Духовенство в Древней Вселенской Церкви

Откуда же именно брались средства для содержания духовенства и в чем состояли они? Естественную статью доходов клира составляли те приношения верующих для агап и таинства Евхаристии, которые состояли из жизненных припасов: хлеба, вина, меда, масла, винограда и т. п. Можно полагать, что все эти жизненные припасы вначале без различия приносились в церковные собрания и только впоследствии стали отличать те приношения, которые доставлялись прямо в храмы, от тех, которые, как не имеющие отношения к богослужению, доставлялись уже в дом епископа (Прав. Апост., 3—4). Щедрость членов церкви в те времена была так велика, что подобных припасов приносимо было с избытком: их хватало и на совершение Евхаристии, и агап, и для раздаяния бедным и клирикам с епископом во главе. Постановления Апостольские, вероятно, описывая обычаи III века, с большой точностью определяют, как клирики должны были делить между собою остатки от литургических припасов. Здесь так говорится об этом: «то, что составляет остаток от совершения Евхаристии (и прибавим: остаток от раздачи бедным), дьяконы по мысли и распоряжению епископа или пресвитера (последние распоряжаются в том случае, где нет епископа) пусть разделяют клиру: епископу четыре части, пресвитеру три части, дьякону две части, а прочим — иподьяконам, или чтецам или певцам, или дьякониссам по одной части. Ибо чествовать каждого по достоинству дело прекрасное и угодное пред Богом» (кн. VIII, 31). Вторая статья доходов духовенства состояла в деньгах. В древности, как и теперь, церковная община жертвовала деньги на нужды церковные. Для этой цели заведена была особая сокровищница или касса. Она называлась вначале или латинским именем area, или греческим λογια — в смысле сбора на общественные нужды, а потом эта сокровищница стала именоваться корваной — в специальном значении церковной кружки.[837]

 В некоторых церквах, как, например, в Северо-африканской, существовало то обыкновение, что члены общины вносили свои вклады или пожертвования, во время богослужебных собраний, в первый воскресный день каждого месяца, следовательно — раз в месяц.[838] Обыкновение это древнейшее. Оно стоит в связи с обычаем римских похоронных коллегий получать взносы от своих членов раз в месяц. В других церквах ввелось другое обыкновение: миряне в каждый воскресный день приносили в церковные собрания свои доброхотные деяния и опускали их в церковную сокровищницу (Пост. Апост., II, 36). Это обыкновение уже позднейшего происхождения по сравнению с прежде упомянутым: здесь уже видно стремление внести некоторые перемены в обычаях, господствовавших в церковных общинах, прежде стоявших в близком родстве с похоронными коллегиями. Видно, что чисто церковный интерес начинает господствовать над общественным, который служил главным мотивом в коллегиях. Нужно заметить, встречались случаи, что кроме денег некоторые приносили пожертвования и вещами, например, приносили готовую одежду и т. п.[839]

 Иные из христианских пастырей и писателей очень настойчиво рекомендуют не ослабевать в усердии касательно денежных и других приношений. Киприан Карфагенский предписывает, чтобы молящиеся не приходили к Богу с пустыми руками, ибо таковая молитва бесплодна.[840] Тот же Киприан сильно осуждает одну богатую женщину за то, что она была скупа и приходила в церковь, не делая вклада в церковную кассу, так что в храме на нее тратилась (когда она принимала Евхаристию) та доля, которая была доставлена людьми бедными.[841]

 Впрочем, церковь старалась быть очень разборчивой в принятии приношений. Она не от всякого принимала их. Так, известен следующий случай. Около 170 года Маркион пожертвовал римской церкви весьма значительную сумму в 200 000 сестерций, но так как Маркион был еретиком, то римская церковь сочла бесчестьем для себя владеть деньгами человека, исключенного из церковного общения и возвратила назад вклад дарителю.[842] На соборе Эльвирском в Испании, в начале IV века, прямо определено (пр. 28) не принимать приношений от лиц, не принадлежащих к церкви. Постановления Апостольские

 еще полнее разрабатывают вопрос о том, от кого не следовало принимать приношений в церковную кассу. Они запрещают принимать вклады от следующих лиц: корчемников (т. е. содержателей гостиниц, которые в то время были и приютами распутства), от блудников, хищников, прелюбодеев, угнетателей сирот, от лиц, дурно обращающихся со слугами, плутов, бессовестных адвокатов, ваятелей идолов, жестоких податных сборщиков, купцов, обвешивающих и обмеривающих, воина-притеснителя, человекоубийцы, палача, судьи неправедного, торгующего правосудием, пьяницы, распутника, ростовщика, отлученных от церкви. Постановления Апостольские предвидят возражение: «если церковь в самом деле не будет принимать приношений от вышеназванных лиц, то на что будут содержаться вдовицы и бедные?» Ответ дается такой: «если церковь находится в нужде, то лучше погибнуть, чем принять что от врагов Божиих», т. е. явных грешников. В тех же Постановлениях Апостольских (IV, 6.8.10) встречаем такое замечание: «если случится церкви принять деньги от указанных недостойных лиц, то пусть они будут употреблены на покупку дров и углей, ибо дело доброе, — замечается здесь не без иронии, — предавать дары нечестивых огню».