Духовные скрепы от курочки Рябы

Макет плащаницы в масштабе примерно один к четырём наличествует в каждой церкви в числе других деревянных и металлических атрибутов, без которых вера в бога была бы не такой интересной. Он представляет собой изображение мёртвого Христа на льняном полотне.

Кроме модели плащаницы есть в арсенале храма и другой интересный атрибут, уже не из католической сказки, а из чисто православной. Дело в том, что «Платок Вероники» — католическая легенда. Но есть у неё православный аналог. Звучит он так… Во время Тайной вечери Иисус мыл ноги своим ученикам и вытирал их полотенцем. Потом он, будучи человеком без комплексов, вытер этим полотенцем себе лицо. И бац — на полотенце появилось изображение! Лицо Иисуса собственной персоной! Вы спросите, а почему не ноги апостолов?.. Не знаю. Знаю только, что в ознаменование этой истории каждая православная церковь имеет макет нерукотворного образа на полотенце. Которому тоже поклоняются. И опять-таки не спрашивайте, почему полотенцу, а не Христу. Язычники…

Весьма любопытно, что на первых христовых саванах, которые изготавливала церковь, никаких изображений не было. Они возникли только в IX веке после директивного введения в церкви иконопочитания.

И кстати, сразу вопрос: а почему на иконах Христа рисуют именно так? Почему он напоминает Дона Кихота Ламанчского?

§ 6. Главный герой должен быть красавцем

Как выглядел Христос, никто не знает. Никаких описаний и изображений его внешности до нас не дошло.

«Телесный вид Иисуса Христа нам неизвестен», — говорил во II веке один из создателей христианства как религии, епископ Лионский Ириней. Именно ему христианство обязано своей разработанной доктриной. Многочисленные первохристианские источники, пройдя через его руки и его идеологическое сито, превратились в тот Новый завет, который мы знаем.

Любопытно, что Ириней был тесно знаком с епископом Смирнским Поликарпом, который был учеником христова апостола — Иоанна Богослова. Отсюда следует, что сам Иоанн, прекрасно знавший Иисуса, так и не проболтался своему ученику Поликарпу о том, как выглядел Иисус. Ничего удивительного в этом нет. Первые христиане считали внешний вид Иисуса совершенно неважным. В этом смысле их христианство было свободно от фетишизма и любопытства, в нём главенствовала идея, а не мишура.

Говорить об облике Иисуса, а тем более спрашивать людей, лично его знавших, как он выглядел, считалось нетактичным. Главное, что он проповедовал, а не как выглядел! Поэтому первые два столетия христиане Иисуса вообще не изображали. Объяснение — в генезисе христианства: христианство отпочковалось от иудаизма, а эта религия запрещала рисовать людей и животных.

Но какой-то лэйбл, какой-то значок для обозначения «своих», требовался. Поэтому когда во втором веке иудеев разбавили язычники, влившиеся в движение, строгие иудейские запреты на изображение стали постепенно размываться. Это произошло так…

Поначалу значком христиан была аббревиатура, которую они писали на стенах и которая расшифровывалась как «Иисус Христос Сын Бога Спаситель» (Iesous Christos Theos Yios Soter). Аббревиатура выглядела следующим образом: Ichthios, а по-гречески это слово означает «рыба». Так как люди ленивы и потому склонны к редукции, они, чтобы не писать каждый раз кучу букв, начали рисовать схематическое изображение рыбы. Буквально двумя скобками.

Христиане даже сами себя одно время сравнивали с рыбами: «Мы, христиане, — малые рыбы после образа нашей Рыбы, то есть Иисуса Христа, рождены в крещенской воде».

Чуть позже появилось ещё одно изображение: человек, несущий овцу на плечах. Типа, Господь — пастырь, а мы — его овцы пасомые. Пока что этот схематический пастух был чистым символом, а не персонально Христом. Но если однажды появилось изображение человека, оно неминуемо должно было конкретизироваться до личности.

Однако как рисовать того, чей облик неизвестен?

Христианство зародилось как религия маргиналов — нищих, алкоголиков, прокажённых, мытарей, инвалидов и прочих представителей социальных низов. И эти низы спроецировали Спасителя под себя, тем паче что христиане декларировали пренебрежение к телесной плоти. «Плоть и кровь царства божьего не наследуют», — писал Иоанн. Поэтому Иисус представлялся первохристианам как человек отвратительной внешности, который взял на себя не только все внутренние грехи человечества, но и все его телесные уродства. Считалось, что Христос был мал ростом, кривоног и безобразен.

В конце II века философ Цельс, исследовавший христианское учение, дал развёрнутую и весьма впечатляющую критику этой иудейской ереси. В частности, он писал: «Люди рассказывают, что Иисус был плюгавеньким человечком, маленького роста. Он имел столь некрасивое лицо, что оно вызывало у всех отвращение».

В начале III столетия римский богослов Тертуллиан из Карфагена (настоящее его имя Квинт Септимий Флоренс), исходя из господствовавших тогда идеологических соображений, так обосновывал внешний облик Иисуса: «Внешний вид Иисуса Христа был лишен какой бы то ни было красоты и привлекательности».