Дуэль с Оракулом

Ренат свернул на кольцевую и прикинул: до Калуги ехать часа три. Он включил музыку для медитаций. Медленная мелодия не успокаивала, а действовала на нервы. Расставаться с Ларисой оказалось тяжелее, чем он ожидал. Впервые с тех пор, как они поселились вместе, Ренат проводил ее одну в дальний путь. Почему она отказалась от его помощи? Женщины – загадочные существа.

Он представил Ларису в кресле рядом с иллюминатором, за которым – небесная синева и белые шапки облаков. Самолет скоро приземлится во Владивостоке, она выпьет кофе в буфете аэропорта, выйдет из терминала, возьмет такси и… отправится навстречу неизвестности.

Ренат гадал, что кроется за историей ее отца. Столько лет инженер Курбатов, а затем брат Онуфрий не заикался об армейской дружбе, ни слова не проронил о бывшем сослуживце, и вдруг – заговорил. Мол, его сны дурные беспокоят…

Какой смысл ворошить прошлое? К смерти генерала солдаты не причастны. По крайней мере, так утверждает отец Ларисы. Когда друзья-приятели сообразили, что произошло неладное, первым в дом кинулся Сазонов, влетел в комнату и застал генерала уже без признаков жизни. Тот внезапно упал головой на стол и… испустил дух. Никаких денег в свертке не оказалось. По словам брата Онуфрия, вместо купюр перед покойником лежали несколько странных предметов, похожих на черепки. Никакой ценности они собой не представляли.

Ренат мысленно перенесся на место происшествия…

– Ты видел? – бормотал Сазонов, озираясь по сторонам. – Видел?

– Что? – не понял товарищ. – Что я должен видеть?

– Знаки… огненные! Знаки…

– Какие знаки? Где?

– На стене!.. Это сатанинское искушение, вот, что! – размахивая руками, бормотал Витек. – Адское пламя!

Курбатову стало страшно. Товарищ выглядел и вел себя как безумец. Его глаза лихорадочно блестели, губы дрожали, грудь судорожно вздымалась. Он твердил про «огненные знаки», хотя ничего подобного в комнате не было. Правда стена была сажей измазана, будто кто-то начертил углем загогулины. Свеча на столе потухла, генерал не двигался и не дышал. Его черты заострялись, кожа бледнела. Рядом с рукой покойника лежала пачка сигарет: очевидно, генерал собирался закурить, но не успел.

– Беда! Надо прораба будить! – выдохнул Курбатов и побежал по лестнице наверх, в мансарду. Там раздавался молодецкий храп. Все попытки растолкать пьяного ни к чему не привели.

– Труба дело, – сдался солдат. – Это дрова, а не человек!

Он выругался и спустился в горницу, к Сазонову.

– Черт! Пошли в поселок, Витек, в милицию!

На лице товарища появилось более осмысленное выражение, он уставился на сослуживца и мотнул подбородком.

– Нас же загребут в каталажку, брат! Скажут, мы того… генерала порешили!

– А мы расскажем, что он сам…

– Кто нам поверит? Посадят за убийство, как дважды два!

– Какое убийство? – опешил Курбатов. – Он своей смертью умер. Мы свидетели.

– Мы – подозреваемые! – нервно возразил Витек, прижимая руки к груди. – А скоро станем обвиняемыми! Сечешь? Бежим отсюда, пока прораб не очухался. Пусть он с милицией объясняется! Ему больше поверят!

– Ты че, Витек, ошалел? Погляди на труп, он же целехонький… Никаких повреждений нет. Ни раны, ни ушиба. Как сидел, так и сидит…

Курбатов указал дрожащим пальцем на генерала, который словно прилег щекой на стол и уснул. Казалось, что человека просто сморила усталость.

– Целехонький, говоришь? – прошептал Витек. – Подойди поближе, братан, зенки протри! Генерал-то… убитый!

– Убитый? – ахнул Курбатов и в ужасе попятился. – Врешь ты все, нарочно меня пугаешь…

– Делать мне нечего!

Сазонов силком заставил друга приблизиться и наклониться над мертвецом. Генерал недавно посетил парикмахера: его виски и затылок были аккуратно подстрижены, щеки побриты и пахли одеколоном.

– Смотри! – прошептал Витек, показывая на лоб покойника. – У него брови обгорели… и на переносице черное пятно!

Курбатов прищурился, у него перед глазами все плыло от страха. Какие брови? Какое пятно?

– Все же при нас случилось, – промямлил он. – Мы видели, что в дом никто не входил…

– Мы ничего не докажем. Нас под трибунал отдадут! До конца дней небо в клеточку обеспечат!

Черное пятно на переносице генерала походило на дырку от пули. Но в комнате никто не стрелял.

– Мы бы услышали, – рассудил Курбатов. – Мы не глухие и трезвые, как стеклышко.

– Это не пуля, а… черная метка, – заявил Витек. – Генералу лицо адским пламенем опалило, и сатана свою печать поставил! Видел зарево?

– Может, он свечкой обжегся?

Ренат так глубоко погрузился в воображаемую сцену, что чуть не пропустил поворот. Он вел машину на автопилоте. Скорость была малая, его обгоняли грузовики и легковушки, мимо пробегали темные ели. Ренат не заметил, как пролетело время. В зеркале заднего вида показался серый «рено», который словно приклеился к нему. На каком-то участке дороги он отстал, и теперь опять маячил позади.

Ренат притормозил у заправки и сделал вид, что ему нужно залить в бак топливо. Заодно он проверит, как поведет себя «рено»…

Глава 5

Дорога из Владивостока в Уссурийск