Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Созерцание остается уязвимым, если оно не бережется от порчи (от надменности, рутинности, поверхностности). Постоянство в созерцании (облечение свойствами Бога) требует особых предосторожностей и упражнений, которые Альберт обсуждает в четвертом разделе своей экспозиции (XV–XVI). Наиболее подходящий контекст для мистического преображения в Боге — труд в молчании. Труд и молчание вместе являются залогом того, что самовозвещение и самоотдача Бога (Его всеоружие) действительно проявятся в повседневной жизни. Работа в молчании сообщает созерцанию постоянство, которое укрепляется по мере того, как духовная практика настраивается на эсхатологическую тональность, устраняющую всякую претенциозность в том, кто этой практикой занят. Эсхатологическая духовность^[595]через творение «дел» сводит на нет всякое самоопределение. Труд в безмолвии увлекает кармелита прочь от «блеска современного мира»^[596]. Трудясь в безмолвии, кармелит созерцает «неизмеримое бытие Бога, сокрытое в надежде»^[597]. Смысл больше не исходит из «этого времени» (этого эона), он исходит из мира потустороннего: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор 2:9).

Винцентианки

Дочери Милосердия — это каритативная религиозная община, основанная Винцентом де Полем и Луизой де Марильяк. Описание образа жизни этой общины мы находим в Общем уставе^[598], состоящем из девяти глав. За вступительной главой, в которой намечаются цель, основная форма и основные типы поведения сестер милосердия, следуют три главы, касающиеся обетов бедности, целомудрия и послушания. Четыре главы о взаимоотношениях и одна глава о распорядке дня, недели и месяца завершают этот жизненный устав. Мы сосредоточимся на основной форме^[599].

Открытость внешнему миру

Винцентианский образ жизни принципиально развертывается из ситуации больных и бедных. Поскольку деятельность сестер милосердия в основном проходит во «внешнем мире» (в домах больных людей), классический монастырь не подходит для нее в качестве формы. По этой причине Винцент говорит следующее:

Они должны помнить, что, хотя они состоят не в монашеском ордене, поскольку это состояние не подходит к делам их призвания,

тем не менее, так как они намного более открыты внешнему миру, нежели прочие монашествующие,, они обязаны вести добродетельную жизнь.

Открытость внешнему миру отличает Дочерей Милосердия от прочих монашествующих:

Конечно, есть больницы, созданные для ухода за больными. И, разумеется, есть монахини, посвятившие себя Богу, чтобы взять на себя этот больничный уход. Но до сих пор никогда еще не случалось, чтобы уход за больными осуществлялся в их домах (IX, 246)^[600].

Для Винцента открытость внешнему миру есть самое благородное церковное призвание (IX, 38, 41,173, 459, 684; X, 113–116).

Винцентианская модель

Духовная архитектура Винцента де Поля строится изнутри той ситуации, в которой живут больные. Так, Дочери Милосердия

намного более открыты внешнему миру, нежели прочие монашествующие, так как обычно у них нет иного монастыря, кроме домов больных,

нет иной кельи, кроме меблированной комнаты, нет иной часовни, кроме приходской церкви, нет иного места для прогулок, кроме городских улиц или коридоров больниц.

Представление о классически монашеском образе жизни вызывается понятиями «монастырь», «келья», «часовня», «двор для прогулок», выражающими «уединение, характерное для монастыря». Слово «монастырь» напоминает о самоуглублении, сердце которого — келья; часовня локализует молитву, прогулки по внутреннему двору — общение друг с другом. По контрасту с этим Винцент использует те же образы, чтобы очертить «пространственное расположение» сестер милосердия. Их монастырь — это дома больных людей: бедняки с их заразными болезнями, умирающие, у чьего смертного ложа они бодрствуют (II, 549; III, 54). Их келья — это арендованная комната, которая может также служить пристанищем для бедняков, лишенных собственного крова. Их часовня — это приходская церковь, в которую ходят люди, принадлежащие к бедным и больным. Их двор для прогулок образуют городские улицы: по ним ходят бедные, на них обитают нищие, по ним должны ходить и вы, чтобы служить больным (X, 662; IX, 82, 90).

В традиционной модели соотношение между внешним и внутренним выражается в отгороженности от мира, зарешеченных окнах и покрывалах. Монахини, в противоположность монахам, были обязаны соблюдать эти ограничения. Винцент намечает особое соотношение между внешним и внутренним: сестры милосердия не знают

никакого затвора, кроме послушания,

никаких решеток, кроме благоговения перед Богом,

никакого покрывала, кроме святой скромности.

Обычной форме отношений между внутренним и внешним Винцент противопоставляет форму контакта: послушание, благоговение и скромность.

(1) Послушание. Винцентианское послушание удерживает сестер в постоянной сосредоточенности на больных и бедных: