Дух неправды

Грант отворил перед резидентом калитку. Тот, уже в который раз, отметил неприятную особенность его лица – при чёрных волосах и карих глазах, да еще при желто-смуглой коже у евразийца начисто отсутствовали брови. И губы его, крупные, плоские, казались бескровными, как у тяжело больного. Стоящая рядом с ним крутобёдрая Джил прямо-таки излучала здоровье. Файнс не удержался и подмигнул ей. «Гусёнок» ответил боссу тем же, начисто позабыв о субординации.

Обменявшись с Джил теми же словами, что до этого – с Кэйт, Линкс уселся в автомобиль, рядом с Бейкером. Прозрачная звуконепроницаемая стена отделяла их от водителя. Как только дверца захлопнулась, машина рванулась с места. На окна тотчас же упали шторки, скрывая пассажиров от посторонних взглядов.

Великолепно знающий столицу водитель уверенно вертел баранку, чтобы максимально сократить путь до места назначения. Впрочем, в этом не было особой нужды. Во-первых, у Линкса и Бейкера немедленно нашлась тема для важного разговора. Во-вторых, до назначенного Бхарати времени оставалось не менее часа.

– У меня для вас плохие новости, капитан, – почти шёпотом, несмотря на то, что водителя от них отделяла перегородка, сообщил Бейкер.

Он звал резидента капитаном с момента знакомства, подчёркивая тем самым его руководящую и очень важную роль. Кроме того, агент Линкс одно время действительно служил на флоте. Увидев, что резидент вопросительно поднял брови, Бейкер торопливо продолжил.

– Сегодня утром по местному времени или вчера вечером по Гринвичу скончался сводный, единокровный брат миссис Бхандари господин Чандра. Есть основания предполагать, что он покончил жизнь самоубийством, приняв большую дозу снотворного. Учитывая то, что Чандра имел степень доктора медицины, наивно списывать происшедшее на досадную случайность. Это был один из главных свидетелей обвинения в будущем процессе и первый претендент на то самое наследство…

– М-да, не обрадовали вы меня, старина.

Линкс говорил спокойно, но угол правого глаза, как бывало всегда в минуты отчаяния или гнева, начал одновременно чесаться и дёргаться.

– Кальпане сообщили об этом?

– Бхарати обещал ни при каких условиях её не информировать. Но вы же знаете, что она обладает… ну, ясновидением… что ли.

– Если только эта колдунья не прикончила братца на расстоянии, – буркнул Линкс, лихорадочно соображая, как ему теперь вести себя с Кальпаной. – А вдруг она и меня сейчас… того… а? Вы уж не уходите далеко, Бейкер. Побудьте где-нибудь за дверью. – Линкс сверкнул белозубой улыбкой на загорелом лице. – Шутка! Что там произошло с Чандрой?

– Насколько я понял, доктор был гомосексуалистом. И добро бы развлекался с взрослыми, так ведь предпочитал детишек, причём самого нежного возраста. Он держал несколько клиник, где пользовал пациентов с помощью йоги. Практиковал восточные массажи, иглоукалывание, продавал снадобья из толчёных змей и Бог знает ещё из чего. К нему приносили даже грудных младенцев в надежде на то, что сын раджи одарит их чудодейственными способностями, божественной энергией, помогающей прожить без болезней сто или более лет. По крайней мере, Чандра всем это обещал при условии, что родители не будут задавать детям никаких вопросов после сеансов. А дети, в свою очередь, станут беспрекословно выполнять все требования доктора. В противном случае, мол, чуда не случится, потому что энергия богов не сможет перейти в тела «милечас» – то есть иностранцев, не входящих ни в одну из индуистских каст. В глазах ортодоксов-индуистов «милечас» стоят ниже неприкасаемых.

… Ну а пациенты, относящиеся к этническим индийцам, даже и помыслить не смели о том, чтобы усомниться в словах Чандры. Им казалась, что устами доктора вещают сами боги. Доктор особенно любил уединяться с мальчиками, мотивируя это традиционным для Индии почтением к лицам мужского пола. Девочки и женщины считаются вроде как не совсем людьми… некоторые даже называют их абсолютным злом, духами неправды, гениями тьмы… Что с таких взять? А вот мальчики – дело другое. Им нужно быть здоровыми и сильными.

Бейкер откинулся на спинку сидения, и Линкс увидел, что его рыжеватые ресницы мелко дрожат. Усы, волосы, брови, вся одежда промокли от пота, хотя в машине работал кондиционер.