Дух дороги. Сборник рассказов

— А ты не грусти. Снежинка ведь три твоих желания исполнила? То-то. Больше и не положено. Теперь она к другому мальчику отправилась. Или к девочке. А то ведь что получится — только у тебя желания будут исполняться, а больше ни у кого? Нехорошо выйдет.

Дима притих. А ведь и правда. Столько радости принесла ему волшебная снежинка: папа встречал Новый год вместе с ним, и снег выпал, а самое главное — с Костей они теперь друзья! А какой-нибудь другой мальчик смотрит сейчас в окно на красивый пушистый снежок и не радуется, потому что нет у него друга, и нет такого умного дедушки, и папа не привёз ему в подарок пожарную машину. А если это девочка, то она, наверное, плачет…

Тут Дима вспомнил, что сам сидит зарёванный хуже девчонки, и зашмыгал носом от стыда.

— Правда, дедушка, нехорошо, — согласился он. — Пусть другие тоже желания загадывают. А отличником я и сам стану. И знаменитым футболистом тоже. Тренироваться буду…

Он посмотрел в окно, за которым нежданный солнечный луч скользнул по заснеженным веткам, осыпав их россыпью искр, и вдруг опять повесил голову.

— Деда, мы с Костей хотели сегодня в снежки играть… А вдруг мама меня не отпустит? Потому что я на улицу убежал и в мусорный бак полез?

Дед погладил внука по светлым вихрам, улыбнулся:

— Ну уж с мамой мы как-нибудь договоримся…

Ангелы смерти

— Бабуля! Я поехала! — раздалось с улицы.

Анна Степановна торопливо вышла за ворота. Внучка Алёнка стояла, подпирая детским худеньким бёдрышком свой новый блестящий велосипед с толстой рамой и рифлёными колёсами — подарок родителей на двенадцатилетие. Она уже была совсем готова пуститься в путь — сумку устроила на багажнике, джинсовую курточку повязала рукавами вокруг пояса и даже наушники от телефона с проигрывателем (Анна Степановна принципиально не хотела запоминать названия всяких модных технических штучек) в уши воткнула.

— Ты поосторожнее, — сказала она.

— Что? — громко переспросила девочка.

— Ты отлично знаешь что, — строго ответила Анна Степановна.

Конечно знает, этот ритуал повторялся каждый её отъезд. Алёна, вздохнув, убрала наушники и взглянула на бабушку чистыми голубыми глазами пай-девочки.

— Езжай по обочине, не спеши, нигде не останавливайся, — начала та инструктаж, — и самое главное, никакой музыки! Если сзади будет машина, ты просто её не услышишь! Поняла?

Алёнка послушно покивала, поставила ногу на педаль, плавно оттолкнулась другой и покатила, освещённая лучами сентябрьского солнца.

— Пока, бабуля! Не волнуйся!

«Не волнуйся»… Это легко сказать. Как будто она не знает, что за первым же поворотом, подальше от её глаз, треклятые провода снова будут вставлены в уши, а рифлёные колёса съедут с неровной обочины на асфальт! Насколько проще жилось, когда внучка была малышкой и родители — дочь с зятем, живущие в райцентре, передавали её бабушке с рук на руки. То есть и тогда, конечно, просто не было, когда с детьми бывало просто? Но вот сердце так не щемило, когда хрупкая девчоночья фигурка исчезала из виду, чтобы целых полчаса провести на дороге, состоящей из хитрых поворотов и сплошь забитой лихачами (так казалось бабушке).

И никогда не отличавшаяся набожностью Анна Степановна осенила удаляющуюся внучку крестным знамением.

* * *

Новенькое блестящее авто празднично-красного цвета въехало на мост над узенькой тихой речушкой и плавно покатило по сходящей под уклон улице посёлка. Мотор урчал по-кошачьи тихо, колёса бесшумно подминали под себя асфальт. В салоне сидели двое — мужчина и женщина. Они были молоды, но при внешнем несходстве их объединяла особая внутренняя похожесть, возникающая между близкими людьми после долгих лет постоянного общения. Может, поэтому им не требовалось слов, чтобы чувствовать себя одним целым. Он следил за дорогой, положив на руль сильные руки, она смотрела на мир поверх поднятого бокового стекла, лёгкий ветерок трогал завитки её каштановых волос. Мимо проплывали одноэтажные дома под железными и шиферными крышами, с разноцветными заборами, лавочками, кустами сирени под окнами. На улице было пусто, только одна пожилая женщина шла к своей калитке, понуро согнув плечи.

Машина свернула за угол и притормозила возле маленького магазинчика. Маленькая светловолосая велосипедистка в джинсах, которую они почти догнали, ушла в отрыв.

* * *

Лось кинул на заднее сиденье светло-серого с нарисованными на задних крыльях багровыми языками пламени внедорожника упаковку баночного пива и полез сам вслед за своей покупкой. Никита, хозяин шикарного авто, обернулся с водительского места.

— Что купил?