом, а второй не любил никаких общественных выступлений (см. запись в дневнике А. И. Тургенева о Виельгорском 1 января 1837 г.: „Вельгурский вредно-равнодушен к казням" — с. 241 наст. изд.). Плюс, поставленный Плетневу, отличает его выступление от всех остальных. Плетнев готовил статью о Пушкине для публикации в т. V „Современника" (И. Боричевский рассматривает этот знак как зачеркнутый минус, т. е. как свидетельство того, что на него Жуковский не рассчитывал. Указ. соч. С. 387). Из близких, присутствующих около умирающего Пушкина, лиц Жуковский не внес в список Тургенева. Боричевский объясняет это так: Тургенев „начал писать свои послания о смерти Пушкина еще при его жизни. И чуть ли не каждый день засыпал разных лиц новыми письмами или копиями прежних. Жуковскому не было нужды включать его в список: так же, как и самого себя" (Указ. соч. С. 387).

Запись седьмая

Разбор сделан.

Расположение.

Протестую.—Донос на меня.

Что буду делать с ма<нускриптамй>

Что же оказалось Мое положение Что оказалось о Пушкине Его раздраже<ние>

Его положение

письма Бенкендорфа предубеждение его Его образ мыслей

письмо к Чад.<аеву> цензура

С амод.<ержавие>

Июль Польша Его смерть Слухи

Студенты Мещане Купцы речи Граф Строганов

Нельзя же остановить многие посещения Фрак

Вынос и жандармы Перемена церкви

удвоенное де<журство>

толки

народ на площади оскорблен<ие>

М инистры

Церемония в церкви и поклонение гробу Непозволение печатать Критика Дондука Отчего все эти страхи.

чего боялись объявить отпуска но он был невозможен Сильно сшиблись Сильно оскорблен Какой контраст с государем

Большая часть седьмой записи соответствует отдельным положениям письма Жуковского к Бенкендорфу —см. с. 206—221 наст. изд. Это и навело Щеголева на мысль, что вся она является конспектом этого письма. Между тем здесь продолжается начатое в третьей записи изложение событий после смерти Пушкина—сперва связанных с „посмертным обыском" на квартире поэта, потом с обстоятельствами отпевания Пушкина и реакцией в обществе на смерть поэта. Конец записи (начиная со слов „непозволение печатать") тоже касается событий, которые разворачивались вокруг мертвого Пушкина, но которые Жуковский обходит в своем письме. Речь идет о „непоз-волении печатать" некрологи Пушкина, о выговоре, который получил А. Краевский за публикацию некролога Пушкина в «Литературных прибавлениях к „Русскому инвалиду"», о запрещении отпусков студентам в день отпевания Пушкина, о „сшибке" Жуковского с Дон-дуковым-Корсаковым —председателем цензурного комитета и попечителем университета, который запретил отпуска студентам и сделал выговор Краевскому. Отношение Дондукова-Корсакова к мертвому поэту, по мнению Жуковского, было „контрастом" к тем „милостям", которые оказал семье Пушкина „государь", —на Жуковского все еще продолжает действовать принятая Николаем I поза монарха-благо-детеля. Боричевский трактует слово „он" в записи „но он был невозможен" как „заговор", в котором обвинили друзей Пушкина, будто бы пытавшихся использовать смерть Пушкина для возбуждения волнений в народе. По его мнению, „благонамеренный" Жуковский боится даже бумаге доверить слово „заговор". В действительности „он" —Дондуков-Корсаков. Полемику с интерпретацией Боричевского седьмой и восьмой записей см. в указ. статье Я. Л. Левкович.

Восьмая запись Мне было плохо. Я глупец; из-за плеч моих другие.

Не могу не отве<чать>, ибо вы поставили меня перед ним как щит <7>

Что бы ни делать, все уже осталось.

Каков в пись<ме>, таков и в мо<их> мыслях <7>

[Если]

Я читал мое письмо —то же и на днях. Что же вы сделали? Г осударь — до

Удивление и страх заго<товить> указ.

Только в семье своей убежище.

Восьмая запись почти вся относится к Жуковскому, фиксирует его эмоции, слова и действия. И только в конце ее появляется

фраза о „государе", его „удивлении и страхе" в ответ на просьбу Жуковского сопроводить „милости" умершему поэту специальным рескриптом (см. выше, с. 519 наст. изд.). Эта, восьмая, запись свидетельствует о гражданском прозрении Жуковского. Обстоятельства похорон, разбор бумаг поэта вместе с жандармами были стимулом для письма Бенкендорфу (см. с. 206—221 наст. изд.). Написав и сформулировав все обвинения в адрес шефа жандармов, Жуковский осознал, что Бенкендорф действовал с согласия государя, — тогда и припомнился „страх" царя заготовить „указ". Соседство записей о чтении письма друзьям и о реакции царя на просьбу об указе свидетельствует, что в записи „Я читал мое письмо" речь идет уже не о письме к С. JI. Пушкину, которое было написано 15 февраля, до того как был сделан „разбор" бумаг поэта (он закончился 25 февраля), а о письме к Бенкендорфу. Противопоставление своего чтения бездействию друзей („Что же вы сделали?") позволяет предположить, что, вопреки совету А. И. Тургенева (см. запись его в дневнике 8 марта 1837 г. — с. 254 наст, изд.), письмо к Бенкендорфу было отослано Жуковским.

С. 260. ряд фамилий... См.: Пятая запись.

С. 260. конспектик. См.: Седьмая запись.

С. 261. Анонимные письма {фр.).

С. 261. Мои прежние действия {фр.).

С. 261. Правильно читается „Незнание".

С. 261. Откровения {фр.).

С. 261. Переговоры {фр.).

С. 261. Откровения Геккерна {фр.).

С. 261. Разоблачения Александрины {фр.). Очевидно, эти „разоблачения" и изложены в следующей записи: „При тетке ласка к жене и т. д.“. Речь идет о Дантесе (см. выше, с. 486).

С. 261. Слова „История кровати" объясняют воспоминания А. Араповой (см. с. 360—362 наст. изд.). Это, конечно, следствие „сплетен", о которых пишет А. Россет (см. с. 363). Поводом к сплетне могли быть отмеченные В. Ф. Вяземской (см. с. 360) добрые отношения Пушкина со свояченицей, а пущенная врагами поэта сплетня превратила, в свою очередь, эти добрые отношения в связь. См. об этом примеч. на с. 464—465.

С. 261. Перевод и объяснение двух французских фраз см. выше, с. 487.

С. 262. Не входите {фр.).

С. 262. „Ссора на лестнице", очевидно, была последней вспышкой гнева Пушкина, вызвавшей его оскорбительное письмо к Геккерну. Жуковский не объясняет, зачем приезжал Геккерн и что вызвало „ссору" (в доме все должны были ее слышать—и домашние и слуги). Объяснение этой ссоры находим в „оскорбительном" письме Пушкина. Пушкин начинает его словами: „Барон! Позвольте мне подвести итог тому, что произошло недавно" {Акад. Т. 16. С. 427). Первая часть этого „итога" действий Геккернов кончается „жалкой ролью", которую Пушкин заставил сыграть Дантеса после вызова; вторая — изложением махинаций самого Геккерна. Дальше следует фраза: „Вы хорошо понимаете, барон, что после всего этого я не могу терпеть, чтобы моя семья имела какие бы то ни было сношения с вашей". Письмо было непосредственным поводом к вызову на дуэль, причем же здесь „сношения между семьями"? Известны слова Пушкина, обращенные к д’Аршиаку, когда первый конфликт был улажен: „Никогда между домом Пушкина и домом Дантеса ничего общего быть не может" (см. наст, изд., с. 95). Решение Пушкина не иметь ничего обшего с Дантесом как бы сохраняло в силе его вызов. Еще одной попыткой сгладить отношения, снять со своего дома оттенок неблагопристойности, заставить в обществе забыть о событиях, предшествующих конфликту (в своем доме Геккерны разыгрывали „веселость и большое согласие"), и был, по-видимому, приход Гек-керна к Пушкину. Слова Пушкина о „сношениях" между семьями не укладываются в контекст оскорбительного письма, но их легко объяснить как ответ на только что состоявшуюся „ссору на лестнице". Скорее всего, в этот день, 25 января, Пушкин и начал перерабатывать свое ноябрьское письмо к Геккерну, а вечером того же дня, опережая события, сказал В. Ф. Вяземской, что письмо уже отослано (см. примеч. на с. 488—489 наст. изд.).

С. 265. Условия дуэли между господином бароном Жоржем де Геккереном и господином Пушкиным (фр.). Условия дуэли приведены выше; кроме заголовка, в этом переводе нет даты и подписи. Даем их перевод: 27 января 1837, 2^xh часа пополудни подписано: виконт д’Аршиак, атташе французского посольства, Константин Данзас, инженерный подполковник (фр.).

С. 266. комиссии по делу о дуэли. По законам о дуэлях суд над дуэлянтами учреждался при воинской части (но не той, в которой служили участники или один из участников). В данном случае приказом от 1 февраля 1837 г. военно-судная комиссия была учреждена при Конном полку, под председательством полковника этого полка флигель-адъютанта Бреверна 1-го ив составе нескольких офицеров полка (Военно-судное дело. С. 17). О суде над Дантесом см. также примеч. на с. 526.

С. 267. Об отношении к смерти Пушкина „простого народа" или „второго общества" пишут С. Н. Карамзина и Е. Н. Мещерская. В письме С. Н. Карамзиной читаем:

„О да, мой милый Андрей, письмо твое интереснее, чем когда-либо, и, вообрази, чтобы прочесть его, мне пришлось ждать следующего дня, так много было у нас целый день в воскресенье народу, а вечером мы ходили на панихиду по нашем бедном Пушкине. Трогательно было видеть толпу, которая стремилась поклониться его телу. В этот день, говорят, там перебывало более двадцати тысяч человек: *чиновники*, офицеры, купцы, все в благоговейном молчании, с умилением, особенно отрадным для его друзей. Один из этих никому не известных людей сказал Россету: *„Видите ли, Пушкин ошибался, когда думал, что потерял свою народность: она вся тут, но он ее искал не там, где сердца ему отвечали"*. Другой, старик, поразил Жуковского глубоким вниманием, с которым он долго смотрел на лицо Пушкина, уже сильно изменившееся, он даже сел напротив и просидел неподвижно четверть часа, а слезы текли у него по лицу, потом он встал и пошел к выходу; Жуковский послал за ним, чтобы узнать его имя. *„3ачем вам*, — ответил он, —Пушкин меня не знал, и я его не видал никогда, но мне грустно за славу России"*. И вообще это второе общество проявляет столько увлечения, столько сожаления, столько сочувствия, что душа Пушкина должна радоваться, если только хоть какой-нибудь отзвук земной жизни Доходит туда, где он сейчас; среди молодежи этого второго общества подымается даже волна возмущения против его убийцы, раздаются угрозы и крики негодования; между тем в нашем обществе у Дантеса находится немало защитников, а у Пушкина—и это куда хуже и непонятней—немало злобных обвинителей. Их отнюдь не смягчили адские страдания, которые в течение трех месяцев терзали его пламенную душу, к несчастью, слишком чувствительную к обидам этого презренного света, и за которые он отомстил в конце концов лишь самому себе: умереть в тридцать семь лет, и с таким трогательным, с таким прекрасным спокойствием! Я рада, что Дантес совсем не пострадал и что, раз уже Пушкину суждено было стать жертвой, он стал жертвой единственной: ему выпала самая прекрасная роль, и те, кто осмеливаются теперь на него нападаш, сильно походят на палачей.

В субботу вечером в видела несчастную Натали; не могу передать тебе, какое раздирающее душу впечатление она на меня произвела: настоящий призрак, и при этом взгляд ее блуждал, а выражение лица было столь невыразимо жалкое, что на нее невозможно было смотреть без сердечной боли. Она тотчас же меня спросила: „Вы видели лицо моего мужа сразу после смерти? У него было такое безмятежное выражение, лоб его был так спокоен, а улыбка была такая добрая!—не правда ли, это было выражение счастья, удовлетворенности? *Он увидел, что там хорошо"*. Потом она стала судорожно рыдать, вся содрогаясь при этом. *Бедное, жалкое творенье*! И как хороша даже в таком состоянии!

В понедельник, в день похорон, *т. е. отпевания*, собралась несметная толпа, желавшая на нем присутствовать, целые департаменты просили разрешения не работать, чтобы иметь возможность пойти помолиться, все члены Академии, художники, студенты университета, все русские актеры. *Конюшенная* церковь не велика, и туда впускали только тех, у кого были билеты, т. е. почти исключительно высшее общество и дипломатический корпус, явившийся в полном составе. (Один из дипломатов сказал даже: «Лишь здесь мы впервые узнали, что значил Пушкин для России. До этого мы встречали его, были с ним знакомы, но никто из вас — он обращался к одной даме — не сказал нам, что он — ваша народная гордость»). Вся площадь была запружена огромной толпой, которая устремилась в церковь, едва только кончилось богослужение и открыли двери; и ссорились, давили друг друга, чтобы нести гроб в подвал, где он должен был оставаться, пока его не повезут в деревню. Один очень хорошо одетый молодой человек умолял Пьера <Мещерского> позволить ему хотя бы прикоснуться рукой к гробу, тогда Пьер уступил ему свое место, и тот со еле тми его благодарил» (Карамзины. С. 171—172).

А вот как изображено поклонение Пушкину «второго общества» в письме Е. Н. Мещерской.

«...В течение трех дней, в которые тело его оставалось в доме, множество людей всех возрастов и всякого звания беспрерывно теснилось пестрою толпой вокруг его гроба. Женщины, старики, дети, ученики, простолюдины в тулупах, а иные даже в лохмотьях, приходили поклониться праху любимого народного поэта. Нельзя было без умиления смотреть на эти плебейские почести, тогда как в наших позолоченных салонах и раздушенных будуарах едва ли кго-нибудь думал и сожалел о краткости его блестящего поприща. Слышались даже оскорбительные эпитеты и укоризны, которыми поносили память славного поэта и несчастного супруга, с изумительным мужеством принесшего свою жизнь в жертву чести, и в то же время раздавались похвалы рыцарскому поведению гнусного обольстителя и проходимца, у которого было три отечества и два имени. Можно ли после этого придавать цену общественному мнению или, по крайней мере, мнению нашего общества, бросающего грязью в то, что составляет его славу, и восхищающегося слякотью, которая его же запачкает своими брызгами» (П. в восп. 1985. Т. 2. С. 389—390).

С. 269. его покинуть. В то время, когда Геккерен писал это письмо, его судьба была уже решена Николаем I и Вильгельмом Оранским. Оба монарха были раздражены поведением посланника еще до конфликта Пушкина с Геккернами. Геккерн в депешах правительству Нидерландов позволил себе сообщать о семейных делах своего монарха.

Н. Я. Эйдельман опубликовал письма Вильгельма Оранского (который был женат на сестре Николая I Анне) его августейшему шурину. Первые признаки раздражения против Геккерна видны уже в письме от 26 сентября (8 октября) 1836 г.: «Я должен сделать тебе, мой друг, один упрек, так как не желаю ничего таить против тебя. Как же это случилось, мой друг, что ты мог говорить о моих делах с Геккерном как с посланником или в любом другом качестве? Он изложил все это в официальной депеше, которую я читал, и мне горько было узнать таким путем, что ты думаешь о моих отношениях с твоей сестрой. Я надеялся до сей поры, что мои домашние дела по крайней мере не осудит никто из близких Анны, которая знает всю истину» (Эйдельман Н. Я. О гибели Пушкина. С. 199.) Очевидно, Николай I в своем письме постарался успокоить родственника, так как, отвечая ему 10(22) октября, Вильгельм Оранский пишет: «Я должен тебе признаться, что был потрясен и огорчен содержанием депеши Геккерна, не будучи в состоянии ни объяснить ситуации, ни исправить твою ошибку; но теперь ты совершенно успокоил мою душу, и я тебя благодарю от глубины сердца. Я тебе обещаю то же самое, при сходных обстоятельствах» (Там же. С. 207). Дуэль Пушкина с Дантесом оказа-тась удобным предлогом для того, чтобы избавиться от ставшего неугодным дипломата. 12(24) февраля Вильгельм Оранский отвечает Николаю на полученное от него известие о дуэли и роли Геккерна в дуэльной истории: «Дорогой Николай! Всего два слова, чтобы использовать проезд курьера, тем более, что Поццо <граф Поццо-ди-Борго, русский посол в Англии. — Я. JI.> послал его сюда по моей просьбе, не зная, что я имел бы случай отвечать на твое письмо о деле Геккерна через посредство стремительно возвращающегося Геверса, который вот уже три дня в пути.

Я пишу тебе очень поспешно: сегодня у нас святая пятница и приготовление к причастию.

Геккерн получит полную отставку тем способом, который ты сочтешь за лучший. Тем временем ему дан отпуск, чтобы удалить его из Петербурга.

Все, что ты мне сообщил на его счет, вызывает мое возмущение, но, может быть, это очень хорошо, что его миссия в Петербурге заканчивается, так как он кончил бы тем, что запутал бы наши отношения бог знает с какой целью». И, наконец, еще в одном письме от 8(20) марта 1837 г. находим такие слова: «Мне кажется, что во всех отношениях Геккерн не потеря и что мы, ты и я, долгое время сильно обманывались на его счет. Я в особенности надеюсь, что тот, кто его заменит, будет более правдивым и не станет изобретать сюжеты для заполнения своих депеш, как это делал Геккерн» (Там же). 1(13) апреля Геккерн покинул Петербург.

С. 271. Э. Г. Герштейн уточняет перевод: не высокопоставленные дамы, а «две весьма знатные дамы» („Deux dames de la plus haute distinction”) (комментарий в кн.: Ахматова. С. 239).

С. 271. броситься в его объятия... С. Л. Абрамович полагает, что Геккерн в этом месте своего письма невольно «проговорился» и что «с точки зрения Геккернов, такая ситуация была возможной. По их мнению,

Н. Н. Пушкина после появления анонимных писем могла быть отвергнута мужем, опозорена в глазах света, и это должно было толкнуть ее на сближение с Дантесом» (Абрамович. С. 80). Ближе к истине мнение Ахматовой, считавшей, что вся затея с анонимными письмами преследовала цель — удалить Н. Н. Пушкину из Петербурга (см.: Ахматова. С. 127).

С. 273. избегали посещать дом... Пушкина... Геккерн лжет. Он и его семья стремились к сближению с Пушкиными, но все их попытки наталкивались на решительный отказ Пушкина (см. примеч. на с. 520—521 наст. изд.).

С. 274. Мы видим, что Геккерн получил письмо во вторник, т. е. 26 января днем, ближе к вечеру (в доме Пушкиных, например, обедали в 6 часов),— это еще одно подтверждение того, что письмо Пушкина могло быть отправлено 26 утром (см. примеч. на с. 488—489).

С. 274. убедил... умереть христианином... В действительности Пушкин согласился исповедаться «по желанию родных и друзей» сразу, как только узнал, что рана его смертельна (см. воспоминания доктора Спасского, с. 176 наст. изд.). Геккерн вслед за царем создавал легенду о Пушкине — нехристе и бунтовщике.

С. 277. Это недатированная записка старшего Геккерна, написанная, как полагает Э. Герштейн, во время суда над Дантесом (см. ее комментарий в кн.: Ахматова. С. 239—240). Ее назначение, по-видимому,— уверить всех, кому она попадает в руки, в непричастности Дантеса (как и самого Геккерна) к анонимному письму. Впервые опубликована А. Поляковым (Поляков А. С. О смерти Пушкина: По новым данным. Пб., 1922) в неверном переводе. Щеголев приводит ее с теми же искажающими смысл ошибками. Приводим текст записки в переводе

Н. В. Бонди, как он дан в комментариях Э. Г ерштейн: «Если ты хочешь говорить об анонимном письме, я скажу тебе, что оно было запечатано красным сургучом. Сургуча мало, запечатано плохо. Печать довольно своеобразная, насколько я помню; „а“ посреди этой формы „А“ и множество эмблем вокруг „А“. Точно разглядеть эти эмблемы я не смог, так как, повторяю, запечатано было плохо. Помнится, что вокруг были знамена, пушки и т. п., но я не уверен. Помнится также, что они были с разных сторон, но в этом я тоже не уверен.

Ради бога, будь осторожен и за этими подробностями отсылай смело ко мне, потому что <сам> граф Нессельроде показал мне это письмо, которое написано на бумаге такого же формата, как и эта моя записка.

Мадам де Н. и графиня Софи Б. шлют тебе свои лучшие пожелания. Обе они горячо интересуются нами.

Да выяснится истина —это самое пламенное желание моего сердца. Твой душой и сердцем .

б<арон> де Г<еккерн>

Почему ты спрашиваешь обо всех этих подробностях? Доброй ночи, спи спокойно» (Ахматова. С. 240).

Имя одной из упомянутых в этом письме женщин не вызывает сомнения: «мадам де Н» —графиня М. Д. Нессельроде. О горячем сочувствии ее Дантесу писал П. А. Вяземский А. Я. Булгакову 8 апреля 1837 г.: «Под конец одна графиня Нессельроде осталась при нем <Геккерне>, но все-таки не могла вынести его, хотя и плечиста, и грудиста, и брюшиста» (Вяземский П. П. Собр. соч. Спб., 1893. С. 562). Другая «дама» — скорее всего, графиня Софья Александровна Бобринская.

Э. Г. Герштейн называет ее имя с уверенностью (см. ее коммент. в кн.: Ахматова. С. 240 и статью «Вокруг гибели Пушкина»/Новый мир. 1962. N° 2). С Герштейн согласилась Ахматова (Ахматова. С. 241). Поляков и Щеголев называют имя Бобринской предположительно, отдавая предпочтение Софье Ивановне Борх (см.: Поляков А. С. О смерти Пушкина. С. 212—215; наст, изд., с. 376). М. И. Яшин решительно отводит Бобринскую {Яшин. Хроника. N° 9. С. 169—171). Против кандидатуры Бобринской возражает и Н. Н. Петрунина (см.: Письма последних лет. С. 369). Мнение Герштейн подкрепляет одно место из письма Геккерна к барону Верстолку, которое опубликовано в книге Щеголева. 11 февраля (30 января) 1837 г.: «Нахожусь пока в неизвестности относительно судьбы моего сына. Знаю только, что император, сообщая эту роковую весть императрице, выразил уверенность, что барон Геккерен был не в состоянии поступить иначе» (с. 274 наст. изд.). Разговор Николая I с женой, скорее всего, дошел до Геккерна через Бобринскую. Бобринская была интимной подругой императрицы, часто с ней виделась и вела постоянную переписку (эта переписка опубликована Э. Герштейн в статье «Вокруг гибели Пушкина»), О сочувствии Дантесу свидетельствует и ее письмо к мужу от 25 ноября 1836 г. (см. выше), но написано оно до дуэли, когда сватовство Дантеса к Ек. Гончаровой могло рассматриваться как жертва, принесенная во имя возвышенной любви к жене поэта. Однако сочувствие Дантесу не означает, что Бобринская, как полагают Герштейн и Ахматова, была в стане врагов Пушкина. Сам Пушкин, как и его друзья Жуковский и Вяземский, относились к ней с неизменной симпатией. Вот что пишет о С. Бобринской Вяземский: «Графиня Софья Александровна Бобринская была женщиной редкой любезности, спокойной, но неотразимой очаровательности. <...> Ясный, свежий, совершенно женский ум ее был развит и оснащен необыкновенной образованностью. Европейские литературы были ей знакомы, не исключая и русской. Жуковский <...> узнал ее, оценил, воспевал и остался с нею навсегда в самых дружеских отношениях. <...> Графиня мало показывалась в многолюдных обществах. Она среди общества, среди столиц жила какою-то отдельною жизнью — домашней, келейной; занималась воспитанием сыновей своих, чтеньем, умственной деятельностью; она, так сказать, издали и заочно следила за движениями общественной жизни, но следила с участием и проницательностью. Салон ее был ежедневно открыт по вечерам. Тут находились немногие, но избранные» {Вяземский. Т. 7. С. 223—225). Среди этих «немногих» в салоне Бобринской бывал и Пушкин. О С. Бобринской см.: Востокова Н. Б. Пушкин по архиву Бобринских/ Прометей. Кн. 10. С. 261—273.

VI. К ИСТОРИИ ДАНТЕСА. ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ

С. 281. Мусина-Пушкина Елизавета Федоровна (1759—1835)—двоюродная бабушка Жоржа Дантеса (см. с. 30 наст. изд.).

С. 285. St. Jean Baptiste — Иоанн Креститель, чью голову потребовала у царя Ирода Саломея за свой танец. Т. е. для Е. Н. Гончаровой Дантес— только жертва.

С. 285. Письмо Н. И. Гончаровой ошибочно датировано 1837 г. В действительности оно написано в 1838 г.—в нем упоминается о свадьбе Вани. И. Н. Гончаров женился 10 января 1838 года, «малютка» — дочь Екатерины Николаевны Геккерн (Гончаровой) родилась 7 октября 1837 г. Ошибка в дате этого письма позволила Л. П. Гроссману высказать предположение, что Е. Н. Гончарова была в связи с Дантесом еще до свадьбы (см. Гроссман Л. П. Женитьба Дантеса/Гроссман Л. П. Цех пера. М., 1930. С. 277. Мнение Гроссмана было оспорено Б. В. Казанским, который впервые предположил описку в дате письма: 1837 год вместо 1838 [см.: Казанский Б. В. Разработка биографии Пушкина/ JIH, 1934. Т. 16—18. С. 1147—1148). Так же считал и М. И. Яшин. См.: Яшин. Хроника. N» 8. С. 168—169. Версию Гроссмана в 1974 г. снова поддержала Т. Г. Цявловская в послесловии к указ. выше публикации материалов из архива Бобринских (Прометей. Кн. 10. С. 272—273).

С. 288. Суд над Дантесом был окончен 19 февраля; приговор, по которому Дантес был разжалован в рядовые с лишением прав русского дворянства и подлежал высылке за границу, был утвержден 18 марта; на другой день, 19 марта, Дантес был выслан до границы в сопровождении жандармского унтер-офицера (Военно-судное дело. С. 151; Никольский В. В. Дантес-Геккерен/РС. 1880. No 10. С. 429).

С. 288. К таким «благомыслящим» людям относился и старший сын дружественной Пушкину семьи Андрей Карамзин. Приводим отрывки из его писем к родным из Парижа и Баден-Бадена, содержащие отклики на смерть Пушкина.

«24/12 февраля.

Я получил ваше горестное письмо с убийственным известием, милая, добрая маменька, и до сих пор не могу опомниться!.. Милый, светлый Пушкин, тебя нет!.. Я плачу с Россией, плачу с друзьями его, плачу с несчастными жертвами (виноватыми или нет) ужасного происшествия. Поздравьте от меня петербургское общество, маменька, оно сработало славное дело: пошлыми сплетнями, низкою завистию к гению и к красоте оно довело драму, им сочиненную, к развязке; поздравьте его, оно того стоит. Бедная Россия! Одна звезда за другою гаснет на твоем пустынном небе, и напрасно смотрим, не зажигается ли заря на востоке — темно!

Как пишу вам эти строки, слезы капают из глаз —мне грустно, неизъяснимо грустно. Я не свидетель того, что теперь происходит у вас, но сердце замирает при мысли de la masse de desespoir qui dechire en ce moment le coeur de quelquesuns . Пушкин —это высокое создание, оставил мир, в котором он не был счастлив, возвратился в отчизну всего прекрасного; жалки мы, которые его оплакиваем, которые лишились того, который украшал наш круг своим присутствием, наше отечество своею славою, который озарял нас всех отблеском своего света.

Нельзя и грешно искать виноватых в несчастных... бедная, бедная Наталья Николаевна! Сердце заливается кровью при мысли о, ней. Милая маменька, я уверен, что вы ее не оставили. Сидя за столом у Смирновых, мне вручили ваше письмо, я переменился в лице, потому что только четыре дня тому назад, что получил последнее, но, увидя вашу руку и милой Сонюшки, успокоился; прочел, вскрикнул и сообщил Смирновым. Александра Осиповна горько плакала. Вечером собрались у них Соболевский, Платонов (cet homme que vous n’aimez pas, cet homme qui fait parade d’une stolque insensibilite а pleur6 en devorant ses larmes, когда я показал ему ваше письмо) et remplis du sentiment de l’amitie ils ont prononce des anathemes impitoyables... <этот человек, которого вы не любите, человек, щеголяющий своей стоической бесчувственностью, плакал, глотая слезы,* когда я ему показал ваше письмо*, и, полные дружественного негодования, они произносили беспощадные проклятия...>. Бог им прости, я не мог им вторить ни сердцем, ни словами; спорил и ушел, потому что мне стало неприятно, и я уверен, что, если бы великий покойник нас мог слышать, он поблагодарил бы меня; он же сказал: «Что бы ни случилось, ты ни в чем не виновата...». Да будет по словам его. Я не знаю, что сказать о Дантесе... Если правда, что он после свадьбы продолжал говорить о любви Наталье Николаевне, то il est juge, <он осужден>, но я не могу и не хочу верить. Не думают ли о памятнике? Скажите брату Саше, что я ожидаю от него письма, он, как мужчина, мог многое слышать, пусть не поленится. Неужели не откроется змея, написавшая безымянные письма, и клеймо всеобщего презрения не приложится к лицу злодея и не прогонит его на край света. Божеское правосудие должно бы открыть его, и мне кажется, что я бы с наслаждением согласился быть его орудием» (Старина и новизна, 1914. Кн. 17. С. 291—293).

28/16 февраля

«Как я вам благодарен, милая и добрая маменька, и тебе, та сбёге Sophie, <моя милая Софи>, за письмо, полученное сегодня. Я очень желал, но не смел надеяться получить его, потому что это более, нежели сколько было обещано. Но вы знали, что, отчужденный от родины пространством, я не чужд ее печалям и радостям и что с тех пор, как роковое известие достигло меня и русскую братию в Париже, нащи сердца и взоры с тоскою устремились на великого покойника, и мы жадно ожидали подробностей. Если что может здесь утешить друга отечества и друга Пушкина, так это всеобщее сочувствие, возб!ужденное его смертию: оно тронуло и обрадовало меня до слез! Не все же у нас умерло, не все же холодно и бесчувственно! Есть струны, звучные даже и в петербургском народе! Милые, добрые мои сограждане, как я люблю вас! Но с другой стороны, то, что сестра мне пишет о суждениях хорошего общества, высшего круга, гостинной аристократии (черт знает, как эту сволочь назвать), меня нимало не удивило; оно выдержало свой характер: убийца бранит свою жертву,—это должно быть так, это в порядке вещей. Que d’Antesitrouve des defenseurs <что Дантес находит защитников>, по-моему, это справедливо; я первый с чистою совестью и с слезою в глазах о Пушкине протяну ему руку: он вел себя честным и благородным человеком —по крайней мере, так мне кажется, mais que Pouchkine trouve des accusateurs acharnes... Ies miserables!.. Быстро переменялись чувства в душе моей при чтении вашего письма, желчь и досада наполнили ее при известии, что в церковь впускали по билетам только la haute societe <высшее общество, знать>. Ее-то зачем? Разве Пушкин принадлежал ей? С тех пор, как он попал в ее тлетворную атмосферу, его гению стало душно, он замолк... meconnu et deprecie il a vegete sur ce sol arride et ingrat et il est tombe victime de la medisance et de la calomnie Сотвергнутый и неоцененный, он прозябал на этой бесплодной, неблагодарной почве и пал жертвой злословия и клеветы>. Выгнать бы их и впустить рыдающую толпу, и народная душа Пушкина улыбнулась бы свыше! <...>».

В конце письма из Парижа от 16(28) февраля 1837 г. Андрей Карамзин беспокоился о судьбе Дантеса: «Зачем вы мне ничего не говорите о Дантесе и бедной жене его?» (Старина и новизна. Кн. 17. С. 295). Возмущаясь светским обществом, приведшим, по его убеждению, Пушкина к гибели, он склонен был видеть в дуэли только дело чести и потому оправдывал Дантеса. 13/25 марта Александр Карамзин, давая в своем письме убийственную характеристику Дантесу, советовал брату «не протягивать ему руки с такою благородною доверенностью» (Карамзины. С. 190). Андрей Карамзин не последовал этому совету. Вот как он описывает встречу с Дантесом в письме из Бадена от 26 июня/8 июля 1837 г.

«Вечером на гулянии увидел я Дантеса с женою: они оба пристально на меня глядели, но не кланялись, я подошел к ним первый, и тогда Дантес a la lettre <буквально> бросился ко мне и протянул мне руку. Я не могу выразить смешения чувств, которые тогда толпились у меня в сердце при виде этих двух представителей прошедшего, которые так живо напоминали мне и то, что было, и то, чего уже нет и не будет. Обменявшись несколькими обыкновенными фразами, я отошел и пристал к другим, русское чувство боролось у меня с жалостью и каким-то внутренним голосом, говорящим в пользу Дантеса. Я заметил, что Дантес ждет меня, и в самом деле он скоро опять пристал ко мне и, схватив меня за руку, потащил в пустые аллеи. Не прошло двух минут, что он уже рассказывал мне со всеми подробностями свою несчастную историю и с жаром оправдывался в моих обвинениях, которые я дерзко ему высказывал. Он мне показывал копию с страшного пушкинского письма, протокол ответов в военном суде и клялся в совершенной невинности. Всего более и всего сильнее отвергал он малейшее отношение к Наталье Николаевне после обручения с сестрою ее и настаивал на том, что второй вызов a ete comme une tuile qui lui est tombee sur la tete <был словно кирпич, упавший ему на голову>. С слезами на глазах говорил он о поведении вашем (т. е. семейства, а не маменьки, про которую он мне сказал: „А ses yeux je suis coupable, elle m’a tout predit d’avance, si je l’avais vue je n’aurais rien eu a lui repondre“ <„B ее глазах я виновен, она мне все предсказала заранее, если бы я ее увидел, мне было бы нечего ей отвечать“> в отношении к нему и несколько раз повторял, что оно глубоко огорчило его... „Votre famille que j’estimais de coeur, votre frere surtout que j’aimais, dans lequel j’avais confience, m’abandonnait en devenant mon ennemi sans meme vouloir m’entendre ni me donner la possibilite de me justifier - c’etait mal a lui, c’etait cruel¹¹ <Ваше семейство, которое я сердечно уважал, ваш брат в особенности, которого я любил, которому доверял, покинул меня, стал моим врагом, не желая меня выслушать и дать мне возможность оправдаться, —это было жестоко, это было дурно с его стороны“> —и в этом, Саша, я с ним согласен, ты нехорошо поступил. Он прибавил: „Ма justification complete ne peut venir que de

M-me Pouchkine, dans quelques annees, quand elle sera calme, elle dira peut-etre que j’ai tout fait pour les sauver et que si je n’y ai pas reussi, cela n’a pas ete de ma faute“ <„Moe полное оправдание может прийти только от г-жи' Пушкиной; через несколько лет, когда она успокоится, она скажет, быть может, что я сделал всё возможное, чтобы их спасти, и что если это мне не удалось — не моя была в том вина“> и т. д. Разговор и гулянье наши продолжались от 8 до 11 часов вечера. Бог их рассудит, я буду с ним знаком, но не дружен по-старому — c’est tout се que je puis faire <это все, что я могу сделать>» (Там же. С. 317—318).

Через несколько дней Андрей Карамзин встретился с убийцей Пушкина на балу:

«Странно мне было смотреть на Дантеса, — писал он 4(16) июля,— как он с кавалергардскими ухватками предводительствовал мазуркой и котильоном, как в дни былые" (Там же. С. 319).

Еще через несколько дней состоялось полное примирение, а затем и встреча Андрея Карамзина с Геккерном, о чем он рассказывал в письме от 15(27) июля:

«...за веселым обедом в трактире... Дантес, подстрекаемый шампанским, nous donnait des crampes a force de rire <заставлял

нас корчиться от смеха>. Кстати о нем. II m’a tout a fait desarme en me prenant par mon faible: il m’a temoigne constamment tant d’interet pour toute la famille <Он меня совершенно обезоружил,

пользуясь моим слабым местом: он постоянно выказывал мне столько участия ко всему семейству>, он мне так часто говорит про всех вас и про Сашу особенно, называя его по имени, что последние облака негодования во мне рассеялись, et je dois faire un effort sur moi-meme pour ne pas etre avec lui aussi amical qu’autrefois <и я

должен делать над собой усилие, чтобы не быть с ним таким же дружественным, как прежде>. Зачем бы ему предо мною лицемерить? Он уже в России не будет, а здесь он среди своих, он дома, и я для него нуль. На днях воротился сюда старый Геккерн, мы встретились с ним в первый раз у рулетки, он мне почти поклонился, я сделал, как будто бы не заметил, потом он же заговорил, я отвечал как незнакомому, отошел и таким образом отделался от его знакомства. Дантес довольно деликатен, чтоб и не упоминать мне про него» (Там же. С. 320—321).

С. 288. просил позволения... уехать... Геккерн и здесь лжет. См. его письма к К. В. Нессельроде от 30(11) января и 1(13) марта 1837 г. на с. 269—273 наст, изд., а также примеч. на с. 523 наст. изд.

С. 290. муж и жена... Очевидно, речь идет о чете Нессельроде.

С. 291: Шурина (фр.).

С. 294 г. Смирнов... был нелеп. Непонятно, что имеет в виду д’Аршиак.

Н. М. Смирнов, как и остальные друзья поэта, находившиеся за границей, был потрясен гибелью Пушкина. В одном из писем Ан. Н. Карамзина рассказывается о столкновении Смирнова с одним из недоброжелателей поэта: «...Медем, член нашего немецкого посольства чуть не выцарапал глаза Смирнову за то, что он назвал Пушкина l’homme le plus marquanl en Russie <человеком наиболее значительным в России>, и прибавил; "Pousch-kine a fait de-jolis vers, c’est vrai, mais sa popularity ne lui est venue que de ses satires contre le gouvernement” <Пушкин писал изящные стихи, это правда, но его популярность произошла только от его сатир на правительство>. Жаль, что он не сказал этого мне; я бы осадил ревельскую селедку! Уж эти немцы безотечественные, непричастные русской славе и русским чувствам, долго ли им хмелиться на чужом пиру? Как ни сойдемся, всё говорим про одно, и разойдемся, грустные и сердитые на Петербург!» (Карамзины. С. 401).

С. 300. состоял среди приверженцев... герцогини Беррийской. Этот эпизод из биографии Дантеса оспаривается. 4(16) августа 1837 г. А. И. Тургенев писал Вяземскому из Киссингена: „Я узнал и о его происхождении, об отце и семействе его; все ложь, что он о себе рассказывает и что мы о нем слыхали: его отец—богатый помещик в Эльзасе —жив и, кроме его, имеет шестерых детей; каждому достанется после него по 200 тысяч франков. С Беррийской дюшессой он никогда не воевал и на себя налгал. Об отношениях его к Геккерну и она <т. е. великая княгиня Мария Павловна, о которой Тургенев пишет выше. — Я. JI.> слыхала; но JB не могла объяснить мне их, и я о главном должен умолчать" (JIH. Т. 58. С. 148).

С. 301. События 1815 года— битва при Ватерлоо и падение Наполеона.

С. 303. Из слов Луи Метмана следует, что дуэль была спровоцирована анонимными письмами, которые Пушкин получил в январе. Эту точку зрения разделял не только Щеголев (см. с. 112), но и другие исследователи, например М. И. Яшин (см.: Яшин. Хроника. № 9. С. 174— 176). Предполагалось, что в январе Пушкин получил письмо, сообщавшее о свидании Н. Н. Пушкиной с Дантесом. После того, как С. Л. Абрамович отнесла свидание ко 2 ноября, этот довод отпадает. В доказательство того, что новые анонимные письма были, Яшин приводил военно-судное дело о дуэли Пушкина. В числе заданных Дантесу вопросов был такой: „Кто писал в ноябре и после того к г. Пушкину письма от неизвестных и кто виновник оных" (Военносудное дело, С. 75). Скорее всего, аудитор Маслов, составлявший вопросы, знал, что анонимное письмо было получено в ноябре и что писем было несколько, но не разобрался в том, что это были идентичные письма, отправленные в один день, —потому и спрашивал о письмах, полученных „после". Следов январских писем нет ни в переписке, ни в воспоминаниях лиц из ближайшего окружения Пушкина. Не упоминает о них и Жуковский в своих конспективных заметках—это позволяет считать, что их не было.

С. 304. почерк... менялся постоянно... Дошедшие до нас два экземпляра анонимного пасквиля написаны одним почерком.

С. 304. Письма Е. Н. Гончаровой к брату Дмитрию из-за границы (из Сульца, Баден-Бадена) и комментарий к ним см. в кн.: После смерти Пушкина. С. 261—322. Судя по этим письмам, жизнь Екатерины Николаевны не была столь безоблачной, как это изображает Луи Метман. Перед свадьбой Екатерины Дмитрий Гончаров как глава семьи дал Геккерну обязательство выплачивать сестре ежегодно 5000 руб. Для разоренной семьи это было тяжелым бременем, и деньги не всегда вовремя приходили в Сульц, где жили Геккерны. Письма Екатерины Николаевны полны просьб о своевременной присылке этих денег. В денежные дела вмешивался и Жорж Гек-керн. Приводим его бесцеремонное письмо к Д. Н. Гончарову от 11 июля 1843 г.:

„Любезный Димитрий,

так как бумага, которую вы послали Катрин через госпожу вашу матушку, касается только денежных вопросов и так как моя дражайшая славная жена в них совершенно ничего не понимает, я счел уместным ответить сам, чтобы изложить вам мои соображения.

Я прочел с самым большим вниманием подробный отчет о состоянии ваших дел и, вспоминая различные разговоры, которые у меня были с Ж аном <И. Н. Гончаровым> по этому предмету, я вижу, что, хотя он и описал это положение в очень мрачных тонах, он, к несчастью, был весьма далек от печальной действительности.

Скажу вам откровенно, что положение вашей сестры самое плачевное; не желая сейчас начинать с вами спора по тем статьям, которые, как вы утверждаете, изложены в бумаге, что вы мне прислали, я буду говорить только о содержании, которое вы должны выплачивать Катрин, совершенно определенном обязательстве, взятом вами во время моей женитьбы, когда ваше состояние было уже так же расстроено, как и теперь. Поэтому замечу вам, что для такого человека, как вы, привыкшего к коммерческим сделкам, и который, следовательно, должен понимать значение обязательств, вы действовали в отношении меня весьма легкомысленно. Действительно, зачем предлагать мне то, что вы не хотели мне давать? Бог свидетель, однако, что, женясь на вашей сестре, я имел более благородное чувство в душе, нежели деньги! Кроме того, вы должны помнить, что это вопрос, который я лично даже не хотел обсуждать; но, поскольку обязательство было взято, я счел себя вправе на него рассчитывать; отсюда мои затруднения.

Я изложу вам наше положение с полной откровенностью и предоставлю вам судить о нем! После нашего возвращения во Францию барон, чтобы дать мне занятие, поручил мне управление частью своих имений, кроме того, он мне предоставил сумму в <..> (В подлиннике сумма не указана.— Я JI.) на обзаведение и содержание семьи; естественно, в эту сумму входили и пять тысяч Катрин. Теперь, поскольку этой суммы нам недоставало с крайне огорчительным постоянством, а я не хотел ни в чем ограничивать комфорта, к которому привыкла моя славная Катрин, и так как щедрость барона де Геккерна мне это позволяла, я затронул капиталы, которые были мне доверены, рассчитывая позднее покрыть дефицит, когда ваши дела позволят вам уплатить задолженность, в чем, впрочем, Жан неоднократно меня заверял, и вот в качестве утешения я получаю отчет о состоянии ваших дел. Мое положение становится крайне затруднительным. Что же я должен делать? Не могу же я послать этот отчет в Вену, поскольку я всегда заверял барона, во всех моих письмах, что ваши дела идут лучше и что, следовательно, мне заплатят, потому что вы должны не сестре, а барону, который все время выплачивал ей содержание, так что до сих пор она еще никогда не ощущала последствий вашей неаккуратности.

Признаюсь вам откровенно, что мой здравый смысл отказывается понимать, как можно сохранять поместья, когда они столь непомерным образом заложены и перезаложены? Не знаю, любезный друг, как вы ведете дела в вашей стране, но мне прекрасно известно, что во Франции, чтобы спасти остатки подобного состояния, был бы только один способ: продать. Действительно, помимо того, что вы живете в постоянных хлопотах и беспокойстве, основная часть ваших доходов уходит на уплату процентов.

Я даю вам совет, потому что вижу по вашему собственному отчету, что он выполним: поскольку вы продали Никулино —вы можете продать и остальные земли. Но прежде всего, любезный Димитрий, не поймите превратно размышления, которыми я заканчиваю свои

советы: я знаю хорошо, что вы живете в трудах и беспокойстве с единственным и благородным желанием прийти на помощь братьям и сестрам и что, несмотря на это, вам не удается достигнуть благоприятных результатов. Боюсь, что все это происходит от неправильно понятых стараний ведения дел.

Я не хочу брать в качестве примера того, что можно видеть на землях, купленных Жаном. Он мне двадцать раз рассказывал, что его имение приносит ему тридцать с чем-то тысяч рублей дохода в год! Это увеличение 100 на 100 — я видел эту цифру в письмах, адресованных Катрин в период этой продажи (тогда как эта земля давала только от 12 до 15 тысяч рублей, когда она была в ваших руках), — может быть только следствием хорошего управления. Но я ставлю себя на ваше место и утверждаю, что с самым наилучшим усердием в мире почти невозможно успешно заниматься своими имениями и одновременно иметь на ходу такое предприятие, как ваше.

Не могу не возвратиться опять к тому же вопросу: полное прекращение вами присылки денег. Если бы это было вам фактически невозможно, я бы не настаивал, но ваш отчет доказывает мне обратное. Я вижу в статье „обязательные расходы“ 10000 рублей для моего отца (JI. Геккерна. — Я. JI.\ нет ничего более справедливого, затем в статье „содержание отдельным лицам — 27 500 рублей" значитесь вы, ваши два брата и Александрина; среди вас должна быть распределена эта сумма, но самая простая справедливость требовала бы, чтобы она была разделена на 5 частей, а не на 4, тогда Катрин имела бы хоть что-нибудь, потому что, поймите бога ради, у нас будет четверо детей, а у вашей сестры даже не на что купить себе шпилек! А так как я прекрасно знаю, что вы слишком справедливы, чтобы не понимать, насколько обоснованы мои требования, я вам предлагаю соглашение, которое могло бы устроить всех. Что помешало бы вам, например, в обмен на официальную бумагу от вашей сестры, по которой она бы отказывалась от отцовского наследства, признать за нею сумму в (сумма в подлиннике не указана.— ЯЛ) как спорную между вами, а затем включить ее в число ваших кредиторов. В случае, если для доведения этого дела до конца нам понадобился бы представитель в России, князь Лев Кочубей, с которым я остался в дружеских отношениях, взялся бы, я в этом уверен, вести с вами переговоры. Таким образом, вы обеспечите будущее Катрин, что я в настоящее время не могу ей гарантировать; я не имею даже возможности сделать в ее пользу завещание, не имея еще ничего положительного, лично мне принадлежащего. Мой отец (Дантес-старший. — Я. JI.), слава богу, здоров; он мне предоставляет только квартиру и стол; барон, будучи в отношении нас неизменно щедрым, — остается хозяином капитала, так что, если меня не станет, что, надеюсь, не случится, но что возможно, Катрин будет всецело зависеть от опекунов моих детей.

Я кончаю, любезный Димитрий, умоляя вас принять во внимание мои требования и прочесть мое письмо с тем же расположением, какое диктовало мне его, то есть с твердым желанием примирить все интересы, не нанося никому ущерба.

Прошу вас засвидетельствовать мое почтение вашей жене, а вас — принять выражение моих самых сердечных чувств.

Б. Ж. де Геккерн". (Там же. С. 308—311.)

С. 305. В коллекции П. Н. Беркова находилась вырезка из газеты „Новое время¹¹ (1899. 12(24) июня), где была помещена „Беседа с бароном Геккерн-Дантесом-сыном постоянного парижского корреспондента „Нового времени¹⁴ И. Яковлева⁴⁴ (И. Я. Павловского). Приводим рассказ Дантеса-сына о Леонии-Шарлотте: „Знаете ли, что у меня была сестра — она давно покойница, умерла душевнобольной. Эта девушка была до мозга костей русская. Здесь в Париже, живя во французской семье, во французской обстановке, почти не зная русских, она изучила русский язык, говорила и писала по-русски получше многих русских. Она обожала Россию, и больше всего на свете —Пушкина⁴⁴. К этой вырезке из „Нового времени⁴⁴ была сделана приписка неизвестной рукой: „У Леонии-Шарлотты комната была обращена в молельню. Перед аналоем висел большой портрет Пушкина, на стенах были другие его портреты. Дочь Дантеса молилась перед портретом своего дяди, в которого была влюблена. С отцом она не говорила после одной семейной сцены, когда назвала его убийцей Пушкина. Сумасшествие ее было на почве загробной любви к дяде. Стихи Пушкина она знала наизусть. А. Ф. Отто (Онегин-Отто.— Я. Л.) видел ее до болезни; он считал ее девушкой необыкновенно#⁴ (Берков П. Н. О людях и книгах. М., 1965. С.. 64—65).

С. 306. Симфония в белом мажор (фр.).

VII. Иностранные дипломаты о дуэли и смерти Пушкина

С. 312. Обращение Баранта к Пушкину включено в переписку поэта (см.: Акад. Т. 16. С. 196—197). Здесь же ответ Пушкина (С. 199-201).

С. 312. Зарубежные события. Россия, политическая корреспонденция (фр.).

С. 313. „Жизнь и письма первого графа Дерама⁴⁴. Лондон (англ.).

С. 314—315. Фикельмон явно не знает, что Николай I переменил свое решение и бумаги Пушкина Жуковский просматривал вместе с жандармским генералом Дубельтом. Очевидно, друзья Пушкина скрывали факт „посмертного обыска⁴⁴.

С. 315. S—А. О. Смирнова-Россет.

С. 317. Так трансформировались в обществе слухи о прощении, которое просил у царя перед смертью Пушкин (см. примеч. на с. 495 наст. изд.).

С. 318. полковник русской службы. Данзас был подполковником. За участие в дуэли он содержался в крепости на гауптвахте два месяца.

С. 319. Иронический рассказ о распродаже имущества Геккерна содержится в письме П. А. Вяземского к Э. К. Мусиной-Пушкиной от 16 февраля 1837 г.: „Папаша его <Дантеса> расторговался, продает свою квартирную обстановку, все ездят к нему на аукцион в мебельном складе; купили даже стул, на котором он сиде#⁴ (Сев. край, 1899, 14 ноября, № 331). То же рассказывает и Н. М. Смирнов в своих „Памятных заметках⁴⁴: „Барон Геккерен, голландский посланник, должен был оставить свое место. Государь отказал ему в обыкновенной последней аудиенции, и семь осьмых общества прервали с ним тотчас знакомство. Сия неожиданная развязка убила в нем его обыкновенное нахальство, но не могла истребить все его подлые страсти, его барышничество: перед отъездом он публиковал о продаже всей своей движимости, и его дом превратился в магазин, среди которого он сидел, продавая сам вещи и записывая сам продажу. Многие воспользовались сим случаем, чтоб сделать ему оскорбления. Например, он сидел на стуле, на котором выставлена была цена; один офицер, подойдя к нему, заплатил ему за стул и взял его из-под него“ (П. в восп. 1974. Т. 2. С. 242).

С. 320. Отбывший в отпуск (фр.).

С. 321. Французские фразы в дневнике Пушкина переводятся: „Не знаю почему, только о Дании нет речи в комедии¹¹... „Не более, чем в Европе". В пьесе Скриба под видом истории датского министра Струензе изображается картина революции применительно к Июльской революции 1830 г. во Франции.

С. 321. Пушкин и Дантес стрелялись на расстоянии 10 шагов — см. „Условия дуэли..." на с. 131.

С. 324. Щеголев публиковал депеши Гогенлоэ по копиям, полученным из Главного государственного архива в Штутгарте. В копиях имеется несколько пропусков, сделанных, очевидно, по дипломатическим соображениям. Публикацию подлинных документов см.: Глассе А. Дуэль и смерть Пушкина по материалам вюртембергского посольства/Лдел*. ПК, 1977. Д., 1980. С. 5—35. Хронологически более широкий круг материалов, исходящих от Гогенлоэ, см.: Глассе А. Пушкин и Гогенлоэ: По материалам Штутгартского архива ЦП. Исслед. Т. 10. С. 356—375. Здесь же обстоятельная биография Гогенлоэ и анализ его связей в литературных и светских кругах Петербурга.

С. 325. во всех классах общества столицы. Дальше в подлиннике следует (здесь и ниже приводим русские переводы текста, сделанные

А. Глассе): «И это еще раз убеждает, насколько чисто русская партия с каждым днем входит в силу и выигрывает в спорах» (Врем. ПК. 1977. С. 14).

С. 325. чисто русская партия, к которой принадлежал Пушкин... Дальше в подлиннике следует: «хотя правительство императора, без сомнения, не должно сожалеть о человеке, который в своих сочинениях постоянно проповедовал свободу и даже несколько раз нападал на высокопоставленных лиц, имея в виду их нравственность и их политические мнения. Назначение Пушкина историографом было только средством связать его перо и отвратить его от поэзии, в которой каждый стих выражал чувства, мало соответствующие тем, какие хотели бы видеть у большинства нации» (Там же. С. 12).

С. 325. изменила настроение умов в пользу Пушкина... Дальше в подлиннике: «и было бы неблагоразумно бросать вызов этой партии, обнаруживая хотя бы малейшую симпатию к предмету ее ненависти. Время принесет успокоение умам, но никогда в русских сердцах не удастся пробудить вполне сочувственное отношение к иностранцам» (Там же. С. 12).

С. ■3275 История текста этой „Заметки о Пушкине" примечательна. В 1973 г. по микрофильму, полученному из нидерландского Гос. архива, было опубликовано донесение о Пушкине, составленное поверенным в делах нидерландского посольства Геверсом (заменившим Геккерна). Н. Я. Эйдельман, опубликовавший текст донесения Геверса, заметил, что он является „близнецом" „Заметки о Пушкине", присланной из архива вюртембергского министерства иностранных дел в Штутгарте. „Основная часть обоих текстов совпадает дословно; в <..> штутгартской рукописи есть отрывки, отсутствующие в донесении И.-К. Геверса; наоборот, у нидерландского дипломата есть строки, отсутствующие в „Записке" из Вюртемберга". Анализ текстов двух документов привел исследователя к выводу, что источником „Заметки о Пушкине", составленной Гогенлоэ, „вероятно, послужил первый, черновой вариант донесения Г еверса" (Эйдель-манН. Я. Секретное донесение Геверса о Пушкине/Дрем. ПК, 1971. Л., 1973. С. 9, 19). С Эйдельманом не согласна А. Глассе, которая приводит убедительные доводы в пользу того, что „Заметка о Пушкине" — первична, а донесение Г еверса является редакцией, которую Гогенлоэ „любезно предоставил дипломату" (Глассе А. Дуэль и смерть Пушкина по материалам архива вюртембергского посольства/Врем. ПК, 1977. Л., 1980. С. 21—35). Приводим для сравнения текст депеши Г еверса, который в свое время Щеголеву не удалось получить.

С.-Петербург, 2 мая/20 апреля 1837 г.

Личное.

Его превосходительству барону Ферстолку де Сулену, министру иностранных дел

Господин барон!

Тягостная задача — говорить о прискорбной катастрофе, жертвой которой стал г. Пушкин, но мне представляется, что долг мой — не скрывать от Вашего превосходительства то, как высказывается общественное мнение по поводу гибели этого выдающегося человека, являющегося литературной славой своей страны. Достаточно обрисовать характер г. Пушкина и его как личность, чтобы дать Вашему превосходительству возможность судить о степени популярности, завоеванной поэтом. С этой единственной целью я и постарался вкратце и беспристрастно изложить здесь различные мнения, высказанные в связи с этим, которые мне удалось собрать.

Посещая салоны столицы, я был поражен бесцеремонностью, проявляемой в отношении всего, касающегося дуэли и обстоятельств, ей предшествовавших. Как литератор и поэт, Пушкин пользовался высокой репутацией, еще возросшей в силу трагизма его смерти; но как о представителе слишком передовых воззрений на порядки своей страны соотечественники судили о нем по-разному. Мне думается, что причины такого различия мнений нетрудно понять. Для каждого, кто, живя в России, мог изучить разнообразные элементы, из которых состоит общество, а также его обычаи и предрассудки, — знакомство с биографией Пушкина и чтение его произведений легко объясняет, почему их автор мало почитаем некоторой частью аристократии, тогда как остальное общество превозносит Пушкина до небес и оплакивает его смерть как непоправимую национальную утрату.

Колкие и остроумные намеки, почти всегда направленные против высокопоставленных лиц, которые изобличались либо в казнокрадстве, либо в пороках, создали Пушкину многочисленных и могущественных врагов. Такова убийственная эпиграмма на Аракчеева по поводу девиза на гербе этого всесильного министра, сатира против министра народного просвещения Уварова —сочинение, которое своим заглавием—„Подражание Катуллу" — усыпило обычную бдительность цензуры и появилось в одном из литературных журналов; ответ Булгарину, где, защищаясь от упрека в аристократизме, Пушкин напал на влиятельнейшие дома России: вот истинные преступления

Пушкина, преступления, усугубленные тем, что противники были сильнее и богаче его, были в родстве с знатнейшими фамилиями и окружены многочисленной клиентурой. Им было нетрудно вызвать настороженность властей, так как направление пушкинских сочинений давало его врагам достаточный повод для доносов. Вот, повторяю, истинные причины той антипатии, которую питала к Пушкину в течение всей его жизни некоторая часть знати (и особенно высшие должностные лица), — антипатии, которая не угасла и с его смертью. Это объясняет и то, почему Пушкин, казалось, пользующийся милостью монарха, не переставал оставаться под надзором полиции.

А молодежь, как всегда пылкая, наоборот, приветствовала либеральные, лукавые, порой скандальные сочинения этого автора,— правда, неосторожного, но смелого и остроумного. Также и многочисленный класс чиновников, являющийся своего рода третьим сословием, спешил аплодировать и ныне прославляет человека, в чьих сочинениях многие находили верное отражение собственных чувств, и Пушкин стал для них, быть может, сам того не зная, символом неизменной оппозиции.

Пушкин родился в Москве в 1799 г. и принадлежал по отцу к одной из древнейших фамилий. Его дед по матери (по происхождению негр, подобранный или купленный Петром Великим и привезенный в Россию еще ребенком) звался Анибал; при Екатерине II он достиг адмиральского чина, был победителем при Наварине, его имя и славные деяния начертаны на полуростральной колонне, воздвигнутой в Царском Селе. Именно в Царскосельском лицее воспитывался Пушкин. Его густые и курчавые волосы, смугловатая кожа, резкие черты, пылкий характер —все выдавало наличие в нем африканской крови, и уже в ранней его молодости сказались те буйные страсти, которыми он был обуреваем впоследствии. В 14 лет он написал стихотворение „Царское Село", а также „Послание Александру 1“ — сочинения, которые были отмечены его учителями. Исключенный вскоре после того из лицея за мальчишеские проказы, Пушкин выпустил „Оду свободе" и затем, одно за другим, целую серию произведений, пропитанных тем же духом. Это привлекло к нему внимание общества, а позднее — и правительства. Ему было предписано покинуть столицу — местопребыванием ему назначена была сначала Бессарабия, а затем он в течение пяти лет, до самой смерти императора Александра, оставался у графа Воронцова в Одессе. По настоятельным просьбам историографа Карамзина, преданного друга Пушкина и настоящего ценителя его таланта, император Николай, взойдя на трон, призвал поэта и принял его самым ласковым образом, о чем можно судить по ответу императора на замечание по этому поводу князя Волконского: „Это не прежний Пушкин, это Пушкин раскаивающийся и искренний, — мой Пушкин, и отныне я один буду цензором его сочинений". Тем не менее до самой своей смерти писатель оставался под надзором секретной полиции. В 1829 г. Пушкин сопровождал князя Паскевича во время турецкой кампании, а в следующем, холерном, году он женится на замечательной красавице мадемуазель Гончаровой, чей дед, возведенный в дворянство, был прежде купцом. После женитьбы Пушкин вернулся в Санкт-Петербург, жена его была принята при дворе, и некоторое время спустя ему дали чин камер-юнкера. Пушкин всегда проявлял глубокое презрение к чинам' и ко всяким милостям вообще. Но с тех пор, как его жена стала бывать при дворе, резкость его убеждений как будто смягчилась. Будучи назначен камер-юнкером, он счел себя оскорбленным, находя этот ранг много ниже своих заслуг; его взгляды приняли прежнее направление, и он опять перешел в оппозицию. Его сочинения в стихах и прозе многочисленны, и среди них особенно примечательны „Цыгане", небольшое стихотворение, пушкинский шедевр, который русские считают образцом совершенства в этом жанре; мелкие стихотворения под заглавием „Байрон" и „Наполеон" <имеегся в виду стихотворение „К морю“> также признаются прекрасными. Кроме того, он издавал литературный журнал „Современник" и по приказу императора несколько лет работал над историей Петра Великого.

По мнению литераторов, стиль у Пушкина вообще блестящий, ясный, легкий и изящный. Пушкина рассматривают вне всяких школ, на которые делится ныне литературный мир. Как личность гениальная, он умел черпать красоты из каждого жанра. И, наконец, в России он — глава школы, ни один из учеников которой не достиг до сей поры совершенства учителя.

У него был буйный и вспыльчивый характер; он любил, особенно в молодости, азартные игры и острые ощущения, но позже годы начали умерять его страсти. Он был рассеян, разговор его был полон обаяния для слушателей. Но вовлечь его в беседу было нелегко. Заговорив же, он выражался изящно и ясно, ум у него был язвительный и насмешливый.

Его дуэль с бароном Геккерном (д’Антесом) и обстоятельства, которые сопровождали его смерть, слишком хорошо известны Вашему превосходительству, чтобы нужно было здесь говориъ об этом. В письме, которое Пушкин написал моему начальнику и которое явилось причиной дуэли, едва можно узнать писателя, язык которого чист и почти всегда пристоен, — он пользуется словами мало приличными, внушенными ему гневом, и это показывает, до какой степени Пушкин был уязвлен и как далеко увлекла его пылкость характера!

Задолго до гибельной дуэли анонимные письма на французском языке, марающие добродетель его жены и выставляющие Пушкина в смешном виде, были разосланы всем знакомым поэта, либо через неизвестных слуг, либо по почте. Некоторые пришли даже из провинции (например, письмо к госпоже де Фикельмон) <Геверс путает, письмо получила мать Фикельмон —Е. М. Хитрово>, причем под адресом,, явно подделанным почерком, стояла просьба передать их Пушкину. Именно в связи с этими письмами господин Жуковский, настазник наследника, пенял Пушкину, что тот слишком близко принимает к сердцу эту историю, и добавлял, что свет убежден в невиновности его жены. „Ах какое мне дело, — ответил Пушкин, —до мнения графини гакой-то или княгини такой-то о невиновности или виновности моей жены! Единственное мнение, с которым я считаюсь, —это мнение среднего сословия, которое ныне — одно только истинно русское, а оно обвиняет жену Пушкина".

Таковы, господин барон, сведения, которые мне удалось собрать о личности поэта; надеюсь, что их достаточно для того, чтобы объяснить Вашему превосходительству, насколько популярность Пушкина и литературные надежды, которые он унес с собой в могилу, повлияли на выражение общественного мнения по поводу причин его смерти и насколько это обстоятельство оказалось прискорбным по своим последствиям для г. Геккерна. Своего рода национальное самолюбие вызвало участие, относящееся только к поэту, а не к частному лицу; и поклонники, и враги писателя —все единодушно жалеют его как жертву несчастья, порожденного столь же недоброжелательством, сколь самым непостижимым и неосмотрительным легкомыслием.

Точность, с которой я пытался изложить эти детали, их под-линуость, за которую, мне кажется, я могу поручиться, —все это заставляет меня желать, чтобы чтение настоящего письма представило некоторый интерес и заслужило внимание Вашего превосходительства.

Имею честь быть Вашего превосходительства покорнейший слуга. Геверс

Пользуюсь отъездом английского курьера, чтобы доставить это письмо Вашему превосходительству.

Прилагаемая немецкая газета дает в целом представление о приговоре, вынесенном по делу молодого Геккерна". {Врем. ПК, 1971. Л., 1973. С. 14-16).

С. 327. эпиграмма против Аракчеева — „Всей России притеснитель".

С. 327. сатира на Уварова— стихотворение „На выздоровление Лукулла", напечатанное с подзаголовком „Подражание латинскому".

С. 328. ответ Булгарину— „Моя родословная".

С. 328. дед... по отцу... Гогенлоэ ошибается. Родство Пушкина с Ганнибалом шло по материнской линии.

С. 329. Пушкин остается... в Одессе. Гогенлоэ не знает о ссылке Пушкина в Михайловское.

С. 329. Уступая настояниям Карамзина... Гогенлоэ что-то путает. Карамзин ходатайствовал за Пушкина перед высылкой его из Петербурга. После вступления на престол Николая I Карамзин отошел от двора. Умер он 22 мая 1826 г., а Пушкин был привезен с фельдъегерем из Михайловского в Москву 8 сентября.

С. 344. Из Петербурга сообщают 12 февраля: „Только что одно из самых трагических событий взволновало все общество этой столицы. Прославленный г. Пушкин—литератор и самый знаменитый поэт России был убит на дуэли свояком г. д’Антесом, французским офицером на русской службе, приемным сыном иностранного посланника, аккредитованного при российском дворе. Семейная ссора, поначалу утихшая, но которую коварство поспешило снова разжечь и обострить, заставила г. Пушкина вызвать на дуэль г. д’Антеса. Дуэль состоялась на пистолетах. Пушкин был смертельно ранен пулей, пронзившей ему грудь, но прожил еще два дня. Его противник тоже был тяжело ранен.

Много говорят о бале, данном здесь недавно г. бароном де Барантом, и т. д.“ (фр.).

С. 344. «„Morning Chronicle” рассказывает также о причинах дуэли, которая состоялась в С.-П. между г. д’Антесом и знаменитым русским поэтом Пушкиным.

Г. д’Антее, молодой француз, недавно усыновленный голландским посланником при российском дворе бароном де Геккереном, женится на сестре г-жи Пушкиной. Но вскоре его внимание и любовь были перенесены на саму г-жу Пушкину. Оскорбленный муж вызвал свояка на дуэль и был убит в этом роковом поединке, который очень огорчил императора.

Другая газета сообщает о приказе императора, чтобы барон д’Антес предстал перед военным судом, так как, покинув службу во Франции после Июльской революции, д’Антес получил довольно высокий чин в русской императорской гвардии» {фр.).

С. 344. «Из С.-П. сообщают: „Перед смертью Пушкин просил имп. Николая о покровительстве своей жене, которую признавал невиновной, и своим детям, которых он оставлял без средств. Вместо ответа имп. послал к нему своего духовника, который спросил его, будет ли он, умирая, упорствовать в своих атеистических мыслях, которые исповедовал всю жизнь. После того, как Пушкин ответил, что он раскаивается и отрекается от своего материализма, ему сообщили перед смертью, что имп. назначает пенсию в две тысячи рублей его вдове и что все его дети будут помещены в государственные заведения“» (фр.).

С. 344. под влиянием... государя. См. примеч. на с. 497 наст. изд.

VIII. Рассказ князя А. В. Трубецкого об отношениях Пушкина к Дантесу

С. 353. Здравствуй (фр.).

С. 354. Очень срочно (фр.).

С. 354. Любовная записка (фр.).

С. 354. Опровержения (фр.).

С. 354. Забавных рассказов (фр.).

С. 358. Позднее дневник А. Н. Вульфа был напечатан отдельным изданием: ВульфА. Н. Дневники: Любовный быт пушкинской эпохи. М., 1929.

С. 358. Предположение Щеголева не может быть принято. Известно только одно свидание Н. Н. Пушкиной с Дантесом на квартире И. Полетики 2 ноября 1936 г. (см. выше, с. 469). Попытка Щеголева подтвердить рассказ Трубецкого тем, что „слухи о возможном браке Дантеса... распространились еще до 4 ноябр.t, опровергнута обращением к автографу письма О. С. Павлищевой (см. выше, с. 477). Это подтверждает и письмо Е. А. и С. Н. Карамзиных, которые узнали о сватовстве Дантеса только в середине ноября (см. с. 478).

С. 359. Запись Жуковского прочитана неверно. Вместо „неизвестное" следует читать „незнание“(см. выше, с. 520).

С. 359. Верную оценку воспоминаниям Трубецкого дала А. Ахматова: „Щеголев недооценил мемуары Трубецкого, — пишет она.— Все, что там сообщено, говорит не Трубецкой, а сам Дантес (и отчасти Полетика, что все равно. <..> Только от самого Дантеса Трубецкой узнал, что Пушкин дрался не за жену, а за свояченицу; это должно было обелить „бедного Жоржа" и втоптать в грязь Пушкина, обесчестившего порученную ему матерью молодую девушку, <..>

Все, что диктует Трубецкой в Павловске на даче,—голос Дантеса, подкрепленный одесскими воспоминаниями Полетики. Трубецкой ни Пушкина, ни его писем, ни сочинений о нем не читал; он по серости своей свято поверил фольклорной истории с поцелуем, углем, лампой, свечкой... усами. Дантес казался ему идеалом остроумия, изящества, умения вести себя с женщинами..." (Ахматова. С. 138). О слухах или „сплетнях", порочащих Пушкина, пишет в своих воспоминаниях А. О. Россет (см. наст, изд., с. 363). Сплетни эти достигли и близких Пушкину людей. Их повторяет О. С. Павлищева

(см. с. 60 наст, изд.) и С. Н. Карамзина (см. с. 486 наст. изд.).

С. 361. Эти записки выходят... Издание не осуществилось.

С. 360—363. Воспоминания А. П. Араповой крайне тенденциозны: стремясь оправдать мать, она всячески чернит поэта. В поток порочащих Пушкина измышлений включается и рассказ старой няньки. Свидетельство о нежелании поэта проститься с Александриной опровергается воспоминаниями Данзаса: „Поутру на другой день <после дуэли. — Я. JI>, 28 января, боли несколько уменьшились. Пушкин пожелал видеть жену, детей и свояченицу свою Александру Николаевну Гончарову, чтобы с ними проститься" (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 331). Правда, Данзас не присутствовал при прощании Пушкина с семейством, а другие мемуаристы вспоминают только, что „детей приносили полусонных" (с. 161 наст, изд.), но приносила именно Александрина. Ее муж барон Г. Фризенгоф писал (со слов самой Александрины) Араповой: „После катастрофы Александра Николаевна видела Пушкина только раз, когда привела ему детей, которых он хотел видеть перед смертью" (Красная нива. 1929. N» 24. С. 1).

С. 364. Воспоминания Е. А. Долгоруковой (урожд. Малиновской) о предсмертных днях Пушкина {РА. 1908. Кн. 3. С. 295; 1912. Кн. 3. С. 87) не подтверждаются (см.: П. в восп. 1974. Т. 2. С. 415).

IX. Анонимный пасквиль и враги Пушкина

С. 367. Щеголев неправильно воспроизводит эту надпись. Правильно: „Александру Сергеичу Пушкину".

С. 368. не пользовался отношениями... Существует и другое свидетельство. В воспоминаниях Т. О. Немировской-Ситниковой (1867—1949) есть рассказ, записанный ею со слов Ольги Львовны Оборской (1844— 1920), дочери Льва Сергеевича Пушкина, племянницы поэта: „Царь Александр I, — пишет она, — оригинально платил Нарышкину за любовь к себе его жены. Нарышкин приносил царю очень красивую книгу в переплете. Царь, развернув книгу, находил там чек в несколько сот тысяч, будто на издание повести, и подписывал этот чек. Но в последний раз, очевидно, часто очень и много просил Нарышкин, царь сказал: „Издание этой повести прекращается". По словам Т. О. Немировской-Ситниковой, О. Л. Оборская слышала этот рассказ от дочери поэта Марии Александровны Пушкиной-Гартунг (1832—1919), которая „была фрейлиной при дворе императрицы Александры Федоровны и знала все придворные романы и интриги, бывшие и раньше и настоящие" (Воспоминания арзамасской учительницы Немировской-Ситниковой находятся в Горьковском литературном музее. Цитирую по статье: Яшин. Хроника. N? 8. С. 165). Рассказ М. А. Пушкиной— скорее всего, анекдот, но знали его, по-видимому, гораздо раньше, чем М. А. Пушкина появилась на свет. Вполне вероятно, что знал его и Пушкин, живо интересовавшийся придворными анекдотами и отводивший им немалое место в своем дневнике. Известен и другой способ уплаты Нарышкину за бесчестие: он получил рескрипт Александра I и „при сем 300 тысяч рублей" (Русские портреты XVIII и XIX столетия. Спб., 1907. Т. 3. Вып. 1. No 35. М. А. Нарышкина).

С. 370. увлечения... В 1834 г. внимание общества привлекла скандальная история четы Безобразовых. Флигель-адъютант С. Д. Безобразов женился на фрейлине JI. А. Хилковой. Брак оказался несчастливым.

Причиной этого явилось подозрение Безобразова, что жена его была любовницей Николая I. В дневнике Пушкина имеется несколько записей о „семейных ссорах Безобразова с молодою своей женой“ (1, 7, 26 января и 17 марта). Об „историй Безобразовых см.: Цявлов-скийМ. А. Записи в дневнике Пушкина об истории Безобразовых/ Звенья. 1950. Кн. 8. С. 1-15.

С. 370. наказанию... Слух о том, что Пушкин до ссылки был высечен в тайной канцелярии, был распущен Ф. И. Толстым, которого Пушкин, возвратясь из ссылки, вызвал на дуэль. Дело закончилось примирением. Очевидно, после первого издания книги де Култюра кто-то указал ему на допущенную ошибку.

С. 372. в камер-юнкеры. Щеголев цитирует неточно. 1 января 1834 года Пушкин записал в дневнике: „Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам). Но двору хотелось, чтобы Наталья Николаевна танцевала в Аничкове, так я же сделаюсь русским Dangeau“(Акад. Т. 12. С. 318). Пушкин имеет в виду придворные балы в „собственном" (Аничковом) дворце для тесного круга приглашенных, близких ко двору и лично к царской семье (в отличие от балов в Зимнем дворце, куда допускался широкий круг дворянства и даже купечества).

С. 372. В 1910 г. к книге де Кюстина мог быть приложен только отрывок из дневника А. О. Смирновой, фальсифицированный ее дочерью. См. примеч. на с. 455 наст. изд.

С. 372. Вопрос, почему Пушкин называл себя русским Данжо, вкладывая в это определение угрожающий смысл, неоднократно привлекал внимание исследователей и решался по-разному. Первые комментаторы этой записи В. Ф. Саводник и Б. JI. Модзалевский в угрожающей формуле Пушкина („Так я же сделаюсь...") видели ироническое отношение к его новому придворному званию. (См.: Саводник В. Ф. Вступительная статья/Пушкин А. С. Дневник. 1833— 1835 гг./Под ред. В. Ф. Саводника и М. Н. Сперанского. М.; Пг., 1923. С. 20; Модзалевский Б. Л. Предисловие/Пушкин А. С. Дневник. 1833—1835/Под ред. и с объяснит, примеч. Б. Л. Модзалевского. М; Пг., 1923. С. 4). Д. П. Якубович истолкование этой фразы перенес в план личной жизни Пушкина. В угрозе Пушкина он (так же как и Щеголев) увидел сходство его судьбы с участью рогоносца минувшей эпохи (см.: Якубович Д. П. Дневник Пушкина/Пушкин. 1834. Л., 1934. С. 31—35). Б. В. Казанский видел смысл записи в сопоставлении „анекдотического" содержания мемуаров Данжо и интереса к анекдоту (т. е. изображению нравов прошлой эпохи и современных) в дневнике Пушкина. Ясность в истолкование записи внесла Л. В. Крестова На основании матер налов, доказывающих, что Данжо воспринимался современниками Пушкина как писатель-обличитель и что его хроника имела значение для широких политических выводов, Крестова пришла к выводу, что, называя себя „русским Данжо", Пушкин сознательно выполнял ту роль, которую Данжо осуществил непреднамеренно" (Крестова Л. В. Почему Пушкин называл себя „русским Данжо"? К вопросу истолкования „Дневника"/77. Исслед. Т. 4. С. 276).

С. 373. Запись Корфа см. в кн.: П. в восп. 1974. Т. 1. С. 122. А. Ахматова считает, что „разговор царя с Натальей Николаевной был Для Пушкина чуть не последней каплей, переполнившей чашу", и что разговор этот означал, „что по-тогдашнему, по-бальному, по-зимне-дворскому жена камер-юнкера Пушкина вела себя неприлично" САхматова. С. 120). С. JI. Абрамович, комментируя этот разговор, пишет: „И слова благодарности, с которыми обратился к царю Пушкин, не случайно запомнились Николаю I навсегда То, что сказал поэт, в сущности, было немыслимой дерзостью. Примерно так же поблагодарил Пушкин за три года до этого великого князя Михаила Павловича, поздравившего его с камер-юнкерством: „Покорнейше благодарю, ваше высочество; до сих пор все надо мною смеялись, вы первый меня поздравили". В благодарственных словах поэта, записанных в 1848 г. Корфом, угадывается та же игра в простодушие, едва прикрывавшая откровенную дерзость. С членами императорской семьи никто, кроме Пушкина, не осмеливался говорить в таком тоне" (.Абрамович. С. 182—183).

С. 375. Он был похож на блуждающий огонек (фр.).

С. 377. m-lle Гончаровой. Правильно: М-г Гончарова (см. примеч. на с. 477 наст. изд.).

С. 378. Avec ипМ. — с М. (фр.).

С. 379. Все общество (фр.).

С. 379. Всегда и везде все те же (фр.).

С. 379. У нас естественно возник сюжет (фр.).

С. 379. развлечениях (фр.).

С. 379—380. Щеголев цитирует письмо Андрея Карамзина родным от 26 июня (8 июля) 1837 г. (полный текст см. с. 528—529).

С. 381. бесспорные свидетельства Щеголева оказались несостоятельными (см. выше, примеч. на с. 477 наст. изд.).

С. 381. Щеголев имеет в виду Софью Петровну Свечину (урожд. Самойлову, 1782—1857), жену Николая Сергеевича Свечина (1759— 1857), бывшего петербургского военного губернатора, проживавшего с 1815 г. с женой в Париже. С. П. Свечина перешла в католичество и имела в Париже широко известный католический салон.

С. 382. Это совпадение, вопреки мнению Щеголева, подтверждает догадку Ахматовой, что мы имеем дело с „версией Дантеса", которую тот распространял среди близких ему людей.

С. 383. другого черновика... Щеголев цитирует второй перебеленный текст письма Пушкина к Геккерну, писавшегося между 17 и 21 ноября и разорванного 25 января, когда на основе этого текста Пушкин написал оскорбительное письмо Геккерну, вызвавшее дуэль. Приводим этот текст в более правильном чтении и переводе Н. В. Измайлова: „...удар, казавшийся <....> <ано>нимное письмо было составлено

<..> я получил три экземпляра <....> был разослан <.....> было

сфабриковано с такой неосторожностью <....> первого взгляда я напал на сле<д> <..> <ав>тора Я больше не беспокоился об этом, я был <„> найду негодника" (Письма последних лет. С. 204. Здесь же, на с. 356, см. сопоставительный анализ ноябрьского и январского писем).

С. 384. Скандал (фр.).

С. 385. Щеголев исходит из предположения, что это письмо к Бенкендорфу было отправлено Пушкиным по назначению. В действительности оно было найдено в кабинете Пушкина после его смерти и адресовано Бенкендорфу (см. примеч. на с. 483—484 наст, изд.), а не Нессельроде, как пишет Щеголев ниже.

Когда книга Щеголева была уже в наборе, он нашел документ,' вносящий новый эпизод в историю дуэли. Это следующая запись в камер-фурьерском журнале, сделанная 23 ноября 1836 г.: „10 минут 2-го часа его величество одни в санях выезд имел прогуливаться по городу и возвратился в 3 часа во дворец. По возвращении его величество принимал генерал-адъютанта графа Бенкендорфа и камер-юнкера Пушкина". По поводу этой записи Щеголев писал: „У нас не было никакого представления об этом свидании в неурочное время поэта с царем в присутствии шефа жандармов. Никто из трех лиц, беседовавших 4 ноября в 4-м часу дня 23 ноября 1836 года в царском кабинете в Зимнем дворце, не проговорился ни одним словом об этом свидании, и если бы бесстрастный камер-фурьер не записал о нем в свой журнал, тайна свидания схоронена была бы на век. Чем вызван был этот чрезвычайный прием, о чем шла речь —мы можем строить только предположения. Попытаемся их высказать. Чрезвычайность приема (после окончания обыкновенного приема, после царской прогулки, в необычное время) свидетельствует о чрезвычайности тех обстоятельств, которые заставили шефа жандармов привести с собой камер-юнкера Пушкина. И, понятно, важность была не в событиях частной жизни Пушкина (из-за этого не стоило бы беспокоить государя!), а в чем-то, совершенно выходящем из пределов. Но вспомним слова Пушкина, сказанные им в салоне княгини В. Ф. Вяземской: „Я знаю автора анонимных писем, и через неделю вы услышите, как будут говорить о мести, единственной в своем роде; она будет полная, совершенная". Вспомним, каким изобразил Пушкина граф Соллогуб, прослушавший 21 ноября его письмо к Геккерну: «<„> Мне кажется, не противоречащим истине будет предположение, что Пушкин доставил-таки начальству <„> свое заявление о том, что автором диплома, позорящего честь и его, Пушкина, и самого царя, является голландский посланник <..>. Создавался неслыханный скандал. Можно предполагать с полной вероятностью, что Бенкендорф попытался урезонить, успокоить Пушкина, но он был в таком настроении, когда никакие резоны на него действовать не могли. Оставался один верховный судья —сам царь. Только он один и мог предотвратить катастрофу. Но ведь и Пушкин жаждал этого свидания <..>. Надо думать, что Пушкин осведомил царя о своих семейных обстоятельствах, о дипломе (как тут себя почувствовал Николай!) и об Геккерене — авторе диплома. Результаты свидания? Они ясны. Пушкин был укрощен, был вынужден дать слово молчать о Геккерене. Его отмщение Геккерену не получило огласки, но на царя известное впечатление он произвел—тут Николай должен был сообразить дальнейшие последствия своих ухаживаний за Натальей Николаевной и оценить поступок голландского посланника <..> с полной уверен-, ностью можно теперь утверждать, что Николай не был неосведомленным относительно происходившего: наоборот, он знал о деле Пушкина больше, чем его друзья, Жуковский и Вяземский. Уж никак нельзя утверждать, что Николай был тут не при чем". „Правда,—заключает Щеголев, —мои выводы—только предположения, но предположения естественные, вытекающие из хода событий, как оно представляется на основании последних моих разысканий" (Щеголев П. Е. Из жизни и творчества Пушкина. М.; Л.. 1931. С. 145—146. Впервые/Огонек. 1928. Ns 24. С. 4-5).

Щеголев считал, что письмо к Бенкендорфу было отослано, а затем и последовал вызов поэта во дворец. Такая точка зрения надолго Утвердилась в пушкиноведении. Однако теперь известно, что письмо адресат получил только после смерти поэта (см. выше, примеч. на с. 483 наст. изд.). Таким образом, не все предположения Щеголева сходятся с фактами. Приводя отрывок воспоминаний Соллогуба, он опускает место, где говорится о последующих действиях Соллогуба. Соллогуб пишет, как он поехал к В. Ф. Одоевскому, где нашел Жуковского, как „рассказал ему про то, что слышал". Жуковский испугался и обещал остановить отсылку письма (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 304). Одоевский жил в Мошковом переулке, в нескольких шагах от квартиры Пушкина на Мойке. Жуковский, конечно, сразу же, не откладывая на завтра, поспешил к Пушкину. Результатом его посещения и было, по-видимому, общее их с Пушкиным решение — просить аудиенции у государя. Только так можно объяснить, почему эта аудиенция состоялась (при неотосланном письме Пушкина к Бенкендорфу). Итак, была аудиенция, был разговор Пушкина с царем, скорее всего, с глазу на глаз, а не вместе с Бенкендорфом; в результате этого разговора Пушкин не стал посылать Геккерну приготовленное письмо и дал обещание не провоцировать дуэль. Все это составляет значительное звено в истории преддуэльных событий. Однако пунктуальный Жуковский в своих точных заметках все эти события опускает. Высказывалось мнение, что об аудиенции во дворце и об обещании не драться, которое Пушкин дал царю, Геккерны знали, что об этом могла рассказать Дантесу его невеста Екатерина Гончарова (Абрамович. С. 178). Заметки Жуковского убеждают нас, что свидание с царем держалось в строжайшей тайне. Жуковский не сказал о нем секунданту Пушкина Соллогубу, который предупредил его об опасности, больше того, он не доверил тайну свидания своим заметкам. Не удивительно поэтому, что об аудиенции не упоминает никто из современников. Они знают, что Пушкин когда-то дал царю слово (за нарушенное слово Пушкин перед смертью просил у царя прощения), но не знают, при каких обстоятельствах это слово было дано. Вяземский рассказывал Бартеневу, как царь, „встретив где-то Пушкина, взял с него слово, что, если история возобновится, он не приступит к развязке, не дав знать ему наперед" (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 161). О слове поэта, данном царю, писала и Е. А. Карамзина сыну Андрею: „После истории со своей первой дуэлью Пушкин обещал государю больше не драться ни под каким предлогом, и теперь, когда он был смертельно ранен, он послал доброго Жуковского просить прощения у государя в том, что не сдержал слова..." (Карамзины. С. 170). Что хотел скрыть Жуковский от тех, кому попадутся в руки его заметки? Наиболее вероятный ответ: роль, которую играл император в дуэльной истории. Царь знал об опасности, грозящей поэту, и не уберег его. Взяв с Пушкина слово, Николай, очевидно, в свою очередь, дал поэту какие-то обещания или заверения. Может быть, приструнить наглого кавалергарда, может быть, найти улики против составителя пасквиля, может быть, выразить свое неудовольствие дипломату. Запись о событиях после первого вызова Жуковский делал в январе 1837 г. В это время уже было ясно, что своего обещания царь не сдержал.

С. 386. так могло быть. Находка автографа с пометой Миллера (см. примеч. на с. 483—484) отводит это предположение Щеголева.

С. 387. Славный господин Робеспьер (фр.).

С. 388. Эпиграмма „Встарь Голицын мудрость весил, Гурьев грабил весь народ") ошибочно приписывалась Пушкину.

С. 390. ,Другом четырнадцатого" (фр.).

„Друзьями четырнадцатого*⁴ Николай I называл декабристов.

С. 390. Аничковский вечер — вечер в Аничковом дворце для узкого круга близких ко двору лиц. Дальше П. В. Нащокин пишет: „Слова эти были переданы, и Пушкина сделали камер-юнкером. Но друзья, Вельегорский и Жуковский, должны были обливать холодною водою нового камер-юнкера: до того он был взволнован этим пожалованием! Если бы не они, он, будучи вне себя, разгоревшись, с пылающим лицом, хотел идти во дворец и наговорить грубостей самому царю. Впоследствии <..> он убедился, что царь не хотел его обидеть, и успокоился" (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 192).

С. 391. Мадам Н. и графиня Софья Б. (фр.). Возможно, письмо писалось с расчетом, что оно попадет в III отделение и отведет от Геккернов подозрение в составлении пасквиля.

С. 392. о причастности Геккерена... Полемику со Щеголевым по этому вопросу см. ниже (примеч. на с. 546 наст. изд.).

С. 392. В настоящее время можно считать доказанным, что свидание Дантеса и Н. Н. Пушкиной состоялось 2 ноября (см. выше, примеч. на с. 469 наст. изд.). В январе Дантес уже не „добивался свидания". По замечанию Ахматовой, „когда выяснилось, что она <влюбленность в Н. Н. Пушкину. — Я. JI> грозит гибелью карьеры, он быстро отрезвел, стал осторожным, в разговоре с Соллогубом назвал ее mijauree (кривлякой) и Narrin (дурочкой, глупышкой), по требованию посланника написал письмо, где отказывается от нее (см. выше, с. 482. — Я. Л.), а под конец, вероятно, и возненавидел, потому что был с ней невероятно груб и нет ни тени раскаяния в его поведении после дуэли" (Ахматова. С. 114). Ахматова сгущает краски—из писем Карамзиных следует, что Дантес и после женитьбы играл роль влюбленного, но в разговоре с Соллогубом проявилось его раздражение и даже неприязнь к жене поэта. (См.: П. в восп. 1974. Т. 2. С. 486).

С. 393. прямых обвинений Геккерена... По этому поводу Ахматова пишет: «Щеголев не прав, когда пишет, что в январском письме не осталось и следа утверждения авторства Геккерна. Фраза „...только под этим условием я <„> не обесчестил вас в глазах нашего и вашего дворов, как имел право и намерение" находится и в ноябрьском черновике в несколько иной форме, но относится прямо к возможности разоблачения Геккерна как автора анонимных писем» (Ахматова. С. 131).

С. 394. отказался от доходов... Имеется в виду деревня Кистенево, в которой за Пушкиным числилось 200 душ мужского пола, переданных ему 27 июня 1830 г. отцом „в вечное и потомственное владение". Эти 200 душ 5 февраля 1831 г. Пушкин заложил в Московском опекунском совете, чтобы дать будущей теще деньги на приданое невесте. 2 мая 1835 г. Пушкин отказался от управления имением, передав доходы от своей части сестре и брату (см.: Щеголев П. Е. Пушкин и мужики. Л.. 1928. С. 73—74, 143).

С. 394. С. JI. Абрамович полемизирует со Щеголевым, считая, что поводом письма Пушкина к Канкрину послужило желание Пушкина „привести в порядок свои дела" перед дуэлью. „Он сделал попытку,— пишет она, — расплатиться с правительством сразу и сполна, предоставив казне в счет оплаты свое нижегородское имение <..>. При других обстоятельствах Пушкин не пошел бы на это, ведь тем самым он лишал своих детей единственной недвижимости, которая ему принадлежала. Но в той крайности, в которой он очутился, ему показалось, что он нашел способ разрубить гордиев узел и обеспечить себе свободу действий в отношениях с правительством" (Абрамович. С. 94, 95). Такое объяснение не согласуется с поведением Пушкина перед дуэлью и после нее в январе, когда он беспокоился о материальном положении своей семьи и был благодарен Николаю I за обещание позаботиться о судьбе жены и детей. Щеголев прав. Письмо к Канкрину — „след реакции на сближение имени его жены с царем" в анонимном письме. Попытка С. JI. Абрамович отвести „намек по царской линии" неубедительна. Не совсем права она и когда пишет, что „и в свете и в кругу друзей Пушкина появление анонимных писем связывали только с именем Дантеса" (с. 98). До нас дошли устные рассказы В. А. Соллогуба, относящиеся к дуэльной истории. Один из них записал горячий поклонник поэта

Н. И. Иваницкий: «23 февраля 1846. Вот что рассказывал граф Соллогуб Никитенке о смерти Пушкина: „В последний год своей жизни Пушкин решительно искал смерти. Тут была какая-то психологическая задача. Причины никто не мог знать, потому что Пушкин был окружен шпионами: каждое слово его, сказанное в кабинете самому искреннему другу, было известно правительству. Стало быть, что таилось в душе его, известно только богу <„>. Разумеется, обвинения в связи с дуэлью пали на жену Пушкина, что будто бы была она в связях с Дантесом. Но Соллогуб уверяет, что это сущий вздор. <..> Подозревают другую причину. Жена Пушкина была фрейлиной при дворе, так думают, что не было ли у ней связей с царем. Из этого понятно будет, почему Пушкин искал смерти и бросался на всякого встречного и поперечного. Для души поэта не оставалось ничего, кроме смерти"» (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 482). Иваницкий путает, когда пишет, что Н. Н. Пушкина была фрейлиной (ему, как и другим, известны серальные привычки Николая I), но это не меняет основного смысла рассказа Соллогуба. Соллогубу было ясно скрытое содержание пасквиля, намекавшего не на Дантеса, а на царя. Письмо к Канкрину свидетельствует, что так понял пасквиль и сам Пушкин,— очевидно, именно это и позволило ему считать инициатором его Геккерна. Намек на Дантеса несомненно должен был привести к дуэли —этого посланник (Пушкин считал его составителем пасквиля, мы бы сказали— вдохновителем) не мог не понимать.

С. 395. Щеголев дает неточный перевод письма Николая сестре (в оригинале написанного по-французски). Вместо „знаменитого Пушкина, поэта" (“trop celebre”) следует читать „пресловутого Пушкина, поэта". Слово “trop” вносит иронический оттенок в оценку Пушкина (отмечено в статье: МузаЕ. В. и СеземанД. В. Неизвестное письмо Николая I о дуэли и смерти Пушкина //Врем. ПК. 1962. М.; Л., 1963. С. 39). В конце отрывка Щеголев пропустил слово „любопытства". Конец его следует читать: „но это не терпит любопытства почты".

С. 395. Не нашли этого письма принцу Оранскому и голландские исследователи И. Баак и П. Грюйс, опубликовавшие в 1937 г. некоторые, неизвестные прежде, материалы из Государственного архива Нидерландов, связанные с Геккерном и Дантесом (см. примеч. на с. 516 наст. изд.). Письмо, которое „не терпит любопытства почты", вероятно, до сих пор хранится в недоступных исследователям западноевропейских архивах, однако Н. Я. Эйдельман, рассудив, что детали письма Николая могут „просвечивать" в ответных письмах голландского принца, обратился к архивам Зимнего дворца и нашел несколько писем Вильгельма Оранского к Николаю I в Центр, гос. архиве Октябрьской революции, высших органов гос. власти и органов госуправления СССР (ЦГАОР, ф. 728 (рукописное собрание библиотеки Зимнего дворца), oil 1, N? 1466, часть VIII. Письма принца Вильгельма Оранского к императору Николаю I. 1813—1839; на французском языке) и опубликовал отрывки из пяти писем от октября 1836-февраля 1837 (ЭйдельманН. Я. О гибели Пушкина: По новым мате-риалам/Новый мир. 1972. N» 2. С. 201—211; Ср.: ЭйдельманН. Я. Нидерландские материалы о дуэли и смерти Пушкина/Записки ОР ГБЛ. Т. 35. С. 196—247. Пушкинский праздник. Спец. выпуск „Лит. газеты" и „Лит. России". 1971. 2—9 июня. С. 12). Публикуемые им письма приводят к любопытным выводам. Рассказывая Вильгельму о дуэли поэта, царь, по-видимому, пользовался аргументацией Пушкина, т. е. некоторые мотивы письма Пушкина к Геккерну от 26 января 1837 г., бывшего поводом к дуэли (о гнусном поведении Геккерна, о двусмысленности усыновления им Дантеса), повторяются в письме Вильгельма. После дуэли Пушкина Геккерн был выслан из Петербурга. Однако, как следует из писем, гибель Пушкина была только поводом, позволившим Николаю завершить действием свое давнее недовольство нидерландским посланником, который в официальных депешах своему правительству позволял себе излагать частные разговоры с царем о семейных делах Анны Павловны. Среди этих пяти писем было и письмо, отправленное с курьером, чтобы избежать „любопытства почты". Приводим его текст:

„Дорогой, милый Ники!

Я благополучно получил твое письмо от 15(27) февраля с курьером, который отправился отсюда в Лондон, и я благодарю тебя от всего сердца. Та тщательность и старание, с которыми ты счел нужным сообщить об этой несчастной истории, касающейся Геккерна, являются для меня новым свидетельством твоей старинной и доброй дружбы.

Я признаюсь тебе, что все это мне кажется по меньшей мере гнусной историей, и Геккерн, конечно, больше не может после этого представлять моего отца перед тобою; у нас тут ему уже дана отставка, и Геверс, с которым отправляется это письмо, вернется в Петербург в качестве секретаря посольства, чтобы кто-либо все же представлял перед тобою Нидерланды и чтобы дать время сделать новый выбор. Мне кажется, что во всех отношениях Геккерн не потеря и что мы, ты и я, долгое время сильно обманывались на его счет. Я в особенности надеюсь, что тот, кто его заменит, будет более правдивым и не станет изобретать сюжеты для заполнения своих депеш, как это делал Геккерн.

Здесь никто не поймет, что должно было значить и какую истинную цель преследовало усыновление Дантеса Г еккерном, особенно потому, что Геккерн подтверждает, что они не связаны никакими кровными узами. Геккерн мне написал по случаю этого события. Я посылаю тебе это письмо, которое повторяет его депешу к Верстолку, где он знакомит того со всей этой историей; также пересылаю и копию моего ответа (Геккерну), который Геверс ему доставит; я прошу тебя после прочтения отослать все это мне обратно...". На этом основная часть письма заканчивается (цитирую по статье Н. Я. Эйдель-мана „О гибели Пушкина: По новым материалам». С. 209). Публикуя это письмо, Н. Я. Эйдельман делает следующее заключение: «...из письма Вильгельма видны, по крайней мере, два пласта, составлявших письмо Николая; во-первых, о гнусности и лживости Геккерна <..>, во-вторых, вопрос об усыновлении. Возможно, Николай сообщал Вильгельму и какие-либо неизвестные нам подробности <..>; беспокойство же императора насчет „любопытства почты" является, вероятно, намеком на голландских министров и парламентариев, склонных вмешиваться в личные дела монархов» (Там же. С. 210).

С. 397. Н'овое толкование пасквиля... Несколько позже об этом писал и Б. В. Казанский в статье „Гибель Пушкина" („Звезда", 1928, Nq 1). Упомянутая Щеголевым работа Рейнбота не появилась в печати.

С. 399—40U. Во время выхода книги Аммосова Данзас был еще жив и не допустил бы, чтобы его имя значилось на фальшивке.

С. 403. получил накануне... Вот как рассказывал об этом П. И. Бартеневу А. О. Россет: „Когда появились анонимные письма, посылать их было очень удобно: в это время только что учреждена была городская почта. Князья Гагарин и Долгоруков посещали иногда братьев Россет, живших с Скалоном на Михайловской площади в доме Зенфтлебена. К. О. Россет получил анонимное письмо и по почерку стал догадываться, что это от них" (Я. в восп. 1974. Т. 2. С. 316). Проверить подозрение он и отправился к Долгорукову и Гагарину.

С. 405. fashionables — от fashion - фешенебельное общество.

С. 405. „Мудрому достаточно" или „умный поймет" (лат.).

С. 407. После того, как Щеголев отвел подозрения в составлении анонимного пасквиля от И. С. Гагарина, появилась статья А. С. Бутурлина, подтверждающая его вывод (см.: БутурлинА. С. Имел ли И. С. Гагарин отношение к пасквилю на А. С. Пушкина?—Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1969. Т. 28. Вып. 3).

С. 408. В шутовском дипломе поэту присуждали еще и звание „историографа ордена рогоносцев". Это была еще одна насмешка над Пушкиным (он недавно выпустил „Историю Пугачевского бунта" и работал над „Историей Петра I").

С. 410. Экспертиза А. А. Салькова в отношении почерка П. В. Долгорукова была оспорена в 1962 г. не специалистом-криминалистом, а историком Л. Вишневским (Вишневский Л. Петр Долгоруков и пасквиль на Пушкина/Сиб. огни. 1962. N» 11. С. 157—176). Стараясь представить Долгорукова в 50—60-х гг. соратником Герцена и Огарева в борьбе с реакцией в России, Вишневский пытается доказать, что обвинение Долгорукова было „полицейской провокацией". В доказательство приводится отрывок из письма Долгорукова к Гагарину, написанного после выхода брошюры Аммосова с записью воспоминаний секунданта Пушкина Данзаса, где впервые в печати было заявлено о причастности Долгорукова и Гагарина к составлению пасквиля: „Русское правительство, — писал Долгоруков, — заплатило

некоему Аммосову, офицеру в чине майора, чтобы он напечатал брошюру „Последние дни жизни А. С. Пушкина..."» (опубликовано М. И. Яшиным в журнале „Нева". 1966. N° 3. С. 186). Строя свои выводы, Вишневский идет наперекор фактам, выражая сомнение, что брошюра Аммосова написана со слов Данзаса. Данзас в то время, когда вышла брошюра Аммосова, был жив и не допустил бы, чтобы его именем воспользовались без его ведома. Экспертизу А. А. Саль-кова, уже с помощью специалиста-криминалиста, в 1966 г. попытался оспорить М. И. Яшин. Не отрицая участия Долгорукова, он предположил, что к пасквилю приложил руку и Гагарин, и передал на экспертизу росчерк под пасквилем и сделанную, очевидно, другой рукой надпись „Александру Сергеичу Пушкину" на обороте диплома. Эксперт В. В. Томилин подтвердил мнение Яшина, что росчерк сделан рукой Гагарина, а надпись на обороте написана лакеем его отца Василием Завязкиным. Для сравнения надписи „Александру Сергеичу Пушкину" с почерком Завязкина Томилин имел написанное Завязкиным деловое письмо (см.: Яшин М. К портрету духовного лица/Нева. 1966. N» 2. С. 169—176). Экспертиза Томилина вызвала возражения другого эксперта, М. Г. Любарского, которые сводились к следующему: 1) росчерк под пасквилем неполный, имеет разрывы и не дает оснований даже для предположительного вывода о руке Гагарина; 2) деловое письмо Завязкина написано официальным почерком, в котором индивидуальность писавшего стерта, поэтому для окончательного вывода необходимо большее число документов. М. Г. Любарский высказал свои соображения на обсуждении статьи М. И. Яшина в Институте рус. литературы (Пушкинский дом) на заседании группы пушкиноведения 8 февраля 1966 г. (см.: Лев-ковичЯ. Л. Новые материалы для биографии Пушкина, опубликованные в 1963—1966 годах//7. Исслед. Т. 5. С. 377). Сам Яшин раньше находил „поразительное сходство" почерка надписи на обороте диплома не с почерком лакея Гагарина Завязкина, а с почерком самого Гагарина {Яшин. Хроника. N? 8. С. 174—175). Оба эксперта—Томилин и Любарский—не отрицали, что сам пасквиль написан рукою Долгорукова. Еще одна экспертиза была проведена киевским экспертом С. А. Ципенюком, который пришел к заключению, что „вывод эксперта

А. А. Салькова об исполнении пасквильных „дипломов" князем П. В. Долгоруковым нельзя признать правильным и научно обоснованным" (ЦипенюкС. А. Исследование анонимных писем, связанных с дуэлью А. С. Пушкина/Криминалистика и судеб, экспертиза. Киев, 1976. Вып. 12. С. 90). Тем не менее подозрения друзей Пушкина падали на Долгорукова. Следует учитывать, что из семи или восьми анонимных писем до нас дошли только два. Были ли все письма написаны одним человеком — мы не знаем, таким образом, вопрос о лицах, чьей рукой писались эти письма, вне зависимости от того, принимал ли в этом участие Долгоруков, не может быть решен окончательно. В такой шутке мог принять участие и Долгоруков и еще кто-нибудь из светских шалопаев. Но сами шутники были орудием в руках опытного врага поэта, наносящего ему смертельный удар. Для нас важно, что сам Пушкин считал виновным в составлении пасквиля Геккерна. Его убежденность была настолько велика, что он счел необходимым сообщить об этом правительству. Из письма его к Бенкендорфу от 21 ноября 1836 г. (см. наст, изд., с. 100) мы узнаем, что получив пасквиль, он сразу заподозрил Геккерна, потом „убедился", что анонимное письмо исходило от него.

О П. В. Долгорукове см. главу „Долгоруковские бумаги" в книге

Н. Я. Эйдельмана „Герцен против самодержавия" (М., 1973).

С. 414. Косолапый [фр.).

С. 416. Заметки о российских семействах {фр.).

С. 417. Правда о России {фр.).

С. 426. Что же вы хотите — этого требуют приличия {фр.).

А. 238, 240, 242, 244 А.Н., кн. см. Голицын А. Н.

А. Ф. см. Александра Федоровна, имп. Ав. 236

Абамелек Семен Давыдович (ум. 1899), корнет л.-гв. Гусарского полка, брат

А. Д. Абамелек-Баратынской 470 Абрамович С. Л. 11, 14—16, 453, 459, 469, 413-477, 480, 481, 483, 487, 488, 524, 530, 542, 544, 546 Августа, принцесса Саксен-Веймарская (1811—1890), жена Вильгельма I, дочь вел. кн. Марии Павловны 29 Августин (354—430), богослов и философ 236, 239 Аврора см. Демидова А. К.

Аделаида Александровна 473 Аделунг Федор Павлович (1768-1843), археолог и лингвист 244—246 Адперберг Владимир Федорович, гр. (1791—1884), генерал-майор 29, 35, 36, 38, 68, 280, 297, 298, 300, 372, 414, 432, 469 Аксаковы 416

Александр I Павлович (1777—1825), император с 1801 г. 10, 11, 153, 215, 235, 236, 241, 254, 321, 328, 329, 341, 346, 368-370, 374, 385, 388, 389, 393, 397, 412, 415, 484, 497, 536, 540, 541 Александр Невский (ок. 1220—1263), гос.

деятель, полководец 328 Александр Николаевич, вел. кн. (1818—1881; «наследник»), впоследствии имп. Александр II 187, 239, 291, 314, 317, 390, 392, 413, 497, 537 Александра Федоровна, имп. (1798—1860; «А.Ф.»), жена Николая I 11, 45, 62,

480, 482, 508, 525, 540 Алексеев Николай Степанович (1788—1854), чиновник особых поручений при Инэове 41 Алябьева Александра Васильевна, в замужестве Киреева (1812-1891) 41, 51, 236, 459

Амвросий Подобедов (1742—1818), митрополит Новгородский и С.-Петербургский 236

Аммосов Александр Николаевич (1823—

1866) 40, 63, 79, 99, 100, 118, 127, 130, 132, 378, 399—402, 422-^24, 429, 431, 453, 457, 481, 548, 549 Англичанин (с. 242) см Лондондерри Ч.У.В. Англичанин (с. 249) см. Медженис А Ч. Андреевский Ефим Иванович (1789—1840;

«Др.»), хирург 181, 248 Андроников И. Л. 479 Андрюша см. Карамзин Ан. Н.

Анна Павловна, принцесса Оранская (1795—1865), жена Вильгельма Оранского, сестра Николая I 30, 256, 258, 259, 295, 395, 523, 546, 547 Анненков Павел Васильевич (1813—1887), критик и историк литературы 135, 136, 410, 436, 443, 444, 446, 447, 449, 450, 456, 458, 474, 475, 482, 499, 552 Анненкова Вера Ивановна, урожд. Бухарина (1813—1902), жена гос. контролера Н. Н. Анненкова 235, 237, 240, 247, 252 Ансло (Ancelot) Луиза Виргиния, урожд. Шардон (1792—1875), фр. писательница, жена Ж. Ф. Ансло 237, 238, 242, 246, 249, 250, 505 Апрелева Александра Федоровна (1807— 1875; «Александрина») 238 Аракчеев Алексей Андреевич, гр. (1769—

1834), генерал от артиллерии 327, 535, 538

Арапова Александра Петровна, урожд. Ланская (1845—1919), дочь Н. Н. Пушкиной 14, 16, 32, 52, 60, 69, 107, 110-112, 116, 360-363, 458, 465, 487, 488. 502, 520, 540 Арбенев Петр Иосифович (ок. 1780 — ?), камергер, муж А. Н. Арбеневой, племянницы Жуковского 191 Арендт (Арндт) Николай Федорович (1785—1859), лейб-медик 17, 144, 145, 147-149, 154, 156-162, 164, 165, 168,

173-178, 180, 226, 227, 240, 248, 262, 455, 494, 495, 497, 517 Аржевитинов Иван Семенович (ум. 1848;

¹ Указатель имен составлен В. В. Зайцевой. Курсивом даны отсылки к страницам комментариев.

«Аржев.», «Ив. Сем.»), двоюродный брат А. И. Тургенева 232, 240, 241, 243, 245, 246, 248, 250, 252, 509 Ариосто Лодовико (1474—1533), ит. поэт 329 Арсеньев Павел Иванович (1770—1840). генерал-лейтенант, воспитатель вел. кн. Николая и Михаила Павловичей 250, 381

д’Аршиак (Archiac) Огюст, виконт (1811— 1851; «Арш»), атташе фр. посольства в Петербурге 72, 73, 89—95, 97, 103, 104,. 109, 118, 120-127, 129-133, 135, 138, 154, 155, 222, 225, 226, 234-240,

551

Атрешков см. Тарасенко-Отрешков Н. И. Ахматова А. А. 11, 12, 15, 16, 453, 458, 464, 465, 468, 469, 473, 486, 510, 511, 524, 525, 539, 540, 542, 545

Б. 237

Б. (с. 249) см. Бестужев-Марлинский А. А. Б., гр. (с. 250), возможно, Бенкендорф А. X. Б. София см. Бобринская С. А. или Борх С. И.

Баадер Клеменс Алоис (1762—1838; «Бадер»), нем. теолог 234 Баак (Ваак) И. 516, 547 Багговут («Багговутша»), жена Баггову-та 235

Багреев см. Фролов-Багреев А. А. Баденский,герцог см. Карл Баденский Байрон Джон, капитан, отец поэта 459 Байрон Джордж Ноэль Гордон, лорд (1788-1824) 329-332, 335, 346, 347, 459 Байрон Катерина, урожд. Гордон, леди, мать Байрона 41, 459 Бакунин Михаил Александрович (1814— 1876), революционер-анархист 243 Бакур Адольф (1801-1865), фр. дипломат 242

Баланш Пьер Симон (1ТЙ6—1847), фр. историк, поэт 237, 506 Бальзак Оноре де 0799—1850) 240, 478, 486, 507

Бальи Стефан, поверенный Геккерна 282 Баранов Павел Трофимович, гр. (1814—

1864), тверской губернатор 413 Баранов Эдуард Трофимович, гр. (1811—

1884), начальник штаба гвардейского корпуса, генерал-адъютант, впоследствии член Гос. совета 413 Барант (Barante) Амабль Гийом Проспер, Брюжьер, де, бар. (1782-1866), историк, фр. посол в Петербурге 142, 165, 235, 236, 238-245, 247-249, 267, 268, 290, 312, 322, 333, 334, 337, 344, 345, 356(7), 382, 508. 533, 538 Барант Мария Жозефина, урожд. гр. д’Уде-то, бар. («Барантша»), жена Баранта

244, 247 Баранты 290 Баратынские 470

Баратынский Евгений Абрамович (1800— 1844) 516

Барбье Огюст (1805—1882), фр. поэт 242, 508

Барклай де Толли Михаил Богданович, кн. (1761—1818), фельдмаршал 240. 507 Бартенев Петр Иванович (1829-1912), библиограф 39, 42, 47, 56, 60, 68, 69, 73, 95, 100, 109, 112, 113, 122, 205, 265,

359, 360, 363, 364, 366, 372, 380, 390,

402, 403, 457, 473, 481, 483, 489, 512,

544, 548

Бартенева Прасковья Арсеньевна (1811— 1872), камер-фрейлина, певица-любительница 247, 252 Барят., кн. см. Барятинская М. И. Барятинская Мария Ивановна, кнж. (1818— 1843; «кн. Барят.»), дочь М. Ф. Барятинской 245 Барятинская Мария Федоровна, урожд. гр. Келлер, кн. (1792—1858), вдова

И. И. Барятинского 239 Барятинский Александр Иванович, кн. (1815—1879), поручик л.-гв. Кирасирского полка, впоследствии генерал-фельдмаршал 291—293, 432, 470(?)

Баташев Н. С. 12

Баторий Стефан (1533—1586), польский король (с 1576) и полководец 252 Батюшков Константин Николаевич

(1787-1855; «поэт-сумасшедший») 242 Башуцкий Александр Павлович (1801— 1876) 178

Безбородко Александр Андреевич

(1746-1799), канцлер 246 Безобразов Сергей Дмитриевич (1801— 1879), флигель-адъютант, с 1834 г. ротмистр л.-гв. Кирасирского полка 54, 463, 541 Безобразова Любовь Александровна, урожд. кнж. Хилкова (1811-1859; «княжна Люба»), с 1833 г. жена С. Д. Безобразова 54, 463, 541 Белинский В. Г. 499

Бель-Иль де, гр., дядя Дантеса, генерал-майор 29, 280, 300 Бель-Иль, урожд. Дантес, гр., тетка Дантеса 29, 280 Бельчиков Н. Ф. 481 Беляев М. Д. 165

Бенедиктов Владимир Григорьевич (1807-1873), поэт 236, 331 Бенкендорф Александр Христофорович, гр. (1783—1844). шеф жандармов и начальник III Отделения 6, 7, 9—11, 18, 25, 30, 70-74, 97, 98, 100, 101, 118, 138, 148, 161, 187-189, 194-222,

228, 231, 233, 235, 240, 250, 251, 254,

258-261, 366, 372, 373, 384-386,

390-392, 394, 400, 406, 408, 409, 415,

462, 468, 474, 479, 483, 484, 498-501,

515, 517-520, 543-545. 550 Берков П. Н. 492, 533 Беррийская Мария Каролина Фердинанда Луиза, герцогиня (1798—1870), вдова второго сына Карла X, герцога Беррийского Шарля Фердинанда,

убитого Лувелем в 1820 г. 28, 30. 300, 530

Бестужев (Марлинский) Александр Александрович (1797—1837; «Б.»), писатель, декабрист 249(7), J05, 512 Бестужев Павел Александрович (1808— 1846), брат А. А. Бестужева-Марлин-ского 512

Бетанкур Адольф Августович (1805— 1875; ошибочно «Огюстен»), капитан л.-гв. Кавалергардского полка 303 Бетанкур Огюстен (1758—1824), главный директор корпуса инженеров путей сообщения, генерал-лейтенант 103, 284

Биллинг, супруги 173 Бильбасов Василий Алексеевич (1838— 1904) 351

Бирон Эрнст Иоганн, герцог Курляндский (1690—1772), министр имп. Анны Иоанновны 195 Бл. см. Блудов Д. Н.

Благово Дмитрий Дмитриевич (1827— 1897), писатель 412 Благой Д. Д. 458, 459, 461 Блака Пьер Жан де, герцог (1770—1839), министр двора Людовика XVIII, член палаты пэров, после революции 1830г. эмигрант294 Блом (Блум, «Бломе») Отгон, гр. (1770— 1849), датский посол 311, 320, 322 Блудов Дмитрий Николаевич (1785—1864; «Бл.», «Блуд.»), гос. деятель 241—245, 249, 253

Блудова Лидия Дмитриевна, гр. (1815—

1882), жена Е. И. Шевича 247, 470 Блудовы — Антонина Дмитриевна (1812—

1891) и Лидия Дмитриевна, дочери Д. Н. Блудова, фрейлины 243, 244

Блюммер Леонид Петрович (1840—1888), публицист, в 1861 г. эмигрировал из России 413, 431 Боборыкин Петр Дмитриевич (1836—1921), беллетрист 406 Бобринская Софья Александровна, урожд. Самойлова, гр. (1799—1866; «Боб.»; «Бобр.»; «Бобрин.»), жена А. А. Бобринского 11, 241, 243, 244, 247, 249, 252, 271(7), 376, 477, 480, 524(7), 525, 545(7)

Бобринские 526

Бобринский Алексей Алексеевич, гр. (1800—1868), внук Екатерины 11, гос. Деятель 376, 477, 525 Боголюбов Варфоломей Филиппович (ок. 1785—1842), чиновник м-ва иностр. дел 398

Боде Александра Ивановна, урожд. Черткова, бар. 431, 432 Боденштедт (Bodenstedt) Фридрих (1819—

1892), нем. писатель, переводчик 423, 424

Бок, швед, участник Полтавской битвы 242 Бонди Н. В. 524

Бономе Игнаций Франсуа (1809—1881), фр. художник 306

Бонштеттен Карл Виктор (1745—1832), швейцарский писатель и философ 243 Борейша Петр Бонифатьевич (1790—1871), действ, статский советник 377 Борис, Борис Петрович см. Тургенев Б. П. Боричевский И. А. 453, 486, 487, 517—519 Борх Александр Михайлович, гр. (1804— 1867), дипломат, камергер, церемониймейстер 374—376 Борх Иосиф Михайлович, гр. (1807—7), переводчик департамента внешних сношений м-ва иностр. дел 368, 374, 376, 378, 379, 381, 414 Борх Карл Михайлович, гр. (1804—7) 374 Борх Любовь Викентьевна, урожд. Голын-ская (ум. 1868), жена И. М. Борха 376,

378-381, 414 Борх Михаил, гр., отец Александра, Карла и Иосифа Борхов 374 Борх Софья Ивановна, урожд. Лаваль, гр. (1809—1871; «Соф. Ив.»), фрейлина, жена А. М. Борха 246(7), 374-376, 432, 434, 524(7), 525, 545(7)

Борх Элеонора, урожд. гр. де Броуне, жена М. Борха 374 Борх, семейство 374

Бравура Людовик, знакомый А. И. Тургенева, и его жена 234, 236, 240, 242, 245, 247-249, 253 Бравура М. И., жена Л. Бравура 235, 240, 243, 246-248, 252 Браиловский С. Н. 43

Бреверн, фр. литератор XIX в. 252, 253 Бреверн Алексей Иванович (1814—1890), полковник, флигель-адъютант л.-гв. Конного полка, председатель Комиссии военного суда 267—269, 341, 521 Бреверн де Лагарди, советник русской миссии в Гааге 256 Бреэе см. Дре-Брезе А. Э.

Брей-Штейнбург (Bray-Steinburg) Отто фои, гр. (1807 — после 1871), секретарь баварского посольства в Петербурге 67, 423 Брог [или Браг?] 467

Броглио Ахилл Шарль Леон Виктор де, герцог (1785-1870), фр. полит, деятель 237, 239, 249 Брюллов Карл Павлович (1799—1852;

«Бр.»), живописец 118, 236, 241, 490 Брюсов Валерий Яковлевич (1873—1924), поэт 6, 53, 58, 124, 456, 463 Брянский Яков Григорьевич (1790—1853), актер 244

Буилье Франсуа Клод Амур де, маркиз (1739—1800), фр. генерал 27, 299 Буксгевден Петр Федорович, гр. (1793— 1863), генерал-лейтенант, сенатор 238 Булгак, см. Булгаковы Булгаков Александр Яковлевич (1781— 1863; «Булг.», «почтдиректора»), моек, почт-директор 41, 42, 106, 126, 138, 142, 143, 146, 148, 149, 158-160, 162, 169, 222, 226, 235-237, 239-246, 248-250, 252, 391, 397, 459, 474, 495, 498, 507, 508, 525 Булгаков Константин Яковлевич (1782— 1835; «почтдиректора»), петерб. почт-

директор, брат А. Я. Булгакова 41, 42, 235, 240, 459 Булгакова Е. С. 16, 486 Булгакова Мария Константиновна, урожд. Варлам (1796—1879), жена К. Я. Булгакова 241, J07 Булгаковы — Екатерина, Мария (1823— 1848) и Софья (ум. 1902), фрейлина, в замужестве Перовская, дочери К. Я: Булгакова 235, 237, 240, 246 Булгарин Фаддей Венедиктович (1789— 1859), литератор 189, 242, 328, 330, 388, 461, 498, 535, 538 Буль (Буоль) фон Шауенштейн Карл Фердинанд, гр. (1797—1865), австр. гос. деятель, дипломат 309 Бульери де ла, маркиз 291, 381 Бурбье (Bourbier) Виржини (ум. 1857), фр.

актриса 237, 238, 242, 246, 247, 250, 505 Бурденко Н. Н. 497 Бутенев Аполлинарий Петрович 323 Бутера ди Ридали Варвара Петровна, урожд. кнж. Шаховская (1796—1870), в первом браке гр. Шувалова, во втором гр. Полье 274, 316 Бутера ди Ридали Джорджио Вильдинг, кн. (ум. 1841), чрезвычайный посланник неаполитанский и обеих Сици-лий в Петербурге 253, 274, 311, 316 Бутков Владимир Петрович (1814—1881), статс-секретарь, член Гос. совета 432 Бутурлин А. С. 548

Бутурлин Дмитрий Петрович, гр. (1790—1849), военный историк 243, 371

Бутурлин Михаил Дмитриевич, гр. (1807—1876), чиновник при московском, рязанском и калужском губернаторах, автор «Записок» 414 Бутурлина Елизавета Михайловна, урожд. Комбурлей (1805—1859), жена Д. П. Бутурлина 371 Бутурлины, фамилия 328 Бутырский Никита Иванович (1784—

1848), проф. словесности Петерб. ун-та, цензор 409 Быховец Екатерина Григорьевна, в замужестве Ивановская (1820—1880) 492 Бюлер Федор Андреевич, бар. (1821— 1896), директор моек. гл. архива м-ва иностр. дел 424

В. П. 330

Валленштейн Альбрехт Венцель Евсевий (1583—1634), полководец 416 Валуев Петр Александрович, гр. (1814-1890; «молодые»), сотрудник Сперанского, впоследствии министр внутр. дел 154, 244, 267, 401, 405, 424, 468

Валуева Мария Петровна (1813—1849; «молодые»), дочь П. А. и В. Ф. Вяземских, жена П. А. Валуева 244, 253, 267, 268, 424, 468 Вандаль Альберт, гр., сын гр. Э. Вандаля от первого брака, историк, член Французской академии 308

Вандаль Берта Жозефина см. Дантес-Геккерн Б. Ж.

Вандаль Эдуард, гр. (1813—1889), муж Б. Ж. Дантес, главный директор

почт 308

Ваперо Луи Густав (1819—?), французский литератор 300 Вартенслебен Фредерика Элеонора, гр.

см. Гатцфельд Ф. Э.

Чяотенслебен Шарлотта Амалия Изабелла, гр. см. Мусина-Пушкина Е. Ф. Васильев Алексей Владимирович, гр. (1809—1895; ошибочно «В. А.»),

корнет л.-гв. Гусарского полка 47

Васильчикова Александра Ивановна, урожд. Архарова (1795—1855), тетка

В. А. Соллогуба 70, 71, 239, 473, 476 Вацуро В. Э. 489, 505 Вдовушка (с. 238) см. Тютчева Э.

Велгур., Вельгурский, Вьельгорский см.

Виельгорский Великая княгиня см. Елеиа Павловна Великая княгиня (с. 236, 247) см. Мария Николаевна Великий князь (с. 250) см. Михаил Павлович

Вельяминовы, род 417, 418 Венгеров Семен Афанасьевич (1855— 1920) 40, 58 Веневитинов Алексей Владимирович (1806—1872; «Веневит.»), с 1829 г. чиновник м-ва внутр. дел, впоследствии сенатор 237, 238, 241 Веневитинов М. А. 343 Вересаев В. В. 486, 492, 493 Верстолк ван Сулен Ж. Ж., бар., голландский министр иностр. дел 31, 64, 77, 119, 256, 273-277, 295, 395,

516, 525. 535-538, 548 Веселовский Александр Николаевич

(1838-1906) 9, 150, 203, 205 Вест, доктор 305

Веттерштедт Густав (1776—1837), шведский дипломат 315, 316 Вигель Филипп Филиппович (1786—

1856), чиновник и литератор, автор «Записок» 247, 368, 389 .

Видок Эжен Франсуа (1775-1857), фр.

сыщик 189 Виельгорская Луиза Карловна, урожд. принцесса Бирон, гр. (1791—1853), жена Мих. Ю. Виельгорского 238, 241, 244

Виелыорские (Вьельгорские) 67, 110, 233. 238

Виельгорский Матвей Юрьевич, гр.

(1794—1866) виолончелист 238, 252 Виельгорский Михаил Юрьевич, гр. (1788-1856; «Велгур», «Вельгурский», «Вьельгорский»;, гос. деятель, композитор-дилетант, меценат 11, 70, 74, 75, 80, 82, 110, 122, 148, 154, 158, 162, 164, 169, 171, 177, 181,223,228,234-236,

239-241, 244-249, 252-254; 260, 261, 367, 401, 424,425, 436,437, 440,442-447, 450, 470. 471, 473, 474, 489, 504. 513.

517, 518, 545, 551

Виланд Кристоф Мартин (1733-1813), нем. писатель 329 Виллеро, возможно, Елизавета Александровна, урожд. гр. Апраксина (ок. 1779—1854; «Вилро») и ее муж, маркиз Карл де Виллеро, полковник л.-гв. Преображенского полка 241 Вилро см. Виллеро

Вильгельм 1 (1797—1888), прусский

принц, впоследствии германский император (с 1861 г.) и король прусский 29, 30, 300 Вильгельм I Фредерик (1772—1843), король Нидерландов (1815—1840) 30, 103, 117, 255, 270, 272, 274, 276, 277, 282, 289, 295, 301, 302, 316, 319, 320, 322, 325, 326, 336, 348, 395, 396, 523, 547 Вильгельм, принц Оранский (1792—1849), с 1840 г. король Нидерландов Вильгельм 11 15, 30, 256, 258, 259, 277, 295, 395, 516, 523, 547-548 Вильгельмина (Елена Паулина Мария; 1880—?), королева нидерландская 256, 396

Вишневский JI. 549 Владимир см. Карамзин В. Н.

Владимир Святославич (ум. 1015), великий князь киевский с 980 г. 346 Власов, возможно, Александр Сергеевич (1777—1825), владелец антикварного собрания 253 Вол. Дмитр. см. Волконский Д. П. Волков Матвей Степанович (1802—1873), инженер и ученый 345 Волкова, возможно, Елизавета Сергеевна (1814—1906), племянница Виельгор-ских 239, 244 Волконская Зинаида Александровна, урожд. Белосельская-Белозерская, кн. (1789—1862) хозяйка литературномузыкального салона в Москве 242 Волконская Софья Григорьевна, урожд. кнж. Волконская, кн. (1786—1869), жена П. М. Волконского, сестра С. Г. Волконского, статс-дама 391 Волконский, возможно, Григорий Петрович, кн. (1808—1882; «к. Волх.»), сын П. М. и С. Г. Волконских, камергер, певец-любитель 239 Волконский Дмитрий Петрович, кн. (1806—1859; «Вол. Дмитр.»), гофмейстер 245

Волконский Петр Михайлович, св. кн. (1776—1852), начальник Главного штаба, министр двора 136, 240, 329, 376, 536

Володя см. Карамзин В. Н.

Волх., к. см. Волконский Г. П. Волх<онский> Вас<илий> 241 Вольтер (Франсуа Мари Аруэ; 1694—1778) 243, 508

Вольф, кондитер 126, 127, 131, 155, 378 Вольф Маврикий Осипович (1825-1883), издатель и книгопродавец 178 Воронц., Воронцов, гр., Воронцовы см. Воронцов-Дашков И. И., Воронцовы-Дашковы

Воронцов (Worontzow) Михаил Семенович, гр. (1782—1856), новороссийский генерал-губернатор 329, 346, 384; 410, 417—422, 430, 431, 436, 439, 441, 443, 444, 446—448, 450^152, 481, 536, 552 Воронцов Семен Михайлович, св. кн. (1823—1882), сын М. С. Воронцова 406, 413, 420, 430 Воронцов Семен Романович, гр. (1744—

- 1832), дипломат 241

Воронцов-Вельяминов Г. М. 18, 479 Воронцов-Дашков Иван Илларионович, гр. (1790—1854; «Воронцов»), обер-церемониймейстер двора 220, 236, 239 Воронцова Елизавета Ксаверьевна, урожд. Браницкая, гр. (1792—1880), жена М. С. Воронцова 384, 418, 481 Воронцова Мария Васильевна, урожд. Трубецкая, в первом браке Столыпина, кн. (1819—1895), жена св. кн. С.М. Воронцова 430 Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна, урожд. Нарышкина (1818—

1856), жена И. И. Воронцова-Дашкова 132, 378 .

Воронцовы, фамилия 417, 418, 420, 422 Воронцовы-Дашковы 109, 225 Востокова Н. Б. 478, 525 Вревская Евпраксия Николаевна, урожд. Вульф, бар. (1809—1883), дочь П. А. Осиповой, жена Б. А. Вревского 19, 55, 60, 97, 113, 114, 119, 363, 465, 469, 487, 502 Вревский Борис Александрович, бар. (1805—1888), отст. гв. поручик 45, 97,

113, 363, 487

Вревский Павел Александрович, бар.

(1809—1855), брат Б. А. Вревского 97 Вронченко Михаил Павлович (1801—

1855), переводчик 247 Всеволожская Софья Ивановна, урожд. кн. Трубецкая (1800—?), жена А. В. Всеволожского, брата Н. В. Всеволожского 245 Вульф Алексей Николаевич (1805—1881), сын П. А. Осиповой, приятель Пушкина и Языкова 42, 56, 114, 358, 459, 487, 539 Вульф Анна Николаевна (1799—1857), дочь П. А. Осиповой 60, 68, 97, 113,

114, 363, 464, 469, 487, 502 Вяз., Вяземск. см. Вяземский П. А. Вяземская Вера Федоровна, урожд. Гагарина, кн. (1790—1886; «княгиня»), жена П. А. Вяземского 55, 59, 60, 65, 68—70, 73, 78, 99, 109, 112, 113, 116, 122, 154,

511, 517, 518, 520, 521, 543

Вяземская Надежда Петровна, кнж. (1822—1840), дочь Вяземских 245, 268, 470

Вяземская Прасковья (Полина; 1817—

1835), дочь Вяземских 253, 463 Вяюмские 68, 73, 100, 233, 234, 236, 268, 397, 489, 496

Вяземский Петр Андреевич, кн. (1792— 1878; «Вяз.», «Вяземск.»), поэт, литературный критик 7, 13, 25, 31, 41, 43—46, 48, 49, 51, 53, 64, 65, 67, 70, 72-75, 77-79, 96, 98, 106, 107, 109, 113, 114, 116, 118, 121, 122, 126, 131, 133, 135, 138, 141-143, 145-149, 151, 154, 158-162, 164, 175, 177, 181, 184,

193, 205, 206, 221-250, 252-254, 257,

260, 261, 265, 313, 323, 331, 341, 345, 355, 357-359, 360, 366, 375-378, 388, 391, 393, 397, 399, 401, 405, 407, 411, 414. 416, 424, 428, 453, 459, 460, 463, 464, 466, 468, 470, 471, 473-476, 481, 483, 486, 487, 489, 492, 495. 496, 499, 501-

504, 508, 510, 511, 514, 515, 517, 518,

525, 530, 533, 543, 544 Вяземский Павел Петрович, кн. (1820—

1888), сын Вяземских, впоследствии археограф, сенатор, основатель Общества любителей древней письменности 42, 43, 123, 388, 391, 470, 490, 525

Вязмитинов Сергей Кузьмич, гр. (1749— 1819), петерб. генерал-губернатор 377

Г., кн. см. Гагарин И. С.

Габленц Августа, урожд. фон Люцероде, дочь саксонского посланника К. А. Люцероде 254 Гавриил (Петр Петрович Петров, 1730— 1801; «Гаврила»), митрополит Новгородский и С.-Петербургский 236 Гагар., Гагар. Иван см. Гагарин И. С. Гагарин Григорий Григорьевич, кн. (1810—1893), сын Г. И. Гагарина, художник, чиновник м-ва иностр. дел, впоследствии вице-президент Академии художеств 236, 238, 240, 245, 253

Гагарин Григорий Иванович (1782—1837), дипломат 245 Гагарин Иван Сергеевич, кн. (1814—1882; «кн. Гагар.», «Иван Ксаверий», «К.И.Г.»), чиновник Моск. архива иностр. дел (1831—1832) и русской миссии в Мюнхене (1833—1835), писатель. В 1843 г. покинул Россию и вступил в орден иезуитов 98, 235, 247, 249, 398-408, 410, 422, 423, 431, 436, 437, 439-441, 500, 512, 548, 549, 551

Гагарина Варвара Михайловна, урожд. Пушкина (1779—1854), мать И. С. Гагарина 402

Гаевский Виктор Павлович (1826—1888).

историк, литератор 178? 181, 475 Галахов Александр Павлович (1802— 1863), ротмистр л.-гв. Конного полка 236

Гачле де Кюльтюр (Gallet de Kultur) Ашиль де 370, 541 Гамбс, владелец мебельного магазина в Петербурге 237 Ганнибал Абрам Петрович (1689—1781), прадед Пушкина 273, 328, 338, 346, 347, 536, 538

Ганнибал Осип Абрамович (1744—1806), дед Пушкина 328 Ганс, учитель Скарятиных, поэт 236 Гартунг М. А. см. Пушкина М. А. Гастфрейнд Николай Андреевич (1854—

1916) 126, 423, 475 Гацфельдт, гр. - дядя Дантеса, прусский посол в Париже 307 Гацфельдт Лотар Франсуа Жозеф, гр. — дед Дантеса, генерал-майор 27, 299 Гацфельдт Франц Людвиг, кн. (1756— 1827), брат Л. Ф. Ж. Гацфельдта 27, 299

Гацфельдт Фредерика Элеонора, ур. гр. Вартенслебен, во втором браке гр. Вальднер де Фрейндштейн, гр., бабка Дантеса 27, 299, 301 Гацфельдты, фамилия 306 Геверс Иоганн Корнелис, бар. (1806— 1872; «преемник»), чиновник Нидерландского посольства, преемник Геккерна 256, 269, 288, 290, 291, 295, 296, 319, 320, 326, 336, 516, 523, 524. 534-538, 547, 548 Гейне Генрих (1797—1856) 345 Геккерн Генриетта Жанна Сузанна Мария, урожд. Нассау, мать JI. Геккерна

30, 301

Геккерн Генрих, бар., брат Л. Геккерна

31, 289

Геккерн Луи Борхард де Беверваард, бар. (1791-1884), нидерландский дипломат, с 1826 г. посланник при русском дворе 7-12, 15, 16, 18, 19, 25, 28-39, 63-67, 69, 70, 72-89, 91, 92, 94, 96-105, 108-110, 114-121, • 123, 124, 126, 130, 135, 138, 154, 155, 194, 195, 219, 220, 221, 223-225, 247-249, 255-258, 261— 264, 268-282, 287-292, 294-296, 300-305, 307, 309, 314, 316-322, 324-327,

330-339, 342, 344, 348, 349, 351, 352, 354-356, 358, 359, 363, 366, 373, 375, 376, 378-385, 390—400, 403, 408, 410, 414, 423, 424, 434, 436-438, 458, 464-469, 471-477, 479-485, 487-492, 501, 502, 509, 516, 520, 521, 523-525. 529-534, 537, 538, 542-548, 550, 551 Геккерн Эверт Фридрих ван, бар. (1755—

1831), отец Геккерна, майор 30 Геккерн ы, семейство 302 Геккерны-Дантесы 101, 103, 115, 116, 131, 232, 264, 265, 267, 269, 287, 302, 375 382, 488 Генрих V см. Шамбор А.Ш.Ф.

Георг IV (1762—1830), англ. король с 1820 г. 241 Герасимов Леонтий, писарь 513 Гергард Вольфганг, владелец книжного магазина и издательства в Лейпциге 431

Гёрке Христиан Иванович, знакомый семьи Веневитиновых 241, 254 Герлах Эрнест Луи де (1795—1871; «Гер-лях»), нем. обществ, деятель 29, 280 Герольд, парижский книгопродавец 431 Герсдорф Александр Федорович, ротмистр л.-гв. Гусарского полка 470

Герцен Александр Иванович (1812—1870) 421, 422, 432—434, 474, 549, 550 Герштейн Э. Г. 11, 16, 480, 510, 511, 524, 525 Гёте Иоганн Вольфганг (1749—1832) 246, 247, 331, 332, 509 Гетц Петр Петрович, фон (1793—1880; «Гец»), литератор-переводчик, чиновник м-ва финансов 244—246 Гец см. Гетц П. П.

Гизо Франсуа Пьер Гийом (1787—1874), фр. историк и гос. деятель 53, 233, 237, 240, 241, 306, 507 Гиллельсон М. И. (псевд.: М. Максимов) 503, 505, 507 Глассе А. Б. 505, 534, 535 Глинка В. М. 493

Глинка Михаил Иванович (1804—1857) 234, 248, 495, 503, 504 Гогель Григорий Федорович (1808—1881), генерал-адъютант 413 Гогенлоэ Екатерина Ивановна, урожд. Го-лубцова, кн. (1802—1840), жена Гогенлоэ 236, 253, 323, 397, 505 Гогенлоэ-Лангенбург-Кирхберг Христиан Людвиг Фридрих Генрих, кн. (1788-1859), вюртембергский посол в Петербурге в 1829-1848 гг. 236, 253, 254, 311,312,323-327,396-398, 435, 505, 513, 534, 535, 538 Гоголь Николай Васильевич (1809—1852) 191, 495

Годунов Борис Федорович (ок. 1551—1605), царь с 1598 г. 329, 330 Гол., кн.; Голиц., кн. см. Голицын А. Н. Голенищев-Кутуэов Павел Васильевич, кн. (1772—1843; «Кутузов»), петерб. генерал-губернатор 244, 436, 513 Грлиц. Фед. см. Голицын Ф. Ф.

Голицын Александр Михайлович, кн. (1838—1919), церемониймейстер и звенигородский уездный предводитель дворянства, автор неизданных записок 392

Голицын Александр Николаевич, кн. (1773—1844; «кн. А. Н.», «кн. Гол.», «кн. Голиц.», «князь»), гос. деятель 233 , 234 , 236 , 237 , 240-250 , 252, 511 Голицын Александр Сергеевич (1806—

1885), сослуживец бр. Карамзиных, штабс-капитан л.-гв. Конной артиллерии 470

Голицын Владимир Дмитриевич, кн. (1815—1888), корнет л.-гв. Коиного полка, внук Н. П. Голицыной 131—132 Голицын Дмитрий Владимирович, кн. (1771—1844; «князь Дмитрий»), моек, военный генерал-губернатор с 1820 г., член Г ос. совета 253, 470 Голицын, возможно, Федор Федорович (1793—1854; «Фед. Голиц.»), действ статский советник и камергер 243 Голицына Александра Петровна 242 Голицына, вероятно, Мария Аркадьевна, урожд. кнж. Суворова, кн. (1802—1870), внучка Суворова, фрейлина 55 Голицына Наталья Петровна, урожд. гр. Чернышева, кн. (1741—1837), статс-

дама, мать Д. В. Голицына 235, 245 510

Голицыны, кн. 423

Головин Александр Иванович, корнет л.-гв. Конного полка 132 ГолубцоваМ. 190 Голынская JI. В. см. Борх Л. В.

Голынская Любовь Ивановна, урожд. Гончарова(ум. 1822), жена В. И. Голынского 376

Голынская О. В. см. Лёве-Веймар О. В. Голынскйй Викентий Иванович (1770—до 1832), тайный советник 376, 377 Гольдинер В. 492 Гольцев В. В. 392

Гончаров Афанасий Абрамович (1699— 1784), основатель Полотняных Заводов 376

Гончаров Афанасий Николаевич (1760—

1832), дед Н. Н. Пушкиной 329, 376, 463, 536

Гончаров Дмитрий Николаевич (1808— 1859), старший брат Н. Н. Пушкиной, чиновник м-ва иностр. дел, с 1835 г. в отставке 13, 14, 96, 115 , 264, 285-287, 463, 465, 509, 530-532 Гончаров Иван Николаевич (1810—1881), брат Н. Н. Пушкиной, поручик л.-гв. Гусарского полка 73, 74, 103, 104, 261, 285, 286, 305, 477, 526, 531, 532 Гончаров Николай Афанасьевич (1788—

1861), отец Н. Н. Пушкиной 302, 532 Гончаров Сергей Николаевич (1815— 1865), младший брат Н. Н. Пушкиной, отст. поручик 287, 477 Гончарова Александра Ивановна, урожд. Шенк (ок. 1805—1848), жена С. Н. Гончарова 287, 477 Гончарова Александра Николаевна (1811— 1891; «Александрина»), сестраН. Н. Пушкиной, жена бар. Г. В. Фриэенгофа 10, 12, 14, 16, 58-60, 75, 84, 107, 108, 114, 119, 161, 261, 285, 286, 355, 356, 359-363 , 453, 464, 465, 469-471, 480, 486, 487, 502, 509, 514, 520, 532, 539, 540 Гончарова Елизавета Егоровна, урожд. Назарова, жена Д. Н. Гончарова 286, 532

Гончарова М. И. см. Мещерская М. И. Гончарова Наталья Ивановна, урожд. Загряжская (1785—1848) мать Н. Н. Пушкиной 14, 17, 41—43, 46, 50, 52, 56, 58, 59 , 62, 69, 115, 120, 264, 283 , 285 -287, 302-306, 459, 460, 463-465, 473, 479, 526, 530, 551 Гончаровы, братья 32,96, 115, 261, 465, 532 Гончаровы, сестры 40,52,61,63,67,74,103, 104, 234, 244, 245, 268, 355, 362, 363, 470, 507

Гончаровы, семья 13, 14, 96, 114, 279, 283, 285, 304, 306, 377, 463, 532 Горголи Иван Саввич (1767—1862), генерал-лейтенант, сенатор 240 Гордон Джордж, лорд («Георгий»), отец К. Байрон 459 Гордон Патрик (1635—1699), генерал, сподвижник Петра I 239, 506

Горовиц, венгерский художник 308 Горек, см. Горсткин И. Н.

Горсткин Иван Николаевич (ум. не ранее 1848; «Горск.»), член Союза благоден-стаия, отбывал ссылку в Вятке 238, 506 Горчаков Александр Михаилович, кн. (1798—1883), лицеист I выпуска, впоследствии дипломат, министр иностр. дел, канцлер 375, 401, 424 Горчаков Владимир Петрович (1800—1867), участник топогр. съемки Бессарабской обл. 473

Готъе Теофиль (1811—1872), фр. писатель 306

Гофман Модест Людвигович (1887-1959) 358

Г'рабовский (Grabovsky) Стефан Фомич, гр. (ум. 1847; «Грабов»), статс-секретарь Царства Польского, член Гос. совета 240

Грей (Gray) Карл Говик, гр. (1764—1845), англ. гос. деятель 31 Грефе Федор Богданович (1780—1851), академик, эллинист 241, 247 Греч Николай Иванович (1787—1867), писатель, журналист 159, 176, 247, 248, 250, 495, 507, 517 Греч Николай Николаевич (1820—1837), сын Н. И. Греча 159, 176, 247, 248, 495, 517

Грибоедов Александр Сергеевич (1795— 1829) 234, 243, 508 Григорий XVI (1765—1846), римский папа в 1831-1846 гг. 242, 301 Гринвальд Родион Егорович, генерал-майор, полковой командир л.-гв. Кавалергардского полка 30, 39 Гроссман Л. П. 14, ,15, 17, 469, 470, 479 502, 526.

Грот Константин Яковлевич (1853—1934) 475

Грот Яков Карлович (1812—1893), историк литературы 49, 61, 140, 511 Грюйс (Gruys) П. 516, 547 Туровский Адам Владиславович, гр., чиновник особых поручений при псковском губернаторе 252 Гурьев Дмитрий Александрович, гр.

(1751—1825), министр финансов 388,389 Гурьев М. В. 240

Гурьев Николай Дмитриевич, гр. (1789—

1849), дипломат 235 Гурьева, гр. 243

Гурьева Прасковья Николаевна, урожд. Салтыкова, гр. (1764—1830), жена Д. А. Гурьева 389, 390 Гурьевы 390

Гюго Виктор Мари (1802-1885) 478

Д., кн. см. Долгоруков П. В.

Давидович Я. И. 493 Давыдов В. Н. 551

Давыдов Денис Васильевич (1784—1839), поэт и военный писатель 114, 476 Дадиян (Мосолова) 245 Даль Владимир Иванович (1801—1872), врач, писатель 25, 141—143, 163, 164,

168-170, 173, 177-183, 248, 260, 497, 517. 518

Данжо (Dangeau) Филипп де Курсильон, маркиз (1638—1720), приближенный Людовика XIV, поэт, автор мемуаров 372, 541, 542 Данзас Константин Карлович (1801—1870; «полковник»), лицейский товарищ Пушкина, секундант в дуэли с Дантесом 17, 39, 72, 79, 99, 100, 104, 110, 118, 120, 124-136, 142, 143, 145, 146,

148, 149, 154-156, 158, 159, 161-163,

169, 174-177, 191, 210, 226, 248-250,

253, 257, 260, 262, 265, 318, 322, 324,

332, 333, 339, 342, 366, 378, 395, 400,

401, 422—424, 453, 457, 458, 474, 481,

484, 490-496, 514, 517, 518, 521, 533,

540, 548, 549 Данилов В. В. 474 Дантес («малютка») 285, 479 Дантес Альфонс, бар., брат Дантеса 29, 257, 280, 288, 294, 302 Дантес Жан Анри (Генрих; 1670—1733) 27, 298

Дантес Жан Филипп, сын Ж. А. Дантеса, прадед Дантеса 298 Дантес Жозеф Конрад, бар. (1773—1852), отец Дантеса 27—29, 33, 34, 36, 37, 280— 284, 287-289, 294, 299-304, 309, 530, 532

Дантес Жорж Шарль Франсуа Ксавье (1739—1803), дед Дантеса 27, 299 Дантес Мария Анна Луиза, урожд. гр. Гацфельдт, бар. (1784—1832), мать Дантеса 27, 29, 33, 34, 119, 274, 281, 299-301, 458 Дантес Мария Анна Сюзанна Жозефа, урожд. бар. Рейтнер де Вейль, бабка Дантеса 27, 299 Дантес Нанина, бар., сестра Дантеса 29, 104, 280, 288, 289 Дантес Фредерика Аделаида, бар. (Адель), сестра Дантеса 29, 280, 308 Дантес, дети 305, 306, 308, 309, 532 Дантес-Геккерн Берта Жозефина, в замужестве Вандаль (1839—1908), дочь Дантеса 302, 305, 308 Дантес-Геккерн Екатерина Николаевна, урожд. Гончарова, бар. (1809—1843), сестра Н. Н. Пушкиной, жена Дантеса 9, 12, 14, 16-18, 32, 58-60, 64, 65, 69, 72, 73, 75-80, 84, 85, 87, 90, 92, 94-98, 101-106, 109-111, 115, 116, 119, 123, 130, 189, 223-225, 235, 246, 261, 267, 268, 272-274, 283-291, 293, 302— 306, 308, 317, 319-321, 324-327, 332, 334, 335, 338, 342, 348, 349, 353-355, 358-360, 377, 379, 381, 382, 384, 392— 393, 395. 453, 465, 469-473, 476, 478-482, 484-486, 488, 491, 499, 503-505, 509, 510, 525, 526, 528, 530-532, 538, 544 Дантес-Геккерн Ж. А., де, бар. 551 Дантес-Геккерн Жорж Шарль, бар. (1812— 1895; «Экерн»), убийца Пушкина, приемный сын Л. Геккерна, поручик л.-гв. Кавалергардского полка 7—12. 14-19, 23-26, 27-30, 32^10, 54, 56, 60,

63-112, 114-121, 123, 126, 129, 130, 132, 133, 134, 135, 154, 155, 159, 173, 189,

194, 195, 200, 203, 207, 218, 219, 221-

228, 232, 234, 235, 246-249, 254-258, 261, 263-274, 276-311, 312-314, 316— 327, 330-332, 334-336, 338-342, 344, 346, 348-360, 362, 369, 375-384, 390-395, 397-399, 402, 403, 408-410, 413, 414, 424, 438, 453, 455, 457, 458, 464-

494, 502-506, 509, 510, 512, 513, 520-

534, 537-539, 542, 544-548, 551 Дантес-Геккерн Леони Шарлотта, бар.

(1840-1888), дочь Дантеса 305, 308, 533 Дантес-Геккерн Луи Жозеф Жорф Шарль Морис, бар. (1843—1902) — сын Дантеса 305, 308-310, 533 Дантес-Геккерн Мария Луиза Виктория Эмилия, урожд. Шауенбург-Люксем-бург, невестка Дантеса 309, 310 Дантес-Геккерн Матильда Евгения (1837—

1893), дочь Дантеса, жена Ж. Л. Метмана 27, 303, 305, 308 Дантес-Геккерн внук Дантеса — 257, 279 Дантес, семейство — 115, 258, 279, 280, 283, 287, 298, 302, 304, 314, 530 Дашков Дмитрий Васильевич (1788—1839), один из основателей литературного общества «Арзамас», критик, министр юстиции 147, 243, 244, 426, 428, 429, 513 Дашкова, вероятно, Елизавета Васильевна, урожд. Пашкова (1809—1890), жена Д. В. Дашкова 235 Деказ Эли, герцог (1780—1860), гос.

деятель периода Реставрации 242 Деларю Михаил Данилович (1811-1868), лицеист V выпуска, поэт, переводчик 498

Деларю (Ddlarue) Теофиль, эксперт фр. имп. двора 410, 420, 422, 439, 451, 452

Дельвиг Антон Антонович, бар. (1798— 1831) 206, 510 Дементьев М. А., 14, 453, 456, 458, 463 Демидов Анатолий Николаевич, кн. Сан-Донато (1812—1870), чиновник русских посольств в Париже, Риме и Вене 370 Демидов Николай Иванович (1771 или 1774—1833), генерал-адъютант, главный директор Пажеского и кадетских корпусов 412

Демидов Павел Николаевич (1798—1840; «Д»); егермейстер, заводчик, учредитель Демидовских премий 237, 241, 243

Демидова Аврора Карловна, урожд. Шернваль фон Валлен, бар. (1808— 1902; «Аврора»), жена П. Н. Демидова, с 1846 г. жена Ан. Н. Карамзина 233, 235-237, 241, 243, 505 Демут Елизавета Филипповна (1781—1837), владелица гостиницы 234, 239 Дёрам (Дерхем, Дургам) Джон Георг Лэмбтон, лорд (1792—1840), англ. гос. деятель, посланник в России (1835—

1837) 245, 311-313, 318, 333, 340, 533 Державин Гавриил Романович (1743—1816) 153, 237, 246, 328, 511

Дмитриев Герасим, купец 168 Дмитриев Иван Иванович (1760—1837), поэт, баснописец 331 Дмитрий, кн. см. Голицын Д. В. Добролюбов Николай Александрович (1836-1861) 369 Долгор. (Сен При), кн. см. Долгорукова О. К.

Долгорук, (с. 201) см. Долгоруков В. В. Долгорук, см. Долгорукова Е. А.

Долгорук. (Салтык.) см. Долгорукова Е. А., урожд. Салтыкова Долгоруков Александр Николаевич, кн.

(1819-1842) 405 Долгоруков Василий Андреевич, кн. (1804—1868), военный министр (1853—

1856), шеф жандармов и главный начальник III отделения (1856—1866) 432

Долгоруков Василий Васильевич, кн. (1787—1858; «Долгорук.»), обер-штал-мейстер, член Петерб. театр, комитета 201

Долгоруков Владимир Петрович (1773—

1817), отец П. В. Долгорукова 411, 412, 415

Долгоруков Илья Андреевич, кн. (1798— 1848), поручик, член Союза благоденствия 238, 389 Долгоруков Михаил Васильевич, кн. 318 Долгоруков Михаил Петрович (1780—1808), сын П. П. Долгорукова, дядя П. В. Долгорукова, генерал-адъютант 411, 412, 415

Долгоруков (Dolgoroukow) Петр Владимирович, кн. (1816—1868; «кн. Д.»), чиновник м-ва народного просвещения, впоследствии полит, эмигрант, генеалог 68, 98, 375, 388, 389, 392, 398-402, 404, 406-408, 410—434, 436, 437, 440, 441, 443, 444, 446-452, 548-550, 552 Долгоруков Петр Петрович, кн. (1777— 1806), сын П. П. Долгорукова, дядя II. В. Долгорукова, генерал-адъютант 411,412,415 Долгоруков Петр Петрович, кн., дед П. В. Долгорукова, генерал от инфантерии 411 Долгоруков Сергей Васильевич, кн. (1820—1853; «С. Н.»), член «кружка шестнадцати» 405 Долгоруков С. Н., ошибочно, см. Долгоруков С. В.

Долгорукова (Dolgoroukova) Екатерина Васильевна, св. кн. (1791-1862), статс-дама 96, 482 Долгорукова Анастасия Симоновна, урожд. Лаптева, кн. (ум. 1827), жена П. П. Долгорукова, бабка П. В. Долгорукова 402, 411, 412 Долгорукова Варвара Ивановна, урожд. Пашкова (ум. 1816), жена В. П. Долгорукова, мать П. В. Долгорукова 412 Долгорукова Екатерина Александровна, урожд. Салтыкова, кн. (1803—1852; «Долгор. (Салтык.)»), жена И. А. Долгорукова 237, 238, 389

Долгорукова (Долгорукая) Екатерина

Алексеевна, урожд. Малиновская, кн. (1811—1872; «Долгорук.»), дочь А. Ф. и А. П. Малиновских, жена Р. А. Долгорукова 235, 364, 540 Долгорукова Екатерина Дмитриевна,

урожд. Голицына, кн. (1802—1881), дочь Д. В. Голицына, жена Н. В. Долгорукова 470

Долгорукова Мария Петровна, кн.

(ум. 1849), жена Н. П. Римского-Корсакова, тетка П. В. Долгорукова 402, 412 Долгорукова Ольга Александровна, кн. (1814—1865), дочь А. Я. Булгакова, жена А. С. Долгорукова 379, 501 Долгорукова Ольга Дмитриевна, урожд. Давыдова, кн. (1824—1893), жена П. В. Долгорукова 414, 433 Долгорукова Ольга Карловна, урожд. де Сен-При, кн. (1807—1853; «Долгор. (Сен При)»), дочь К. Сен-При и С, А. Голицыной, жена В. А. Долгорукова 241 Долгоруковы, фамилия 411, 412 Доля Нина, гувернантка Гончаровых, компаньонка Н. И. Гончаровой 285 Донаурова, возможно, Мария Федотовна («Донаур.»), действ, статская советница 235

Дондуков-Корсаков Михаил Александрович, кн. (1794—1869), председатель Цензурного комитета, с 1835 г. вице-президент Академии наук 512, 519 Дорохов Руфин Иванович (1806—1852), бретер и дуэлянт 135 Дочь Брянского см. Панаева А. Я.

Др. см. Андреевский Е. И.

Дре-Брезе Анри Эврар де, маркиз (1762— 1829; «Брезе») - 246 Дружинин Яков Александрович (1771— 1849; «Друж.», «Дружин»), член Российской Академии, директор канцелярии министра финансов 238, 239, 241 Дубельт Леонтий Васильевич (1792—1862), генерал-лейтенант, с 1835 г. начальник штаба корпуса жандармов 9, 188, 189, 197-200, 206, 209, 210, 401, 425, 533 Дубельт Михаил Леонтьевич (1822-1900), сын Л. В. Дубельта, флигель-адъютант, с 1853 г. муж Н. А. Пушкиной 401 Дубен., Дубенск. см. Дубенский П. И. Дубенская Варвара Ивановна (1812—1901; «птичка Лагрене»), фрейлина, с 1834 г. жена Т. Ж. Лагрене 241 Дубенский Павел Иванович (ум. 1871; «Дубен.», «Дубенск.»), правитель канцелярии Департамента разных податей и сборов 235, 244, 245 Дурново Александра Петровна (1804— 1859), дочь П. М. и С. Г. Волконских, жена П. Д. Дурново 502 Дурново Павел Дмитриевич (1804—1864), шталмейстер, автор дневника 240, 495 Дюме Л., петерб. ресторатор 63 Дюпен Андре Мари Старший (1783— 1865), фр. юрист, с 1832 г. президент Палаты депутатов 243

Дюран Каролюс, художник 309 Евгений (Болховитинов Евфимий Алексеевич; 1767—1837; «Евгений Киевский»), киевский митрополит, историк 236 Евгения (урожд. Монтихо; 1826—1920).

фр. императрица 308 Екатерина I (1684—1727), императрица с 1725 г. 315

Екатерина II (1729—1796), императрица с 1762 г. 153, 232, 239, 241, 242, 250, 299, 328, 508, 536 Екатерина Павловна, вел. кн. (1782—

1818), сестра Александра 1 и Николая I 412

Ел. Петр., Елиэ. Петр. см. Путятина Е. П. Елагин Николай Васильевич (1817-1891), духовный писатель, цензор 191(7), 432 Елена Луиза Елизавета, принцесса Мекленбургская 312 Елена Павловна, урожд. Фредерика Шарлотта Мария, прйнцесса Вюртембергская, вел. кн. (1806—1873; «вел. кн.»), жена вел. кн. Михаила Павловича 154, 165, 236, 237, 247(7), 253, 254, 323, 496 Емельянов Ю. Н. 6

Ермолов Алексей Петрович (1777—1861), генерал, главнокомандующий на Кавказе (1816-1827) 234, 237, 243, 505 Ефремов Петр Александрович (1830—1907) 178, 366, 506

Жандармский капитан, жандармский спутник см. Ракеев Ф. С.

Жанен Жюль Габриель (1804—1874), фр.

критик 478 Жерве, возможно, Александр Андреевич (1805-1881), командир л.-гв. Кавалергардского полка 245 Житомирская С. В. 13, 455—457 Жихарев Степан Петрович (1788—18Wi; «Жихар.»), переводчик и театрал 245, 253

Жихарева Варвара Степановна (1819—7), дочь С. П. Жихарева, с 1837 г. жена

Э. П. Мещерского 245 Жихаревы — Платон Степанович (1820— 1838) и Варвара Степановна, дети

С. П. Жихарева 245 Жольвекур см. Жюльвекур П.

Жуковский Василий Андреевич (1783— 1852; «Жук», «Жуков.») 7—11, 14, 16— 18, 25, 26, 31, 44—49, 51, 53, 73-76, 79-87, 89, 90, 92, 96, 98-100, 107, 108, 122, 124, 126-129, 131, 138-178, 181, 184-221, 223, 228, 233-236, 238-242, 244-250, 252-254, 257-265, 268, 313, 314, 317, 319, 323, 330, 331, 335, 339,

512-521, 525, 530, 533, 537, 539, 543-545, 551 Жулебины, фамилия 328 Жюльвекур Поль де (ум. в конце 40-х гг. XIX в.; «Жольвекур»), фр. писатель 243, 509

Завязкин Василий, лакей 549 Загряжская Екатерина Ивановна (1779—

1842), фрейлина, тетка Н Н. Пушкиной 9, 16, 45, 59-62, 72, 74-76, 80, 81, 83-86, 96, 101, 105-107, 110, 116, 170, 224, 261, 263, 264, 284, 287, 290, 465, 478, 509, 520 Загряжская Н. см. Гончарова Н. И. Загряжская Наталья Кирилловна, урожд. Разумовская, гр. (1747-1837), статс-дама 60, 284, 290 Загряжский 247

Загряжский Иван Александрович (ум. 1807), дед Гончаровых, возможно, отец Н. И. Фризенгоф (Соколовой) 363

Задлер Карл Карлович (1801—1877; «Сат-лер»), доктор медицины 156, 157,

174-176, 262 Закревская Аграфена Федоровна, ур. гр. Толстая (1799—1879), жена А. А. За-кревского 245, 268, 510 Закревский Арсений Андреевич (1786— 1865), генерал-лейтенант, с 1831 г. в отставке 235, 243 Занд Карл Людвиг (1795—1820), нем. студент, казненный за убийство тайного агента русского правительства писателя Коцебу 208, 500 Засодимский Павел Владимирович (1843— 1912) 40

Захаржевская Елена Павловна, урожд. гр Тизенгаузен (1804-1889; «Лили»), жена генерал-лейтенанта Г. А. Захар-жевского 470 Зеебах Альбин Лео, бывший саксонский посланник в Петербурге, зять Нессельроде 331 Зенфтлебен, домовладелец 548 Зешау, статс-секретарь 332—334 Зибекер см. Сибекер Зильберштейн И. С. 473 Злотницкий Антон Иосифович (р. 1823), офицер л.-гв. Кавалергардского полка 39

Золотницкий Петр Дмитриевич (1812— 1872), поручик л.-гв. Кирасирского полка 470

Зубов Александр Николаевич (ок. 1802-?) или Кирилл Николаевич (1802 —не ранее 1867), офицер 135 Зубова Александра Александровна, урожд. Эйлер (1808—1870), фрейлина, с 1830 г. жена А. Н. Зубова 44, 249

Ив. Сем. см. Аржевитинов И. С.

Иван IV Васильевич Грозный (1530— 1584), царь с 1547 г. 329, 418 Иваницкий Николай Иванович (1816—

1858), педагог 409, 546 Ивашев Василий Петрович (1794—1840), ротмистр л.-гв. Кавалергардского полка, член Союза благоденствия и Южного общества 243, 244, 509 Ивашева Вера Александровна, урожд Толстая (ум. 1837), мать В. П. Ивашева 243, 244, 509

Иезуитова Р. В. 462

Измайлов Александр Ефимович (1779-

1831), баснописец, журналист 54, 463 Измайлов Н. В. 5, 6, 12, 453, 461. 482, 483, 499, 542 Икскуль Александр Карлович, бар.

(1805—1880), переводчик 241 Иннокентий (Иван Алексеевич Борисов; 1800—1857), богослов и церковный оратор 239 Инсарский В. А. 375

Иосиф II (1741—1790), император германский (Священной Римской империи) 374

Исаков Яков Алексеевич (1811—1881), петерб. книгопродавец, издатель сочинений Пушкина 142, 174, 366 Ишимова Александра Осиповна (1804— 1881), детская писательница 128, 129, 154, 155, 475

К. А. см. Карамзина Е. А.

К. И. Г. см. Гагарин И. С.

К. М. 195

К. О. Р. см. Россет К. О.

Кавелин Александр Александрович (1793—1850), директор Пажеского

корпуса, генерал-адъютант 413 Казанский Б. В. 15, 458, 482, 488, 489, 502, 526, 541, 548 Калержи Мария Федоровна, урожд. Нессельроде, во втором браке Муханова (1823-1874), племянница гр. Нессельроде, пианистка-дилетантка 306 Калиновская, возможно, Эмилия Яковлевна, урожд. Потоцкая, гр. («Калянов-ская»), жена И. Калиновского 240 Каменские, фамилия 328 Камердинер см. Козлов Н. Т.

Канкрин Егор Федорович, гр. (1774—1845), министр финансов 238, 239, 244, 247, 389, 393, 394, 546 Канкрина Екатерина Захаровна, урожд. Муравьева (1795—1849), жена Е. Ф. Канкрина 242 Кантор Р. М. 433

Карамз. Мещерск. см. Мещерские Е. Н. и П. И.

Карамзин Александр Николаевич (1815— 1888; «Саша»), сын Н. М. и Е. А. Карамзиных, прапорщик л.-гв. конной артиллерии 241, 457, 458, 469, 471—473, 479, 480, 485, 486, 488, 505, 509, 515, 527-529

Карамзин Андрей Николаевич (1814— 1854), сын Н. М. и Е. А. Карамзиных, прапорщик л.-гв. конной артиллерии, с мая 1836 г. за границей 12, 24—26, 69, 90, 96, 115, 116, 237, 238, 244, 246, 379, 409, 455, 457, 464, 469-473, 478, 480-482, 494. 495. 497, 502-507,

509-511, 513-515, 521, 522, 526-530, 542, 544

Карамзин Владимир Николаевич (1819— 1879; «Владимир», «Володя»), сын Н. М. и Е. А. Карамзиных 241, 457. 485. 509

Карамзин Николай Михайлович (1766—

1826; «Кар.»), писатель, историограф 49, 85, 90, 147, 150, 153, 185, 186, 191, 208, 233, 235, 236, 238, 245, 249, 250,

329, 368, 455, 457, 496, 497, 505, 506,

511. 512, 536, 538 Карамзина Екатерина Андреевна, в девичестве Колыванова (1780—1851; «К. А.»), жена Н. М. Карамзина, сестра П. А. Вяземского 12, 24, 26, 53, 67, 85, 90, 96, ПО, 115, 162, 234, 236, 238, 240,

247-249, 260, 379, 398, 455, 457, 470,

473, 478, 481, 494, 495, 497, 512-514,

517, 526-528, 539, 544 Карамзина Софья Николаевна (1802—1856), дочь Н. М. Карамзина 12, 13, 26, 52, 55, 85, 96, 234, 237-239, 248, 254, 455, 457, 464, 465, 470, 471, 478, 479, 481,

482, 485, 486, 488-490, 492, 493, 496,

500, 502-504, 506, 507, 509-511, 514,

521, 522, 527, 539. 540 Карамзины («Карам.», «Карамз.»), семейство 12, 13, 26, 69, 86, 90, 99, 147, 177, 186, 233-241, 244-246, 248-250, 252-254, 409, 453, 457, 471, 474, 504, 506, 528, 529, 542, 545 Каратыгин Василий Андреевич (1802—

1853), актер-трагик, переводчик пьес, муж А. М. Колосовой 244, 246, 249 Каратыгин Петр Петрович (1832—1888), сын П. А. Каратыгина, беллетрист 52 Каратыгины — Василий Андреевич и Петр Андреевич (1805—1879), комический актер, водевилист 52 Карезев, солдат 244 Карл 1 (1600—1649), англ. король 241 Карл X (1757—1836), фр. король 28—30, 90, 280, 300, 304, 478, 501. 503 Карл XII (1682—1718), шведский король 243

Карл Леопольд Фридрих, герцог Баденский (1790—?), женат на Софии Вильгельмине (1801—?), дочери Густава Адольфа Шведского 309, 379 Карл Прусский (1801—1883), брат Александры Федоровны 144. 239, 240 Карнович — 242

Катакази Гавриил Антонович (1794— 1867), сенатор 432 Катер<ина> Волод. 236 Катков Михаил Никифорович (1818—

1887) 433

Катулл Гай Валерий (ок. 87 — ок. 54 до н. э.), древнеримский поэт 328 Кашкина Екатерина Евгеньевна (1781— 1846), родственница П. А. Осиповой 42, 459

Келлер Август Егорович, брат Е. Е. Келлера, надворный советник 239 Келлер Дмитрий Егорович (1807—1839), чиновник канцелярии Военного министерства, сын Е. Е. Келлера 239, 506

Келлер Егор Егорович (1765—1838), начальник 1 отделения Эрмитажа 238—240. 506

Керн Анна Петровна, урожд. Полторацкая

(1800—1879), племянница П. А. Осиповой 55

Кикин Петр Андреевич (1775—1834).

статс-секретарь, сенатор 244 Киреева 236

Киреева А. В. см. Алябьева А. В. Кирпичников Александр Иванович (1845— 1903) 48, 123, 351, 354 Киселев Павел Дмитриевич, гр. (1788—

1872), начальник штаба 2-й армии, генерал-адъютант 234, 237, 239, 243, 244, 375, 505 Киселев Сергей Дмитриевич (1793—

1851), отст. гвардии полковник 41 Киселевы 379

Китаева Анна Кузьминична, домовладелица 47 Клара см. Тургенева К. Г.

Клей (К1ау) Джон Рэндольф (1808—1885; «Клай»), секретарь Северо-Американ-ской миссии в Петербурге, исполняющий обязанности поверенного в делах 311

Клюпфели — Клюпфель Владислав Филиппович (1796—1885), генерал-майор, командир л.-гв. Кирасирского полка и его жена 470 Княгиня см. Вяземская В. Ф.

Князь см. Голицын А. Н.

Козлов Иван Иванович (1779—1840), поэт 235, 236, 238, 240, 242, 244-246, 252 Козлов Никита Тимофеевич (1778 — не ранее 1851; «камердинер»), болдинский крепостной Пушкиных, дядька поэта 135, 156, 251, 262 Козлова Александра Ивановна (1812—1909), дочь И. И. Козлова 235, 238 Козловский Петр Борисович, кн. (1783—

1840), дипломат, литератор 234 Кокошкин Федор Федорович (1773—1838), директор моек, театров 238 Кологривова Прасковья Юрьевна, урожд. кнж. Трубецкая (1762—1846; «Кологр.», «Кологрив»), мать В. Ф. Вяземской 238-240

Кольцов Алексей Васильевич (1809—1842), поэт 331

Комаровская Софья Владимировна, урожд. Веневитинова, гр. (1808—1877; «Комар», «Комаровск.»), сестра А. В. и Д. В. Веневитиновых 238, 240, 241, 247 Констанция, воспитательница в доме Ланских 111 Коншин Николай Михайлович (1793—

1859), поэт 123 Корб Иоганн Георг, автор записок о России 209, 501 Корнуолл Барри (Cornwall Barry; наст, имя Брайан Уоллер Проктер. 1787—1874), англ. поэт и драматург 128 Королева Нидерландов см. Вильгельмина Король австрийский см. Фердинанд I Король баварский см. Людвиг I Король греческий см. Оттон I Король саксонский см. Фридрих Август II Корсаков Г. см. Римский-Корсаков Г. А. Корф Модест Андреевич, бар. (1800—

1876), товарищ Пушкина по Лицею, чиновник м-ва юстиции 61, 373, 386— 388, 391, 466, 542 Коцебу Август Фридрих Фердинанд фон (1761—1819), нем. писатель, драматург и романист 208, 500 Кочубей, возможно, Александр Васильевич, кн. (1788—1866; «Кочуб.»), племянник В. П. Кочубея, сенатор 235, 236, 250

Кочубей Василий Леонтьевич (1640—1708), ген. судья Малороссии, казненный за обвинение Мазепы в измене 249 Кочубей Виктор Павлович, кн. (1768—

1834), министр внутр. дел 387 Кочубей Лев Викторович, кн. (1810— 1890), поручик л.-гв. Кавалергардского полка, впоследствии отст. полковник 532

Краббе Каризиус, министр внутр. дел Дании 322, 323 Краевский Андрей Александрович (1810—

1889), журналист 242, 254, 260, 330, 341, 350(?), 512, 517, 519 Красовский Александр Иванович (1780— 1857), цензор, член Российской академии 239

Крашенинников Степан Петрович (1711— 1755), натуралист, историк и этнограф 232, 503 Крестова Л. В. 455, 541, 542 Кривцов Николай Иванович (1791—1843), офицер 41, 459, 515 Криденер, Криднер см. Крюднер Кроткое 235, 239,

Кроткова 239, 245, 247 Кроткова Варвара 245 Кроткова Прасковья Петровна, урожд. Новосильцева (1806—1860; «Прасковья Петровна»), помещица, болдинская соседка Пушкина 54, 463 Кротковы (Кроткие) 241, 242, 245, 247 Круг Филипп Иванович (Иоганн; 1764— 1844), историк, нумизмат 236, 238, 241, 242, 245 Кругликова Е. С. 7

Крузенштерн Иван Федорович (1770—1846), адмирал, путешественник 235 Крылов Иван Андреевич (1768—1844) 249 Крюднер Александр Сергеевич, бар. (1796—1852; «Криденер»), первый секретарь русского посольства в Мюнхене 247, 406 Крюдиер Амалия Максимилиановна,

урожд. Лерхенфельд, во втором браке Адлерберг (1808—1881; «Криденер»), жена А. С. Крюднера 334, 370—372 Крюднеры 407

Кубасов Иван Андреевич (1875—1937) 124 Кукольник Нестор Васильевич (1809—1868) поэт, писатель, драматург 241 Кульман Н. К. 46

Куракин Александр Борисович, кн.

(1813—1870), сын Б. А. Куракина, поручик л.-гв. Кавалергардского полка 293.

Куракин Алексей, купец 127 562

Кутузов см. Голенищев-Кутузов П. В. Кушников Сергей Сергеевич (1765—1839), сенатор 242 Кюстин Адольф де, маркиз (1790— 1857), фр. литератор 372, 541 Кюхельбекер Вильгельм Карлович (1797— 1846), поэт, декабрист 206

Лаваль Иван Степанович, гр. (1761— 1846), камергер, тайный советник 236, 247, 374, 375 Лагрене см. Дубенская В. И.

Ладюрнер (Ladumere) Адольф Игнатьевич (1789—1855), фр. художник-баталист 30, 457

Лазарев Михаил Петрович (1788—1851), адмирал 245 Ламарк Максимилиан, гр. (1770—1832), фр. генерал, автор воспоминаний 229,

502, 503

Ламене Фелисите Робер (1782—1854; «Lam.»), фр. публицист, философ 236, 240-243, 247, 249 Лансдоун Генри, маркиз (1780—1863), англ. полит, деятель, один из лидеров партии вигов 313 Ланская Надежда Николаевна, урожд.

Маслова, жена П. П. Лаиского 239 Ланской Петр Петрович (1799—1877), второй муж Н. Н. Пушкиной, генерал-лейтенант 110, 112, 114, 360, 373, 487 Ланской Сергей Степанович, гр. (1787— 1862), министр внутр. дел, сенатор 425 Ларошжаклен Анри Огюст Дюверже, маркиз (1805—-1867; «Ларош Жаклен»), пэр Франции, член палаты депутатов, сенатор 307 Ласи («Ласси»), сестры 470 Лафит Жак (1767—1844), фр. банкир, полит.

деятель 245 Лебедев Кастор Никифорович (1812—

1876), сенатор 420 Лебцельтерн Зинаида Ивановна, урожд. Лаваль, гр. (ум. 1873), жена Л. Леб-цельтерна 375 Лебцельтерн Людвиг (1776—1854), австр.

посланник в Петербурге 375 Лёве-Веймар Ольга Викентьевна, урожд. Голынская, жена Ф. А. Лёве-Веймара 345, 377, 378,381 Лёве-Веймар (Loeve-Veimars) Франсуа Адольф, бар. (1801—1854), фр. литератор, историк и дипломат 254, 343—348, 377, 378, 515, 516 Левицкий Николай Михайлович, в 1836 г. поручик л.-гв. Кирасирского полка 470

Левкович Я. Л. 14, 18, 458, 462, 463, 477, 479, 493, 500, 512, 517, 519, 549 Левшин Дмитрий Михайлович, историк, археолог 413 Лемке Михаил Константинович (1872— 1923) 400, 415, 416, 420 Лене (XIX в.), фр. академик 242 Ленорман (Le Normand) Аделаида Мария Анна (1772—1840), фр. швея и знаменитая гадалка, автор мемуаров 244, 509

Ленский Адам Осипович (1799—1883), помощник статс-секретаря Г ос. совета по департаменту дел Царства Польского, камергер 236, 240, 466 Ленц Василий Федорович (Вильгельм, 1808—1883), чиновник, музыкальный критик, мемуарист 60, 465 Лермонтов Михаил Юрьевич (1814—1841) 11, 250, 252, 378, 403, 405, 492, 495 Лернер Николай Осипович (1877—1934) 55, 58,- 456

Лерхенфельд (Lerchenfeld-Koefering) Максимилиан, гр. (1779—1843), баварский посланник в Петербурге 311, 312, 334-336, 396, 50!

Лерхенфельды 334

Лесков Николай Семенович (1831—1895) 406-407

Либерман Август, бар. (ум. 1847), прусский посланник в Петербурге 9, 77, 239, 243, 253, 311, 327, 336-342, 492, 493, 496

Ливен (Li even) Дарья Христофоровна, урожд. Бенкендорф, кн. (1784—1857), жена X. А. Ливена 31, 241, 306 Ливен Христофор Андреевич, гр. (1774— 1838), русский посол в Англии 306 Лиза, горничная Н. Н. Пушкиной 353, 354, 357, 382

Линден де Геммен Ф. Г., бар. 297 Лобанов Михаил Евстафьевич (1787— 1846), писатель, драматург 246, 511 Ломоносов Михаил Васильевич (1711— 1765) 245, 510 Лонгинов Михаил Николаевич (1823— 1875), библиограф, историк литературы 132, 175, 378, 400 Лондондерри Френсис Анна Гарриет Вейн, леди (ум. 1865) 236, 322 Лондондерри Чарльз Уильям Вейн, лорд (1778—1854; «англичанин»), англ. полит. деятель 236, 241, 242, 322, 508 Лоредо см. Ляреда

Лорер Николай Иванович (1795—1873), декабрист, автор записок 463 Лотман Ю. М. 458, 461 Лубяновский Федор Петрович (1777—1869), сенатор, тайный советник 239, 243, 244, 246, 511

Лужина Екатерина Илларионовна, урожд. Васильчикова(ум. 1842), жена И. Д. Лужина 240, 245 Луи Наполеон см. Наполеон III Луи, слуга А. И. Тургенева 248 Лукомский В. К. 22

Лукулл Люций Люциний (ок. 110—56 до н. э.), древнеримский полководец, известный богатством и роскошью 213, 214, 501 Лундман см. Людеман В.

Львов, возможно, Алексей Иванович, кн., помещик, сосед Пушкина по с. Михайловскому 251 Люба, княжна, см. Безобразова Л. А. Любарский М. Г. 549

Людвиг I (1786—1868), король баварский,

сын короля Максимилиана 1 Иосифа 234, 335, 336 Людеман Вильгельм (1796—1863; «Лундман»), нем. ученый, автор книги о Петербурге 242 Людовик XIV (1638—1715), фр. король 372 Людовик XVI (1754—1793), фр. король 27, 299

Людовик XVIII (1755—1824), фр. король 242, 245, 510 Людовик Филипп Орлеанский (1773—1850; «Филипп»), фр. король 216, 235, 242, 245, 345, 382, 457, 503 Люцероде (Lutzerode) Карл Август, бар. (1794—1864; «Лютцероде»), саксонский посланник в Петербурге 142, 168 , 238, 239, 242, 244, 245, 247, 252-254,311, 312,

331-334,337, 492, 510 Ляреда, владелец кондитерской в Петербурге 238 Ляцкая В. А. 128

М. Ф. см. Мария Федоровна, имп.

М. Элим см. Мещерский Э. П.

Магенис см. Медженис А. Ч.

Маевский А. С. 413 Мазон А. 7, 257

Майков Леонид Николаевич (1839—1900) 69, 314

Майкова Александра Алексеевна, жена Л. Н. Майкова 118 Макаров А. А. 499

Малерб Франсуа де (1555—1628), фр. поэт, критик 347

Мапов Алексей Иванович(1787—1855), протоиерей Исаакиевского собора (в Адмиралтействе), член Российской Академии 196, 220 Мапьвецци де Ферраре Александр, гр. 298 Мальтиц Франц Петрович, бар. (1794—

1857), нем. пои, русский посланник в Гааге 295 , 296 Мальцов Иван Сергеевич (1807—1880), чиновник Моск. архива м-ва иностр. дел 235

Мари Пьер Тома Амбруаз Амабль (1797—

1870), фр. полит, деятель, адвокат 420, 422, 430

Мария Ивановна см. Осипова М. И.

Марья Константиновна см. Булгакова М. К. Мария Николаевна, вел. кн. (1819—1876), старшая дочь Николая I, жена Максимилиана, герцога Лейхтенбергского, впоследствии жена гр. Г. А. Строганова 236, 247

Мария Павловна, вел. кн. (1786—1859), герцогиня саксен-веймар, эйзенахская, сестра Николая I 530 Мария Федоровна, имп. (1759—1828;

«М. Ф.»), жена Павла I 242, 508 Мартынов Павел Петрович (ум. 1838), генерал-адъютант 249 Маслов, аудитор Комиссии Военного суда, учрежденной при л.-гв. Конном полку 530

Матье, возможно, Огюст (1814—1873), фр. адвокат и полит, деятель 420, 430

Медем Павел Иванович, гр. (1800—1854), советник русского посольства в Париже 294, 529

Медженис (Magenis) Артур Чарльз (1801— 1,867; «англичанин»; «Магенис»), советник английского посольства в Петербурге 121-123, 126, 138, 225, 226, 249, 490, 511

Мейенд. см. Мейендорф А. К.

Мейендорф Александр Казимирович, бар. (1798—1865; «Мейенд.»), чиновник департамента мануфактур и внутр. торговли, русский агент во Франции от департамента 237—239, 243 —245 Мейендорф Егор Федорович, бар. (1794— 1879), геиерал-адъютант 234, 506 Мейендорф Елизавета Васильевна, урожд. дТ оггер, бар. (1802—1873; «Мейендорф-ша»), жена А. К. Мейендорфа 237, 244

Мейендорф Ольга Федоровна, урожд. Брискорн, бар. (ум. 1852), жена Е. Ф. Мейендорфа 506 Мейендорфша см. Мейендорф Е. В. Мейлах Б. С. 493

Мекленбург-Стрелицкий, герцог 7, 25, 221 Мекленбургская принцесса см. Елена Луиза Елизавета, принцесса Мекленбургская

Мельгунов Николай . Александрович (1804—1867), литератор 48 Менуар, фр. генерал 28 Меншиков Александр Сергеевич, кн. (1787—1869; «Менш.»), адмирал 237,244, 505

Мердер Алексей 105

Мердер Мария Карловна (1815—1870), фрейлина, автор дневника 105, 106 Меренберг Н. А. см. Пушкина Н. А.

Местр Софья Ивановна, урожд. Загряжская, де, гр. (1778—1851), жена К. де Местра 363 Метман Жан Луи, муж Матильды Евгении Дантес, бригадный генерал, командор Ордена Почетного легиона 27, 308 Метман Луи, внук Дантеса 9, 27, 28, 31, 33,38,60, 257,279, 298,310,352,382, 530 Метман Матильда Евгения см. Дантес-Геккерн М. Е.

Меттерних Клемент Венцель Лотар, кн. (1773—1859), австр. дипломат, канцлер 309, 313-315, 325, 386, 388, 389 Меттерних Мелания, кн. (1805—1854), жена Меттерниха 388 Мещ., Мещ.-Кар., Мещер., Мещер.-Кар..

Мещерск. см. Мещерские Е. Н. и П. И. Меш. Элим см. Мещерский Э. П. Мещерская Екатерина Ивановна, урожд. Чернышева(1782—1851), матьЭ. П. Мещерского 245 Мещерская Екатерина Николаевна, урожд. Карамзина, кн. (1806—1867; «Мещер.», «Мещерск.»), дочь Н. М. иЕ. А. Карамзиных, жена П. И. Мещерского 12, 49, 52, 233 , 234 , 238 , 239, 242, 243 , 247, 252, 457, 463, 485, 501, 518, 521, 522 Мещерская Мария Александровна, урожд.

гр. Панина, кн. (ум. 1903), жена Н. П. Мещерского 431, 432 Мещерская Мария Ивановна (ум. 1859), сестра П. И. Мещерского, жена И. Н. Гончарова 49, 285, 463 Мещерские Екатерина Николаевна и Петр Иванович 123,233,238,240,241,243-249, 253 , 485, 489, 507, 511 Мещерские, братья 237 Мещерский Александр Васильевич, кн. (1810—1867), чиновник Департамента внешней торговли 69 Мещерский Николай Петрович, кн. (1829—1901), гофмейстер, внукН. М. Карамзина 431, 432 Мещерский Петр Иванович, кн. (1802— 1876; «Мещ.»), гв. подполковник в отставке, муж Е. Н. Карамзиной 110, 154, 233, 237, 238, 241, 243, 245, 260, 517, 522 Мещерский Сергей Иванович (1800—1870), брат П. И. Мещерского 470 Мещерский Элим Петрович, кн. (1808— 1844; «М. Элим», «Мещ. Элим»), атташе русского посольства в Париже, поэт и переводчик — 236, 238, 243, 245 Миллер Павел Иванович (1813—1885; «Мюллер»), лицеист VI курса, секретарь Бенкендорфа 10, 11, 100, 239, 483, 498, 545

Мильтон Джон (1608—1674), англ. поэт, публицист 247 Минин Н. В. 411, 414

Минье Франсуа Август (1796—1884), фр.

историк 243 Митрополит петербургский см. Филарет Амфитеатров Михаил Павлович, вел. кн. (1798—1849; «вел. кн.»), брат Николая I 7, 25, 39, 64, 65, 68, 70, 73, 78, 98, 106, 109, 116, 126, 135, 138, 142, 148, 149, 205 , 221-231, 240, 241, 245, 250, 265, 355, 366, 379-381, 387, 393 , 395 , 397, 483, 496, 518, 542 Мих/аил/ Петр/ович/ 243 Мишенский А. В. см. Мышенский А. В. Модэалевский Борис Львович (1874—1928), историк литературы 5, 22,62, 69, 75,94, 141, 168, 174, 191, 192, 194, 197-201, 211, 251, 260, 263, 265, 334, 366, 400, 408, 416, 420, 458, 463, 498, 541, 551 Модэалевский Лев Борисович (1902—1948) 461

Мокрицкий Аполлон Николаевич (1811—

1871), художник li8, 490 Моле Матье Луи, гр. (1781—1855), фр. полит. деятель 245, 294, 312 Молодые см. Валуев П. А. и Валуева М. П. Мольер (псевд. Поклена Жана Батиста;

1622-1673) 224, 502 Монтень (Montaigne) Мишель (1533—1592), фр. писатель 53 , 463 Монтескье Шарль Луи, барон де Секонда (1689—1755), фр. писатель 242 Монтескье (ум. 1822), внук Ш.-Л. Монтескье 242 Монтессюи де, гр. 291, 292, 294 Моргулис С. 516

Мордвинов Александр Николаевич (1792—

1869), управляющий III Отделением 196, 238, 250, 251 Мории Софья Сергеевна, урожд. Трубецкая, гр., жена Морни 430 Морни Шарль Огюст Луи Жозеф де, герцог (1811—1865), фр. гос. деятель 421, 430

Моро Жан Виктор (1763—1813), фр. генерал, республиканец, враг Наполеона 1 191

Морозов Петр Осипович (1854—1920), историк литературы и театра 40 Муза Е. В. 547

Муравьев Ан дрей Н ико лаевич (1806—18 74), поэт и религиозный писатель 405, 406, 548

Муравьева, возможно,ЕкатеринаФедоров-на, урожд. бар. Колокольцева (1771—

1848), жена М. Н. Муравьева, мать декабристов 250 Мусин-Пушкин Алексей Семенович, гр.

(1730-1817), дипломат 28, 75, 299 Мусина-Пушкина Елизавета Федоровна, урожд. гр. Вартенслебен, гр. (1759—

1835), жена А. С. Мусина-Пушкина, двоюродная бабушка Дантеса 27—28, 30,75, 281,299, 301, 526 Мусина-Пушкина Мария Александровна, урожд. кнж. Урусова, гр. (1801—1853; «гр. Пушк.», «Пушк. (Урус)», «Пушкина»), дочь А. М. Урусова, жена И. А. Мусина-Пушкина, с 1838 г. жена кн. А. М. Горчакова 235, 237, 238 , 240, 241(7), 246

Мусина-Пушкина Надежда Платоновна (1765—1835), жена А. Н. Гончарова 75 Мусина-Пушкина Эмилия Карловна, урожд. Шернваль фон Валлен, гр. (1810—1846; «П», «гр. Пушк», «гр. Эмилия», «шведка»), жена В. А. Мусина-Пушкина 44, 51, 233-235, 237-240, 242, 244, 247, 252, 357, 468, 504-506. 533 Муханов Николай Алексеевич (1802—1871), адъютант петерб. генерал-губернатора, впоследствии член Г ос. совета, сенатор 505

Муханов Сергей Сергеевич (ум. 1897), варшавский обер-полицеймейстер, гофмейстер, муж М. Ф. Калержи 306 Мышенский А. В. (псевд. Алексея Сомова, чиновника фр. м-ва внутр. дел; «Ми-шенский») 419 Мюллер см. Миллер П. И.

Мюральт Иоганн фон (1780—1850), пастор реформатской церкви и содержатель пансиона в Петербурге 239, 247, 252 Мятлевы, фамилия 328

Н., мадам см. Нессельроде М. Д. Надеждин Николай Иванович (1804—1856), критик, журналист, проф. Моск. ун-та 500

Наполеон 1 Бонапарт (1769—1821) 28, 31, 299, 301, 330, 412, 500, 510, 530 Наполеон III Шарль Луи Наполеон Бонапарт (1808—1873), фр. император в 1852-1870 гг. 306, 307

Нарышкин (Narychkine) Дмитрий Львович (1758—1838), обер егермейстер двора, муж М. А. Нарышкиной 10, II, 96, 368, 369, 374, 393, 398, 540 Нарышкин Кирилл Александрович (1786—

1838), обер-гофмаршал 240 Нарышкина Мария Антоновна, урожд. кнж. Святопулк-Четвертинская, гр. (1779—1854), жена Д. Л. Нарышкина, фаворитка Александра I 10, 368, 369, 397, 540, 541 Нарышкина Софья Дмитриевна (1808— 1824), дочь М. А. Нарышкиной н Александра I 389 Нащокин Павел Воинович (1801—1854) 52, 58, 372, 390, 461, 464, 477, 545 Нащокина Вера Александровна, в девичестве Нагаева (ок. 1811—1900), жена П. В. Нащокина 492 Неверов Я. Н. 496

Нейман Иван Егорович (1780—1855), юрист 242

Нелидова Варвара Аркадьевна (1814—1897), фрейлина,- фаворитка Николая I 370 Немировская-Ситникова Т. О. (1867—1949), учительница 540 Немичева («немочка») 246 Нерво Гонсалес де, бар., фр. историк, зять и издатель Баранта, автор воспоминаний о России 235 , 237 Нессельроде Дмитрий Карлович, гр. (1816—1891), сын К. В. и М. Д. Нессельроде, с 1836 г. третий секретарь канцелярии м-ва иностр. дел 381, 403 Нессельроде Карл Васильевич, гр. (1780— 1862), министр иностр. дел 9,25, 27,30, 38, 67, 76, 77, 94, 115, 199, 209, 235, 238, 244, 255, 257, 258, 268-275, 278, 295, 296, 302, 303, 304, 306, 307, 309, 326, 327, 332, 336, 358, 373, 375, 376, 381, 382, 385-392,394-398,403, 501, 524, 529, 543, 545

Нессельроде Мария Дмитриевна, урожд. Гурьева, гр. (1786—1849; «дамы», «ма-дамН»), женаК. В. Нессельроде67,253, 271, 275, 278, 291, 303, 327, 332, 338, 374, 375, 381, 382, 386-392, 398, 434, 524, 525, 529, 545 Нессе льроде-Эресгофен, урожд. Гац-

фельдт, двоюродная бабка Дантеса 27 Нессельроде-Эресгофен Франц Карл Александр, гр. (1752—1816), двоюродный дед Дантеса 27 Нестор (XI — нач. XII в.), древнерусский писатель, монах Киево-Печерского монастыря 237 Нефедьев Павел Ильич (1781—1806; «Не-фед.»), штабс-ротмистр л.-гв. Конного полка, двоюродный брат А. И. Тургенева 247

Нефедьева Александра Ильинична (1782— 1857; «сестрица»), двоюродная сестра А. И. Тургенева 126, 144, 145, 147, 148, 186, 236, 239-242, 244, 246, 248-250, 252, 495 Нечкина М. В. 508

Никитенко Александр Васильевич (1805—

1877), критик, проф. русской словесности Петерб. ун-та 546 Николай I Павлович (Nicolas; 1796—1855) 6, 8-11, 15, 17, 18, 22, 26, 27, 29-31, 34, 35, 38, 47, 48,. 54, 56, 65-68, 94, 101, 116, 139, 142,144-151, 153, 158-W), 162, 163, 165, 171, 177, 184-197, 199-204, 207, 208, 210-217, 219, 220,222, 226,227,229,233— 236,238-244,247-251,253-260,268,270-274, 295, 296,300, 303, 307, 312-320,322, 324-326 , 328 , 329 , 331-333 , 335 , 336, 339-341,344,347-349,351,352,369-374,

379-386, 390-397, 412-416, 434, 435, 456, 457, 460-464, 469, 479, 484, 489. 494-498, 504, 506, 511, 512, 514-517, 519, 520, 523-525, 533, 534, 536-539, 541-547 Николай Михайлович, вел. кн. (1859—1919) 120, 316, 369,412 Никольский Борис Владимирович (1875— 1919) 119,351 Никольский Владимир Васильевич (1837—

1883) 35, 39, 526 Нина см. Доля Н.

Нистрем Карл 402 Новиков И. А. 506 Новицкий А. П. 40

Новосильцов Николай Николаевич (1766— 1838; «Новое.»), член «негласного комитета», руководившего делами российского государства в первые годы царствования Александра! 235 , 239,241 Нордин (Nordin, Нординг) Густав де (1799—1867), секретарь и поверенный в делах шведско-норвежского посольства в Петербурге 311, 315, 316, 501 Норов Абрам Сергеевич (1795—1869), литератор, историк, библиофил 236, 237, 242, 245, 248, 253 Носов Петр Иванович (1788—1865), купец 286

Ободовская И. М. 14, 453, 458, 463, 465 Оборская Ольга Львовна, урожд. Пушкина (1844—1920), дочь Л. С. Пушкина 540 Овчинникова С. Т. 459 Огарев Николай Александрович (1811—

1867), поручик л.-гв. Коиной артиллерии, сослуживец братьев Карамзиных, впоследствии генерал-адъютант 246, 252, 432

Огарев Николай Платонович 61813—1877) 433, 434, 474, 549 Огарева Елизавета Сергеевна, урожд. Но-восильцова (1786—1870), жена Н. И. О гарева 246

Одоевская Ольга Степановна, урожд. Ланская, кн. (1797—1872), жеиаВ. Ф. Одоевского 425 Одоевские, фамилия 425 Одоевский Владимир Федорович, кн. (1803 или 1804—1869), писатель, критик 60, 99, 254, 260, 341, 345, 375, 380, 424-429, 499, 504, 512, 515, 517, 544 Озеров Иван Пегрович (1806—1880), поверенный в делах и посланник в Португалии и Баварии 297 Оксмаи Ю. Г. 144, 366, 461

Окулова Анна Алексеевна (1794—1861), камер-фрейлина 242 Оленин Алексей Николаевич (1763—1843), директор Публичной б-ки и президент Академии художеств 235, 244 Оленина, возможно, Анна Алексеевна, в замужестве Андро де Ланжерон (1808—

1888), фрейлина, дочь А, Н. Оленина 244 ,

Ольга Николаевна, вел. кн. (1822—1892), королева Вюртембергская, дочь Николая 1 18, 479 Ольденбург Наталия Густавовна, герцогиня (1854—1937), дочь А. Н. Фризенгоф, жена герцога Ольденбургского 363 Ольденбургский, герцог Отгокар Антуан Горье Фредерик Элимар (1844—1895) 363

Онегин-Отто Александр Федорович (1845— 1925) 7, 25, 26, 75, 94, 141, 165, 174, 175, 178, 185, 191, 192, 194, 197-201, 203, 211, 255, 260, 263, 265, 408, 496. 533, 551 Опочин. см. Опочинины Опочинин 356, 382, 408 Опочинии Федор Петрович (1779—1852).

шталмейстер двора 238, 240, 244 Опочинина Александра Федоровна (1814—

1868), дочь Д. М. иФ. П. Опочининых, фрейлина 237, 243, 246 Опочинина Дарья Михайловна, урожд. Голенищева-Кутузова (1788—1854), женаФ. П. Опочинина, сестраЕ. М. Хитрово 239, 246 Опочинина Мария Федоровна (1817—?), дочь Д. М. иФ. П. Опочининых, фрейлина 235, 246 Опочинины 235 , 236 , 243 , 246 , 253 Орлеанский, герцог см. Людовик-Филипп Орлеанский, герцог (с. 312) см. Фердинанд Филипп Луи Карл Анри, герцог Орлеанский

Орлов Алексей Федорович, гр. (1786—1861), член Гос. совета 194—196, 235(7), 372 Орлов Михаил Федорович (1788—1842), генерал-майор, командир 16-й пехотной дивизии в Кишиневе, члеи Союза благоденствия 234, 237, 243 , 505 Осипова Мария Ивановна (1820—1896), дочь П. А. Осиповой 251, 252, 514 Осипова Прасковья Александровна, урожд. Вындомская, в первом браке Вульф (1781—1859), помещица с. Три-горского 19, 42, ИЗ, 114, 251-252, 363, 484, 487, 514 Осиповы 113, 114 Осповат А. Л. 461, 475 Оттон 1 (Фридрих-Людовик; 1815—1867), греческий король, сын короля Людвига I Баварского 234

П. см. Мусина-Пушкина Э. К.

Павел I Петрович (1754—1801), император с 1796 г. 241, 243, 246, 368, 497, 508 Павлищев Лев Николаевич (1834—1915), сын Н. И. и О. С. Павлищевых 63, 468, 469

Павлищев Николай Иванович (1802—1879),

муж О. С. Павлищевой, историк, литератор 44, 45, 49, 113 Павлищева Ольга Сергеевна, урожд. Пушкина (1797—1868), сестра Пушкина 16, 19, 44, 45, 49, 59, 60, 62, 76, 96, 97, 113, 363, 377, 394, 460, 463, 464, 466, 468, 469, 477, 498, 539, 540, 546 Павский Герасим Петрович (1787—1863; «Павск.»), проф. богословия Духовной академии, филолог-лингвист 239, 241 Пален Петр Константинович, гр., русский посланник в Нидерландах, камергер 256

Пален Петр Петрович, гр. (1778—1864), генерал-адъютант, русский посол в Париже 294 Пальмерстон Генри Джон Темпль, лорд (1784—1865), англ. гос. деятель 313 Панаев Иван Иванович (1812—1862), писатель, журналист 240 Панаева Авдотья Яковлевна (1820—1893), дочь Брянского, жена И. И. Панаева, мемуаристка 244 Панина, гр. 379

Панина Александра Сергеевна, гр., мать М. А. Мещерской— 431, 432 Пантелеев Николай Николаевич (1814—

1875), поручик л.-гв. Кавалергардского полка 39

Панчулидзев Сергей Алексеевич (ум.

1917), историк л.-гв. Кавалергардского полка 7, 15, 27, 30, 32, 33, 36, 38, 39, 69, 72, 73, 115, 133, 269, 351-353 , 475 Папа римский — см. Григорий XVI Парис Алексис Полин (1800—1881), фр.

ученый, литератор 241 Паррот, вероятно, Иогаин Фридрих Вильгельм (1791—1841), естествоиспытатель и врач, ректор Дерптского ун-та (1831-1833)- 242 Паскевич Иван Федорович, св. кн. (1782—

1856), генерал-фельдмаршал 329 , 347, 536

Пашк.-Баран. см. Пашкова М. Т.

Пашков Михаил Васильевич (1802—1863), флигель-адъютант, впоследствии генерал-лейтенант 235 Пашкова 96

Пашкова Мария Трофимовна, урожд. Баранова (1807—1887; «Оничк.» «Пашк.-Баран.»), жена М. В. Пашкова 238, 240, 241, 371

Пезаровиус Павел Павлович (1776—1847), редактор «Русского инвалида», работал в комиссии составления законов 238 Перейр, братья, Эмиль (1800—1875) и Исаак (1806—1880), фр. банкиры 308 • Перовский Алексей Алексеевич, псевд. Антоний Погорельский (1787—1836; «Перов.»), писатель 234, 247 Перовский Василий Алексеевич (1795—

1857), оренбургский и самарский генерал-губернатор 122, 236, 238 , 249, 489

Персон Иван Иванович (1797—1867), почетный лейб-медик 174 Персон, жена И. И. Персона 174 Петр I (1672-1725) 152, 192, 193, 201, 207,

227, 232, 239, 244, 250, 252, 273, 314, 315, 317, 319, 328, 335, 346-348, 368, 506, 508, 536, 537

Петр II Петрович Негош (1813—1851; «Петрович»), поэт, правитель и митрополит Черногории 254 Петр, священник 17, 144, 145, 147, 159, 160, 176

Петрович см. Петр II Петрович Негош Петрово-Соловово Наталья Андреевна, урожд. кн. Гагарина (1815—1893; «Со-лова»), жена М. Ф. Петрово-Соловово, ротмистра Кавалергардского полка 238

Петрунина Н. Н. 525

Пещуров Алексей Никитич (1779—1849), псковский гражд. губернатор (1830—

1839) 250-252 Пиксанов Н. К. 461

Пина Эммануил Иванович де, фр. монархист 36 Пирлинг П. О. 314, 400 Платон (428 или 427—348 или 347 до н. э.), древнегреческий философ 236, 246 Платонов А. А. 165

Платонов Валериан, знакомый А. О. Смир-новой-Россет 379, 527 Племянница Николая I см. Августа, принцесса Саксен-Веймарская Плетнев Петр Александрович (1792—1865), писатель 42, 43 , 47, 62, 122, 140, 143, 156, 157, 174, 175, 177, 179, 193, 246, 254, 260, 331, 341, 428, 459, 461, 499, 501, 515, 517, 518 Плетнева Степанида Александровна, урожд. Раевская (1795—1839), жена П. А. Плетнева 254 Плещеев 238

Плюшар Адольф Александрович (1806— 1865), петерб. книгопродавец и книгоиздатель, издатель «Энциклопедического лексикона» 240, 507 Погодин Василий Васильевич (1790—1863), генерал-интендант 377 Погодин Михаил Петрович (1800—1875), писатель, историк, публицист 330 Погожев Евгений Николаевич (псевд.. Е. Поселянин; 1870—?), сотрудник церковного изд. 40 Полетика Александр Михайлович (1800— 1854), полковник л.-гв. Кавалергардского полка 69, 103, 112, 284 Полетика Елизавета (1833—?), дочь И. Г. Полетики 112 Полетика Идалия Григорьевна, урожд. Обортей (1807—1890), побочная дочь гр. Г. А. Строганова, жена А. М. Полетики 16, 18, 69, 112, 284, 355, 360, 363 , 398, 465, 469, 472, 473, 475, 477, 483, 487, 499, 502, 539 Полетика Петр Иванович (1778—1849), дипломат, литератор 245, 254 Поливанов 244

Поливанов Александр Юрьевич 464 Полиньяк Жюль Огюст Арман Мари де, кн. (1780—1847), фр. полит, деятель 500, 501

Полковник см. Данзас К. К.

Полонский Яков Петрович (1819—1898), поэт 410, 436 Полторацкий Сергей Дмитриевич (1803—

1884), библиограф и библиофил — 370, 427, 429

Полуектова Любовь Федоровна, урожд. Гагарина, жеиа Б. В. Полуектова, сестра В. Ф. Вяземской 379 Полякова. С. 190, 196, 260, 267, 268 , 277, 367, 374, 376, 390, 409, 524, 525 Поселянин Е., псевд. см. ПогожевЕ. Н. Потемкин-Таврический Григорий Александрович, кн. (1739—1791), военный и полит, деятель, генерал-фельдмаршал, фаворит Екатерины II 242 Потоцкая Мария Александровна, урожд. кн. Салтыкова, гр. (ум. 1845; «По-тоцк.»), жена Б. С. Потоцкого 245—247, 249

Поццо ди Борго Карл Осипович, гр. (1764—1842), русский посол в Англии 523

Почтдиректора см. Булгаков А. Я. и Булгаков К. Я.

Поэт-сумасшедший см. Батюшков К. Н. Праве Е. 126

Прасковья Петровна см. Кроткова П. П. Преемник см. Геверс И. К.

ПриймаФ. Я. 506

Протасов Николай Александрович, гр. (1798—1855), товарищ министра народного просвещения, с 1836 обер-прокурор Святейшего синода 228 ПротасьеваВ. А. 126

Протащинский Василий Андреевич, побочный сын А. И. Протасова 191 Прянишников Федор Иванович (1793—

1867), главноначальствующий над почтовым департаментом 432 Пугачев Емельян Иванович (ок. 1742—1775) 345, 347

Путят., Путятин, см. Путятины Путята Николай Васильевич (1802—1877), писатель и мемуарист 516 Путятина Александра Васильевна (ум.

1845 ) 236, 239 (?)

Путятина Елизавета Петровна (1774—?; «Ел. Петр.», «Елиз. Петр.»), дочь П. И. и В. С. Путятиных 235, 237 Путятина Мария Петровна (1781—1849), дочь П. И. и В. С. Путятиных 240, 242 Путятины —Петр Иванович и Варвара Семеновна, урожд. Качалова (ум. 1822), тетка А. И. Тургенева 234—238,

240-242, 244-246, 248, 250 Пушк., гр. см. Мусина-Пушкина М. А. и Мусина-Пушкина Э. К.

Пушк. (Урус.) см. Мусина-Пушкина М. А. Пушкин Александр Александрович (1833— 1914), старший сын Пушкина, впоследствии генерал-лейтенант, тайный советник 333 , 456, 457, 464, 497, 512, 514 Пушкин Лев Сергеевич (1806—1852), брат Пушкина 97, 394, 401, 424, 498, 540, 546 Пушкин Сергей Львович (1770—1840), отец Пушкина, статский советник 7, 8, 16,

26, 76, 96, 103, 114, 126, 138, 139, 146, 149, 152, 153, 184, 191, 251, 253, 254,328, 363, 377, 394, 401, 424, 469, 477, 494, 498, 515, 517, 520, 536, 546 Пушкина Мария Александровна, в замужестве Гартунг (1832—1919), дочь Пушкина 362, 514, 540 Пушкина Надежда Осиповна, урожд. Ганнибал (1775—1836), мать Пушкина 59, 172, 190, 346, 469, 498, 536, 538 Пушкина Наталья Александровна, в первом браке Дубельт, во втором за принцем Нассауским с титулом гр. Мерен-берг (1836—1913; «Таша»), младшая дочь Пушкина 286—287, 352, 401, 425 Пушкина Наталья Николаевна, урожд Гончарова, во втором браке Ланская (1812—1863), жена Пушкина 9—18, 25, 32,40—46,48-50,52-71,74-80,82,85,87, 90, 92, 95-98, 100, 103-118, 120, 123, 130, 131, 135, 139, 143-146,148, 156, 158, 160, 161, 163, 164, 167, 168, 169, 172, 174, 176, 177,179, 180, 184, 186, 188-191, 197, 199, 203, 208, 211, 218, 220, 222-226, 228, 232-235, 237, 238, 244-249, 252-254, 261, 262, 267-269, 271-273, 275, 285-287, 302, 303, 314, 316-321, 324, 325, 329, 330, 332, 333,335-339,344,347-349,351-363,366, 368-370, 372,373,376,381-385,390,393, 395 , 397-399, 425 , 453, 456-473, 475-489, 494, 496, 497, 500-502, 504, 506, 507,

510-514, 517, 520, 522, 524, 525, 527-530, 536-543, 545, 546, 551 Пушкина (Урусова) см. Мусина-Пушкина М. А.

Пушкины, дети 6, 58, 60, 77, 114, 145, 146, 160, 161, 163, 171, 176, 177, 184, 190,191, 222, 248, 249, 273, 285, 314, 316-319, 325, 332, 333, 335, 336, 339, 348,362,363, 462, 494, 498, 511-514, 539, 540, 546 Пушкины, род 416

Пушкины, семья 8, 9, 13, 105, 147, 150, 175, 184-186, 190, 192, 196, 205, 217, 218, 234, 236, 237, 241, 245, 246, 325, 362, 434, 462, 486. 490, 495 Пушкины, фамилия 328, 346 Пушкины, гр. см. Мусина-Пушкина М. А. и Мусина-Пушкина Э. К.

Р. см. Рылеев К. Ф.

Равиньян Густав Франсуа Ксавье Делакруа (1795—1858), фр. иезуит 406 Радэивилл Леон Людвигович, кн. (1808—

1885), флигель-адъютант, впоследствии генерал-майор 370 Радэивилл Софья Александровна, урожд. Урусова, ки. (1806—1889), фрейлина, фаворитка Николая I, жена Л. Л. Рад-зивилла 370, 379(?)

Радциг Н. И. 382

Радша, родоначальник Пушкиных 75, 328 ■ Раевский Александр Николаевич (1795—

1868), сын генерала Н. Н. Раевского, с 1817 г. полковник, с 1824 г. в отставке 86, 99, 383-385, 481 Раевский В. Ф. 509 Раевский Н. А. 11, 465

Разводовский Константин Иванович (1814—1885), офицер л.-гв. Литовского полка, впоследствии генерал от инфантерии 413 Разумовская Мария Григорьевна, урожд. кнж. Вяземская, гр. (1772—1865), статс-дама, в первом браке жена А. Н. Голи-цына, во втором—Л. К. Разумовского (1757-1818) 121-123, 225, 241, 243, 247,

489, 511

Ракеев Ф. С. («жандармский капитан», «жандармский спутник») 250, 251, 254, 333

Раков Л. Л. 493

Рапп, возможно, Жан, гр., фр. генерал 300 Растопи., Растопчин. см. Ростопчина Е. П., Ростопчины Раумер Фридрих Людвиг Георг фон (1781—

1873), нем. историк, проф. истории и полит, наук 253 Раух Егор Иванович (1789—1864), доктор медицины и хирургии, лейб-медик имп. Александры Федоровны 284 Рафаэль Санти (1483—1520) 478 Рахилло И. 492

Рейнбот Павел Евгеньевич, секретарь Пушкинского лицейского общества 22,378, 397,398, 548 Рейтерн Герхард Вильгельм фон (1794—

1865), художник, тесть Жуковского 191 Рейтнер, бар., двоюродный дед Дантеса, командор Тевтонского ордена 27 , 299 Рекамье (Recamier) Жанна Франциска Юлия Аделаида (1777—1849), хозяйка литературного и политического салона в Париже 237, 503, 505—506 Ремюза (Remusat) Клара Элиза Жанна (1780—1821), фр. писательница 237, 478 Репнин Николай Васильевич, кн. (1734— 1801), генерал-фельдмаршал 246 Римская-Корсакова М. П. см. Долгорукова М. П.

Римский-Корсаков Григорий Александрович (1792—1852; «Корсаков»), сын М. И. Римской-Корсаковой, отст. полковник 41

Римский-Корсаков Николай Петрович (1793—1848), вице-адмирал, дядя П. В. Долгорукова 402, 412 Робеспьер (Robespierre) Максимилиан Мари Исидор (1758—1794), деятель французской революции 387, 545 Роган-Шабо Луи Франсуа Огюст де, герцог (1788—1833), кардинал Безансона 33,301

Розенкранц, датский министр 321 Романовы, династия 346,411 Россет Аркадий Осипович (1812—1881), прапорщик л.-гв. Конной артиллерии, сослуживец братьев Карамзиных, автор воспоминаний 67, 72, 95, 110, 363, 413, 464, 470, 471, 473, 476, 478, 487,

490, 520, 540, 548

Россет Клементий Осипович (1811—1866; «К. О. Р.», «Россетти»), поручик, брат А. О. Россета и Смирновой-Россет 72,

95, 123, 127, 399, 402-404, 408, 409, 470. 473, 474, 476, 500, 521, 548 Ростопчин Андрей Федорович, гр. (1813—

1892), сын Ф. В. Ростопчина, муж Е. П. Ростопчиной, впоследствии тайный советник 123 Ростопчина Евдокия Петровна, урожд. Сушкова, гр. (1811—1858), поэтесса 239, 243, 244, 246, 252 Ростопчины, гр. 123, 240 Руммель В. В. 323

Руссо (Rousseau) Жан Жак (1712—1778) 242, 328, 508

Рылеев Кондратий Федорович (1795—1826;

«Р.») 206, 237(7), 505 Рюриковичи 411, 414

С. Н. см. Карамзина С. Н.

Саводник В. Ф. 541 Сайтов В. И. 26, 117, 118, 457 Сакулин П. Н. 427

Саломон Христофор Христофорович (Христиан: 1797—1851; «Соломон»), петерб. врач, непременный член Медицинского совета 156* 157, 174, 175 Салтыков] 244

Салтыков Александр Николаевич, кн. (1775—1837), член Гос. совета, камергер, сенатор, отец М. А. Потоцкой 249 Салтыков Сергей Васильевич (1777—1846), петерб. барин, известный своими вечерами 95, 481 Салтыкова Елизавета Павловна, урожд. гр. Строганова, кн. (1802—1863) 243, 253 (?), 490

Салтыковы — Сергей Васильевич и его жена Александра Сергеевна, урожд. Салтыкова (ум. не ранее 1848) 486 Сальков Алексей Андреевич 22 , 410, 436— 452, 549

Самарин Юрий Федорович (1819—1876), обществ, деятель, славянофил 405,406, 416

Сандомирская В. Б. 461 Сатлер см. Задлер К. К.

Саути Роберт (1774—1843), англ. поэт 507 Сафронов В. 492, 493

Сверб. см. СвербеевД.Н. и Свербе-еваЕ. А.

Свербеев Дмитрий Николаевич (1799— 1876; «Сверб.»), обществ, деятель 239, 321

Свербеева Екатерина Александровна,

урожд. кн. Щербатова (1808—1892; «Сверб.»), жена Д. Н. Свербеева 236, 239, 242

Свербеевы — Дмитрий Николаевич и Екатерина Александровна 240 Свергис де Ландас, бар., нидерландский посланник в Петербурге 259 Сверчкова, возможно, Елена Дмитриевна, урожд. гр. Гурьева (ум. 1833), жена А. В. Сверчкова 244 Сверчкова, возможно, Мария Алексеевна (1822-1893), дочь Е. Д. Сверчковой, впоследствии жена Н. А. Столыпина 244

Свечина Софья Петровна, урожд. Соймонова (1782—1857), хозяйка католического салона в Париже 291,381,382,389, 405,406, 506, 542 Свиндерен ван, голландский министр иностр. дел 256 Свиньин Павел Петрович (1787—1839), литератор, журналист 235, 246 СвистуноваНадеждаЛьвовна, урожд. Соллогуб, гр. (1815—1903), фрейлина, двоюродная сестра В. А. Соллогуба, жена А. Н. Свистунова 56, 359 Свистуновы, вероятно, Надежда Львовна и ее муж Алексей Николаевич (1808—

1872)379

Северин Дмитрий Петрович (1792—1865), дипломат 253, 254, 322 Севинье Мари де Рабютен Шанталь, маркиза (1626—1696), фр. писательница 477 Сегюр Филипп Поль, гр. (1780—1873), сын фр. посланника в Петербурге Л. Ф. Се-гюра, поэт и историк 408 Сеэеман Д В 547 Семевский М. И. 514

Семен, возможно, Август Иванович (1783—

1862), книгоиздатель и книгопродавец 191

Семенов, возможно, Василий Николаевич (1801-1863), цензор 238 Сен-При О. К. см. Долгорукова О. К. Сербинович Константин Степанович (1796—1874; «Серб.»), цензор 235, 242, 247, 249, 250,405 Сердобин Михаил Николаевич, бар. (1802— не ранее 1851), побочный сын кн. А. Б. Куракина, брат Б. А. Вревского 45 Сестрица см. Нефедьева А. И.

Сибекер (Зибекер), парижский книгоиздатель 242, 244 Симонетти, гр. сардинский посланник в Петербурге 311, 317 Скалон Николай Александрович (1809—

1857), поручик гв. Генерального штаба 470, 471, 548 Скарятин Григорий Яковлевич (1808—

1849), поручик, в 1836 г. ротмистр л.-гв. Кавалергардского полка 239, 247 Скотт Вальтер (1771—1832) 240, 507, 509, 511

Скриб Огюстен Эжеи (1791—1861), фр.

драматург 321,534 Смирдин Александр Филиппович (1795—

1857), книгопродавец и книгоиздатель 515

Смирнов Николай Михайлович (1808— 1870), чиновник м-ва иностр. дел, муж А. О. Смирновой-Россет 18, 31, 40, 47, 77,105, 116, 122,191(7), 294,379,398,399, 414, 458, 473, 476. 477, 488, 490, 529, 533-534

Смирнова-Россет Александра Осиповна (1809—1882), фрейлина, с 1832 г. жена Н. М. Смирнова- 24, 31, 40, 47, 51-53, 55,56,63,123,294,345,357,359,370-372, 374, 375, 379, 398, 409, 413,424, 455, 468, 476, 506, 527, 533, 541

Смирнова Ольга Николаевна (1834—1893), дочь А. О. Смирновой-Россет 455, 541 Смирновы 23, 527

Снегирев Иван Михайлович (1793—1868), ординарный проф. латинской словесности Моск. ун-та(1826—1836), этнограф и археолог, цензор 345, 381 Соболевский Сергей Александрович (1803—1870), библиофил и библиограф, эпиграмматист 54,367,392,406,409, 527 Соколова Наталья Ивановна, ошибочно, см. Фризенгоф Н. И.

Соллогуб см. Свистунова Н. Л.

Соллогуб Александр Иванович, гр. (1784—

1843), отец В. А. Соллогуба 93,94 Соллогуб (Soilohub) Владимир Александрович, гр. (1813—1882), писатель, автор «Воспоминаний» 10—12, 61, 70—73 , 84, 89-95 , 98-100, 117, 189, 190, 200, 238, 383, 384, 391, 393, 399, 402,408, 409, 465, 466, 468, 469, 471, 473, 474, 476, 481, 482, 484, 489, 491, 498, 499, 503, 511, 543-546 Соллогуб Лев Александрович, гр. (1812—

1852), брат В. А. Соллогуба, офицер л.-гв. Измайловского полка 379,399 Соллогуб Софья Ивановна, урожд. Архарова, гр. (1791—1854), мать В. А. и Л. А. Соллогубов 380 Солова см. Петрово-Соловово Н. А. Соломон см- Саломон X. X.

Соф. Ив., возможно, Борх С. И.

Софья, вел. герцогиня Саксен-Веймарская 259

Спасский Иван Тимофеевич (1795—1861), доктор медицины, домашний врач Пушкиных 17, 25,141-146,148,154,157-159, 161-164, 168,169,173, 175-178,180, 210, 248, 250, 260, 494-497, 514, 517, 524 Средин А. В. 60, 305 Срезневский В. И. 118 Старое Семен Никитич (ок. 1780—1856), подполковник 179 Старынкевич Николай Александрович (1784—1857; «Старынк.») состоял при

Н. Н. Новосильцове, впоследствии сенатор 242 Стиглиц см. Штиглиц Стог Алексей Данилович (1778—1837), писатель, сенатор 246 Столыпин (Моиго) Алексей Аркадьевич (1816—1858), двоюродный дядя Лермонтова, ближайший друг поэта 405 Стоюнин В. Я. 367 Строг, см. Салтыкова А. С.

Строг Ю. см. СтрогановаЮ. П.

Строганов, двоюродный брат А. В. Трубецкого 356,382,408 Строганов Григорий Александрович, гр. (1770—1857), обер-камергер, дипломат, двоюродный дядя Н. Н. Пушкиной 69, 10?, 110, 119-121, 170, 191, 192, 220, 228, 236, 249, 250, 260, 262, 274, 275, 291, 292, 303, 338, 366, 401, 424, 474, 486, 505, 513, 518

Строганова Наталья Викторовна, урожд. Кочубей, гр. (1800—1854), жена А. Г. Строганова 109, 235, 243, 470

Строганова Софья Владимировна, урожд. кн. Голицына, гр. (1775—1845), дочь Н. П. Голицыной, вдова П. А. Строганова 238

СтрогановаЮ лия Павловна, урожд. д’Аль-мейда, гр. д’Ойенгаучен (1782—1864), статс-дама, жена Г. А. Строганова 170, 250, 253 , 274, 275 , 284 Строгановы — Юлия Павловна и Григорий Александрович 290, 303, 391 Струве Густав Генрихович (1801—1865), министр-резидент в Гамбурге 298 Струензе Иоганн Фридрих, гр. (1737—1772), датский гос. деятель, министр 321, 534 Стурдза Александр Скарлатович (1791—

1854), чиновник м-ва иностр. дел 191 Суворин А. С. 351 Султан-Шах М. П. 474 Сумароков Павел Иванович (ок. 1760— 1846), писатель, сенатор 376 СумцовН. Ф. 40

Сухозанет Иван Онуфриевич (1788—1861), генерал-майор 35, 38 Суццо Михаил, кн. (1784—1864), греческий посланник, бывший господарь 311, 333 Сушкова Елизавета Михайловна (ум. 1906), в замужестве Данзас, дочь М. Н. и А. П. Сушковых 244, 245 Сушковы («Сушк.», «Сушков.») — семья Михаила Николаевича (1782—1833) и Анны Петровны, урожд. Тургеневой (1795-1855), 240-242, 244-246, 249

Т. см. Тизенгаузен Е. Ф.

Талейран-Перигор Шарль Морис, кн. (1754-1838; «Тал.», Сальер.») 242, 243, 245, 508

Тамбурини Антонио (1800—1876), ит. певец 298

Тарасенко-Отрешков Наркиз Иванович (1805—1873; «Атрешков»), писатель-экономист, член опеки над детьми и имуществом Пушкина 513 Тассо Торквато (1544—1595), ит. поэт 329 Татаринов Александр Николаевич (1810— 1863; «Саша»), начальник 1 отделения департамента уделов 240, 243, 244, 246, 250 Татариновы —Николай Ильич, его жена Анна Семеновна, урожд. Аржевити-нова, двоюродная сестра бр. Тургеневых, сын Александр Николаевич 234— 237, 239-245 , 252 Татищев Дмитрий Павлович (1770—1845), дипломат, в 1826—1841 гг. посланник в Вене 235

Тепляков Виктор Григорьевич (1804— 1842), поэт 122 ТеребенинаР. Е. 495

Тете, фан, голландский министр иностр. дел 255

Тибо Виктор Андреевич, служащий Почтамта 408, 409 Тибо Людвиг, учитель фр. языка в Л арийской гимназии 409 Тибо Осип Андреевич, брат В. А. Тибо, служащий Почтамта 409

Тизенгаузен (Tiesenhausen) Екатерина Федоровна, гр. (1803—1888; «Т»), дочь Е. М. Хитрово, фрейлина 114, 242, 243, 305, 477, 508 ТименчикР. Д. 461 Толст, см. Толстая П. В.

Толстая Анна Матвеевна (1809—1897), дочь М. Ф. Толстого, двоюродная сестра Д. Ф. Фикельмон 239 Толстая Елена Петровна, урожд. кн. Долгорукова, тетка П. В. Долгорукова 412 Толстая Прасковья Васильевна, гр. (ум.

1844; «Толст.»), 241 Толстой А. Н. 5, 6

Толстой Александр Николаевич, гр. (1793— 1866; «А1. Tolstoy»), обер-шенк 234,-238, 244

Толстой Сергей Васильевич, муж Е. П. Толстой 412 Толстой («Американец») Федор Иванович, гр. (1782—1846), отст. гв. офицер, известный авантюрами и бретерстъом 370, 541

Толстой Яков Николаевич, гр. (1791—1867), литератор, тайный агент русского правительства в Париже 245, 416 Томашевский Б. В. 6, 441, 501 Томилин В. В. 549

Торнау Федор Федорович, бар. (1810—1890), писатель, генерал-лейтенант, в 1850— 1870 гг. военный агент в Вене 32 Трощинский Дмитрий Прокофьевич (1754—1829), в 1802—1806 гг. министр уделов, в 1814—1817 гг. министр юстиции 389 Труайя (Troyat) А. 466 Труб. (с. 242) см. Трубецкая Н. Б.

Труб., Трубеп. см. Трубецкая А. А,, Трубецкой Н. П.

Трубецкая, возможно, Александра Александровна, урожд. Нелидова, кн. (1807—

1886), племянница Е. И. Нелидовой, жена Н. П. Трубецкого 239 Трубецкая Екатерина Ивановна, урожд. гр Лаваль, кн. (1800—1854), дочь И. С. Лаваля, жена С. П. Трубецкого 375 Трубецкая Надежда Борисовна, урожд. кнж. Святопулк-Четвертинская (1812— 1909; «Труб.»), племянница В. Ф. Вяземской, жена А. И. Трубецкого 242 Трубецкие 470

Трубецкой Александр Васильевич, кн. (1813—1889), штабс-ротмистр л.-гв. Кавалергардского полка 9, 16, 25, 34, 39, 40, 291,292, 350-359, 361, 378, 381-383, 398, 408, 413 , 458, 465, 480, 486, 539-540 Трубецкой Никита Петрович, кн. (1804— 1855; «Труб.», «Трубец.»), отст. поручик, брат С. П. Трубецкого 236, 239, 245 Трубецкой Сергей Васильевич, кн. (1815—

1859), поручик л.-гв. Кавалергардского полка 413

Трубецкой Сергей Петрович, кн. (1790—

1860), полковник л.-гв. Преображенского полка 375

Туманская Софья Григорьевна, двоюродная сестра В. И. Туманского 43, 459

Туманский Василий Иванович (1800—1860), поэт 43 , 459 Тургенев Александр Иванович(1784—1845). историк, археограф, директор Департамента духовных дел иностр. исповеданий?, 17,19, 22,25,45—47,49,113,114, 118, 119, 121, 122, 126, 138, 139, 141-148, 150, 161, 162,169,172,177, 186, 203, 231— 254, 268, 323, 333, 345, 363, 369, 375,377, 378, 391, 396-398, 403, 405, 406, 410, 416, 462, 484, 495. 500-516, 518, 520, 530, 551 Тургенев Андрей Иванович (1781—1803, «брат»), поэт, критик, брат А. И. Тургенева 235, 247 Тургенев БорисПетрович(1792 — ок. 1840), двоюродный брат А. И. Тургенева 240,

242, 243

Тургенев Иван Петрович (1752—1807), отец бр. Тургеневых 235, 247 Тургенев Иван Сергеевич (1818—1883) 421, 422, 433, 434 Тургенев (TourguenefT) Николай Иванович (1789—1871), экономист, историк, декабрист; с 1824 г. находился эа границей, приговорен к пожизненным каторжным работам заочно 113, 145, 147, 232— 234, 237, 241, 242, 244-246, 249, 250, 398, 410, 436, 437, 439—441, 502, 504, 505, 507, 510, 514

Тургенев Сергей Иванович (1790—1827; «Сережа»), дипломат, брат А. И. и Н. И. Тургеневых 251, 514 Тургенева Варвара Петровна, урожд. Луто-винова(1780(?)—1850), мать И. С. Тургенева, помещица 243 Тургенева Клара Гастоновна, урожд. де Виарис (1814—1891; «Клара»), жена Н. И. Тургенева 237, 238, 244 Тургеневы, братья 236 Турн и Таксис, кнж., мать А. Крюднер 334 Турнейзен 237, 238

Тутолмин Иван Васильевич (ум. 1838), член Г ос. совета 243 Тутолмин Тимофей Иванович (1739—1809), правитель Волынского и Подольского наместничества, моек, главнокомандующий 246, 511 Тучков, возможно, Сергей Алексеевич (1767—1839), сенатор, литератор, мемуарист 237

Тучкова-Огарева Наталия Алексеевна (1829-1913) 433 Тьер Луи Адольф (1797—1877; «Тьере»), фр. полит, деятель, историк 233, 237,

243, 245, 306, 345

ТютчевФедор Иванович(1803—1873), поэт, дипломат 238, 334,407 Тютчева Эрнестина Федоровна, урожд. бар. Пфеффель, в первом браке бар. Дернберг (1810—1894; «вдовушка»), вторая жена Ф. И. Тютчева 238

УбриСергейПавлович(ок. 1805 — не ранее 1846), лицеист III курса, чиновник при губернатор^ И. М. Бибикове 59 УваровАлексейСергеевич, гр. (1825—1884), сын С. С. Уварова, археолог 139

Уваров Сергей Семенович (1786—1855; «Ув», «Увар.»), министр народного просвещения, президент Академии наук, председатель Главного управления цензуры 194, 214, 235, 239—241, 247, 249, 327, 330, 397, 398, 413, 501, 512, 535, 538

Удерман Ш. И. 497

Урусов Петр Александрович (1810—1890), подпоручик 356, 382,408

Урусова см. РадзнвиллС. А.

Урусова Анастасия Николаевна, урожд. Бороздина (1809—1877), фрейлина, певица-любительница, жена Н. А. Урусова246

Устрялов Николай Герасимович (1805—

1870), историк, проф. Петерб. ун-та 236, 238, 329, 506

Фаллу (Falloux) Фредерик Альфред Пьер, гр. (1811—1886), фр. полит, деятель, историк 291-292, 301, 303, 306, 376, 381, 382, 386, 388 Федоров Борис Михайлович (1794—1875), литератор 240, 243, 247, 250, 254 Фейнберг И. Л. 508

Фердинанд I (1793—1875), австр. король 324, 325

Фердинанд Филипп Луи Карл Аири, герцог Орлеанский (1810—1842) 312 Феслер Игнац Аврелий (1756—1839), нем. писатель и русский обществ, деятель 247

Фикельмон (Ficquelmont) Дарья Федоровна, урожд. кнж. Тизеигаузен, гр. (1804—

1863), внучка Кутузова, дочьЕ. М. Хитрово, с 1821 г. жена К. Л. Фикельмона 12, 19, 43 , 44, 51, 52, 114, 122, 234, 236,. 243, 244, 305, 313, 459, 460, 468-470, 473, 477, 494, 495 Фикельмон (Ficquelmont) Карл Людвиг, гр. (1777—1857), австр. посланник в Петербурге 31, 90, 114, 235, 236, 241— 246, 253, 261, 305, 311, 313-315, 321, 533 Филарет (Федор Георгиевич Амфитеатров; 1779—1857), митрополит петербургский 228, 240, 241, 246, 247 Филарет (Василий Михайлович Дроздов; 1782—1867), митрополит московский 235, 239, 242, 405, 406 Филипп см. Людовик-Филипп Филиппов И. 40

Философов Алексей Илларионович (1799—

1874), генерал от артиллерии, адъютант вел. ки. Михаила Павловича 231 Флагак Жан Жак (1816—1877?), сотрудник фр. посольства в Петербурге 294 Флерио де Лангло 493 Флоровский А. В. 12 Фомин А. А. 231, 248—250 Франк 242

Франк А., владелец издательской фирмы в Лейпциге и Париже 431 Франш-Денери М Г. 294 Фредерикс Дмитрий Петрович, бар. (1818—

1844), член «кружка шестнадцати» 405 Фрейман О. фон 413

Фридрих Август II (1797—1854), саксонский король 239 Фридрих Вильгельм 111 (1770—1840), прусский король с 1797 г. 29, 236 Фридрих Вильгельм IV (1795—1861), прусский король с 1840 г. 307 Фризенгоф А. Н. см. Гончарова А. Н Фризенгоф Густав Виктор Фогель, бар. (1807—1889), сотрудник австрийского посольства в Петербурге, муж А. Н. Гончаровой 12, 14, 362, 363, 364, 469, 470, 487, 488, 502, 540 Фризенгоф Наталья Ивановна, в девичестве Иванова (1801—1850) 363 Фролов-Багреев Александр Алексеевич (1783—1845; «Багреев»), сенатор 246 Фукс Александра Андреевна, урожд Апехтина (ок. 1810—1853), поэтесса и писательница 55, 331 Фусс Павел Николаевич (1798—1855; «Фус»), непременный секретарь Академии наук 236, 241

Хатов Александр Ильич (1780—1846), генерал от инфантерии, писатель, переводчик или Иван Ильич (1785—1875), генерал-лейтенант, военный писатель 235 Херхеулидзев Захарий Семенович, кн.

(1805—1856), генерал-майор 238 Хитрово Елизавета Михайловна, в первом браке Тизенгаузен (1783—1839), дочь М. И. Кутузова 42, 43, 51, 52, 70, 71, 234, 235, 242-244, 245(7), 253, 313, 459, 473, 474, 477, 501, 508, 537 Хлюстин Семен Семенович (1810—1844), чиновник м-ва иностр. дел 59 Ховен Наталия Семеновна, урожд Бор-щова (1757—1843), гофмейстерина фрейлин 96 Ходнев В. 377

Храповицкий, вероятно, Матвей Евграфович (1784—1847; «Храпов.», «Храпо-виц-й»), петерб. военный генерал-губернатор, член Гос. совета, генерал-адъютант 238, 240

Цветаев Федор Фролович (1798—1859), библиофил, библиотекарь б-ки Плавиль-щикова 490 Ципенюк С А 549 Цявловская Т Г. 17, 526 Цявловский М А. 9, 11, 22, 235, 243, 364, 366, 372, 378, 397, 455, 466, 473, 499, 541

Чаадаев Петр Яковлевич (1794—1856) 204, 205, 211, 216, 227, 233-237, 243, 245, 500-503, 518 Чарыков Николай Валериевич, русский посланник в Гааге 31, 255, 259, 516 Чеботаревская Александра Николаевна 23 Чернышев Александр Иванович, гр. (1786— 1857; «Черн», «Черныш.»), генерал-адъютант, военный министр 244, 281 Чернышев Федор Сергеевич, флигель-адъютант, поэт, автор «Солдатской

сказки про двух царей, российского и немецкого» 237 Черняев, сослуживец А. И. Тургенева 245 Чехов Антон Павлович (1860—1904) 420

Шамбо Иван Павлович (1783—1848), тайный советник, личный секретарь имп. Александры Федоровны 245 Шамбор Анри Шарль Фердинанд, герцог Бордоский (1820—1883; «Генрих V»), кандидат легитимистов на француз-, ский престол 230, 503 Шатобриан Франсуа Рене (1768—1848) 246, 247, 506, 511 Шаховская Софья Алексеевна, урожд. Мусина-Пушкина, кн. (1792—1870-е гг.; «Шахов.»), дочь гр. А. И. Мусина-Пушкина, жена И J1 Шаховского 235, 237, 239, 241, 242, 247 Шаховской Александр Александрович, кн. (1777—1846), драматург, поэт, театр, деятель 249 Шварценберг Феликс Людвиг Иоганн Фридрих, кн. (1800—1852), австр. гос. деятель, дипломат 309 Шведка см. Мусина-Пушкина Э. К.

Шевич Мария Христофоровна (1784—1841, «Шевичева»), сестра А X. Бенкендорфа 247

Шевичи — MX. Шевич, ее падчерица Александра Ивановна Шевич и сын Егор Иванович, ротмистр л.-гв. Гусарского полка 470 Шевырев Степан Петрович (1806—1864), писатель, критик и историк литературы, с .1834 г проф. Моск. ун-та 48 Шекспир Уильям (1564—1616) 180, 244, 330, 506

Шеллинг Фридрих Вильгельм Иосиф (1775—1854), нем, философ 234, 406 Шереметев П. С. 473

Шереметев Сергей Дмитриевич, гр. 407 Шереметева («Шереметьева») 245, 246 Шереметева Анна Сергеевна (1810—1849), фрейлина, 243 Шереметева Елизавета Соломоновна, урожд. Мартынова (1812—1891) 245 Шернваль фон Валлен Эмилий Карлович, бар. (1806—1890) офицер 239 Шиллер Фридрих (1759—1805) 247, 347 Шиман (Shiemann) Теодор (1847—1921), нем историк 337 Шимановский Н. В. 508 Шипов Сергей Павлович (1789—1876), генерал-адъютант 241 Шипова Анна Евграфовна, урожд гр. Комаровская (1806—1872), жена С. П Шипова 240

Шишков Александр Семенович (1754—

1841), адмирал, министр народного просвещения и глава цензурного ведомства (1824—1828), президент Российской академии 237 Шишкова Полина (Прасковья), фрейлина, жена А А Ушакова, племянница А. С Шишкова 55 Шлецер Август Людвиг (1735—1809), нем историк и философ 237, 506

Шляпкин И. А 93, 128, 312, 482 Шмаков, начальник отделения Комиссии Военного суда при л.-гв. Конном полку 488

Шольц Вильгельм Богданович фон (1798—1860), доктор медицины MIMS, 156, 157, 173-175, 496 Шпис Василий Иванович 294 Шрауф Карл, доктор 313 Штакельберг Эрнест Густавович, гр. (1814—1870), прапорщик л.-гв. Конной артиллерии 379 Штендман Г. Ф. 313

Штиглиц Людвиг Иванович, бар. (1777— 1842; «Стиглиц»), придворный банкир 247, 249, 286 Штош 191

Штраус Гергард Фридрих Альбрехт (1786—1863), нем. теолог 239 Шуаэель Клод Антуан Габриэль (1762—

1832), фр. полит, деятель 242 Шубин Б. М. 497

Шувалов Андрей Павлович, гр. (1816—

1876) 405

Шувалов Андрей Петрович, гр. (1802—

1873), сотрудник Коллегии иностранных дел, позже гофмаршал, обер-камергер 389 Шувалов Иван Иванович (1727—1797), президент Академии художеств, первый куратор Моск. ун-та 245, 510 Шувалова Софья Александровна, урожд. Салтыкова, гр. (1806—1841), жена Г. П. Шувалова 237, 389 Шумлянская Екатерина Любимовна, урожд. Имберт (ум. 1809; «Шум-лянск.»), мать братьев Булгаковых 240, 241

Щеголева И. В. 7, 20 Щерб<атоа> 238, 245, 249 Щерб<атова> 241

Щербатов Алексей Григорьевич, кн. (1777—1848; «Щербат.»), генерал, член Гос. совета 144, 236—238, 247, 253 Щербатова Анна Михайловна, урожд. Хилкова («Щербат.»), жена С. Г. Щербатова 245

Щербатова Софья Степановна, урожд. Апраксина, кн. (17987—18857), жена А. Г. Щербатова 247 Щербатовы — Алексей Григорьевич и Софья Степановна («Щербат.») 239, 240, 242, 244 Щербачев Михаил Николаевич (ум. 1819), поручик л.-гв. Московского полка 135 Щербина Николай Федорович (1821—

1869), поэт, чиновник м-ва народного просвещения 410 Щербинин Михаил Андреевич (1793— 1841; «Щербин.»), участник Отечественной войны, с 1824 г. в отставке 236-238, 241, 243, 244, 245, 247 Щербинина Анастасия Павловна 235 Щербинина Елизавета Павловна, урожд. Каверина (1800—1860), жена М. А. Щербинина, сестра П. П. Каверина 237, 240(7)

Щербинины 239

Эйдельман Н. Я. 10, 11, 15, 474, 483 498, 516. 523, 534, 535, 547, 548, 550 Эйхгоф Фредерик Густав (1799-1875), фр. филолог 237 Эмилия см. Мусина-Пушкина Э. К.

Энгель С. Г. 243, 456 Энгельгардт 239

Юденич Петр Никитич, ст. врач полиции, статский советник 173 Юдин С. С. 497

Юргенсон Эрнест Петрович 193 Юсупов Николай Борисович, кн. (1750— 1831), моек, вельможа, меценат 41 Юсупова Татьяна Васильевна, урожд. Энгельгардт, в первом браке Потемкина, кн. (1767—1841), жена Н. Б. Юсупова 239, 244, 245

Языков Николай Михайлович (1803—1846), поэт 242, 251 Языкова Елизавета Петровна, урожд. Ивашева (р. 1805), жена П. М. Языкова, сестра декабриста В. П Ивашева 236, 242-244 Якоби Иоганн Георг (1740—1814), нем. поэт или Якоби Борис Семенович (1801—1874), физик, академик 191 Яковлев И. (Павловский И. Я.) 257, 533 Яковлев Михаил Лукьянович (1798—1868), лицейский товарищ Пушкина, музыкант-дилетант 475 Якубович Д П. 541

Яхонтов Николай Александрович (1790—

1859), камергер, псковский предводитель дворянства 250, 251 Яшин М. И. 11, 14, 15, 18, 454. 458, 475-477, 479, 480, 487, 490-493, 502, 525, 526, 530, 540, 549

Arendt, m-me, жена Арендта 240 Constant Benjamin (1767—1830), фр. полит.

деятель, писатель 245, 268 d’Anthes 307

D’Estrom Морис Гугонович (ок. 1787—

1855), инженер-генерал, редактор «Журнала путей сообщения» 240 Guyon (Jeanne Marie Bouvier de la Motte, m-me; 1648—1717), настоятельница католического монастыря, основательница квиетизма во Франции 246 Lagrange (XIX в.) фр. маркиза 246 Mars Anne Franpoise, m-lle (1779—1847), фр. актриса 242 Merimee Prosper (1803—1870) 307 Naives, m-lle, первая жена Э. Вандаля 308 Panizzi Antonio (1797—1879), библиотекарь Британского музея 307 Paschalis, m-me 243 Sonis F.. de 114, 305

Stael Anne Louise Germene de (1766— 1817), фр. писательница и полит, деятель 243

Tastu Sabine Casimire Amable, m-me (1798-1885), фр. поэтесса и драматург 237

Содержание

ИСТОРИЯ ПОСЛЕДНЕЙ ДУЭЛИ ПУШКИНА (4 НОЯБРЯ 1836 ГОДА-27 ЯНВАРЯ 1837 ГОДА)

ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ

I. Письмо В. А. Жуковского к С. Л. Пушкину о смерти Пушкина 138—172

1. Письмо как источник для биографии Пушкина (138—152). — 2. Первоначальная редакция письма (152—172)

И. Записки врачей о болезни и смерти Пушкина 173—

1. Донесение полицейского врача (173). — 2. Записка доктора Шольца (174—175). — 3. Записка доктора Спасского (175—178). — 4. Записка доктора

В. И. Даля (178-183)

III. В. А. Жуковский в заботах по делу Пушкина 184—201 Документы

Введение. В. А. Жуковский в заботах по делу Пушкина (184—190). Документы. — 1. Записка Жуковского имп. Николаю Павловичу о милостях семье Пушкина (190—191). — 2. Записка имп. Николая Павловича о милостях семье Пушкина (191—192).— 3. В. А. Жуковский — графу Г. А. Строганову (192). — 4. Просьба В. А. Жуковского о разрешении издания сочинений Пушкина (192—194).—5. Граф А. X. Бенкендорф — В. А. Жуковскому (194-196).— 6. В. А. Жуковский — графу А. X. Бенкендорфу (196—197). —

7. В. А. Жуковский — графу А. X. Бенкендорфу (197). — 8. В. А. Жуковский графу А. X. Бенкендорфу (197—198). — 9. Граф А. X. Бенкендорф —

В. А. Жуковскому (198—199). — 10. В. А. Жуковский — имп. Николаю Павловичу (199—200). — 11. В. А. Жуковский — графу А. X. Бенкендорфу (200—201)

IV. Свидетельства друзей Пушкина 202-Введение (202—206). Документы. — 1. Письмо В. А. Жуковского к графу А. X. Бенкендорфу. Первая редакция (206-208). Вторая редакция (208—221). —

2. Письмо князя П. А. Вяземского к великому князю Михаилу Павловичу (221—231).—3. Из дневника А. И. Тургенева (231—254)

V. Документы 1836—1837 гг. к истории дуэли 255—278

Введение. Розыски документов по истории дуэли Пушкина и Дантеса (255—260). — I. Конспективные заметки В. А. Жуковского о дуэли Пушкина (260—262). II. Письмо барона Г еккерена Жуковскому (262—263). — III. Письмо барона Геккерена к Е. И. Загряжской (263). — IV. Письмо барона Жоржа Г еккерена Пушкину (263—264). — V. Заметки барона Жоржа Г еккерена (264). — VI. Письмо Е. И. Загряжской В. А. Жуковскому (264—265). — VII. Условия дуэли Пушкина и барона Геккерена-Дангеса (265). — VIII. Объяснения барона Жоржа Геккерена на суде (266—267). — IX. Письма барона Геккерена графу К. В. Нессельроде (267—272). — X. Письма барона Г еккерена барону Верстолку (272—276). — XI. Копия с письма барона Г еккерена к его высочеству принцу Оранскому (276—277). — XII. Письмо барона Геккерена барону Жоржу Геккерену (277—278)

VI. К истории Дантеса. Документы и материалы 279—310 Введение (279)

1. К биографии барона Жоржа Дантеса (до усыновления его бароном Геккереном) (280—282). — 1. Письмо Л. де-Герляха к барону Ж. Дантесу.— 2—3. Письма к нему же графа Адлерберга. — 4—7. Письма барона Дантеса-отца к барону Геккерену

2. Письма барона Жоржа Геккерена к своей невесте Е. Н. Гончаровой (283)

3. Из переписки Гончаровых с Дантесами (283—287). — 1—2. Письма Н. И. Гончаровой к барону. Жоржу Геккерену. — 3—4. Письма баронессы Геккерен (рожд. Гончаровой) к барону Дантесу-отцу и к мужу, барону Геккерену. —

5. Письмо Н. И. Г ончаровой к дочери — баронессе Е. Н. Г еккерен. — 6—7. Письма Д. Н. Г ончарова к сестре, баронессе Е. Н. Г еккерен

4. Из семейной переписки Геккеренов и Дантесов в 1837 г. (287—291). —

1. Письмо барона Дантеса-отца к барону Геккерену. — 2. Письмо к нему же баронессы Н. Дантес (сестры Дантеса). — 3—4. Письма барона Геккерена к ней же. — 5. Письмо его же к барону Г енриху Г еккерену. — 6—8. Письма его же к барону Жоржу Геккерену

5. Отзвуки дуэли в письмах сторонников барона Геккерена 1837 г. (291— 295). — 1. Письмо А. Фаллу к барону Жоржу Геккерену. — 2. Письмо графа Г. А. Строганова к барону Г еккерену. — 3—4. Письма к барону Жоржу Геккерену его полковых товарищей: князя А. Б. Куракина (?) и князя Барятинского. — 5—6. Письма виконта д’Аршиака к г. Флагаку и графу Монтессюи. — 7. Из письма Франш-Денери к герцогу де Блака.

6. К делу барона Геккерена 1837 г. (295—297). — 1. Донесение Геверса барону Верстолку. — 2. Донесение барона Мальтица графу Нессельроде. — 3. Из письма Г еверса к барону Г еккерену. — 4. Из письма барона Г еккерена к Геверсу. — 5. Донесение барона Мальтица графу Нессельроде. — 6. Письмо барона Линден де Геммен к русскому посланнику в Гааге Потемкину

7. Из позднейших отношений Дантеса к России (297—298). — 1. Письмо И. П. Озерова к барону Жоржу Дантесу-Геккерену. — 2. Письмо к нему же графа Адлерберга.

8. Жорж-Шарль Дантес. Биографический очерк Луи Метмана (298—310)

VII. Иностранные дипломаты о дуэли и смерти Пушкина. — Приложение. Статьи о Пушкине в «Journal des Debats» и «The Morning Chronicle» 311—349

1. Поиски в дипломатических архивах (311—312). — 2. Донесение барона Баранта (312—313).— 3. Донесение британского посла'графа Дёрама (313).—

4. Донесение австрийского посла графа Фикельмона (313—315).— 5. Донесение шведско-норвежского поверенного Г устава де Нордин (315—316). —

6. Донесения неаполитанского посланника графа ди Бугера (316—317).—

7. Донесения сардинского посланника графа Симонетти (317—320). — 8. Донесение датского посланника графа Бломе (Блума) (320—323). — 9. Донесение вюртембергского посланника графа Гогенлоэ-Кирхберга (323—331). — 10. Донесения саксонского посланника барона Лютцероде (331—334). — 11. Донесения баварского посланника графа Лерхенфельда (334—336). — 12. Донесения прусского посланника барона Либермана (336—342)

Приложение. Иностранные газеты 1837 г. о смерти Пушкина («Journal des D6bats» и «The Morning Chronicle») (343—349)

VIII. Рассказ князя А. В. Трубецкого об отношениях Пушкина к Дантесу 350—364

IX. Анонимный пасквиль и враги Пушкина 366—435

1. Анонимный пасквиль (366—368). — 2. В кого метил пасквиль? (368—369). —

3. Н. Н. Пушкина и царь (369—374). — 4. Борхи и Голынские (374—379).—

5. Летний сезон в Баден-Бадене в 1837 г. (379-381).-6. Разоблачение игры Геккерена (381—386). — 7. Графиня М. Д. Нессельроде (386—392).—

8. Соображения о дипломе — намеке на царя — и о Геккерене — инспираторе пасквиля (392—398). — 9. Круг Г еккерена — Первые подозрения. — Кн. Ив. С. Г а-гарин. — Кн. П. В. Долгоруков (398—408). — 10. Розыски III отделения. — Постановка экспертизы в 1927 г. — Заключение эксперта (408—411). — 11. Кн. Долгоруков до 1837 года (411—414). —12. Дальнейшая карьера кн. Долгорукова (414—417). — 13.—Процесс кн. Долгорукова и кн. Воронцова (417—422). — 14. Свидетели кн. Долгорукова (422—425). — 15. Свидетельство кн. В. Ф. Одоевского (425—429). —16. Оправдания кн. Долгорукова (429—432). 17. Конец кн. Долгорукова (433—434). — 18. Враги Пушкина (434—435)

X. Протокол графической экспертизы почерка 436—452

Указатель собственных имен 550