Дух, брат мой

Я встретил сержанта Андрея, спустя 21 год в Санкт-Петербурге. У него все та же огромная ладонь и широкое доброе лицо. Характерный выговор слов. Он уверенно стоит на земле, но уже на железных ногах. Свои потерял на подрыве. Поначалу я постеснялся к нему подойти. Как тогда в Кандагаре у его БТРа, не мог подобрать нужных слов. Но все-таки я нашел слова, потому, что очень хотел и, наверное, всю свою жизнь, ждал этой встречи…

Потом были еще неоднократные командировки в Кандагар. Бала пыль, были взрывы, была кровь. Но свою первую памятную встречу с Кандагаром я запомнил на всю жизнь.

Кандагар, лето 1989 года

На этот раз, прибыли без приключений, на аэродроме встречал бывший командующий Вторым армейским корпусом, а ныне губернатор Кандагара генерал-лейтенант Олюми. Хотя мы с ним раньше неоднократно встречались, он сделал вид, что меня не признал. Еще несколько месяцев назад, когда решался вопрос, выстоит ли власть под напором мятежников в Джелалабаде, он находился в Кабуле. Зато одного старого знакомого из его свиты я встретил. Бывший лейтенант, а ныне капитан афганского МГБ Асадулла, который раньше работал в контрразведке отдела борьбы с бандитизмом, увидев знакомое лицо, приступил к ритуалу «четурасти-хубасти» к вящей зависти иностранцев. Олюми искоса смотрел на наши традиционные излияния дружбы. Вместе с ним в нашу сторону глазела и группа одетых в темные, но чистые одежды душманов, вооруженных автоматами и дисковыми пулеметами. Ветерок раздувал их очень длинные рубахи. Чем-то они отдаленно напоминали членов рок-группы «Ялла», приезжавшей несколько лет назад к нам в Кабул. «Что за персонажи?», — спросил я у товарища Асада. «А ты что, не в курсе? — удивился он. — Это же наши друзья, исматовцы». Я чуть не подавился от неожиданности. То, что Исмат Муслим уже давно контактирует с властями и имеет звание генерала, я, конечно, знал, но чтобы вот так, просто, эта бандитская рожа стала вдруг другом Олюми? Верилось с трудом. Некоторое время назад он приезжал в Кабул на джиргу пуштунских племен, где произвел на окружающих неизгладимое впечатление своей пламенной речью, криками с трибуны и чтением каких-то душманских стихов. О том, что этот персонаж был «популярен» в народе, могло свидетельствовать то, что из желающих его «замочить» могла бы выстроиться очередь, в которую плечом к плечу встали бы его соратники по борьбе с народной властью вплоть до 1985 года, сотрудники Службы государственной инфоромации (ХАД) и царандоя, которым он испортил много крови. Не говоря уже о советских военных.

«Ты еще не все знаешь, сказал Асад. — Исматовцы теперь полностью контролируют город, по существу вся власть принадлежит им и еще немножко… царандою. Мы сейчас не в фаворе». Что МГБ здесь несколько не «при делах», я понял как-то сразу, посмотрев на погоны Асадуллы. За три года мог бы и побольше подрасти в звании на столь ответственном участке фронта. Да уж, времена меняются, вот и Исмат Муслим в «дружбаны» заделался. От таких друзей надо будет держаться поодаль, подумал я, сразу вспомнив про объятия с «куратором» этого отребья. — Неровен час, и прибьют где-нибудь в кустах.

Кто такой Исмат Муслим — отдельная история. Он был зверем со стажем. В апреле 1981 года вооруженная группа, принадлежавшая к группировке «Федаине ислам» (Федаины ислама), возглавляемая Исматуллой Муслимом, похитила в первом районе Кандагара учительницу сельской школы по имени Латифа. Под покровом ночи ее увезли из города. По свидетельству очевидцев, в одном из кишлаков учительницу раздели догола на глазах согнанных к месту экзекуции крестьян. Бандиты долго глумились над женщиной, после чего разнесли ей череп из пулемета.

2 мая 1981 года вооруженный отряд Исматуллы Муслима в уезде Панджваи провинции Кандагар под покровом ночи атаковал мирную деревню, в которой был избран представитель государственной власти. В результате нападения было убито и ранено более 30 человек, среди которых — женщины и дети. Чтобы замести следы, бандиты согнали раненых в центр кишлака, облили керосином и сожгли заживо. После этого оставшиеся в живых жители деревни, побросав скудный скарб, ушли в Пакистан.